Геннадий Красухин - Комментарий. Не только литературные нравы

• Название: Комментарий. Не только литературные нравы
• Автор: Геннадий Красухин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 5-9551-0227-2

Новые мемуары Геннадия Красухина написаны как комментарий к одному стихотворению. Что это за стихотворение и почему его строки определили построение книги, читатель узнает на первых страницах. А каким образом долгая работа в «Литературной газете» и в других изданиях, знакомство с известными писателями, воспоминания и размышления о вчерашней и сегодняшней жизни переплетаются с мотивами стихотворения, автор которого годится автору книги во внуки, раскрывает каждая её глава.

Дневниковая основа мемуаров потребовала завершить рассказ о происходящем, каким оно сложилось к 9 декабря 2006 года, когда в книге была поставлена точка.

---

Ну что же! Искусство часто выше личности своего создателя. Судя по работе В. В. Розанова «Обонятельное и осязательное отношение евреев к крови», не только он сам, но и разносторонний богослов Павел Флоренский верили в подлинность «дела Бейлиса», сфабрикованного царской охранкой – о ритуальным убийстве евреем русского мальчика. Люди со своими взглядами умирают, созданное ими искусство остаётся. И если оно настоящее, часто работает против воззрений его творца. Такова судьба многих произведений Розанова и Флоренского. Такая судьба уготована, мне кажется, и фильму Мэла Гибсона.

Другое дело, как относиться к антисемитским пассажам в произведениях того же В. В. Розанова? Как относиться к «Дневнику писателя» Ф. М. Достоевского? Ну с Достоевским, из «Дневника» которого ксенофобия бьёт ключом, проще: на мой взгляд, он даже близко не стоит по ценности рядом с его художественными произведениями. Розанов талантлив и там, где позволяет себе обругать евреев. И всё-таки нужно понимать, что все эти вещи созданы до Холокоста, независимо от того, верит или не верит в него отец Гибсона.

(А книга Свиридова? Но духовной ценности она не представляет, художественных открытий в себе не несёт. То, что во все времена существуют люди, подверженные ксенофобии, ненавидящие инородцев, известно и без Свиридова. А больше ничего примечательного в его книге нет. Свиридов не Розанов. Словом он не владеет. Да и не слово его прославило!)

Не стану утверждать, что Холокост был первым массовым истреблением народа в мире, но в цивилизованном мире он был первым. Двоюродная сестра моей матери, «еврейка по этническому происхождению», из-за грудного ребёнка не успела эвакуироваться с Украины до прихода немцев. Она пряталась недолго: местные жители её выдали. На неё не стали тратить пули, её не погнали в гетто, не сожгли в газовой печи. Фашист приказал ей взять ребёнка на руки, поставил у деревянного забора и одним ударом штыка пришпилил обоих. Наколол, как бабочек.

Понимаю, что нынешнего молодого человека, наблюдающего за изуродованными трупами, которые почти постоянно показывают по телевидению, за отрезанием голов (последнее такое шоу продемонстрировали иракские террористы, отрезавшие головы российским дипломатам, за что Дума немедленно возложила ответственность на США как на «оккупирующую сторону»), такие факты могут и не удивить. Не то что заставить проникнуться сочувствием: он привык к подобным вещам. Но Холокост в своё время был экзотической, быть может, для иных, ужасающей для большинства новинкой.

Первое массовое уничтожение евреев немцы осуществили в Бабьем Яру, на окраине Киева. Сталин и его преемники отказывались признавать, что там расстреливали именно евреев. Кажется, только при Брежневе поставили на этом месте памятный обелиск. Да и тот сообщал, что не евреи здесь лежат, а некие «советские граждане». Были, конечно, евреи советскими гражданами, но расстреляли их, как сказал Виктор Некрасов, не за то, что они советские, а именно за то, что евреи. Много сохранилось рассказов очевидцев этих событий. Рассказывают, что сбрасывали в ров и трупы, и недостреленных, и не задетых пулей. Что немудрено: ведь речь шла о десятках тысяч! Зато завалили землёй всех. Долго ещё шевелилась земля во рву: недобитые, заваленные трупами, пытались выбраться из ямы.

Все прихотливые изуверские фантазии шли в дело! На шести миллионах уничтоженных евреях опробовали всё: и вырывание золотых зубов без наркоза, и скальпирование волосяного покрова для париков, и аккуратное, как кожуру с огурца, снятие с человека кожи для изготовления модных перчаток, модной обуви, и захоронение живьём, причём особую пикантность зрелищности придавало то, что людей, намеченных к уничтожению, заставляли самим рыть себе могилы.

Не впечатляет? А вот Достоевского или Розанова это, надеюсь, впечатлило бы. Всё-таки до нашей степени одичания души они ещё не дошли. Отец Павел Флоренский удостоился оказаться в большевистском ГУЛАГе. Но впечатлений о нём не оставил: он оттуда не вышел. А Мёртвый дом, в который угодил Достоевский, ещё Солженицын сопоставил с советским концентрационным лагерем и дивился: курорт да и только был для каторжан при царе!

Да и о чём говорить, если Николай II выступал в его время с примечательной инициативой: обратился к лидерам других стран с призывом наложить запрет на применение оружия массового уничтожения. Какого же? Пулемёта!

Удалось бы царской охранке после Холокоста сфабриковать дело Бейлиса или «Протоколы сионских мудрецов»? Сомневаюсь. Следствие вытекает из причин, а не причины из следствия. Холокост и стал следствием: «Протоколы сионских мудрецов», изготовленные по указанию главы зарубежного отделения русской охранки в Париже Петра Ивановича Рачковского и опубликованные «выдающимся духовным писателем», как его называют теперешние «патриоты», Сергеем Александровичем Нилусом в своей книге, сделались гитлеровским символом веры, обязательным нацистским чтением, как у нас в своё время «Краткий курс истории ВКП(б)».

Гитлера не интересовала подлинность «Протоколов», не заинтересовал и доказанный плагиат: большая часть их попросту списана из «Диалогов в аду», книги французского сатирика Мориса Жоли, который измыслил в ней диалог между Монтескье и Макиавелли. Гитлер принял эту фальшивку как руководство к действию. Ну а после гитлеровских действий изготовить нечто подобное «Протоколам» царской охранке было бы не легко.

Правда, ничего наверняка утверждать здесь нельзя. Ведь это уже после войны с фашистами я стоял в очереди за колбасой, где слушал тётку, которая пересказывала похеренное вроде временем, опровергнутое фактами дело Бейлиса. И многие – я видел это – ей верили! Не зря, стало быть, сталинское тайное ведомство извлекло из архивов своего предшественника ценный документ и «пыль веков от хартий отряхнув» пустило в ход.

А что до «Протоколов сионских мудрецов», то их очень любил цитировать в своих проповедях и работах митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн. Отмахивался от фактов их авторства: «…Важно не то, кем они составлены, а то, что вся история XX века с пугающей точностью соответствует амбициям, заданным в этом документе». Утверждал, что «мировая история, словно повинуясь приказу невидимого диктатора, покорно прокладывала своё прихотливое русло в удивительном, детальном соответствии с планом, изложенном на их страницах».

И вот вывод ныне покойного владыки: «Что касается утверждения о том, будто «Протоколы» стали основанием для уничтожения фашистами миллионов невинных людей, то оно для меня ново. Этот аргумент рассчитан на эмоциональное, а не рациональное разумное восприятие и не имеет под собой достаточных оснований. Разве что предположить, что массовый геноцид, развязанный нацистами против народов России, являлся одним из элементов осуществления плана, описанного «Протоколами», – там ведь предсказаны разрушительные мировые войны».

И не смутило церковного иерарха, что логика его рассуждений отдаёт беспардонными низкими подтасовками, точно схваченными в эпиграмме на известного антисемита поэта Сергея Васильевича Смирнова, горбуна от рождения:

Поэт горбат…
Стихи его горбаты…
Кто виноват?
Евреи виноваты!

А также – в знаменитом ироническом афоризме, гулявшем по всей стране:

Если в кране нет воды,
Воду выпили жиды!

Логика та же. И в том же «прихотливом русле». И всё-таки царской охранке сфабриковать все эти фальшивки после Холокоста наверняка бы не удалось. Другое дело – сталинской.

Сталин не зря сетовал после войны, что не удалось ему объединиться с Гитлером, удержать союз с ним. В Западной Германии даже рядовые члены фашистской партии чувствовали себя неуютно: союзная администрация не подпускала их к любой административной должности! А советская в Восточной привечала и руководящих её членов.

Гитлеру нравился Сталин, Сталину нравился Гитлер. Чувствовали оба диктатора родственность друг другу. Но оба были подозрительны и вероломны. И потому один из них должен был пасть от руки другого. Пал Гитлер.

Но дело его Сталин продолжил. Окончательным решением еврейского вопроса, которое не успел претворить в жизнь германский людоед, занялся советский.

Очистил от евреев партийный и государственный аппарат, изгнал их почти со всех значимых руководящих должностей, арестовал и расстрелял Еврейский антифашистский комитет, который во время войны особенно поспособствовал передаче нам щедрой американской помощи, наконец, объявил о деле врачей-убийц, вызвав антисемитскую истерию и панику: советский обыватель не захотел не только лечиться у еврея, но и просто знаться с ним. Начались массовые гонения. Готовились погромы, казни и высылка всего еврейского народа России в таёжное гетто.

«Но ах! ничто не вечно…»

«И Сталин царь умре!» – позволю я себе спародировать продолжение этого стиха у Алексея Константиновича Толстого в его «Истории государства Российского от Гостомысла до Тимашева». Да, как и Грозный у А. К. Толстого, советский диктатор, сколько ни пыжился, не смог обойти законы человеческого бытия, уравнявшие его с любым безвластным его подданным.