Альфред Барков - Роман Булгакова Мастер и Маргарита: альтернативное прочтение

• Название: Роман Булгакова Мастер и Маргарита: альтернативное прочтение
• Автор: Альфред Барков
• Жанр: Критика

Эта книга – о знаменитом романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». И еще – о литературном истэблишменте, который Михаил Афанасьевич назвал Массолитом. Хотя роман адресован вовсе не им, инженерам наших душ, они, ничтоже сумняшеся, вот уже больше четверти века объясняют с давно устаревших приказных позиций, к тому же еще и миллионными тиражами, содержание «Мастера и Маргариты».

Предыстория этой книги такова. Когда-то мне дали почитать на две ночи «Мастера и Маргариту». Не скрою, чтение романа оказалось не легким делом. Было понятно только, что речь идет о А.М. Горьком, знаменитом советском писателе, одном из столпов нашей культуры; но оставалось неясным, почему Булгаков показал его и его возлюбленную в таком неприглядном виде, и что он вообще хотел этим сказать. Тогда еще не издавалась «возвращенная литература», и все мы находились под влиянием вдалбливавшихся нам на протяжении десятилетий взглядов на нашу историю и ее видных деятелей.

---

Заслуживает внимания и параллель в двух эпизодах: в романе – в квартире 50, в жизни (вернее, в воспоминаниях М.Ф. Андреевой) – в квартире 20. Вспомним, как Азазелло, не целясь, стреляет из револьвера и точно попадает в намеченное Маргаритой очко на семерке пик, спрятанной под подушкой. А вот как М.Ф. Андреева описывает случай, связанный с «Чортом»: «А вот «Чорта» помню хорошо. Он учил грузин стрелять и один раз так пульнул – прямо в пол. Внизу же, под нами, жил один тайный советник […] Когда выстрелил «Чорт»-Богомолов, то этот тайный советник приходит ко мне и говорит: «Госпожа Андреева, извините, что я пришел и беспокою вас, мне неловко, но, видите ли, моя жена очень нервная женщина, а у вас тут молодые люди учатся стрелять и попали прямо в пианино, когда играла жена» 2.

Возникает вопрос – не является ли В.И. Богомолов прообразом «демона-убийцы», действующего на страницах романа Булгакова под личиной Азазелло? И не является ли в свою очередь прототипом юного рыцаря-пажа в облике кота Бегемота другой красинский боевик – Н.Е. Буренин (партийные клички – «Герман», «Герман Федорович»; не отсюда ли шутливое обращение Воланда к коту – «окаянный ганс»?), – интеллигентнейший человек, сопровождавший в эмиграции Горького и Андрееву? Профессиональный музыкант (не отсюда ли белый фрачный галстук Бегемота?), в Америке и на Капри он каждый вечер играл для Горького его любимого Грига, аккомпанировал пению Ф.И. Шаляпина… Не вызывает ли это, в свою очередь, ассоциации с фразой Воланда «О, трижды романтический мастер, неужто вы не хотите … вечером слушать музыку Шуберта?» И не напоминает ли «Венеру» – домработницу Наташу, прислуживавшую Маргарите на балу, «милая, очень хорошенькая и привлекавшая к себе общее внимание и расположение», по свидетельству Н.Е. Буренина, Ф.И. Драбкина, имевшая партийную кличку «Наташа» (совпадение?!) и приносившая в квартиру на Воздвиженке в изящном саквояже бомбы, а в корсете – детонаторы? Характеризуя ее бескорыстие, Н.Е. Буренин вспоминал: «У «Наташи» ничего не было своего, не было денег, но если ей надо было куда-то ехать, ее наряжали в чужое платье, покупали модные шляпы».

Как при этом не вспомнить подарки Маргариты своей домработнице – от пары чулок из собственного гардероба до всего гардероба целиком!

Но возвратимся к «квартире № 20». М.Ф. Андреева, жившая первые годы после революции в Петрограде, бывая в Москве, останавливалась в этой же квартире 3 , где в то время жила Е.Д. Стасова 4. В этой квартире Ленин встречался не только со Стасовой, но и с Андреевой, которая, впрочем, упоминанием на мемориальной доске удостоена не была.

Примечания к 26 главе:

1. М.Ф. Андреева. Указ. сборник, с. 108.

2. Там же, с.109. Из стенограммы рассказа М.Ф. Андреевой экскурсоводам Музея А.М. Горького, 1937 год. В.И. Богомолов умер в 1935 году.

3. Это видно из содержания ее письма В.И. Ленину от 23 августа 1920 г. («Я пробуду здесь сегодня и завтра до 6 ч. вечера. Адрес: Воздвиженка, 4, кв.20, т. 3-11-55») – Сборник «М.Ф. Андреева », с. 338.

4. Там же, с. 423, 748.

Глава XXVII. Что нашептала Маргарита?

Вот прошла по проходу в первый ряд походкой леди Макбет сама Мария Федоровна. Ее не называют по фамилии, так повелось. Ей подчинены все театры, она назначает директоров, режиссеров. Вершительница театральных судеб… Леди Макбет ее любимая роль.

В. Милашевский 1

Требуется ответить на очередные вопросы: можно ли интерполировать неоднозначные отношения Мастера с Маргаритой на реальности из жизни Горького; был ли в биографии писателя случай, который можно отождествить с описываемым в романе «нашептыванием» Маргаритой того «самого соблазнительного», что на поверку оказалось забвением? Да не только забвением, но и окончательным отречением от идей, заключенных в «рукописи, которая не горит», что выразилось в апологетике преступника Пилата?

Вряд ли имеет смысл цитировать источники, свидетельствующие о неровных отношениях Горького с Андреевой. Напомню только о письме Горького о старом флорентийском ноже и о тупой пиле, которой следует, по его мнению, распиливать возлюбленную. Поэтому лучше сразу перейти ко второй части вопроса.

Здесь ответ, видимо, следует искать в событиях 1921 года, когда писатель вторично выехал за границу. Считается, что этот выезд объяснялся необходимостью лечения, хотя в последнее время в печати встречаются и резкие обвинения Горького в том, что это была обыкновенная эмиграция, чуть ли не дезертирство. Но если рассматривать роковую для Мастера октябрьскую ночь 2 , а также факт пожалования ему «покоя» как намек на события 1921 года, 3 то в романе должна содержаться оценка их Булгаковым. И, если исходить из фабулы романа, где «покой» Мастеру первой «нашептала» Маргарита, то появляются основания поинтересоваться, какой была роль М.Ф. Андреевой в истории со второй эмиграцией Горького.

… 1921 год… Уже три года, как закрыта «вторая» горьковская «Новая жизнь», где в «Несвоевременных мыслях» писатель обвинял Ленина в неоправданной жестокости 4. Готовилась высылка за границу интеллигенции. Но авторитет Горького, его заслуги перед партией не позволяли обойтись с ним, как с другими писателями.

Ленинское эпистолярное наследие содержит немало записок, в которых выражается забота о здоровье Горького, настойчивые рекомендации направить его на лечение за границу. Однако, по свидетельству В. Ходасевича, который в тот период регулярно общался с Горьким, состояние его здоровья вряд ли можно было считать угрожающим. К тому же, по настойчивому тону записок Ленина можно сделать вывод, что предложения о выезде не встречали ответного энтузиазма. Ходасевич так писал по этому поводу: «Я очень хорошо помню, как эти советы огорчали и раздражали Горького, который в них видел желание избавиться от назойливого ходатая за «врагов» и жалобщика на Зиновьева» 5. Да и в воспоминаниях близких Горького, несмотря на их явно «приглаженный» вид, все же просматриваются отдельные моменты, дающие основание расценить роль Андреевой в этом как особую.

В начале 1921 года ее направляют в Берлин для работы в торгпредстве. К прибытию туда Горького в конце того же года она готовит условия для его размещения, как и для нового работника торгпредства – его сына Максима, который позже вместе с П.П. Крючковым станет выполнять обязанности секретаря своего отца.

Окончательный ответ на вопрос о роли М.Ф. Андреевой в истории с выездом пролетарского писателя из Страны Советов вносит сопоставление содержания двух писем. Поскольку такое сопоставление уже было проведено кинорежиссером Б. Добродеевым, причем с подтекстом, прямо противоположным рассматриваемой версии о роли этой женщины 6 , считаю возможным привести выдержки непосредственно из сценария фильма:

» – Голос Андреевой: «Меня доконали все эти «жаки» и другая «шушера», которая, живя у нас, ничуть не смущаясь и пользуясь всем, доказывала Алексею Максимовичу, что я «Комиссар», чужая и «понижающая» его личность, мешаю ему – художнику и творцу».

– Голос ведущего: «Она уже не думала о себе. Надо было спасать Горького. Любой ценой(Здесь и далее выделено мною – А.Б.). И тут мог помочь только один человек…».

Далее приводится выдержка из письма Андреевой Ленину от 23 августа 1920 года: «Мне очень хотелось бы повидать Вас по-хорошему, когда можно было бы поговорить с Вами не о «делах»… А тут в прошлый раз Вы были бледноваты, будто похудели… Неужели невозможно было приехать к нам, хотя бы на неделю? А уж я бы Вас так спрятала, что… никто бы не знал, где Вы. Половили бы рыбу на новой Ладоге. Разве не хорошо?.. Алексею необходимы новые впечатления, если он будет сидеть в облаке тех, коими он сейчас живет, ведь он с ума сойдет, об этом Вы не раз говорили…». На этом письме имеется резолюция Ленина: «Л.А. или Глясер: напомните мне» 7.

– Голос ведущего: «Ленин ничего не забывал. И не заставлял повторять просьбы. Марию Федоровну он понял с полуслова – Горькому надо уехать. И чем скорее, тем лучше. Пусть полечится за границей, отдохнет. И он пишет Алексею Максимовичу сам, строго и ласково: «У Вас кровохарканье, и Вы не едете! Это ей-же-ей и бессовестно, и нерационально. В Европе, в хорошем санатории будете и лечиться, и втрое больше дела делать. Уезжайте, вылечитесь, не упрямьтесь, прошу Вас».

Процитированное ленинское письмо – предпоследнее в его переписке с Горьким и последнее – перед выездом писателя за границу 8 , впервые оно было опубликовано в первой книжке журнала «Русский современник» за 1924 год. Но вот что интересно: на следующий день после выезда, 17 октября 1921 года Горький в телеграмме И.П. Ладыжникову сообщает: «Он (то есть, Ленин) больше года с поразительным упрямством настаивал, чтобы я уехал из России, и меня удивляло: как он, всецело поглощенный работой, помнит о том, что кто-то где-то болен, нуждается в отдыхе».