Зоя Воскресенская - Девочка в бурном море. Часть 2. Домой!

• Название: Девочка в бурном море. Часть 2. Домой!
• Автор: Зоя Воскресенская
• Издательство: “Детская литература”
• Жанр: Детская проза
• Год: 1972

 Повесть "Девочка в бурном море" посвящена советской пионерке, в дни войны находившейся в нейтральной северной стране, затем в Англии и возвратившейся со своей матерью домой через моря Ледовитого океана. С честью пронесла Антошка свой пионерский галстук сквозь нелегкие испытания военного времени.

---

Антошка живо представила себе этого одиннадцатилетнего мальчика, стоявшего по щиколотку в снегу с голой грудью, на которой трепетал пионерский галстук, и посиневшую руку над головой, которая бессильно упала только после того, как прозвучал выстрел…

А жизнь продолжается. Газета сообщает, что закончено строительство третьей очереди метро от Курского вокзала до Измайлова, что в Сокольниках состоялись состязания юных лыжников; ученица 644-й школы Надя Б. пишет, что сбылась ее мечта — она стала комсомолкой.

Антошка вздохнула, аккуратно сложила газеты. Ей показалось кощунственным, что раньше она могла запросто завернуть в газету свой школьный завтрак, а потом бросить ее в корзину.

И еще Антошку мучил один вопрос, который ей не терпелось задать молодому человеку и задать его не при маме. Наконец она собралась с духом:

— Скажите, пожалуйста, вы не знаете Виктора, который ехал… нет, шел… ну, в общем, плыл в Англию через Атлантический океан, их корабль торпедировала вражеская подводная лодка, они двенадцать дней были потеряны в океане, потом попали на остров Святой Елены.

— Как же не знать, знаю, — спокойно ответил секретарь консульства.

Девочка ахнула.

— И его можно увидеть? — заикаясь, спросила она.

Молодой человек закурил сигарету, покопался в бумагах на столе и спросил:

— У вас к нему дело?

— Да… А впрочем, нет… Это, кажется, мой товарищ по пионерскому лагерю. Вы не знаете, он был горнистом в лагере?

— Конечно, был.

Антошка подскочила на месте.

— Значит, это он.

— А какой он из себя? — Секретарь консульства с любопытством рассматривал девочку.

Серые глаза ее светились, она побледнела, и на носу обозначились яркие веснушки.

— Он необыкновенный, — серьезно сказала она, — ни на кого не похож. Он шатен, надо лбом такой вихор ржаного цвета, глаза серые. Он играл в оркестре на трубе, отлично играл. Плавал как рыба. Любил полевые цветы. А когда началась война, ушел добровольцем на фронт. Он написал одной девочке… — Антошка замялась. — Ну, мне написал, что, когда у него кончатся патроны, он будет зубами грызть фашистскую гадюку. Он настоящий герой!

Молодой человек затянулся сигаретой и решительно сказал:

— Это не он. Как его фамилия?

— Я не знаю. В пионерлагере его все звали просто Витька-горнист.

— А в каком лагере вы подружились?

— В лагере «Заре навстречу», на Азовском море.

— Нет, не он.

— А я уверена, что он. Ведь этот Виктор так мужественно вел себя, когда они дрейфовали в шлюпке. Он отдавал свою воду, последний глоток воды, женщине, а сам умирал от жажды. Так поступить мог только Витька-горнист.

— Нет, нет, вы ошибаетесь, это не он.

— Я должна увидеть его. Помогите мне. Мне очень, очень нужно.

Молодой человек не мог выдержать умоляющего взгляда девчонки.

— Ладно, — наконец сказал он, — я сейчас вам его покажу, и вы будете страшно разочарованы.

Он вскочил со стула, побежал по коридору и скрылся за поворотом. Антошка стояла, приложив обе руки к груди.

Да, сейчас появится Витька — узнает ли он ее? А если узнает, то спросит: «Что ты делала эти два года войны, какой подвиг совершила?» Что она ответит? Антошка уже раскаивалась в том, что решилась на встречу с Виктором.

Секретарь консульства медленным шагом возвращался один, дымя сигаретой.

— Вы не нашли его? — воскликнула Антошка. — Может быть, это даже к лучшему.

— Ой! — схватился за голову секретарь. — Вы такое наговорили, что мне деваться некуда. Виктор с острова Святой Елены — это я.

Антошка опустилась на стул, не сводя глаз с молодого человека.

— Но я не был в пионерлагере на Азовском море, я никакой не герой, я был простым пассажиром на пароходе, не сражался с акулами, не усмирял океан, не открывал острова Святой Елены, не топил подводных лодок. Ваш Виктор, наверно, геройский парень, а я — нет. Хотя я был тоже пионером, был горнистом, хорошо плаваю, люблю цветы и тоже был добровольцем на фронте, но всего несколько месяцев. Да, я не тот Виктор, которого вы ищете.

— Какое странное совпадение, — еле произнесла ошеломленная Антошка. — Да, вы не тот Виктор.

— Я же говорил, что не тот, — весело и с облегчением рассмеялся Виктор. — А как поживают Петр Иванович и его жена Валентина Сергеевна? Это они, наверно, рассказывали вам о нашем путешествии?

— Да, и они говорили, как геройски вы вели себя.

— Ну, будет, будет об этом, — уже совсем сердито сказал Виктор. — Никакого геройства не было.

ЭСТАФЕТА

Из кабинета в сопровождении консула вышла Елизавета Карповна.

— Вот моя дочь, — представила она.

— Очень приятно. — Консул протянул ей руку. — Желаю вам счастливого плавания. Вашего супруга мы постараемся разыскать, чтобы он встретил вас в Мурманске.

— Спасибо, а сейчас мы поедем к капитану парохода, — сказала Елизавета Карповна.

— Вам не стоит ехать вдвоем, — заметил консул. — Вы поезжайте одни, а Виктор может показать девочке Лондон. Когда она его еще увидит…

— Вы хотите проехаться по Лондону? — спросил Виктор Антошку.

— Конечно.

— Что вы хотите посмотреть? — спросил Виктор, когда они вышли на улицу.

— Вы сами решайте.

— Поедем в Гайд-парк.

— Мы там уже были.

— Поедем на Хайгетское кладбище, на могилу Карла Маркса.

Сели в омнибус. Ехали на площадке второго этажа, Виктор говорил:

— Видите парикмахерскую? Там женщинам делают чулки.

— Почему в парикмахерской? — удивилась Антошка.

— Потому что в Англии нет чулок, и женщины обратились в парламент с просьбой разрешить им ходить на работу без чулок. Парламент еще не решил этого вопроса, поэтому в парикмахерских рисуют женщинам на ногах шов, пятку, даже штопку могут изобразить, и похоже, что женщины ходят в чулках.

Антошка недоверчиво пожала плечами.

— При чем тут парламент?

— О, недавно в парламент был внесен вопрос о том, могут ли офицеры авиации курить трубку или это считать приоритетом морских офицеров.

Антошка рассердилась:

— Вы предупреждайте меня, когда рассказываете анекдоты, а то я недогадлива.

— Ну, честное слово, я не шучу. Вот мы сейчас будем проезжать мимо статуи Ричарда Львиное Сердце. Помните, по истории?

Аношка пожала плечами.

— Мы его в школе не проходили, но, кажется, я видела эту статую. Он на коне?

— Да, вы не ошиблись, все короли изображаются на конях. Но этот был самый драчливый король. Он разорил Англию бесконечными войнами и умудрился прожить почти всю жизнь за границей. Вы видите, видите, у него надломлена шпага, это ее задело осколком снаряда. Так вот, в парламенте обсуждался вопрос, стоит ли реставрировать шпагу или закрепить ее надломленной в назидание потомству.

— И что же решили?

— По-моему, решение еще не принято.

— Что же, парламенту больше делать нечего?

— Ну что вы! Он обсуждает уйму вопросов, и часто дискуссии кончаются чуть ли не потасовкой. Но у англичан много причуд, непонятных для нас традиций, с которыми они не хотят расставаться. Например, прежде чем открыть сессию нового состава парламента, депутаты со свечами в руках спускаются в подвалы парламента. Когда-то, несколько столетий назад, парламент сгорел, и пожар начался откуда-то снизу, и теперь стало обычаем перед началом сессии осматривать подвалы. А дискуссии в парламенте самые современные. Больше всего сейчас спорят о втором фронте.

— Вы не можете мне объяснить, почему англичане не открывают второго фронта? Ведь им тоже выгодно скорее кончить войну. Высадились бы в Европе, немцы стали бы драться на два фронта, мы их — с востока, англичане — с запада, и война давно бы закончилась. Ведь обещал же Черчилль. Кажется, все так просто, так ясно, а они тянут, тянут… — почти с отчаянием произнесла Антошка.

Виктор улыбнулся.

— Я не дипломат, но мне тоже ясно, что, если бы этот вопрос решал народ, второй фронт был бы давно открыт, но английским капиталистам выгодно, чтобы и мы и немцы истощили свои силы, и тогда они будут хозяевами положения. Европа будет у них в кармане.

— Ну уж дудки! — авторитетно заключила Антошка.

Пересели на другой омнибус.

Ехали через восточный район Лондона — Истэнд.

Антошку поразил нищенский вид кварталов, узеньких улочек, поперек которых протянуты веревки, и на них сушилось белье. По улицам бежали мутные потоки. Оборванные, грязные ребятишки возились в пыли. Ни деревца, ни одного зеленого кустика, низкие серые домишки перемежались с развалинами.

Желтый, смрадный воздух становился все гуще, и дальше десяти — двадцати метров ничего уже не было видно.

— Откуда такой желтый дым? — спросила Антошка.

— Это желтый туман, — пояснил Виктор. — В Англии вы увидите желтые, синие, лиловые, белые туманы. Это зависит от того, откуда дует ветер. Если со стороны химических заводов — туман желтый, если со стороны моря — белый, дым металлургических заводов окрашивает его в черный цвет. Знаменитые лондонские туманы. Белые туманы называют смок, а цветные — смог.