Клайв Леннард - Источник судеб

• Название: Источник судеб
• Автор: Клайв Леннард
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-87365-029-2

---

Во время многочисленных сборищ в гостиной виллы дель Донго он неподвижно стоял за спиной владелицы, вооруженный своим коротким гиперборейским мечом, одетый лишь в короткие холщовые штаны, скрестив на груди руки, подобно другим наемникам. Но, в отличие от чернокожих, он служил не за деньги. Он был вещью, всецело принадлежащей Хозяйке. Его не интересовали разговоры «фиолетовых», их политические планы и интриги, он равнодушно смотрел на оргии, когда напившиеся гости придавались плотским утехам прямо на столах, на полу и в бассейне. Зана не была исключением, она имела множество любовников и часто приказывала своему телохранителю присутствовать в ее спальне при любовных играх с другими мужчинами. Киммериец был подобен статуе: он равнодушно взирал на жаркие объятия любовников, следя лишь за тем, чтобы в пылу страсти кто-нибудь не причинил Хозяйке боли или иных неудобств. Впрочем, Зана предпочитала причинять боль другим. Несколько раз она брала киммерийца с собой в подземелье, где была оборудована настоящая камера пыток. Безжалостная красавица испытывала здесь верность любовников: за свои ласки она подвергала их многочисленным испытаниям, способным вызвать у нормального человека чувство ужаса и гадливой брезгливости. Она прекрасно владела плетками, бичами, розгами, раскаленными щипцами, знала, как пользоваться дыбой, колесом, жаровнями и другими многочисленными приспособлениями для истязания плоти. Здесь же наказывали провинившихся рабов, но этим занимался экзекутор Стино.

Впрочем, одну рабыню Зана предпочитала истязать самостоятельно. Это была девушка, умевшая изображать статую и ходить по горящим углям, которую Конан видел в опочивальне Хозяйки в их первую и самую страстную ночь любви. Рабыня безропотно и молча сносила наказания, довольно жестокие, так как Зане очень хотелось испытать предел ее выносливости. Неглубокие раны на теле невольницы быстро затягивались, не оставляя следов, но когда Хозяйка сломала ей клещами палец, девушка потеряла сознание, а в душе варвара шевельнулось что-то похожее на жалость. Заметив, что его голубые глаза на мгновение прояснились, Хозяйка велела рабам унести девушку и больше никогда не пытала ее в присутствии киммерийца.

Невольница вскоре оправилась, Конан снова видел ее в опочивальне Заны, прислуживающую днем, изображавшую светильник ночью. Иногда «статуя» оживала, до смерти пугая очередного любовника Заны, что очень ее смешило. Киммериец смотрел на эти представления равнодушно, как и на все остальное, что не касалось впрямую его обязанностей.

Единственное, чего не могла добиться от него Хозяйка, так это участия в групповых игрищах, когда в ее постели оказывались сразу два-три мужчины. Варвар отказывался к ним присоединяться: он просто застывал и не реагировал на призывы и насмешки Заны. После таких ночей та непременно отыгрывалась, заставляя своего телохранителя выполнять самые изощренные свои желания.

Конан давно забыл, ради чего он начал принимать радужное зелье, забыл о своем прошлом, о предостережении в записке брегона, о самом фаллийце и его острове, забыл о заброшенном капище и юном Арэле, которому предстояло обрести Подлинное Имя, обо всем, кроме Заны и хрустальной склянки, которую несколько раз в день приносил ему Родагр.

Раз, сопровождая свою госпожу в город, он шел впереди носилок, расталкивая толпу и нанося удары упругой палкой по спинам зазевавшихся прохожих. Внезапно из-за угла выехал всадник в расшитом золотом камзоле с круглым воротником, украшенном серебряными шариками. Лошадь, чуть не налетев на киммерийца, взбрыкнула, и всадник едва удержался в седле. Уже подняв палку, чтобы огреть животное и освободить дорогу, варвар вдруг замешкался. На какой-то миг из темных глубин прошлого всплыло воспоминание: толпы вооруженных людей, зарева пожаров и этот человек, что-то страстно выкрикивающий, стоя на треснувшей бочке…

Всадник вдруг наклонился с седла, пристально вглядываясь в лицо телохранителя широко распахнутыми темными глазами.

— Конан?! — выдохнул он изумленно.

— Прочь с дороги! — проревел киммериец и ударил палкой по крупу лошади. Та заржала и снова поднялась на дыбы, удерживаемая натянутыми поводьями.

— Отойди, варвар, — раздался сзади властный голос Хозяйки. Ее носилки были уже рядом. Киммериец отступил в сторону и застыл с безучастным лицом, скрестив на груди могучие руки.

— Ах, это вы, любезный дон Эсанти, — проворковала Зана, раздвинув кисейные занавески. — Отчего я не вижу вас у себя?

Дон Эсанти вежливо приподнял шляпу и пробормотал что-то невнятное.

— Вы, кажется, встречали раньше моего телохранителя?

— Я обознался.

— Ну что ж, бывает. Когда много путешествуешь, часто путаешь лица. Но вы, мой дорогой, уже давно вернулись в цивилизованный мир, так что не следует дичиться общества. Тем более, когда партия «фиолетовых» одерживает победу за победой. Ваш подарок превзошел все ожидания, и я хочу вас отблагодарить!

И донна дель Донго томно повела обнаженными плечами.

Дон Эсанди еще раз дотронулся до шляпы, пробормотал: «Непременно!», дал лошади шпоры и скрылся в боковой улочке.

Этот случай не произвел на варвара ровно никакого впечатления и вскоре вовсе изгладился из его памяти. Все потекло своим чередом: от склянки до склянки, от одной страстной ночи до другой — бесконечный мутно-розовый поток времени…

И все же Судьба готовила Конану не тихую заводь, не мертвое тинное озеро, а гремящий водопад и новую стремнину. Как выразился однажды Да Дерг: «Человек предполагает, а Богиня Банну располагает».

Оргии на вилле дель Донго становились все более необузданными, Хозяйке пришла фантазия заставить уродцев принимать в них участие, так что даже на ставшего почти бесчувственным киммерийца нет-нет да и накатывала волна омерзения. Теперь многие гости нюхали порошок Черного Лотоса, погружаясь в прострацию и полностью лишаясь рассудка. Двое утонули в бассейне, какой-то капитан неизвестно почему задушил молодого «литератора», а весьма почтенная дама в порыве лотосовой страсти пыталась отдаться леопарду и была изодрана в клочья. Жертвы веселья были тайно увезены и сброшены в море с чугунными ядрами на ногах, так что официально числились пропавшими без вести, но Зана стала опасаться, что кто-нибудь из сенаторов может заслать в ее дом соглядатаев. Эти опасения выразились в том, что Хозяйку почти перестали видеть трезвой.

Раз, после очередного заседания наследников дела Авванти, окончившегося, как обычно, грандиозной попойкой, Зана привела в опочивальню мужа. Или дон дель Донго привел жену — Конан так и не понял. Оба едва держались на ногах, поддерживая друг друга и глупо хихикая. Зана повалилась на ложе, а Палипсио сумел устоять на ногах и заинтересованно уставился на безмолвного телохранителя.

— Ка-а-акой мужчина-а! — протянул он томно. — Это кто у тебя, дорогуша?

Он тысячу раз видел киммерийца, повсюду тенью следовавшего за хозяйкой виллы, но сейчас, по уши налившись розовым майскугом, то ли забыл его, то ли просто придуривался.

— Нравится? — с трудом ворочая языком, спросила Зана. — Это у меня раб… король Аквилонии, Конан-варвар.

— На-а-адо же, ка-а-ароль! — пропел дель Донго. — А естество у него тоже королевское?

И он протянул руку к набедренному поясу киммерийца.

Это была его роковая ошибка.

Конан совершенно безучастно отнесся к тому, что Зана назвала его подлинным именем. Ему было глубоко наплевать, кого она привела в свою спальню. Он готов был безропотно потакать всем ее капризам и терпеть от нее любые унижения. Но только от нее, Хозяйки, и ни от кого другого.

Палипсио даже не успел понять, что произошло. Он просто взвился в воздух и, нелепо размахивая тонкими руками, пролетел десяток шагов, отделявших место, где он только что стоял, от широкой кровати под балдахином. Сиятельный дон впервые в жизни опустился на брачное ложе. Он опустился на него спиной и обильно залил атласное покрывало кровью, хлеставшей из разбитого носа.

Это падение мгновенно отрезвило Зану. Она схватила мужа за плечи и принялась отчаянно трясти, отчего кровь потекла еще гуще. Потом Зана соскочила с постели, подбежала к телохранителю и принялась яростно колотить кулачками в его широкую грудь.

— Ты, — визжала она, брызгая слюной, — идиот! Ты убил его! Ничтожество, что я теперь буду делать? Муж не оставил завещания, а по местным законам я могу наследовать состояние только по его воле! Я теперь нищая, нищая!

В этот момент дон дель Донго застонал и сел на постели, зажимая руками расквашенную физиономию.

— Хвала Иштар! — воскликнула Зана. И, яростно глянув на киммерийца, добавила: — Ты провинился, раб! Ступай к Стино, передай, что я приказала запереть тебя в холодную.

Следующее утро Конан встретил в каменном мешке, прикованный цепью к железному кольцу в стене.