Клайв Леннард - Источник судеб

• Название: Источник судеб
• Автор: Клайв Леннард
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-87365-029-2

---

А через реку, уже вошедшую в свои берега, победно вопя, плыли новые сонмы нападавших, готовых жечь, грабить, насиловать, мстить… Ураган раскатал осадные башни по бревнышку, но в них не было больше нужды — путь на улицы Турна был открыт. На больших плотах вместе с конями переправлялись рыцари: они тоже вопили, обуреваемые жаждой крови и поживы ничуть не меньше варваров, крестьян и разбойников.

— Надо уходить, — негромко сказал магистр. — Через подземный ход, в Верхний Город. Стены его не столь высоки, но там — знать со своими людьми. Среди вельмож немало умелых бойцов.

— Бойцов? — прорычал киммериец. — Их умения хватит, чтобы воткнуть нож в спину! Мы будем драться здесь — за каждый дом, каждую улицу и переулок. Мы завалим мостовые Нижнего Города трупами врагов. Они захлебнутся собственной кровью!

И он обнажил меч, готовый сражаться и умереть за свой Турн — первый град, который варвар из Киммерии не разрушал, а строил.

— Большинство гарнизона погибло, горожане не смогут противостоять орде варваров, рыцарям и ополченцам, жаждущим добычи, — убеждал магистр, понимая, что все слова бесполезны. — В благоразумии — сила полководца…

— К Нергалу благоразумие! Ты болтаешь, как трусливый Обиус, не сумевший выпросить защиты у своего Митры! Катись к нему, да передай тем, кто хочет умереть за своего короля: пусть открывают ворота и атакуют всеми силами. Победим или умрем!

С этими словами киммериец ринулся к краю обвалившейся стены и ловко начал спускаться по наклонному торцу пролома вниз — навстречу смерти.

Афемид горестно наблюдал за ним сверху: он готов был вонзить кинжал себе в сердце. Все его умение, его искусство и хитроумность, оказались бессильными перед чарами колдуна, победно восседающего на своем вороном коне, там, на холме…

Если бы близорукий магистр способен был видеть дальше собственного носа, он поразился бы переменам, происшедшим с Черным Рыцарем. Бессильно уронив руки, маг едва держался в седле, раскачиваясь, словно вызванный им ветер обрушил свои порывы на него самого. Не удержавшись, колдун стал заваливаться на сторону, его приспешники подхватили закованное в броню тело и унесли в шатер. Предупрежденные о возможном проявлении слабости после столь мощного колдовства, они были готовы и знали, что их безжалостный повелитель должен набраться сил для новой волшбы.

Лодки и плоты приближались. Конан прикидывал, успеет ли оказаться на земле, прежде чем первые из них причалят. Внезапно, бросив взгляд вниз по течению Ледяной, король увидел стремительно приближающихся всадников: клин конницы под предводительством высокого рыцаря в пернатом шлеме и позолоченном панцире, в развевающемся багряном плаще, с обнаженным мечом и копьем в руках. Следом скакал юный оруженосец, державший знамя. Конан узнал эмблему — алого леопарда Пуантена — узнал предводителя…

— Троцеро! — заорал он, не в силах поверить в это чудо. — О Митра, я был несправедлив к тебе, ты послал с небес графа Троцеро!

Всадники во весь опор гнали коней в чеканных уздах, под яркими чепраками и высокими седлами с луками из пурпурной или желтой кожи, украшенными чернью и эмалью по серебру. Островерхие шлемы без забрал искрились яркими бликами под выглянувшим солнцем. Разноцветные щиты с гербами, синие, шафрановые, ярко-желтые, малиновые плащи, летящие по ветру, — словно радужное сияние накатывалось на серую орду Тзота-ланти, ощетинившись копьями с булатными наконечниками и пестрыми значками. Отряд смел передовые заграждения ополченцев и безостановочно понесся дальше, разрезая вопящий сброд, как нож теплое масло.

Рог гандерландцев хрипло прокричал отбой. Рожок на ближайшем плоту, напротив, требовал наступать: какому-то князьку плевать было на дисциплину, когда город — вот он, иди и бери. Часть лодок повернула обратно, другие продолжали грести к плесу. Конан спрыгнул на землю и приготовился встретить врагов.

Из первой причалившей лодки попрыгали ваниры и, размахивая топорами, ринулись на одинокого воина. Киммериец встретил их как полагается: меч его работал безостановочно, круша черепа и разрубая тела северян. Краем глаза он успел заметить причаливший к мелководью плот и длинномордого верзилу, поднимающего арбалет… Ванирский топор задел его наплечник, Конан пошатнулся, открывшись лишь на мгновение, но этого было достаточно, чтобы арбалетная стрела ударила его в грудь.

На зингарской броне осталась лишь вмятина, однако стреляли так близко, что король не удержался на ногах и упал навзничь. Он увидел над собой оскаленное лицо ванира, занесшего топор для последнего удара… Потом кожаная рубаха на груди ванахеймца лопнула, и из прорехи, словно красный клюв дятла из дупла, выглянуло окровавленное острие меча. Воин повалился вперед и упал бы на Конана, но тот уже был на ногах, с удивлением обнаружив, что вовсе не одинок в этой схватке.

Из пролома в стене резво выпрыгивали турнские молодцы, тесня к воде и валя наземь опрометчивых захватчиков. Стражники, горожане и откормленные парни с гербом графа Робастра на червленых нагрудниках… Самого графа, впрочем, видно не было, очевидно, он счел ниже своего достоинства марать меч о каких-то наемников.

Рядом, вытирая окровавленное лезвие о штанину поверженного ванира, стоял генерал Ольвейн.

— Ты меня пугаешь, — проворчал киммериец, — всегда в нужном месте и в нужное время, словно сквозь стены видишь. Чернокнижник ты, что ли?

Генерал улыбнулся.

— Да я грамоте и то не обучен… Просто, когда налетел ураган, нам досталось меньше: мы пускали огонь вдоль ворот, и ветер только прибил его. Северные ворота целы, и почти вся северная стена вдоль озера. Поэтому я оставил командовать сержанта и пошел к вам на помощь. По дороге ко мне присоединился граф Робастр со своими людьми и еще десяток вельмож — у каждого по сотне слуг и телохранителей. Они готовы предпринять вылазку на помощь Троцеро.

— В трапезной заверявших меня в своей преданности было несколько больше, — буркнул король. — Ладно, и на том спасибо… Но откуда ты узнал о Троцеро?

— Когда я получил послание Пресветлого с требованием отправить гонцов к Гийлому, то подумал, что этого может оказаться недостаточно, и послал человека в Галпаран, возле которого, как мне было известно, граф собрал немало рыцарей на маневры…

Конан не удержался и присвистнул, словно мальчишка.

— Ну, знаешь! Если бы ты ведал грамоту, я произвел бы тебя в маршалы… Но я поступлю лучше: сделаю тебя герцогом Гандерландским и подарю замок Гийлома, благо этот повеса не оставил законного наследника. Подозревал его?

— Доходили кое-какие слухи… Болтали, что замок словно стал невидимым, и пройти к нему можно только окунувшись в болотину, да и то задом наперед. Многие не верили, но теперь-то понятно, что тут не обошлось без черной волшбы.

— Немало, однако, нашлось желающих искупаться в тине! Ладно, собирай людей, мы выступаем.

Не прошло и четверти часа, как турнцы атаковали разношерстное войско Тзота-ланти. Горожане под предводительством мясника Бангамира, облачившегося в трофейную кольчугу, но оставившего в качестве оружия топор для разделки туш, который в его мощных лапах был пострашнее боевого, воспользовались брошенными лодками и плотами нападавших и погнали их к южному берегу реки. Король возглавил отряд рыцарей, ударивший через мост на галпаранский тракт. Графа Робастра с его людьми он отправил к восточным воротам, еще несколько вельмож с отрядами — к остальным. Многие подчинились с тайной неохотой: сейчас, когда победа над супостатом становилась возможной, всем хотелось быть поближе к королю, дабы явить пред его очами храбрость и заслужить награду. Лишь генерал Ольвейн сам вызвался устроить вылазку на городской торг, надеясь опрокинуть ваниров и захватить их ладьи.

Конница Троцеро тем временем стремительным вихрем пронеслась сквозь ряды вражеского войска, оставляя за собой горы трупов, достигла западного бастиона Турна, где Ледяная вытекала из Спокойного озера, развернулась и во весь опор помчалась обратно, стремясь пробиться к холму, над которым реял штандарт Гандерладна и высился темный шатер мага, все еще пребывающего внутри в полном бессилии. Отсутствие полководца посеяло панику среди наемников и ополченцев: они беспорядочно метались по полю, не в силах организовать сопротивление. Вассалы Гийлома сигналами рожков выстраивали своих людей, но они со своими знаменами являли лишь островки в море наемного сброда и не могли противостоять стремительному натиску пуантенского леопарда.

Конан горячил могучего гнедого хауранца, тоже направляя свой конный отряд к холму, к ставке Тзота-ланти. Король так и не успел снять парадный камзол, только надел сверху простую солдатскую кирасу, а на голову — рогатый ванирский шлем: первое, что подвернулось под руку. Он уже видел приближающихся рыцарей Троцеро: самого графа, стройного и гибкого, словно юноша, могучего и быстрого, как зверь, изображенный на его знамени, видел медноволосого здоровяка — капитана Просперо, без шлема и щита, потерянных в пылу схватки, красавца Паллантида, улыбающегося даже перед лицом смерти, вечно мрачного Сервия… «Веселись, Аквилония! — несся над полем боевой клич. — Да здравствует король! Смерть ублюдкам!»