Наталья Баранова - Оборотень

• Название: Оборотень
• Автор: Наталья Баранова
• Жанр: Фэнтези

---

Мы замедлили движение и поднимались в полете уже не со стремительностью пули, а с величавостью сильной птицы. И замирало сердце и перехватывало дух, и наворачивались слезы на глаза.

– Это – корабль? – спросила я Хариолана, державшего меня за руку.

– Да, – ответил он, вторя мне дыханием ветра. – Это – корабль. Я был мальчишкой, когда попал сюда. Поверь, увидев это, я плакал, дорогая…

Я верила. Мир. Под ногами плыл целый мир. Хариолан, поймав мою руку, показал куда – то в сторону. Мне было трудно сориентироваться в этом, перевернутом состоянии. Там, словно в зазеркалье отражался лес и река…

Воздух вдруг затих, как затихает река в широком, глубоком русле. Повинуясь Хариолану, я сделала шаг и поняла, что вновь, после десятка минут сумасшедшего подъема у меня под ногами почва.

Мы стояли на площадке, прилепившейся, как ласточкино гнездо к скале, к странному сооружению из множества стальных ферм. Одни уходили вниз, туда, откуда мы прибыли, другие, изгибаясь, расходились в пространстве. А выше были только звезды. Я смотрела вверх, понимая, что это, неверное отражение существовало наяву, и не было плодом моего воображения.

На расстоянии сотен миль, как вогнутое зеркало, отражавшее мир, что был под ногами, я видела лес и горы, покрытые снегом, кромку прибоя и острова. Хариолан привлек мое внимание, показывая на блик, пробивший нестерпимым светом. Свет близкой звезды на парусе…

Словно катамаран, связанные одной цепью, под одним, колоссальным парусом, шли в пространстве два корпуса гигантского корабля, рассекающего пространство. В парус дул попутный ветер звезд. Пенился за кормой ливень элементарных частиц, сходный с кильватерным следом корабля.

Я смотрела не в силах поверить, не в силах принять. Ни один из кораблей Атоли не был так величествен, свободен и красив. Ни один не мог принять в себя целый мир. Тем более – два. Города, моря, леса! Пираты жили на своих кораблях, как мы жили на планетах. Только их миры были всегда в пути – от звезды к звезде, от системы к системе.

– Хочешь на море? – спросил Хариолан, привлекая меня к себе.

– Хочу.

– А взглянуть на парус?

– Хочу!

– А в рубку?

– Дьявол тебя подери, да! Я хочу в рубку!

– А еще куда? Но учти, хорошего помаленьку!

Он смеялся надо мной. Он усмехался, глядя на мой восторг юной и глупой девчонки. Он дразнил меня, как дразнят фантиком на веревочке котенка. Я уткнулась носом в его плечо.

– Хариолан!

– Да, любовь моя.

– Я сейчас зареву, – проговорила я. – Этого не может быть. Так ведь не бывает, правда? Слишком хорошо ведь.

– Ну, – заметил он с насмешкой, – от счастья еще никто не умирал. Так рубка, парус или…?

– Рубка, – твердо ответила я, повинуясь здравому смыслу.

Он рассмеялся в ответ моим словам, запрокинув голову. Я смотрела на это хищное лицо, на эти темные волосы оттенка воронова крыла, обрамлявшие лицо, окрашенное загаром. Почему я считала его хищником? Или то было в иной жизни? Его улыбка, его глаза, этот тонкий клюв, выделявшийся на точеном лице. Что в них опасного? Мне казалось, никогда я не видела более теплых глаз.

Хариолан потянул меня за руку и повел по одной из ажурных, тонких ферм. Впрочем, это в пространстве они казались тонкими, а так от края до края было более двадцати метров твердой поверхности. Не пройдя и сотни метров, он остановился. Я – следом за ним. Он развернулся и заглянул в мои глаза. Сердце дрогнуло.

Он потянулся губами к моим губам. Я потянулась к нему. Мы были как два мотылька, сгорающих в пламени свечи, два глупых человека, пораженных стрелою Амура. Я отвечала на его поцелуи, жадно впившись пальцами в его плечи. Ветер – пусть ветер, стоя на грани меж высотой и небом я не боялась ничего. Даже упасть, хоть падать с подобной высоты – больно.

Я целовала его лицо, я, словно обезумев, прижималась к нему всей плотью. Как я стремилась к нему! Было ли такое хоть раз, от рождения и поныне? Не было! Мне хотелось слиться с ним, но не как человеку. Мне хотелось быть с ним, быть им, быть вечно, неразрывно, рядом! Мне хотелось… Того, чего мне хотелось, невозможно было в принципе. И оттого слезы выступали на глаза.

– Я люблю тебя, – произнес Хариолан хрипло. – Что ты делаешь со мной? Оборотня полюбить нельзя.

– Оборотни не любят, – выдохнула я. – Но это не наш случай.

– Не наш, – ответил он.

Мы заглянули друг другу в глаза, отрицая слова, мгновения и мир. Что мир? Мир мог спокойно провалиться в бездну. Мир мог рассыпаться пылью. Мы не заметили б этих метаморфоз. Что вечность в сравнении с любовью? Палый лист, не более того. Ветром уносило все мысли и желания. Кроме одного – быть рядом, молчать, любить…

Я любила его. И здесь, на этой безумной высоте, скинув черные одежды, я отдавалась ему. А он, не менее безумный, чем я, отдавался мне. Мы сливались, пусть только на минуты становясь единым целым. Мы дарили друг другу наслаждение и нежность. Мы… Мы парили около звезд и души наши пели, высекая музыку из неба. Мы… Мы, двое.

Поцелуи и прикосновения, дыхание и пот тел – на двоих. Наслаждение, острое, как удар кинжала – на двоих. Неистовость нежности, боязнь потери, слезы в глазах – все на двоих, весь мир, вся вселенная – только на двоих, нам друг без друга все теряло ценность.

Мы оба кричали о любви. Дыханием, движением, мыслями. Любовь была меж нас, любовь была с нами. Она нас хранила и оберегала. Она согревала наше дыхание, она заставляла биться наши сердца. Любовь – безумие? Вот это – несомненно! Безумие! А как еще это назвать?

– Хильда, – произнес тихо Хариолан. Имя упало полновесной каплей, заставив меня очнуться.

– Да, любовь моя…

– Я хочу быть с тобой вечно, – выдохнул он. – Я хочу, что б ты подарила мне ребенка.

На миг меня обуял страх. Сердце сжалось. Ребенка? Мне казалось, я сорвалась с этой безумной высоты и падаю вниз, падаю камнем, не в силах распахнуть крылья. Я – оборотень, а не человек. Да, я могла б подарить ему ребенка. Но это означало и то, что девять долгих месяцев я должна была провести в облике человека, будучи человеком. И – никаких метаморфоз! Мне легче было б просто шагнуть за край, полететь камнем вниз. Я – оборотень! Я не просто могла менять облик, я не могла застрять надолго в одном теле!

Я выбралась из объятий Хариолана, оттолкнув его от себя. В душе бушевали разномастные эмоции. Одни подталкивали меня к убийству. Другие гасили этот безжалостный огонь. В этом мире, где все только и предупреждали меня о неведомой опасности, принять предложение Хариолана значило подставить себя под удар. А я хотела жить! Я так хотела жить!

– Ты сошел с ума! – ответила я возмущенно.

– Значит, нет?

– Да, любовь моя. Пока нет, – проговорила я, чуть смягчая первоначальную жесткость слов. – Мне нужно время на раздумья.

И вновь он кивнул. Подобрав одежду, он подал ее мне. Я забралась в черную свою скорлупу, чувствуя, как меня бьет дрожь. Путь пролегал в молчании. Мы шли, каждый, обернувшись в себя. Украдкой бросая взгляды, я видела то, чего не было раньше – холод в лице, иголочки льда в глазах Хариолана.

Намерения легко разбивают чувства. Мне не хотелось уступать, но с каждым шагом он все дальше уходил от меня, хоть я и чувствовала руку, поддерживающую меня под локоть. Мои намерения и его надежды прорывали меж нами пропасть. Еще немного – и… Мне не хотелось этого «и». Мне хотелось разбить эту тонкую стеклянную стену, разрыть золу, раздуть пламя чувств.

Все мужчины – эгоисты, – говорил мне когда – то Эдвард. – Ужасные эгоисты, милочка. Каждый мужчина – лидер! А лидерам весь мир должен ластиться к ногам. Не дай Бог сказать им прямо «нет»! Учись лавировать, учись управлять. Это не так и сложно.

Дьявол! Да не хотела я вертеть Хариоланом, как марионеткой. Не хотела лгать, притворяться. Ни у одного оборотня и так нет своего лица. Мне не хотелось бы, ко всему, потерять и внутреннюю свою индивидуальность, сорвавшись на неискренность и ложь. Мне хотелось быть такой, какая я есть. Мне хотелось одного – что б никто меня ни к чему не принуждал. Мне так необходимо было время!

– Любовь моя, – прошептала я, поймав Хариолана за рукав, – Не сердись на меня, не надо.

Меня обожгло холодом взгляда. Что в нем было кроме льда? Высокомерие? Ненависть? Да, вроде бы, нет. И все равно, легче стоять перед взбешенным до предела Эдвардом, что так любил распекать меня за малейшие ошибки, чем перед этим падшим ангелом, которого по недоразумению судьба забросила на пиратский корабль.

– Я не сержусь, – ответил он спокойно. – С чего ты взяла?

– С того!!! – ответила я с вызовом. – Прав был Эдвард! Все мужчины – эгоисты, ты, друг мой, не исключение! Вас можно лишь гладить по шерстке. Иначе – нельзя!!!

Мой демон устало покачал головой. Лед не таял, стекло не билось. Мне было больно. Зная себя, я боялась наговорить гадостей и глупостей. А я хотела наговорить гадостей и глупостей, лишь бы стереть с его лица высокомерную усмешечку, эту кривенькую ухмылочку, от которой застывала в жилах кровь!