Патриция Селайнен - Отступник

• Название: Отступник
• Автор: Патриция Селайнен
• Издательство: Тролль
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-87365-039-2

..Волей случая, Конан и Белит попадают на остров, где противостоят таинственному магу…

---

Шаги прозвучали совсем рядом. Высокий человек вступил в проход и тут же упал, оглушенный страшным ударом, который обрушился на его затылок. Конан перевернул бесчувственное тело и всмотрелся в лицо упавшего. Это был один из асиров, обычно сопровождавших Симплициуса. Киммериец быстро втащил его в темную нишу, где прежде прятался сам, и обшарил. Он с трудом удержался от радостного возгласа, когда нащупал длинные ножны. Меч! Сами боги посылают ему это грозное оружие. Варвар пружинисто вскочил и пнул ногой корзину, которую асир выронил при падении. Наверное, хозяин послал слугу отнести еду пленникам. Значит, сам он пожалует позднее. Конечно, Симплициус мог приставить к узникам охрану, но это уже не смущало Конана теперь, когда в руках его оказался меч.

Отбросив предосторожности, варвар устремился в пещеру. Правда, ему сразу же пришлось умерить пыл, потому что камень под ногами был сырым и скользким из-за оседающих на него паров. Миновав несколько низких арок, Конан обогнул бурлящие озеро и оказался рядом с теми, кого искал.

Трое кушитов сидели на корточках и что-то жевали, уставя в пространство тупой, бессмысленный взгляд. Белит была прикована цепями к скале. По-видимому, сознание ее померкло. Смуглое тело безвольно обвисало в оковах, голова склонилась на грудь.

— Клянусь Кромом, он за все заплатит! — прорычал Конан и бросился к Белит. Он растирал ей виски, осыпал поцелуями сомкнутые веки и сухие запекшиеся губы, мешая слова любви с гневными проклятьями. Приоткрыв глаза, Белит еле слышно прошептала:

— Конан, ты пришел… Я знала, что ты жив…

— Еще как жив, — лихорадочно бормотал киммериец. — Потерпи немного. Сейчас я освобожу тебя.

Однако пообещать было проще, чем сделать. Толстые ржавые кольца на запястьях Белит и отходившие от них цепи надежно удерживали узницу. Варвар не стал даже пытаться перерубить звенья мечом. Он ухватил двумя руками стержень, которым цепь крепилась к стене, и принялся расшатывать его, а потом невероятным усилием, взбугрившим мышцы богатырских рук и натянувшим жилы, вырвал металлический штырь из каменной тверди.

Конан не позвал на помощь кушитов. Один взгляд на их равнодушные, застывшие лица открыл страшную истину: превращение свершилось. Потому-то их никто не стерег, и не понадобилось даже сковывать чернокожих по рукам и ногам. Они покорно ожидали появления того, кто обрел ужасную власть над их поступками и помыслами, если так можно было назвать смутные побуждения, еще тлевшие в глубинах затуманенного рассудка. То, что Белит держали в оковах, давало надежду. Колдун или не успел испробовать на ней свои чары, или не сумел подчинить себе бунтарский дух шемитки.

Киммериец начал расшатывать второй штырь, но тот упрямо не желал поддаваться.

— Брось, Конан, — простонала Белит. — Беги! Спасайся! Я не смогу уйти далеко.

— Молчи! Я унесу тебя отсюда.

— Девушка права, — вмешался в разговор холодный презрительный голос— Вы оба далеко не уйдете.

Конан обернулся и встретил льдистый немигающий взгляд колдуна.

— Она не только умна, но и красива. Очень красива… Редкое сочетание, — продолжал Симплициус— Я был уверен, что ты придешь за ней и мы снова встретимся.

— Вижу, — насмешливо отозвался киммериец. — Ты даже принарядился.

И в самом деле, чародей сменил белую хламиду на черное с кровавой каймой одеяние, оставлявшее открытыми только хищные костлявые кисти рук. Восковое чело обхватывал черный металлический обруч, посередине которого слабо искрился невзрачный мутно-зеленый кристалл.

— Я вспорю тебе брюхо, — ласково пообещал варвар и вырвал меч из ножен.

— Попробуй, — ухмыльнулся его противник и, как уже было однажды, притянул к черным безднам своих зрачков взгляд противника.

Судорога прошла волной по могучему бронзовому телу Конана. Грудь его, которая еще недавно бурно вздымалась, замерла, как будто придавленная железной плитой, и стеснила дыхание. Руки и ноги налились тяжестью. Голова поникла.

— Ты бессилен, — внушал вкрадчивый голос. — Но не бойся. Я буду милостив. Ты станешь лучшим моим творением.

Варвар равнодушно внимал его словам, которые падали в тишину с медлительностью капель, собиравшихся на сводах пещеры. И вдруг резкая боль обожгла его спину, заставив очнуться. Белит, потихоньку подтянув освобожденной рукой цепь, хлестнула ей Конана. С диким ревом великан бросился на врага и вонзил меч прямо ему в сердце. Колдун пошатнулся и рухнул. На губах его проступила кровавая пена.

Варвар подошел к поверженному противнику и выдернул меч из раны. Он уже собирался вытереть окровавленное лезвие краем черного одеяния, когда костлявые руки вцепились в его щиколотку и рванули ее вперед. Конан потерял равновесие, свободная нога его скользнула по влажному камню, и он повалился на спину. От резкого толчка меч вырвался из потной ладони и упал в бурлящую воду. Колдун, успевший вскочить на ноги, выхватил из складок одежды кинжал. Сверкающее лезвие описало дугу и вонзилось в ладонь киммерийца, пригвоздив ее к камню.

— Отличное оружие, — похвастался Симплициус.

Видимо, достоинства магического клинка не ограничивались способностью входить в камень, как в зыбучий песок. Возможно, клинок был заговорен или попросту смазан одним из тех снадобий, о которых маг поведал варвару. Что-то проникло в кровь Конана и лишило его способности шевелить даже языком. В то же время рассудок его не затуманился, и он ясно осознавал все, что творилось вокруг. И нельзя было придумать пытки страшнее этой.

Киммериец видел, как Белит пыталась отбиться ногами и цепью от кушитов, которым колдун велел снова вбить металлический стержень в стену. Ей даже удалось придушить одного из нападавших петлей из ржавых звеньев, а другому сломать кисть. Но силы были неравны. Конан видел все это и не мог прийти на помощь, не мог даже прохрипеть проклятья.

— Ну что же, — равнодушно заметил Симплициус. — Теперь, когда все утихомирились, можно и поговорить не много. У нас еще есть время до восхода звезды Альсирис. Я подгадал все как нельзя лучше. Народилась новая луна, и все небесные светила скоро займут самое благоприятное положение.

Колдун важно расхаживал, упиваясь торжеством. Кушиты не сводили с него испуганных глаз и робко ловили каждое движение, каждое слово господина.

— Ты, Конан из Киммерии, — всплеск высокого, режущего ухо голоса сопровождался взмахом черного крыла — длинная рука взметнулась, увлекая за собой траурную мантию, и нацелила сухой перст в грудь варвара, — скверно отблагодарил меня за гостеприимство. Но я великодушно прощаю тебе убийство слуги, ибо ты, как и всякий немощный разумом человек, не постигаешь высокого смысла моих деяний.

— Гнусная тварь, — взорвалась Белит. — Мои воины скоро будут здесь. Они разорвут тебя на части.

— Ну что ж, — проговорил колдун, любовно оглаживая острую бородку. — Я всегда рад гостям, у которых силы больше, чем ума, как у твоего возлюбленного.

Глаза Конан выплескивали ярость.

— Ты что-то хотел возразить? — издевался пронзительный голос. — Не тужи, я и так все понял. Скоро тебя коснутся благодетельные перемены. Ты будешь избавлен от этих бешеных порывов. Я очищу тебя от всего, что делает человека игрушкой темных страстей. И твоя неистовая подруга тоже присмиреет.

— Падаль! — крикнула Белит и рванулась вперед, но цепи отбросили ее к каменной стене.

— Сколько жара! — восхитился Симплициус. — Ты, верно, недоумевал, Конан, почему на острове нет женщин. Я их не терплю. Но после очищения из этих вздорных созданий выходят наложницы, каких больше нигде не сыщешь, — само сладострастие и покорность. У меня их покупают так же охотно, как оружие и соль. Твоя королева скоро будет ублажать какого-нибудь толстобрюхого купца из Аргоса или Кофа.

— Не дождешься, — бушевала шемитка. — Я перегрызу тебе глотку.

— Ну-ну, погляди-ка на своих воинов. Они всем довольны. И ты будешь такой же. А этого человека, который валяется там, как бревно, ожидает особая честь. Я ведь не собираюсь до конца дней прозябать на этом острове. Скоро моя власть распространится далеко за его пределы. Видишь обруч? Точно такой же украсит голову избранника, и тот, кто был бесполезным бродягой, станет провозвестником моей воли. Однако хватит разговоров. — Симплициус подошел к Конану, выдернул кинжал и повернулся к кушитам: — Тащите его вон туда.

Чернокожие перенесли неподвижное, одеревеневшее тело Конана на место, указанное магом.

— Взгляни наверх, мой храбрый воин! Небеса подают нам знак.

Взгляд киммерийца устремился на каменный свод. В центре купола зияла брешь, через которую вырывались наружу струйки пара. Прямо над отверстием висела звезда Альсирис.

Чародей достал из складок мантии крохотный флакончик и высыпал себе на руку горсточку серебристой пыльцы. Лицо его низко склонилось к ладони, узкие губы что-то беззвучно прошептали, потом сложились трубочкой. Симплициус подул, и маленький вихрь из сверкающей пыли порхнул к ближайшему светильнику. Искристый круговорот втянул в себя багровый язык пламени и потушил его. Вихрь перелетел дальше, а над чашей с маслом закурился белый дымок, от нее повеяло тяжелым душным ароматом. Когда угас последний огонек и пещера погрузилась во тьму, вихрь подплыл к кипящему озеру и рассыпался над ним. Каменная чаша, в которой бурлила вода, словно раскалилась добела, и сияние пронизало голубую клокочущую массу. В ней извивались белые змеи с розовыми глазами. Они пожирали жаб-альбиносов, сквозь прозрачную кожу которых виднелись внутренности. Лениво шевелили плавниками толстые рыбы, как будто вырезанные из молочного оникса.