Грегори Арчер - Король воров

• Название: Король воров
• Автор: Грегори Арчер
• Жанр: Героическая фантастика

---

– Шаман Манумба смелый и сильный воин,- вновь заговорил вождь – еще более тихо.- Тело его покрыто волшебным рисунком Вудайю, ему ведомо тайное знание отцов наших, и отцов наших отцов, и отцов отцов наших отцов. ЛЛгвага повелевает: пусть Манумба отправится в земли, где ткут свои паутины белые пауки, отыщет воплощение Великого Пьйонги – мужа Нанги и вернет его племени. Только так НКарргну вновь станет сильным и непобедимым.

– Но как Манумба найдет Великого Пьйонгу – мужа Нанги? – негромко спросил шаман.

Огонь в чреве Нанги, которая осталась одна, будет вести Манумбу,- совсем тихо ответил вождь: долгая беседа утомила его.- Пусть Манумба возьмет с собой столько самых лучших воинов, сколько пальцев на руках и ногах у трех здоровых людей. Смажет их боевые палки соком муараре. Пусть возьмет свою мудрость. Возьмет цветные камушки, которые любят собирать белые пауки. И встанет так, чтобы Огненная Черепаха просыпалась со стороны той руки, которой настоящий воин держит боевую палку. И двинется вперед. Огонь в чреве Нанги будет вести его. Пусть Манумба вернет воплощение Великого Пьйонги – мужа Нанги, в НКарргну…

Шаману осталось лишь коснуться рукой лба, что означало полное подчинение. Ему очень не хотелось покидать родные леса, бросать родную деревню… но и ослушаться Большого Человека он не мог.

* * *

Огненная Черепаха просыпалась и засыпала столько раз, что сосчитать не хватит пальцев и у пятижды по пять воинов. Отряд двигался медленно, стараясь обходить стороной поселения белых пауков, но верно и неуклонно он двигался к цели. Огонь в чреве Нанги вел Манумбу вперед. И, ведомые этим незримым простому человеку светом, воины из Черных Королевств шли вперед.

Трое из них умерли в страшных мучениях, когда испили воды из колодца, умышленно отравленного белыми пауками.

Девять утонуло во время переправы через Живую Воду (наверняка созданную белыми пауками), поскольку в милом, далеком НКарргну никто не знал, что такое река, и плавать никто не умел.

Но Манумба уверенно вел свой отряд к цели.

Шестеро были убиты в стычке у стен большого скопления изрытых пещерами камней белых пауков, когда юный Хвашд, изнывающий от отсутствия женщины в походе, решил попользоваться какой-то паучихой (на взгляд Манумбы, красивой, как кучка помета древогрыза). И только сок муараре, которым Манумба щедро смазал наконечники боевых палок, спасли их в той неравной битве.

Несмотря ни на что, они шли и шли на север, и Огонь в чреве Нанги разгорался все ярче.

Тринадцать воинов замерзли среди белого, скрипящего под ногами песка в Белых Горах (которые были похожи на Черную Гору, но несравненно выше, и которые, несомненно, были возведены белыми пауками на пути храброго отряда), а пятеро умерли от голода там же.

На четверых воинов белые пауки наслали чары, и они сошли с ума, когда в одном из поселений узрели обилие еды, познали доступных паучих и мягкие постели, а также отведали колдовской воды, от которой становится весело в душе и легко в голове. Эти четверо решили бросить своих братьев, предать Великого Пьйонгу – мужа Нанги и навсегда остаться в мерзком паучьем селении… Не сумев снять с них заклятие, Манумба приказал убить всех четверых: он не хотел бросать несчастных в оковах проклятого колдовства.

Огненная Черепаха неустанно засыпала и просыпалась, и неустанно Манумба и воины продвигались вперед. Огонь в чреве Нанги разгорался все ярче. Еще немного, и они достигнут воплощения Пьйонги – мужа Нанги.

В отряде осталось столько человек, сколько пальцев на руках и ногах у всего одного здорового мужчины, когда, поздно ночью, они подошли к стене очередного поселения белых пауков. И старый шаман с трепетом в сердце понял: здесь. Вот он, конец долгого пути. Здесь глупые пауки, не знающие ни одного слова Священного Языка Га, прячут воплощение Великого Пьйонги – мужа Нанги. Высоки эти стены, крепки доски, прикрывающие проход внутрь, много пауков с боевыми палками охраняют его. Но ничего. Завтра Манумба проникнет в это сборище камней с пещерами. Завтра отнимет Великого Пьйонгу – мужа Нанги, у пауков. И вскоре Нанга воссоединиться со своим возлюбленным. Со своим мужем. И их свет снова воссияет над деревней НКарргну.

Подождем, пока не проснется Огненная Черепаха.

Поначалу все складывалось как нельзя лучше, хвала Великому Пьйонгу – мужу Нанги. Они беспрепятственно проникли за стену, остановились на лысом месте, куда пауки почему-то не решались прикатывать свои камни для жилья; когда Огненная Черепаха уснула, Манумба воззвал к силе Вудайю, и та одарила его Светильником Нанги. Ведомые его светом, пятеро лучших из оставшихся воинов отправились за священной статуэткой.

Они не вернулись. Сила Вудайю позволила Манумбе увидеть, как их души возвращаются в живот Нанги… Да, белые пауки оказались не так тупы и неповоротливы, как полагал шаман. Ну ничего, перед Светом в чреве Нанги, и мужем ее – Великим Пьйонгой, и соком муараре на наконечниках боевых палок ничто не устоит.

И он отправил еще пятерых воинов на поиски воплощения святыни. Эти пятеро тоже не вернулись.

Впервые в душе старого Манумбы родилась и зашевелила ножками холодная, скользкая гусеница страха. Неужели белые пауки сильнее воли Великого Пьйонга – мужа Нанги, сильнее непобедимых воинов НКарргну? Не может быть. Или у них есть свой шаман, который охраняет украденное воплощение Великого Пьйонги – мужа Нанги?…

Людей в отряде осталось столько, сколько пальцев на руках одного здорового человека, й рисковать Манумба больше не смел. Теперь он сам поведет воинов в бой за освобождение Великого Пьйонги – мужа Нанги. И пусть Сила Вудайю поможет им. А если все же ему суждено раньше времени вернуться в живот Нанги, что ж… стало быть, на то воля Великого Пьйонги – мужа Нанги.

Глава XXVII

– Деливио, говоришь, пожаловал? Просит срочно принять его, говоришь? – Ларго потер подбородок, эта примета – знал дежуривший сегодня стражник, который и доложил о приходе Деливио, – указывает на хорошее настроение его начальника.

Начальник городской стражи Ларго с утра пребывал в прекрасном расположении духа, предвкушая этот приход начальника стражи сенатора Моравиуса с той минуты, как ему доложили о бойне, устроенной в «Червивой груше». В которой замазался этот коровий шлепок Деливио. Гора трупов, разгромленный трактир и, главное, самозванство. По показаниям трактирщика наглец выдавал себя со своими людьми за городскую стражу. Ох, повертится он на этом табурете, попотеет, отвечая на вопросы, а их будет много, очень много. Не раз он сюда придет. И покровитель его, сенатор Моравиус, не поможет, закон – есть закон. А если попробует вмешаться в расследование, то… не один сенатор в Сенате. И еще есть столица, куда можно направить жалобу. В столице о Ларго слышали, да и не смогут там не считаться с начальником стражи Конверума. Нет, не будет слишком рьяно заступаться осторожный Моравиус за какого-то солдафона,

А может, его сразу отправить в Пыльный подвал? Пускай поваляется на холодном полу, отморозит себе кое-что, небось не до пышных вдовушек опосля будет. Или все-таки гонять его на допросы – каждый день, изводить неизвестностью, страхом потерять свободу? Нервные переживания тоже, говорят, отбивают охоту гоняться за юбками.

Утром Ларго остановился на том, что, если Деливио до вечера придет сам, то сажать его пока не станет, а если не явится, то послать за ним отряд, доставить в тюрьму – и до полного выяснения. Но в любом случае за ту историю с этой шлюхой Алаккией он отыграется.

Вечера ждать не пришлось – храбрый только перед бабами Деливио прибежал очень быстро. Наверное, поплакался шлюхе Алаккии в подол, посидел в нужнике и сразу после потрусил сюда. Сейчас будет пускать сопли, напоминая о прежней дружбе.

– Пускай обождет в приемной,- распорядился начальник городской стражи, и дежурный стражник, кивнув, удалился.

Ларго решил начать с того, что сгонит последнюю спесь с этого выскочки, подержав его в приемной вместе с рядовыми просителями.

Дверь распахнулась и на пороге объявился улыбающийся Деливио. Позади него в глубине приемной Ларго разглядел корчащегося на полу, держась за живот, своего дежурного стражника.

Ларго был настолько ошеломлен, что бездействовал. Деливио шагнул в кабинет и, прикрыв за собой дверь, запер ее на защелку. Предстоящий разговор должен пройти втайне и без помех. И не так, усмехнулся про себя начальник стражи сенатора Моравиуса, как предполагал этот жирный увалень Ларго…

* * *

Конные ряды были, разумеется, самыми шумными и грязными на рынке. Здесь к гвалту человеческих голосов примешивались лошадиные топот и ржание, а к обыкновенной базарной грязи – навоз, солома и овсяная шелуха.

Конан поймал себя на мысли, что, покупая лошадей, а доводилось ему проделывать это нередко, как, впрочем, и продавать их, он почти никогда не мог позволить себе выбирать, не прикидывая, хватит денег – не хватит. Обычно, как вот и сейчас, он высматривал лучшее из того, что подешевле.