Александр Ольбик - Падение "черного берета"

• Название: Падение "черного берета"
• Автор: Александр Ольбик
• Издательство: АСТ, Олимп
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-017904-9, 5-7390-1202-3

Каково это — сменить милицейскую форму на лагерную робу? Быть ментом — и угодить за решетку? Путь из ОМОНа в «зону» очень короткий, если тебя умело подставили. Зато обратно дорога закрыта. А если еще не хватило сил все выдержать и пришлось бежать…

К прошлому возврата нет. Спасения нужно искать у тех, кто сильнее. У бандитов. Но и у них идет война — между собой. И снова нужно ввязаться в драку — страшную, смертельно опасную, только теперь уже драться предстоит на другой стороне…

---

— Они врубают мигалку с сиреной и на скоростях направятся к Блузману. А мы с тобой сменим номера и по Кольцевой рванем на Химки. Брод велел ехать в Ангелово.

— А мне хоть к черту на кулички, — невольно скаламбурил Карташов. — Вон впереди рощица, можем там поменять номера.

— Сворачивай, только рискуем там по уши застрять в грязи.

— А мы уже и так по уши в дерьме…

— Да перестань, Мцыри, ныть! Хочешь скажу тебе всю правду?

— Руби!

— Сейчас, только закурю…

Они свернули на залитую лужами грунтовую дорогу, ведущую к купам опавших деревьев. Одинец вжикал зажигалкой и тут же тушил огонек. Готовился к речи.

— А вот представь себе такую вещь… Ты продолжаешь служить в ОМОНе, веришь во всю эту перестроечную брехню и в один прекрасный день…Ну, допустим, подходит к тебе командир отряда и говорит: "Знаешь, Серый, мы получили задание ЦК — срочно нужно найти человека для пересадки почки…" Занемог, мол, наш дорогой и любимый генеральный секретарь и нам выпала великая честь ему помочь… Или ты хочешь сказать, что дисциплинированный боец, сознательный член партии, отличник боевой и политической подготовки, комвзвода, имеющий награды ЦК ВЛКСМ, МВД СССР отказался бы от такой чести…

Карташов безмолвствовал. Он рулил к леску, аккуратно, где это возможно, объезжая рытвины, в которых поблескивали в лунном отражении озерца воды.

— Ну что молчишь, Мцыри? Нечего сказать, да?

— Почему — нечего…Я уже взрослый мужик и не надо из меня делать олигофрена. Именно потому, как ты правильно заметил, я дисциплинированный и сознательный член партии, я бы у командира прежде спросил: — А где, товарищ майор, письменный приказ?

— А когда вы крушили таможни в твоей любимой Латвии, у вас тоже был письменный приказ? — Одинец завелся и не хотел сбавлять обороты.

— Ты же, наверное, знаешь, что был Указ президента страны, а отдельного письменного приказа, конечно, не было. Чтобы перейти улицу, что, тебе тоже нужен письменный приказ? В соответствии с президентским Указом рижский ОМОН вправе был принимать участие в упразднении таможенных пунктов на границе…

— Но ведь не жечь и крушить помещения и транспорт, принадлежащие таможне независимой Латвии?

— Нет, речь шла только об упразднении незаконных таможенных пунктов на границе…Тут как хочешь, так и толкуй.

— И вы, как понимали, так и толковали? Где тротилом, где пулей, а где и гранатометом. Неплохое, я тебе скажу, толкование…Не толкование, а толковище… Карташов резко нажал на тормоз. И хотя ехали на малой скорости, Одинец от неожиданности едва не врезался головой в лобовое стекло.

— Вишь, никто не любит правды, — с улыбкой сказал он.

— Да какая, к черту правда! Сплошная де-мо-го-гия! Вот если бы мы тогда Указ президента выполнили на сто процентов, сегодня мне не надо было бы охотиться за бандитами и возить их потроха в крематорий. Ты спросил о том, почему я не мог с Бандо найти общий язык — верно? Да потому, что для него Указ был поводом, чтобы сжечь или взорвать таможню, разуть и избить таможенников, а это в основном была зеленая молодежь…как-то издевательски поиграть автоматом, а я хотел… — Карташов вытряхнул из пачки новую сигарету. — А я хотел, чтобы таможни не были пунктами по сбору взяток и помощниками контрабандистов. У нас с Бандо много было общего, особенно когда Союз стали резать по живому мясу. Но у нас с ним были методы разные. А потом обстоятельства стали сильнее нас…

— Вот именно, сильнее. И сильнее меня, а потому давай не будем хрюкать и страдать со слезами на глазах. Пе-ре-стро-ились, на кого теперь кивать? Так что бери отвертку и пойдем менять номера…

В Ангелово они прибыли уже в шестом часу. Брод, видимо, тоже всю ночь бодрствовал. И сильно нервничал, много курил, ибо цвет и помятость лица не свидетельствовали о безмятежно проведенной ночи. Когда Вениамин увидел их, он вышел из машины, в которой коротал ночь. Поздоровался.

— С меня, орлы, причитается, — он вытащил из пиджака конверты. Вручение денежной премии чем-то напоминало профсоюзное собрание по итогам работы за квартал. Он каждому пожал руку и вручил конверты. Еще один конверт он дал Одинцу.

— Это передашь диспетчеру «скорой», она нам сегодня дала неплохую информацию. Поедите домой или все вместе попьем кофейку с коньячком?

— Кофе мы с Мцыри попьем дома, а от стакана водки лично я не откажусь, — Одинец снял куртку, свитер. Скинул с плеч тонкий, израильского производства пуленепробиваемый жилет.

Когда они вошли в дом, Галина уже была на ногах. Одетая в свой шелковый халатик, в котором Карташов ее видел в первый день своего пребывания в Ангелово. Она была очаровательна утренней свежестью и прибранностью. Он обратил внимание на ее ухоженные руки. Когда их взгляды встретились, Карташов ощутил мощный прилив жизни.

Одинец выпил почти бутылку «Столичной» водки и пакет сока. Карташов, усевшись в кресло переобул кроссовку — немного завернулся на пятке носок и он его поправил. Подошедший Брод сел на диван, вытянув вдоль него ногу.

— Одного парня не удалось спасти, — сказал он и отхлебнул из фужера коньяка. — Слепое ранение в легкое, перебита основная сердечная артерия…Зато гигант нам очень кстати. У него сломаны шейные позвонки и, конечно, часы его сочтены. Но мощный, настоящий мамонт…

— Зачем ты об этом мне говоришь? — спросил Брода Карташов. — Я не врач и пока не кандидат на пересадку органов…

— Николай сказал, что это ты этого гиганта уложил.

— Но я не ломал ему шейных позвонков.

— А я и не говорю этого. Просто, чтобы вы с Одинцом знали, что вам придется потрудиться, когда повезете его на Митинское кладбище.

Из туалета вернулся Одинец.

— Пока писал, захотелось пива, — сказал он.

— Возьми в барчике, — Брод указал рукой на большой инкрустированный позолотой буфет. — Я тут Сергею рассказываю, кого вы отловили. Неплохие доноры, редкие экземпляры.

— Какие были, — не задумываясь, ответил Одинец. — Брали в темноте, но Мцыри сориентировался достаточно быстро. Моментально уложил громилу с автоматом. Если бы он на секунду замешкался, наши кишки размотались бы по всей Москве.

— Не преувеличивай, — как бы оправдываясь, сказал Карташов. — Просто он меня поздно заметил и выстрелил с опозданием.

— Ладно, кончаем базар! — Брод поставил на стол бокал с коньяком. — Отправляйтесь к себе и хорошенько выспитесь. Если понадобитесь, позвоню. «Девятку» оставляйте здесь и поезжайте на «шевроле», она сегодня не была задействована.

— Хор, — сказал Одинец и, подхватив двумя пальцами горлышко бутылки с пивом, направился на выход.

В машине он завел разговор о Броде.

— Как получилось, что вы вместе с Веней оказались в рижской тюрьме?

— Случайно, разумеется. Его арестовали за незаконное ношение огнестрельного оружия. В Риге он был по каким-то делам…

— Вот просто так, взяли и арестовали?

— Он в кафе поцапался с одним пьяным придурком и тот вытащил нож.

— Понятно, и Веня ему в противовес, сунул в рыло ствол?

— Не просто сунул, а как следует взял на прихват…дважды выстрелил, чуть не снес полчерепа…Правда, тут же от пистолета отделался, но его все равно повязали. В СИЗО он жил, как король, контролеры перед ним ходили на цырлах. Ему разрешали пользоваться мобильником и мы тоже звонили на волю. Однажды Брода хотели прищучить другие, местные, сидельцы и я ему помог восстановить законность и порядок…

— И сколько времени вы там с ним кантовались?

— Почти шесть месяцев. С нами еще сидели два убийцы…

— Не считая тебя? — Одинец пил из бутылки пиво и находился в благодушном настроении.

— Да, не считая меня, — Карташов насупился, ему были противны такие обобщения. — К твоему сведению, я не убийца, поэтому можешь заткнуться.

— Есть заткнуться! Хочешь пивка? А что с Бродом — отпустили и сказали спасибо, за то, что чуть не снес череп у человека?

— Не доказано… Нет орудия убийства, нет и покушения на убийство…Во всяком случае, такую тактику защиты избрал его адвокат и победил… Веню вынуждены были освободить прямо в зале суда…

— А тебе пришлось тянуть срок?

Но Карташов не ответил. До самого дома он, молча, крутил баранку и время от времени сбрасывал пепел в форточку. Пепел подхватывали потоки воздуха и уносили в прошлое…

Захват заложника

После вылазки к ночному бару "Вольный ветер", они вернулись домой около девяти утра. Спали до трех, а в 16.45 им позвонил Николай и сказал, что надо везти груз. Быстро собрались, на скорую руку перекусили и отправились на Ткацкую улицу. Когда они туда прибыли, уже спускались сумерки.

Карташов не хотел идти в мрачные переходы клиники и, видимо, Одинец отнесся к этому с пониманием. Он сам пошел на разведку и, к удивлению, Карташова, груз принесли и поставили в «шевроле» двое парней в зеленых халатах. И эти же люди сопровождали их до самого крематория.