Пол Баррел - Королевский долг

• Название: Королевский долг
• Автор: Пол Баррел
• Издательство: У-Фактория
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-9757-0006-X

Пол Баррел был больше, чем преданным дворецким леди Дианы, он был ее верным другом и доверенным лицом.

Пол Баррел был близко связан с королевской семьей более 20 лет, но она дорого отплатила ему за это. После смерти принцессы Баррел был обвинен в краже личных вещей и писем леди Ди, позже личное вмешательство королевы перкратило судебное разбирательство.

В своей сенсационной, провокационной книге Баррел, единственный человек, который может отделить вымысел от правды о принцессе, проводит читателя за дворцовые двери, чтобы рассказать удивительную историю королевского долга.

---

К концу встречи королева решилась заверить принцессу, что всегда была на ее стороне.

— Мне самой очень тяжело, но ситуацию необходимо разрешить для общего блага, — объяснила она.

Обязанная по долгу службы защищать интересы государства, королева снова оказалась в незавидном положении между двух огней: сыном и невесткой. Принцесса понимала, что королеве необходимо сохранять твердость, но и не могла не заметить, как тактично она действовала.

— Я хочу лишь дружеского участия, мама, — сказала принцесса. — Я не хочу вам досаждать.

Я не мог представить себе жизни без принцессы.

«Моя опора» — так нарекла меня принцесса в разговоре с друзьями, одни верили этому, другие смеялись. Мне она ничего подобного не говорила. Вот как она называла меня в Кенсингтонском дворце:

— Ты мое третье око, Пол. Ты стоишь у штурвала моего корабля.

А в разговорах с подругой Сьюзи Кэссем я был «магом Мерлином». Еще она часто говорила:

— Ты моя головная боль! — когда я предлагал неподходящее решение, некрасиво расставлял цветы в гостиной или просто попадался на пути.

Но я всегда чувствовал, когда принцессе нужно с кем-нибудь поговорить. Или — что ей хочется: кофе или морковного сока. Искусство хорошего слуги подразумевает способность предсказывать каждое движение, каждое желание хозяина или хозяйки до того, как они сами его осознают. Даже экономка миссис Уилсон в фильме «Госфорд Парк» говорит.

— Быть хорошим слугой — значит отказаться от собственной жизни. — Наверняка Мария согласилась бы с этим.

Я чувствовал, когда принцессе было плохо, когда у нее не хватало душевных сил, чтобы справляться с сыпавшимися на нее неприятностями. И тогда я просто старался быть рядом, на случай если ей понадобится моя помощь: заходил в гостиную, когда она сидела там на диване, поджидал под аркой, ведущей в будуар, стоял у буфета в столовой пока она ела, опирался о перила на втором этаже, когда она спешила из спальни в гостиную. В такие минуты она называла меня «эмоциональной отдушиной».

— Возвращаюсь домой, рассказываю тебе все, и словно гора с плеч, — призналась как-то принцесса.

Посещая бездомных, нищих, больных и умирающих, принцесса будто впитывала в себя их горе, боль, заботы и страдания и возвращалась в Кенсингтонский дворец с чувством глубокого удовлетворения оттого, что отдала свою любовь и внимание людям, которые в этом нуждались. А если прибавить к этому ее собственные волнения, страхи и проблемы, то естественным результатом станет эмоциональная перегрузка. Приезжая в Кенсингтонский дворец, принцесса обычно взбегала по лестнице и кричала:

— Удели мне пять минут, мне нужно поговорить с тобой!

Включаю чайник, готовлю две чашки кофе, и мы проводим за разговором целый час. Иногда принцесса просто рассказывала мне грустные случаи: например, как больной ребенок широко открыл глаза, чтобы взглянуть на нее. Глаза принцессы наполнялись слезами, когда она рассказывала о раненых, которых видела в больницах или медицинских центрах. За разговором со мной она эмоционально отдыхала. Потом принцесса могла взять трубку и позвонить подруге, целительнице Симоне Симмонс или медиуму Рите Роджертс.

Когда Уильям подрос, принцесса решила серьезно поговорить с ним, как мать с сыном. Она считала, что он умен не по годам, и к тому же она всегда учила обоих мальчиков быть чуткими, заботливыми и прислушиваться к голосу сердца. Принцесса поверяла Уильяму свои жизненные горести. Уильям уже привык утешать мать, к тому же мыслил совсем по-взрослому. В самом нежном возрасте он научился сочувствовать матери, поэтому принцессе ничего не хотелось от него скрывать. Ей хотелось, чтобы он узнал от нее, как все было на самом деле, а не в искаженном виде от прессы или других членов семьи.

Помню, однажды в пятницу Уильям, как обычно, ненадолго приехал из школы вместе со своим другом Сэмом. Когда полицейский Грэм Крекер привез их во дворец, Уильям, ворвавшись через парадную дверь, бросился вверх по лестнице с криком «Мама!».

К тому времени Уильям был почти одного роста с принцессой и носил пластинки для исправления прикуса. Его мать, услышав шорох колес по гравию, бросилась во двор и крепко обняла сына. И неважно, что мальчики скоро перегонят ее по росту — принцесса по-прежнему будет окружать их любовью и заботой. Правда, выходные Уильям провел в основном с другом перед телевизором в детской гостиной, а не с матерью. Тишину Кенсингтонского дворца нарушали лишь звуки компьютерной игры и победные возгласы ребят. Принцесса очень любила, когда сыновья приезжали домой, ведь они наполняли дворец жизнью.

Другу Уильяма Сэму все в Кенсингтонском дворце было внове. Уильям и Гарри привыкли ко мне, я был для них предметом мебели. Только школьным друзьям принцев, таким, как Сэм, казалось странным, что дворецкий постоянно присутствует в покоях принцессы. С пятницы и до самого их отъезда в воскресенье Сэм встречал меня там и сям. Уильям с Сэмом влетели в гостиную без предупреждения.

— Ой, прости, мама, — воскликнул он. Я сидел рядом с принцессой, которая расположилась вполоборота ко мне на самом краешке дивана. Мы были погружены в беседу.

Когда Уильям еще раз вошел, соблюдая правила вежливости, мы услышали, как Сэм спросил:

— Почему он все время с ней?

Уильям дал исчерпывающий ответ:

— А, это же Пол, он все время тут.

Чаще всего принцессу можно было застать за рабочим столом. Она много писала, это была ее стихия. В устной беседе принцессе не всегда удавалось отчетливо выразить свои чувства. Но на бумаге она всегда находила нужные слова. Принцесса учила меня, Уильяма и Гарри всегда благодарить других людей в письмах за уделенное время за подарки, гостеприимство, за советы и дружелюбие. Она также отмечала, что это я научил ее записывать свои мысли после одной или нескольких наших бесед.

— Анализируйте свои чувства. Это может быть полезно, — посоветовал я ей.

Я знал, как важно вести записи: королева, например, в своем дневнике излагала собственный взгляд на историю. Принцесса уже перестала быть столь важной персоной для королевской семьи, как это было в середине девяностых. Против нее действовало столько людей, что ей было просто необходимо аккуратно вести записи, чтобы когда-нибудь потом люди могли узнать правду.

Однажды утром, после очередной беседы, я вернулся в буфетную и обнаружил конверт, он лежал на книге в зеленом кожаном переплете у меня на столе. Внутри, на бумаге с красной полосой по нижнему краю, оказались записи принцессы. В них она обдумывала наш разговор, совет, который я ей дал, и говорила о своих взглядах, которые ни за что не изменит. Записи эти стали обязательным дополнением к нашим беседам.

Иногда принцесса просто показывала мне корреспонденцию — например, письма королевы или принца Чарльза касательно развода — а потом забирала обратно, но иногда, когда чувствовала, что истину надо тщательно скрыть, она отдавала письмо мне. Так мне доверили хранить правду, это помимо секретов личного характера, которые хранились у меня в голове и никогда не были записаны. Каждое письмо начиналось одинаково: «Сидя сегодня здесь…»

Теперь эти записи стали наследием принцессы, они надежно хранят память о ней и разоблачают мифы, которые, как грибы, стали появляться после ее смерти.

28 февраля 1996 года в Кенсингтонском дворце объявили: «Принцесса Уэльская согласилась на развод с принцем Чарльзом. Принцесса сохраняет за собой титул „Диана, принцесса Уэльская"».

За объявлением последовала встреча принца Чарльза и принцессы. А перед этим принцесса получила от принца письмо, которое убедило ее уступить. Мнение его осталось неизменным, но он устал спорить о том, что именно не так и кто виноват. «Нужно жить дальше, а не останавливаться, доставляя друг другу неприятности», — убеждал он ее, и принцесса согласилась. После устранения всех препятствий адвокаты принялись за подготовку документов. Всю весну принцесса продолжала посещать королеву.

Казалось, принятое решение придало принцессе моральных сил. Месяцы и годы она и слышать не хотела о разводе, а теперь у нее будто открылось второе дыхание.

— Я полностью собрана, Пол, — заявила она. — Я осознала свой долг перед страной. Я все понимаю и хочу идти дальше наперекор преградам.

В мае, когда адвокаты уже проработали почти все вопросы касательно развода, Уэльская чета отправилась в Итон, где учился Уильям, — раз в году колледж принимал родителей своих учеников. Принцессе хотелось поехать туда ради старшего сына, но она боялась, что там окажутся также друзья ее мужа, Начбуллы и Ромзи, ведь их дети тоже учатся в Итоне. Принцесса хотела появиться там вместе с мужем, но получила отказ.

— Приехав туда, я всюду встретила холодный прием, даже у Чарльза, — сообщила она мне потом.