Надежда Ионина - 100 великих узников

• Название: 100 великих узников
• Автор: Надежда Ионина
• Жанр: Энциклопедии
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9533-3667-3

Новая книга серии «100 великих» рассказывает о самых известных узниках всех стран и эпох — от древнегреческого скульптора Фидия до борца за свободу Южной Африки Нельсона Манделы. Узниками становились безвестные колодники и родовитые дворяне, ниспровергатели существующего строя и их гонители. В темницах томились знатные вельможи, когда-то всемогущие временщики, ближайшие родственники коронованных особ, люди с громкими именами. Были и такие, кто переступал порог камеры никому не известным, а потом, приняв мученичество, входил в историю. Многие безвестно погибли в каменных мешках монастырских и государственных тюрем, о многих арестантах мы ничего не знаем, но они жили и мыслили, о чем говорят архивные сведения и тюремные документы. Некоторые узники впоследствии сами поведали о своей тяжкой неволе всему миру.

---

Государь всея Руси Василий, по смертной воле Иоанна, повелел тебя оповестить, что все твое добро тебе обратно отдается и волен ты отныне на Москве век свой доживать или в земли дальние отъехать…

Радость была так велика и неожиданна, что Фиораванти пошатнулся, судорожно взмахнул руками и без чувств упал на пол…[11] [ Рассказ о заточении А. Фиораванти взят из книги М. Д. Ордынцева-Кострицкого]

Неукротимый Савонарола

В XV столетии разъединенная Италия не имела сил для борьбы с могущественными противниками. Но война выдвинула несколько замечательных личностей, и среди них одно из главных мест принадлежит монаху Джироламо Савонароле. С ранних лет он обнаружил любовь к учению и отличался строгой жизнью, а в 23 года ушел в доминиканский монастырь в Болонью. В скором времени настоятель монастыря заметил таланты Савонаролы и поручил ему читать диалектику и метафизику другим монахам. Не довольствуясь только лекциями, Савонарола стал читать и проповеди, но сначала успеха не имел из-за своего дурного произношения и неуместной порой жестикуляции. Тогда он ушел из монастыря, чтобы обработать свой голос, и побывал в нескольких городах Италии.

Разврат века до глубины сердца поразил благочестивого монаха, несчастья отечества были слишком очевидны; он не мог оставаться посторонним и начал громить людские пороки. В 1494 году в Бреши состоялась первая его проповедь, в которой он угрожал городу потоками крови за его нечестие. Через пять лет Савонарола по приглашению Медичи переехал во Флоренцию и, став приором в соборе Святого Марка, с еще большим рвением взялся за исправление людских нравов.

Хотя Флоренцию тоже сотрясали внутренние раздоры, но в городе процветали ремесла, она вела оживленную торговлю чуть ли не со всем миром, и оттого здесь скапливались огромные богатства. Горожане умели не только работать, но и веселиться, карнавалы длились по несколько дней, и богачи, чтобы ублажить простой народ, не скупились на вино и угощения. Наравне с ремеслами в городе процветали искусства, философия, литература; здесь творили великие Данте, Д. Боккаччо, А. Микеланджело, Н. Макиавелли и т. д. А Савонарола в этом граде веселья и благоденствия выступал с обвинениями против священников, которые проповедуют пустое тщеславие, отцы и матери дурно воспитывают детей, князья давят народы, купцы думают только о наживе, женщины — о пустяках, крестьяне воруют, солдаты богохульствуют…

Грозный монах не только обличал людские пороки, но и пророчествовал о скорой смерти Лоренцо Медичи, тогдашнего правителя Флоренции, грядущих мятежах в городе и нашествии иноземцев на Италию. Его безыскусные, но пламенные проповеди и религиозное рвение привлекали толпы народа, ведь требуя исправления духовенства, Савонарола одновременно требовал и свободы политической. Влияние смелого монаха усилилось при Пьетро Медичи, которого признали достойным занять место отца, хотя он и не достиг положенного возраста. Но Савонарола выступил «против», так как думал упрочить свободу Флорентийской республики ее союзом с Францией. После изгнания Медичи из Флоренции, Савонароле поручили представить Синьории проект новой формы правления в республике. Став силою обстоятельств признанным лидером Флоренции, он на время оставил проповеди и занялся переустройством законодательства, созданного еще семейством Медичи, но в новых условиях уже непригодного.

Свой проект он зачитал в кафедральном соборе Флоренции. Раздраженный папа Александр VI отлучил Савонаролу от церкви. Однако тот объявил это отлучение ничтожным, так как оно противно соборным постановлениям, и сразу же издал в свою защиту книгу «Триумф веры». Он послал королям Испании и Англии письма, в которых умолял их в интересах церкви созвать вселенский собор для низложения верховного понтифика, недостойного занимать святой престол. Для переговоров с французским королем Карлом VIII, приближавшимся к Пизе, Савонарола отправился сам. Король прекрасно знал, каким влиянием пользуется монах не только в самой Флоренции, но и за ее пределами, и потому встретил делегацию с почетом. При встрече с монархом Савонарола вдохновенно говорил и о том, что короли — орудие в руках Господа.

Он послал тебя, чтобы освободить Италию от страданий и чтобы поднять церковь, поверженную в прах. Но если ты забудешь милосердие и справедливость, если не будешь уважать свободу, жизнь и честь населения, то гнев Божий испепелит тебя…

Никто другой не осмелился бы так говорить с королем, которого признала уже вся Северная Италия. Но Карл VIII выслушал Савонаролу с глубоким почтением и торжественно обещал принести на землю Италии милость и справедливость.

По проекту Савонаролы во Флоренции был учрежден «Великий Совет», в состав которого вошли все правоспособные граждане, достигшие 29 лет и предки которых когда-либо занимали почетные выборные должности. В «Великий Совет» вошли 3200 человек: они разделились на три группы, каждая из которых по очереди заседала шесть месяцев. Кроме того, в состав «Великого Совета» вошли еще 60 человек, лично правоспособных, но не имевших заслуженных предков, и 24 юноши, достигшие 24-летнего возраста. Затем был создан «Совет восьмидесяти», члены которого избирались среди наиболее почетных граждан не моложе 40 лет. Этот совет играл роль верховной палаты, просматривал и окончательно утверждал законы, выработанные «Великим Советом». Даже по этой краткой схеме видно, что во Флоренции вводилось конституционное самоуправление.

Еще до первых выборов в оба совета Савонарола убедил старейшин, в руках которых оставалась власть, объявить полную амнистию всем заключенным, кроме совершивших тяжкие преступления. Из мрачных казематов были выпущены сотни людей, заточенных туда по проискам врагов, и это еще больше подняло авторитет Савонаролы. Но одновременно усилилась и злоба его врагов, которые в новом порядке правления не видели для себя ничего хорошего.

Особенно разозлились монахи различных орденов, и больше всего францисканцы. Раньше они видели в настоятеле монастыря Святого Марка только неприятного конкурента, обличавшего в своих проповедях и личным примером их тунеядство. Теперь же они лишались многих льгот, захваченных без всякого на то права. К монахам присоединились и некоторые представители духовенства, за которыми пошли и приверженцы Медичи.

Савонарола хотел превратить Флоренцию в «Божью республику» и потому главным своим долгом считал нравственное очищение людей. Одну из причин существующего разврата он видел в книгах и картинах, отличавшихся античной пластичностью. В своих проповедях он требовал сжечь их, и на площадях города воздвигались пирамиды из произведений Д. Боккаччо, Петрарки и других великих писателей; летели в костер бюсты, статуи и картины известнейших художников. Но происходило это не потому, что праведный монах ненавидел искусство, просто он считал святотатством изображать Богородицу с обнаженной грудью и приказывал сжигать именно такие картины, объявив их сатанинским соблазном и пагубной роскошью. В суровости своей Савонарола не умел примирить жизнь с религией, искусство с политикой; не умел понять, что во многих христианских обрядах присутствуют черты древних верований. Он хотел повторить дело папы Григория VII, но Европа была уже другой, и попытка неукротимого монаха оказалась несовременной.

Из жизни Флоренции почти полностью исчезли светские праздники, шумные карнавалы уступили место религиозным шествиям, на улицах города дежурили «стражи нравов» — отряды подростков и юношей, которые останавливали прохожих, одетых, с их точки зрения, нескромно, женщин легкого поведения, праздных гуляк и советовали им чаще молиться и во всем брать пример с преподобного фра Савонаролы. А между тем дела во Флоренции шли плохо. Многие богачи, купцы и хозяева мастерских бежали из города; крестьяне плодородной Тосканы стали реже привозить на городские рынки свою продукцию, ведь товар у них взять могут, а денег не заплатят… Из Флоренции уезжали знаменитые художники, не находя больше в городе прежней щедрой поддержки. А. Микеланджело и Леонардо да Винчи переселились в Рим, где встретили самый радушный прием. Суровой, мрачной, насупившейся стала Флоренция. Жизнь без игр, праздников и забав горожанам скоро надоела, и про Савонаролу стали распространяться слухи один хуже другого. Говорили, например, что ретивый монах на самом деле является слугой сатаны и все его проповеди — от лукавого. Врагов Савонаролы подстрекали римский папа, миланский герцог и семейство Медичи, и вскоре, как только монах появлялся на улицах, его стали открыто осыпать насмешками и бранью. Правда, за ним еще стояли тысячи сторонников, но в большинстве своем это были люди обездоленные.

Чтобы сломить неистового монаха, во Флоренцию прибыл В. Бенари, который от имени папы предложил Савонароле сан архиепископа и кардинала флорентийского, если тот больше не будет произносить проповедей, направленных против Рима. Савонарола был так возмущен этим предложением, что сначала даже не мог найти слов для ответа. И свою следующую проповедь в соборе он начал чтением тех глав из «Деяний апостолов», где говорится, что Бога следует слушаться больше, чем людей. Обращаясь к папскому посланнику, Савонарола воскликнул: «Я не признаю распоряжений, не согласных с учением Христа, хотя бы они исходили от самого папы. Передайте своему господину, что здесь он не найдет слуг, готовых покрывать его разврат!» И закончил свою проповедь пророческими словами: «Близко время, когда я надену красную шапку. Но это будет не кардинальский убор, а мученический венец, обагренный моей кровью!»