Татьяна Ларина - Категория вежливости и стиль коммуникации

• Название: Категория вежливости и стиль коммуникации
• Автор: Татьяна Ларина
• Жанр: Культурология
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9551-0297-9

Книга посвящена актуальной проблеме изучения национально-культурных особенностей коммуникативного поведения представителей английской и русской лингво-культур.

В ней предпринимается попытка систематизировать и объяснить данные особенности через тип культуры, социально-культурные отношения и ценности, особенности национального мировидения и категорию вежливости, которая рассматривается как важнейший регулятор коммуникативного поведения, предопредопределяющий национальный стиль коммуникации.

Обсуждаются проблемы влияния культуры и социокультурных отношений на сознание, ценностную систему и поведение. Ставится вопрос о необходимости системного изучения и описания национальных стилей коммуникации в рамках коммуникативной этностилистики.

Книга написана на большом и разнообразном фактическом материале, в ней отражены результаты научного исследования, полученные как в ходе непосредственного наблюдения над коммуникативным поведением представителей двух лингво-культур, так и путем проведения ряда ассоциативных и эмпирических экспериментов.

Для специалистов в области межкультурной коммуникации, прагматики, антропологической лингвистики, этнопсихолингвистики, сопоставительной стилистики, для студентов, аспирантов, преподавателей английского и русского языков, а также для всех, кто интересуется проблемами эффективного межкультурного взаимодействия.

---

На эту особенность русского языка и мировоззрения русских обращает внимание и Л. Виссон, противопоставляя нам американцев, которые «свято верят, что нести сознательную ответственность за свои действия и, более того, за их последствия может только сам человек» [Виссон 2003: 72–73]. Русские фразы типа Верить в удачу / Повезло / Везет/Не повезло, в которых также отражается более пассивное отношение к жизни, чужды психологии американцев, девиз которых – Go get it! Оо to it! (Давай, вперед!), Do it yourself (Сделай сам!) [там же: 78].

Язык дает и другие свидетельства более пассивного отношения русских к деятельности, к труду. Любопытны в этом отношении пословицы Работа не волк – в лес не убежит / Дурака работа любит[2]. Русское слово авось – одно из наиболее загадочных слов для английских переводчиков (Авось повезет). Данная мировоззренческая установка находит отражение в фольклоре, в частности, в русских народных сказках, где будущее героя зависит не от его активности, а от чуда, где, в конце концов, все как-то само собой устраивается, появляется скатерть-самобранка, ковер-самолет или самый ленивый из сыновей женится на царской дочке.

Данное различие в мировоззрении находит отражение в языке и коммуникации, в частности, в особенностях речевого акта Поздравление и в употреблении глаголов congratulate и поздравлять. Так, если русские поздравляют друг друга по самому разному поводу (с днем рождения, с Новым годом, с 8 марта, с днем учителя, с началом весны, с началом отпуска, с окончанием учебного года и т. д.), англичане – только в случае личных достижений, с тем, что зависело от самого человека, его усилий, воли, трудолюбия, настойчивости ит. д.: I congratulate you on…, чаще – Congratulations on… (winning the competition,publishing the book,passing the exam…)/Congratulation on your promotion. Глагол congratulate (поздравляю), как и congratulation, можно употребить, поздравляя с рождением ребенка (Congratulation on having a baby), но не с днем рождения собеседника, которое случается регулярно, каждый год и без каких бы то ни было усилий с его стороны (ср. русское Поздравляю с днем рождения).

Традиционные поздравления по случаю дня рождения или Рождества – Happy birthday /Merry Christmas and Happy New Year – это не поздравления в нашем понимании этого акта, а пожелания. Любопытно, что в поздравительных открытках с днем рождения или с Рождеством, как и в устном поздравлении, практически отсутствуют пожелания, являющиеся обязательными в русских поздравлениях (пожелать здоровья можно только больному человеку). Причина та же: глупо чего-то желать человеку; если ему что-то надо, он сам этого добьется. То есть, как мы уже говорили, хочешь – бери, добивайся, действуй! В русских пожеланиях, которые вызывают нескрываемое удивление американцев и англичан (желаю успехов в работе (учебе), счастья в личной жизни, большой и настоящей любви или даже желаю найти достойного спутника жизни, желаю встретить свою любовь и т. д.), все же присутствует вера в то, что все это может как-то само по себе случиться и наши пожелания помогут этому.

Подобные ментальные установки находят отражение в лексике и грамматике. Исследователи выделяют целые группы глаголов, значение которых сводится к идее о том, что событие, которое произошло с человеком, произошло как бы само собой, а не потому, что он этого хотел: (мне) удалось, привелось, случилось, посчастливилось, повезло; (у меня) получилось, вышло, сложилось; (меня) угораздило и др. [Анна Зализняк, Левонтина 2005].

Давно замечено, что в русском языке много безличных, неопределенно-личных предложений: Хочется пить/Мне не спится/Завтра рано вставать/ Обидно. А. Вежбицкая называет неагентивность одной из основных особенностей русского языка [Wierzbicka 1992: 395]. В английском языке преобладают конструкции с активным, деятельным субъектом. Ср.: I'd like to have a drink/I am thirsty/I have got to get up early tomorrow/1 feel hurt/1 feel offended. Даже такая, казалось бы, действительно не зависящая от человека ситуация, как Меня тошнит, передается в английском языке конструкцией с активным субъектом: I've been throwing up. С субъекта начинаются в английском языке предложения типа Мне 20 лет / У меня есть друг (I'm 20 / I've got a friend) ит. п., что, очевидно, является также отражением эгоцентризма. В центре – Я с большой буквы, и этот «я» занимает активную позицию в жизни.

К какому из названных типов культур можно отнести Россию? Возможно, к трансформационному (being-in-becoming). Нельзя сказать, что русским свойственно абсолютно пассивное, созерцательное отношение к жизни, однако, судя по приведенным примерам, оно менее активное, чем у представителей американской и английской культур.

Человек и время. Культуры различаются тем, как в них воспринимается и исчисляется время. Западным культурам свойственно линейное восприятие времени, оно представляется в виде линии – от прошлого – к настоящему и будущему – и рассматривается в виде поддающихся счету отрезков. Североамериканские индейцы воспринимают время как цикличный процесс, в их языках отсутствуют слова для обозначения секунд, минут и часов [Jandt 2004: 133]. В китайской модели времени линейное историческое время отсчитывается говорящим как бы в обратном порядке, «задом наперед»; те, кто родился раньше говорящего, это «впереди идущие»; человек мыслится как активное начало, двигающееся навстречу истории, «время ассоциируется с тропинкой в прошлое, протоптанной представителями человеческого рода» [Тань Аошуан 2004: 38].

Отношение ко времени также является культурным параметром, играющим важную роль в коммуникации. Культуры различаются тем, как люди относятся ко времени, насколько они его ценят и как используют. В одних культурах время является важной ценностью, там высоко ценится пунктуальность; в других более важны человеческие отношения, лучше опоздать, чем не успеть поговорить с другом, которого встретил по пути на работу.

Э. Холл предложил делить культуры на монохромные и полихронные [Hall, Hall 1990]. В монохронных культурах (США, Англия, Германия, Скандинавские страны) время строго регламентировано, деятельность человека расписана по четкому графику. В каждый период времени он делает какое-то одно дело, завершив его, переходит к следующему. Выполнение задачи более важно, чем отношения с людьми, которые ему помогают, они часто приносятся в жертву эффективности. В полихронных культурах (латиноамериканские страны, арабские, многие средиземноморские) человек может одновременно делать сразу несколько дел. Дружеские отношения бывают важнее, чем намеченные сроки, личностные отношения могут ставиться выше интересов дела.

Как и во всех предыдущих классификациях культур, о которых мы говорили, важно иметь в виду, что в разных культурах могут присутствовать элементы как одной культуры, так и другой, при этом тот или иной тип является доминирующим. Русскую культуру исследователи характеризуют как преимущественно монохронную с элементами полихронного поведения [Леонтович 2003: 142]. Думаю, следует добавить, с ярко выраженными элементами полихронного поведения. Всем нам хорошо знакома сцена, когда руководящий работник, разговаривая по телефону, подписывает подаваемые ему документы и одновременно указывает на стул вошедшему посетителю, знаками прося его подождать, при этом за дверью кабинета ждет своей очереди еще несколько человек. Англичанин, оказавшийся в роли посетителя в подобной ситуации, будет чувствовать себя крайне неудобно, так как привык к более четкому планированию и более четкой организации деятельности. Если в Англии вам назначена встреча на три часа, то можете быть уверены, что именно в три она и состоится и это время будет отведено только вам, параллельное решение других вопросов исключено. Если вдруг человек, к которому вы пришли, занят (говорит по телефону), то традиционное извинение (Sorry) может сопровождаться фразой Could you give me a few minutes, please? Just to finish it (Не могли бы вы дать мне несколько минут, чтобы закончить это). Для русской культуры, особенно при ассиметричных отношениях «сверху – вниз», такое поведение не совсем типично. В подобной ситуации мы скорее всего услышим императивное Подождите, пожалуйста.

Для данных типов культур характерно и разное отношение к пунктуальности. Так, если в латиноамериканских странах, относящихся к полихронному типу, опоздание на 45 минут считается нормальным, то в США, Англии, Германии оно может быть расценено как отсутствие заинтересованности и стать причиной конфликта.

Интересно, что разное отношение к пунктуальности существует и в близких культурах. Так, ирландцы, несмотря на соседство с Англией и теперь уже один язык, менее пунктуальны, чем англичане. В Ирландии существует так называемое Irish time (ирландское время), которое означает приблизительность, допустимость опоздания, оно и называется по-другому – с добавлением суффикса – ish: вместо at eight – at eight-ish, at nine – at nine-ish, at ten – at ten-ish. Договариваясь о встрече, ирландцы, которые сами признают тот факт, что они часто бывают непунктуальны, уточняют, какое время имеется в виду – English или Irish. Какая при этом допустима вариативность, мой ирландский собеседник Брайон Бакли прокомментировал следующим образом: