Крэг Гарднер - Гнусные гномы

• Название: Гнусные гномы
• Автор: Крэг Гарднер
• Жанр: Фэнтези

---

Эбснезум, величайший волшебник Западных Королевств

«„Магия миллионам". Курс для самостоятельного

изучения». Введение. Четвертое издание

ГЛАВА ПЕРВАЯ

«И у волшебников случаются неудачные дни. Вот вам самый обычный пример. Собираясь сотворить весьма важное заклинание, волшебник обнаруживает, что ряска у него вся вышла и тритонъи глаза тоже кончились. Чего уж хуже! Волшебник быстро надевает верхнюю одежду, чтобы прогуляться к знакомому алхимику, что торгует на углу. Но там, оказывается, на ряску записываются в очередь за месяц, а тритонъи глаза есть — но все слишком мелкие и не того цвета, который нужен. Что ж! Настоящий маг достаточно изобретателен и не позволит паре отсутствующих ингредиентов загубить на корню хорошее заклинание. Он поспешно возвращается вовсвояси и пробует воспользоваться заменителями, например, глазами летучей мыши и сгущенной кровью саламандры. Ну, может, еще добавит для цвета несколько зубчиков чеснока. Ну наконец-то все в порядке! И волшебник начинает тихонько бормотать слова заклинания, призванного увенчать собою труд целого дня. Погодите-ка! Зелье в котле пенится, а должно булькать! В чем дело?1

Волшебник хватается за какое-нибудь пособие, например, за сорокашеститомное „Универсальное руководство по магии" или за мою гораздо более компактную книгу „Плохие заклинания хороших волшебников". И тут он в ужасе понимает, что, допустив, на первый взгляд, незначительную ошибку, превратил простой запрос о погоде на завтра в смертоносное заклятье, грозящее уничтожить его самого, его близких и вообще все живое в целом полушарии! Волшебнику кое-как удается остановить действие заклинания. Это стоит ему, например, испорченной пары ботинок. К тому времени мудрый маг неизбежно придет к выводу: сегодня несчастливый день, и не только для него лично, но и для всех, кто к нему приблизится. Однако он не станет отчаиваться и жаловаться на ополчившиеся на него беды. Благоразумный волшебник постарается извлечь пользу даже из этой ситуации и посвятит остаток дня, скажем, общению со своей тещей или настоятельно потребует, чтобы королевская налоговая инспекция срочно провела ревизию его счетов».

 1 Хороший студент сразу сообразит:

 для цвета волшебнику следовало добавить петрушку, а вовсе не чеснок.

Эбснезум, величайший волшебник Западных Королевств

«„Магия миллионам". Курс для самостоятельного

изучения». Введение. Четвертое издание

Казалось, здесь чихают все.

— О Вунтвор! Какой ужас! — прошептала Нори, с тревогой глядя на меня своими чудными зелеными глазами.

Эхо под сводами Большого Зала вторило дружному чиханию ста волшебников. Кто чихал громко, кто тихо, кто издавал при этом короткое чуть слышное шипение, кто — звуки, похожие на яростную пальбу. Как ни трудно мне было оторвать взгляд от прекрасной молодой волшебницы (наконец-то я обрел истинную любовь!), но, когда вся эта лавина обрушилась на меня, я отвернулся от своей возлюбленной и с трепетом посмотрел в противоположный конец зала.

Мои худшие опасения подтвердились. Тяжелые дубовые двери, в которые недавно чинно вошли волшебники, собравшиеся, чтобы исцелить моего учителя Эбенезума, были распахнуты настежь. Волшебники, столь величественные еще несколько часов назад, теперь выходили один за другим, пошатываясь, и вид у них был истерзанный.

Но что это? Пробираясь сквозь толпу, по залу твердой поступью шел человек в серебристых одеждах. На его смуглом лице застыла мрачная решимость. Маг остановился, простер руки над морем чихающих и воскликнул:

—Довольно!

Те волшебники, что стояли неподалеку, зажали носы и повернулись к своему собрату.

—Больше этому не бывать! — провозгласил волшебник голосом, глубоким, как Внутреннее море.— Я положу конец заклятью, воззвав к духам!

Руки его неуследимо быстро соткали в воздухе магический узор.

—Приди, о могучий Аа-а... — Он остановился. — Приди, о могучий Аа-а... Аа-а...— С каждым словом его голос становился выше. Волшебник замолчал, проглотил слюну, сдвинул черные брови, пытаясь сосредоточиться. — Довольно! — снова начал он. — Больше этому не быва-а-а...апчхи!

Серебристые одежды мага затрещали по швам. Присутствующие ответили ему дружным чиханием. Большой Зал содрогнулся от разочарования. Очень скоро волшебник в серебряной мантии затерялся в чихающей толпе.

Что-то не сложилось. Мы с учителем издалека пришли сюда, в сказочную Вушту, город тысячи запретных наслаждений, в надежде найти здесь избавление от недуга, которым страдал Эбенезум с тех пор, как ему пришлось сразиться с ужасным рифмующим демоном Гаксом Унфуфаду. Учитель победил в этом бою, но заполучил одну пренеприятную болезнь: с тех самых пор он начинал неудержимо чихать, если рядом оказывалось что-нибудь волшебное. Подобное несчастье, несомненно, довело бы мага меньшего масштаба до полного отчаяния. Но только не моего учителя! Эбенезум решил во что бы то ни стало найти лекарство, даже если

для этого придется дойти до самой легендарной Вушты, оплота волшебной учености Западных и Центральных Королевств!

Итак, мы отправились в путь. По дороге в Вушту мы узнали о злокозненных планах темных сил Голоадии под предводительством жуткого рифмующего Гакса. С удвоенным упорством пошел Эбенезум к своей цели, чтобы в конце концов обнаружить, что город его надежд околдован демонами и спрятан глубоко под землей, в кошмарной Голоадии!

Что ж, нам ничего не оставалось, как спасать Вушту. А так как настоящего героя под рукой не оказалось, то на роль героя был назначен я. Мне сопутствовала удача, у меня были храбрые и благородные союзники, так что Вушту мы в конце концов из беды вызволили. В благодарность за эту услугу величайшие волшебники величайшего на земном шаре города собрались вместе, чтобы помочь Эбенезуму. Теперь-то уж его вылечат, и все на свете опять пойдет как надо. Ой - ли?

Волшебники покидали зал, с трудом перебираясь через своих собратьев, которые бились на полу в конвульсиях чихания. Зрелище было удручающее. Я судорожно сглотнул и вновь повернулся к своей возлюбленной.

—Да! Это действительно ужасно, — заметил я, глядя ей в глаза.

Старательно обходя ползающих по полу собратьев, к нам приближался престарелый волшебник Снорфозио.

—Вместо того чтобы исцелить Эбенезума,— сказал он, — они сами от него заразились. Я это предвидел! — Он нервно кашлянул в тощую птичью ладошку. — Все дело в том, что они выбрали слишком прямой путь! И вот вам результат! Заклятье, подобное этому, следует изучать, по меньшей мере, несколько недель. А то и лет! — Снорфозио вытер лоб рукавом своей серой одежды ученого-аскета. — Всякий знает, что магия — искусство обходных путей. — Он глубоко вздохнул. — Ну, может, не всякий, но уж волшебникам-то положено знать, что это так!

Он рассеянно оглядел комнату, полную чихающих:

—  Да, да, настоящему волшебнику известна эта простая истина. А впрочем, что есть истина? Какова ее природа? Как волшебник постигает эту природу? Или поставим вопрос иначе: как природа постигает волшебника? Спросим же себя: волшебна ли истина? Истинно ли волшебство?

—  Да уж! — сказал я, надеясь прекратить этим замечанием его пространные рассуждения.

Что ж, по крайней мере, Снорфозио успокоился. Когда он сильно расстроен, то изъясняется вполне связно, короткими фразами. Так и было еще недавно. Но теперь теоретику, видимо, полегчало.

—Вы совершенно правы! — к моему большому удивлению, ответил Снорфозио. — Сейчас не время для теоретических изысканий. Время действовать. Слушайте все! — Его голос перекрыл все остальные звуки. — Собратья-волшебники! Способен ли кто-нибудь из вас хотя бы на время удержаться от чихания и рассказать мне, что произошло в соседней комнате?

Полдюжины волшебников заговорили разом. Но никому из них не удалось произнести более одной фразы. Несчастные очень быстро снова начинали чихать.

—Это серьезнее, чем я мог вообразить! — воскликнул Снорфозио. — С другой стороны, кто может в полной мере оценить степень серьезности той или иной ситуации? И кто положит предел воображению? И кстати, насколько серьезно само воображение? И не является ли предел серьезности воображаемым?

Тщедушное тело теоретика напряглось от небывалого волевого усилия.

—Нет! Сейчас не до размышлений! Надо действовать. — Он запнулся. — Но разве размышление не является действием? И можно ли воздействовать на размышление? И не есть ли это... — Снорфозио спохватился и взял себя в руки. — Действовать... — Он еще раз взглянул на скопище болящих и воззвал: — Коллеги! Прошу вас, задержите дыхание хоть на секунду! Сейчас я произнесу короткое, но сильнодействующее заклинание — и мы сможем наконец спокойно поговорить.