Николь Берд - Обворожить графа

• Название: Обворожить графа
• Автор: Николь Берд
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-062161-3, 978-5-403-02498-3, 978-5-226-01632-5

Спасти фамильное имение, которое свекор, кутила и мот, проиграл в карты… Ради этого молодая вдова Лорен Харрис готова на все – даже пожертвовать своей честью и стать любовницей графа Саттона, выигравшего это поместье.

Поначалу графа, известного повесу и обольстителя, забавляет связь с Лорен. Но постепенно игра превращается в истинную страсть, чувственную и нежную, самоотверженную и искреннюю.

И теперь уже сам Саттон готов на все, только бы удержать женщину, которая стала для него воплощенной мечтой и смыслом жизни…

---

– Конечно, она не… пленница, просто…

А что, если она не вернется? Он глубоко вздохнул. Была ли это его вина? Не отпугнул ли он ее? Не был ли он слишком грозным?

Затем Боксел не сумел подобрать нужный сюртук – Маркус отверг два, наконец, остановив выбор на простом сюртуке темно-зеленого цвета. Он быстро натянул его на плечи и поспешил к лестнице. Он хотел посмотреть… нет-нет, он всего лишь хотел позавтракать, вот и все.

Но когда он вошел в столовую и в одиночестве сел за длинный стол, чай показался ему слишком крепким, тосты слишком холодными, а новый повар, казалось, не умел варить кашу, она получалась у него или слишком крутой, или слишком жидкой.

После двух ложек граф бросил серебряную ложку в миску и отодвинул ее от себя. Встал. У него совсем не было аппетита. Все казалось безвкусным. Кому захочется жить здесь, задал он себе вопрос. Он не мог даже нанять приличного повара и, кроме того…

Подняв глаза, он увидел в дверях Паркера, и в нем пробудилась надежда.

– Да?

– Э-э… молодая леди…

– Да? – повторил граф, перебивая его, и, увидев на лице дворецкого удивление, набрал в грудь воздуха и заставил себя сжать губы.

– Молодая леди, что была здесь вчера, она вернулась, милорд. Я отвел ее в библиотеку.

– Какого черта ты это сделал, Паркер? – возмутился Маркус. – Проводи ее сюда и пригласи к завтраку. И принеси ветчину и стейки, да убери эту чертову кашу; ее просто оскорбительно есть человеку или даже животному.

Неожиданно он почувствовал, что голоден. Он продолжал стоять, пока не услышал звук легких шагов, раздавшихся в холле, затем в дверях появилась она. Лицо у нее все еще было несколько растерянным. Но ее внешний вид в этом сине-зеленом костюме, изящно отделанном золотой тесьмой, разительно изменился по сравнению с тем, как она выглядела накануне в бесформенном черном платье. Теперь она казалась совсем другой, настоящей леди. Она немного раскраснелась, но гордо держала голову, ее глаза сияли, и эта ее сияющая красота возбудила в его теле желание, как будто он был все тем же зеленым юношей, и он был рад, что его возбуждение скрывал стоявший перед ним массивный тяжелый стул.

– Пожалуйста, входите и съешьте что-нибудь, – сказал он. – Я рад, что снова вижу вас.

Она смущенно улыбнулась и позволила лакею выдвинуть для нее стул. Она села и ждала, пока лакей принесет ей чашку горячего чаю.

Граф тоже сел и молчал до тех пор, пока перед ней не поставили тарелку, на которой были ветчина, яйца и хлеб.

Она чуть вздрогнула, увидев такое количество еды, но, откусив кусочек ветчины, кивнула в знак благодарности.

– Боюсь, я приехала слишком рано, – сказала она, проглотив несколько кусочков. – Я ждала у дома, пока не вышла служанка и не стала подметать ступени у дверей. – Она слегка покраснела, делая это признание, но он нашел это очаровательным.

– Я рад снова вас видеть, – повторил он. – Кроме того, появляться вовремя – прекрасная привычка. Теперь мы можем выехать пораньше.

– Да, я подумала, что вы этого и хотели бы, – глядя в тарелку, сказала она.

Он дал ей время поесть. Теперь, когда он знал, что она не бросила его, он мог уделить внимание и своему завтраку, который показался ему намного вкуснее. И, несмотря на то, что ему хотелось погладить маленькую ямочку у ее горла, накрутить на палец локон ее блестящих волос, он понимал, что этим испугает ее, да и кругом были слуги… Так что ему следует проявить терпение.

«Очень скоро, – думал он, – очень скоро…» Но предстоит пережить бесконечно длинный день, прежде чем у него появится возможность остаться с миссис Смит наедине.

Как только завтрак закончился, он приказал подать карету, и ее небольшой багаж вместе с его вещами поместили сзади и наверху экипажа.

– У вас нет камеристки? – спросил он. Его преданный Боксел, как всегда, был готов сопровождать своего хозяина.

Она покачала головой.

– Нам придется найти вам кого-нибудь, – сказал он, когда они подошли к карете. – Может быть, одну из горничных в имении или кого-то из деревни.

Как всегда, Маркус собирался ехать верхом. Один из конюхов вывел из конюшни его большого серого поджарого коня и стоял, держа жеребца, который тряс головой и фыркал от нетерпения, готовый к бегу.

Маркус мог бы, конечно, ехать в карете со своей новой любовницей, но он по опыту знал, что тесная, тряская карета далеко не лучшее место для проявления страсти, и уж конечно, не с новой и, вероятно, неопытной любовницей, даже если посадить своего слугу снаружи, чего страшно не любил Боксел. Нет, Маркус хотел более удобной и комфортабельной, и более уединенной, обстановки!

Поэтому он поцеловал руку миссис Смит и помог ей сесть в карету, думая о том, сколько пройдет времени, прежде чем она назовет свое настоящее имя. Следом за ней в карету забрался Боксел.

Маркус сел на своего жеребца, и они двинулись по запруженной экипажами дороге, покидая Лондон.

Лорен скромно заняла место в углу кареты. Она явно чувствовала облегчение оттого, что граф не сидел рядом с ней, а ехал верхом. Это давало ей возможность на какое-то время избежать его близости, но она была не одна, напротив нее сидел этот угрюмый камердинер.

Что бы сказал граф, если бы узнал, что она присвоила себе чужое имя, с беспокойством думала она. Это сильно бы рассердило его? Чувствуя свою вину, она сжала на коленях руки и глубоко вдохнула, пытаясь расслабить напряженные плечи.

Хорошо, что Боксел не проявлял желания разговаривать с ней. Он смотрел в застекленные окна кареты, и она тоже отвернулась, глядя в противоположное окно. Позади осталась тихая площадь, где находился особняк графа, они проехали шумные улицы торгового центра Лондона, миновали бедную часть города, где более скромные дома стояли ближе друг к другу, чем в Уэст-Энде. Лорен приходилось видеть подобные места, и эти улицы не удивляли ее.

Кучер временами подгонял лошадей, когда они проезжали по узким улочкам, где было множество телег и волов, тащивших эти телеги, нагруженные углем и репой и другими товарами, поддерживавшими жизнь лавок и кухонь огромного города. Иногда они продвигались медленно, и кучера кричали друг другу: «Уступи дорогу!» или «Берегись, ты, недоумок!» Но каким-то образом им всегда удавалось благополучно проскользнуть в узкие проходы, где столкновения казались неизбежными.

Постепенно домов становилось все меньше, и появились поляны, на которых паслись коровы и овцы, а затем пошли поля с работавшими на них фермерами, и тогда кучер взмахивал кнутом, лошади ускоряли шаг, и колеса быстро катившейся кареты стучали по дороге.

Проведя беспокойную ночь, Лорен чувствовала, как тяжелеют ее веки. Она дремала, положив голову на мягкие кожаные подушки. И для нее утро промелькнуло быстро, она вздрогнула, проснувшись, когда карета замедлила ход.

Оглядевшись, она растерянно спросила:

– Мы приехали?

– Нет, – сказал Боксел. – Мы остановились у гостиницы, чтобы перекусить. Граф, должно быть, подумал, что вам надо поразмяться, – несколько презрительным тоном ответил он. – И конечно, надо переменить лошадей.

– О-о, – только и сказала Лорен. Она почувствовала себя виноватой. Слуга произнес эти слова таким тоном, как будто она была в этом путешествии лишним грузом. Не считал ли Боксел ее мошенницей? Но ведь граф, о похождениях которого ходило столько сплетен, и раньше возил, дам, или лучше сказать – женщин, в свое имение?

Она заправила выбившиеся волосы под шляпку и попыталась разгладить жакет своего дорожного костюма в надежде, что он не выглядит слишком мятым после того, как она проспала в нем в углу кареты несколько часов. Дверца кареты распахнулась, и сам граф заглянул внутрь.

– Не желаете ли немного перекусить и размять ноги, миссис Смит? – вежливо осведомился он.

– Вы очень любезны, благодарю, – сказала она, смущенно улыбнувшись. Она оперлась о протянутую графом руку и вышла из кареты.

Она увидела, что они действительно остановились у хорошей гостиницы, окна которой украшали ящики с цветущими петуниями, а ступени были чисто выметены. Конюхи суетились, перепрягая лошадей, быстро меняя сбрую. Лорен решила поесть как можно быстрее, чтобы не задерживать их. Но еще она почувствовала некую физическую потребность и обрадовалась этой остановке.

Граф проводил ее на второй этаж в отдельную гостиную. Он выдвинул для нее стул, но затем отвернулся, чтобы поговорить с хозяином, который кланялся и улыбался такой важной персоне, держа в руке бутылку вина.

– Вот наш самый лучший выдержанный кларет, милорд, а ты… – он обратился к официанту, – принеси жареную индейку и окорок, который мы сами коптили, тот, большой, да поскорее!

Лорен подумала, что она не так представляла этот легкий ленч, но это не имело значения. Она обнаружила, что даже после плотного завтрака, как это ни было невероятно, она снова проголодалась. После недель жизни впроголодь, когда деньги сквайра таяли на глазах, было приятно не беспокоиться, откуда взять деньги на следующий обед.