Макс Мах - Твари Господни

• Название: Твари Господни
• Автор: Макс Мах
• Жанр: Фэнтези

Взято с СИ (zhurnal.lib.ru/m/mah_m/maxtvarigospodni.shtml)

---

– Нота! Господи! Родная!

"Замолчи, тетка! Замолкни! У меня…" – но додумать мысль она не смогла, на нее снизошло наконец блаженное беспамятство, поглотившее и боль, и ее саму.

Глава 3 Дорога в тысячу ли начинается с одного шага ( 26-27 сентября 1999 )

1

– Живая? – Дама Пик смотрела на не с видимым осуждением.

– Живая, – в комнате было светло, и это Лисе очень не понравилось. – Сколько?

– Без четверти двенадцать, – устало ответила Дама Пик. – Почти.

– А день? – это прозвучало почти испугано.

– Да, не боись, – отмахнулась Пика. – До вечера еще полно времени. Из графика не выбиваемся. Но ты учти, я на такую трансформацию не пойду.

– Ну и не ходи, – согласилась Лиса. – И я, наверное, зря сделала. Никому это не надо.

– Ты о чем?

– Да, так, – ей было тоскливо сейчас и хотелось плакать, но она не могла себе этого позволить. В самом деле, зачем? Ведь, даже если он жив, и она его найдет, нужна ли ему будет эта, чужая – какой бы ни стала она теперь красавицей – женщина? Он не захотел быть с ней тогда, когда она была настоящей. Ушел, оставил, и никогда не искал, так ради чего она все это затеяла? Для дела или для себя?

– Кушать хочется, – сказала она жалобно и сама удивилась, что способна так говорить. Так она уже давным-давно не говорила.

– Еще бы не хотелось, – хмыкнула Дама Пик. – Тебя же, милая, наизнанку вывернуло. Все подчистую!

– Я что?

– Все! – хохотнула Пика. – Я такого стриптиза даже представить не могла! Из всех дырок, как в Петродворце!

– Я… – ей стало мучительно стыдно. – Я все уберу!

– Ну ты, Нота, или больная на голову, или меня плохо знаешь. Все путем, командир. Я там прибрала, и тебя заодно вымыла, а то амбре, знаешь ли. Лежи пока, сейчас кушать принесу.

Дама Пик встала и, не оглядываясь, быстро вышла из спальни. Лиса осмотрелась. Это была одна из комнат верхнего этажа, в которой она, кажется, никогда раньше не бывала, что не мудрено. Так уж сложилось, что в доме Быка она хорошо знала только подвал, кухню, да еще ванную, в которой обычно принимала душ, а сегодня… Лиса приподняла руку и посмотрела на нее взглядом естествоиспытателя. Так должен был, наверное, смотреть академик Павлов на своих подопытных собак.

Кожа у нее теперь была матово-белая, гладкая, и даже на взгляд, нежная и шелковистая, пальцы длинные, тонкие с перламутровыми ухоженными ноготками. Лиса провела взглядом от трогательно узкого запястья вверх по предплечью и выше, скосила глаза вниз… Красивая рука, вполне зрелая полная грудь с задранными вверх розовыми сосками…

"Оно того стоило?"

Возможно, что и стоило. Ее лицо в СССР теперь не будет знать только ленивый. Правда, на старых фотографиях она была совсем молоденькая, но у КГБ и милиции есть специальные программы, состарят девочку, "подретушируют" на фотошопе, и вперед. Интересно, что ей повесят? Убийство инкассатора или намеренное распространение СПИДА? Политика партии в этом вопросе не меняется уже тридцать лет. Никакого упоминания о магах и волшебниках, одна суровая правда жизни, от которой хочется выть. Однако теперь пусть поищут. По такому случаю можно будет сменить все псевдо до единого, отправив Ноту, Бьянку и Чудо в отставку, впрочем, не сразу, а по мере появления новых тварей преисподней.

Мысль о преисподней напомнила ей, о Кайданове, и о том, что пока все не кончится, с донной Рапозой ей расставаться не с руки.

"А когда все кончится? – хороший вопрос, но ответ на него у нее уже был заготовлен. – Я обещала Махно, и установила крайнюю дату. Полгода. Вот тогда мы с ней и простимся, если будет кому и с кем".

Лиса откинула одеяло и, преодолевая слабость, слезла с кровати. Ноги – ее новые длинные и ровные ноги – едва держали, но, как Лиса знала, слабость вскоре должна была пройти, если только она себе ничего не испортила. Трансформации такой глубины были изучены слабо, да и тех, кто был на них способен, судя по всему, в мире было немного. Однако в Городе на эту тему ходило множество зловещих слухов, часть из которых, наверняка, была дезой спецслужб, но, с другой стороны, как говорится, дыма без огня не бывает. А она выполнила полное обращение впервые в жизни.

Лиса огляделась в поисках зеркала, но его в комнате, к сожалению, не оказалось.

"Жаль, – вздохнула она. – Хотелось бы взглянуть, что там вышло".

Сейчас, стоя на медленно обретающих жизнь "чужих" ногах, Лиса мучительно пыталась вспомнить, какой образ держала в воображении, когда творила свою безумную волшбу. Однако ничего определенного на этот счет в памяти не сохранилось. Все стерла чудовищная боль.

"Красота требует жертв?" – спросила она себя, с содроганием вспоминая тот ужас, который пришел к ней вместе с трансформацией, и, не раздумывая, резко – на одном выдохе нанесла несколько ударов, направленных в тех мнимых троих, которые вдруг атаковали ее сразу с трех направлений. Выброс адреналина запустил сердце в бег, кровь ударила в голову, и, выходя из контакта с "третьим", которого – если бы он был с ней одного роста – она лишила "стомпинг киком"[15] яиц, Лиса потеряла баланс и начала заваливаться на спину, но все-таки вывернулась и упала на руки.

– Обана! – обалдело произнес за ее спиной Алекс.

– Стучаться надо, – сказала она зло, поднимаясь на ноги. – Отвернись!

Она шагнула к постели, схватила с нее одеяло и поспешно завернулась в него, как в плащ.

– Ну? – спросила она, поворачиваясь к двери, в которой спиной к ней стоял Алекс. – Какие новости в эфире? Кстати, ты можешь повернуться.

– Ты в этом вполне уверена? – напряженным голосом спросил Алекс, шея и уши которого полыхали сейчас большевистским кумачом.

– Вполне.

– Ну тогда… Ой!

– Что еще? – раздраженно спросила Лиса, глядя на лупающего глазами Алекса.

– Я… – сказал Алекс и замолчал.

– Ты, – напомнила ему Лиса через несколько секунд.

– Да, – выдохнул, опомнившись Алекс. – Я того. Пика сказала, что ты очнулась, вот я и хотел…

Он снова остановился, впившись взглядом в ее лицо.

"Интересно, что у меня такое с лицом?"

– Я сейчас! – вдруг выкрикнул Алекс и опрометью выскочил из комнаты.

Лиса проводила его взглядом и почти с такой же скоростью бросилась в ванную. Влетев туда, она включила свет и уставилась в зеркало.

"Н-да!" – из зазеркалья на нее смотрела встревоженная девушка лет двадцати пяти, из тех, кого Лиса всю жизнь на дух не переносила. С лицом у девушки все было нормально: правильные черты, голубые глаза, пухлые губки. Вот только все это было красивенькое, а не красивое, если вы понимаете, о чем идет речь. Усредненное, стандартное, вполне подходящее для дешевых журналов для мужчин, но лишенное обаяния, которое почти всегда есть отражение внутреннего содержания. К тому же мочалка была еще и крашеная. Лиса распахнула одеяло и убедилась, что не ошиблась, если эта дамочка и была блондинкой, то только химической.

"Н-да, – скептически повторила она, рассматривая свое тело. – Впрочем, оно и не плохо".

Действительно, при том, что, судя по всему, ее боевые навыки и тренированные мышцы остались при ней, лишь спрятавшись от чужих глаз под гладкой кожей и умеренной жировой прослойкой, новая личина была много лучше любой другой. Хотя бы потому, что никто в здравом уме и твердой памяти не заподозрит в этой крашеной бляди смертельно опасную Ноту, разыскиваемую всеми спецслужбами Варшавского Договора.

От размышлений о собственном облике ее отвлек стук в дверь.

– Нота? – спросил из-за двери Алекс. – Ты здесь?

– Здесь, – ответила она, запахивая одеяло, и стараясь не думать о том, что с этой глупой физиономией ей теперь предстоит жить и, возможно, с нею же – умереть. – Заходи, я прикрылась.

– Я это, – сказал Алекс, осторожно приоткрывая дверь. – Вот…

И он протянул ей отпечатанную на принтере картинку.

– Ты только не обижайся.

– А чего мне…? – Лиса взяла из его рук лист, взглянула и замолчала, не завершив начатой фразы.

Ну что сказать? Дело было не в том, что это была картинка, скачанная с какого-нибудь буржуйского порнографического сайта, и не в том, что изображение голой девушки, сидящей верхом на лошади, могло шокировать Лису. Дело было в другом. По заросшему ромашками горному склону, на пегой лошадке ехала сама Лиса. То есть, не она сама, разумеется, а кто-то, как две капли воды на нее, какой она теперь стала, похожий. Только моложе лет на десять.

– Кто это? – спросила она, сверившись с отражением в зеркале.

– Доминика Граф, – ответил от двери Алекс.

– И?

– Я выбрал тебе ее биографию, – пожал плечами Алекс. – Она из Мюнхена, сирота, последний родственник – дядя по материнской линии – умер два года назад, а она умерла шесть лет назад от передозировки наркотика. Ну я записи в полицейском управлении и больнице подправил, так что она вроде бы жива. Я там еще в базы данных аэропортов изменения внес, так что получается, что Доминика уезжала в Бразилию и жила там пять лет. И все остальное тоже, налоговое управление, социальная служба, водительская лицензия, регистрация при переходе на единый паспорт, номер, серия…