Олег Верещагин - Путь Воинов

• Название: Путь Воинов
• Автор: Олег Верещагин
• Жанр: Детские приключения

Предвижу, что эта фантастическая повесть вызовет критику в мой адрес. Но я всё-таки надеюсь, что читатели поймут: они критикуют не повесть и даже не её героев — а СТЕРЕОТИП. Что до героев этого маленького произведения — то они Гитлерюгендовцы.

«И отныне станут легендой,

И бессмертной станут легендой

Наши имена!»

Песня из х/ф «Волшебный голос Джельсомино»

— Куда уж больше наказывать? Смерть предстоит!

— А за смертью ещё чего будет...

— Вот где жаровня! Каждая струнка трепещет! Вы чувствуете?.. Это запах времени!

— Запах пороха...

— Бросьте, приятель! Это время, его поджаривают на сковородке! Скоро оно до дыр прогорит и — ах! — ухнем мы с вами в другие просторы!

К.Сергиенко. «Бородинское пробуждение

---

— Ты меня спас, Айнс, — сказал Ялмар. — Я всегда буду это помнить... И не мучь себя. Каждый сражается, как может. И ты — настоящий немец.

— Ты хочешь уйти?! — испуганно спросил Айнс.

— Понимаешь, я ведь солдат. Я не хочу прятаться. Если придут русские — я буду в них стрелять. Меня, конечно, убьют... а потом могут убить тебя, — пояснил Ялмар буднично.

— Но, куда ты пойдёшь?! — с отчаяньем сказал мальчишка. — Тут есть приёмник же, послушай — бои идут в самом Берлине, американцы и русские встретились на Эльбе...

Ялмар прикрыл глаза. Переведя дух, хрипло сказал:

— Враньё. Пропаганда.

— Говорил доктор Геббельс, — виновато ответил Айнс. — Правда-правда, Ялмар...

Ялмар стиснул зубы. Что оставалось — выйти на дорогу, дождаться первых же русских и принять бой? Хороший выход; и страха он не испытывал. Он умрёт непобеждённым, и это будет легче, чем жить теперь. Ялмар даже не сразу понял, что Айнс зовёт его:

— Ялмар! Ялмар! Не молчи! Пожалуйста, я боюсь, у тебя страшное лицо...

Да, но как же Айнс?

Эта мысль словно бы толкнула Ялмара. Умом он понимал, что сотни и тысячи немецких детей сейчас в ещё худшем положении, но... но Айнс его спас. И он был не где-то, а здесь, рядом. И он верил в Ялмара.

Поверил в фольксштурмовца с оружием, который был старше его самого на пару лет. Поверил, как в панацею, как в спасение от ужаса... Бросить его?

— Не кричи, — с трудом сказал Ялмар. — Я сейчас оденусь, поедим и будем решать, как быть дальше.

* * *

Консервов в самом деле было запасено много — Ялмар не помнил, когда ел так в последний раз. Но он не только ел — он ещё и на самом деле напряжённо думал.

Ялмар недаром прославился ещё в гитлерюгенде умением решать. Но сейчас он не знал, что делать. Куда идти, если враг — кругом, если он захватил всю страну? Боже, его Германия — в руках врагов, как во времена Аттилы! Нет, хуже...

— Айнс, ты говорил о вервольфах — где они?

— А? Я не знаю, Ялмар... Хубер знал. Я даже не уверен, что они тут ещё есть. Я думаю, будь они — они пришли бы проверить, что с их друзьями...

«А он неплохо мыслит», — отметил Ялмар, снова замолчав. Мыслить — это хорошо. А вот решить, что делать дальше — проблемка...

...Чтобы занять руки, Ялмар взялся чистить МР. Он в самом деле нуждался в чистке.

Куда идти? Что делать? Как быть? Вопросов было много. Ответов — ни одного. А думать теперь нужно было за двоих.

— Ты умеешь разбирать-собирать? — спросил Ялмар внимательно следящего за его руками Айнса. Тот покачал головой. — Тогда садись ближе и учись. Пригодится.

Младший послушно подсел. Ялмар делал привычные движения, но, подсчитав патроны, огорчился. Да-да, больше их не стало. Полный магазин, восемь штук в другом. Плюс граната, нож и «вальтер» Кисселя. Можно считать, что без патрон — к нему нужны те же, что и к МР.

— Послушай, — вдруг осенило Ялмара, — а у этого вашего работника, у него же было оружие?! — Айнс кивнул. — Ты не знаешь, где он хранил патроны? Вдруг там что-нибудь осталось?

* * *

Как и все крестьяне, Хубер был запаслив. Другое дело, что все его запасы не могли пригодиться Ялмару.

Покусывая губу, мальчишка с досадой разглядывал внутренность подвального шкафа, который не взломали русские, но взломал он. Тут было не меньше двухсот патрон.

16-го охотничьего калибра. А два ружья русские как раз забрали.

— Д-да-а... — досадливо протянул он.

На патронах лежала Библия. Потрёпанная, толстая. Ялмар не помнил, когда последний раз держал её в руках — кажется, ещё до войны... Он протянул руку, взял книгу, листнул. Прочёл вслух:

— «Разве вы не знаете, братия, — ибо говорю знающим закон, — что закон имеет власть над человеком, пока он жив?» (К римлянам, 7:1).

— Что это значит? — спросил Айнс, стоявший рядом и озиравшийся в подвале, освещённом лишь карбидным фонарём, повешенным на крюк над шкафом.

— Ничего, — ответил Ялмар. — Это писали очень давно и очень далеко от наших мест. Просто слова...

— Пойдём, — попросил Айнс. — Мне тут страшно. Я за консервами сюда спускался, умирал от страха. И даже сейчас страшно.

— Страшно? — Ялмар осторожно положил книгу на патроны, закрыл шкаф. — Почему?

— Т-так... — Айнс помолчал, ёжась. И вдруг сказал тихо: — Мне всё время казалось... ещё когда мы с Гюнтером сюда лазили... что... — Айнс поднял на Ялмара серьёзные и внимательные глаза. — Что там, — он показал в глубину подвала, — есть ещё что-то. Гюнтер только смеялся... Но... Оно там есть.

— Что? — Ялмар буквально обмер, ощутив, как во всему телу зашевелились волоски, а на голове буквально поднялись дыбом. Он не думал, что может чего-то испугаться вот так глупо — просто от слов младшего мальчишки в самом обычном подвале. — Что есть?!

— Послушай, — Айнс взял Ялмара за рукав. — Тихо.

И Ялмар послушно замер, молча застыл.

Первые несколько секунд ничего не было. Только тёмный подвал, в котором пахло углём и — немного — сыростью. Ялмар успокоился, хотел уже кашлянуть и сказать, что надо уходить, чего там... как вдруг...

Нет, это не было страшно, хотя младший мальчишка мог бы и испугаться, конечно. Просто — странно. Как будто не стало подвала. Темноту пронизали запахи — незнакомые, но приятные.

Послышались живые звуки. Да и сама темнота стала иной, не темнотой помещения, а темнотой ночи... И, когда всё это стало совсем реальным — у Ялмара вырвался вскрик — тоже не от страха, от удивления:

— Что это?!

И всё пропало.

Ялмар услышал своё дыхание — сорванное, тяжёлое.

— Это — там, — Айнс поднял руку. Удивлённо сказал: — А сейчас я не испугался. В прошлый раз — тоже, но тогда я сильнее боялся русских и не думал...

— В прошлый раз? — Ялмар посмотрел в направлении вытянутой руки мальчишки — она указывала на большой старый посудный шкаф, едва видневшийся в подвальной темноте за кучей угля. — В какой прошлый раз?

— Я... — Айнс коротко вздохнул. — Я тебя обманул. Я тогда не прятался в туалете. Они везде искали, они бы меня нашли... Я побежал сюда, я хотел спрятаться за углём... И тут вижу — дверца шкафа приоткрылась. Я заскочил туда. И стало так. Как было сейчас.

Я думал, что умру, так боялся... Но русских боялся больше. А потом я увидел русского — он смотрел мне прямо в лицо и не видел. Что-то сказал и исчез. И я выпал из шкафа... А потом я сюда ходил только наощупь. Зажмуривал глаза... — Айнс помедлил и повторил изумлённо: — А сейчас страшно не было.

Ялмар прикусил губу. Глубоко вдохнул.

— Айнс... — тихо сказал он. — Давай ещё помолчим.

— Я возьму тебя за руку, — просто сказал младший мальчик. — Наверное, я опять не испугаюсь тогда.

— Бери, — кивнул Ялмар.

И они замолчали, стоя друг возле друга и вглядываясь-вслушиваясь в темноту.

Стен не стало. Ударили стеклянные колокола. И накатились запахи и звуки, а вместе с ними — пришла песня. Её пели не на немецком, точно — но так же точно Ялмар понимал слова...

Он в мире первом смотрел телевизор,

читал Кастанеду, сушил носки,

И пёс одиночества рвал его горло

тупыми клыками хмельной тоски.

А в мире втором мотыльки и звезды

хрустели, как сахар под сапогом,

И смысла не было, не было —

ни в том, ни в другом...

Айнс всхлипнул — но не от слёз или страха, а словно бы удивлённо...

А в мире третьем он стиснул зубы,

подался в сталкеры мёртвых зон,

Сдирал дымящийся полушубок,

пройдя сквозь огненный горизонт,

Ввалившись в прокуренное зимовье,

рычал из спутанной бороды,

Что смысла не было, б...я,

не было, туды-растуды.

И только Солнце снова

будило его, дыша в висок,

Шептало: «Вставай,

ведь такова твоя функция

Во всех попутных мирах,

где горит моё колесо,

До поры, пока не вытек бензин!»

Потом подчинялся иным законам,

узнавши, как, и узнавши, где,

Становился лёгким и незнакомым,

трёхпалым листиком на воде,

Слетал, планируя, на поверхность,

и было пофиг, куда снесёт,

И смысла не было, не было,

не было — и всё...

— Не бойся... — попросил Ялмар, хотя было уже ясно, что Айнс не боится. Музыка продолжала звучать, песня не кончалась, она словно бы стала ближе...

А небо скрипело, кричало: «Где ты?!

Идёшь ко дну ли, бредёшь ли вброд?»

Неадекватный клинок победы

был злым и кислым, как электрод,

Когда, посвящая Атланта в лорды,

ложился на каменное плечо,

А смысла не было, не было,

не было ни в чём.

И только Солнце снова

будило его, дыша в висок,

Шептало: «Вставай,

ведь такова твоя функция

Во всех попутных мирах,

где горит мое колесо,

До поры, пока не вытек бензин!»

Эй вы, подземные виноделы,