Иржи Грошек - Большая реставрация обеда

• Название: Большая реставрация обеда
• Автор: Иржи Грошек
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-367-00330-7

Однажды известный русский писатель Иржи Грошек наводил дома порядок и обнаружил свой старый роман «Реставрация обеда». «Что за безобразие?!» – воскликнул Иржи Грошек и переписал этот роман заново. Получилась «Большая реставрация обеда», где количество авторских «безобразий» нисколько не уменьшилось, а только увеличилось вдвое. «Теперь у нас вид приятный и аккуратный!» – с глубоким удовлетворением отметил Иржи Грошек и отнес эту рукопись в издательство…

Читайте «Большую реставрацию обеда», где новый сюжет объединяет свежие главы с «отреставрированными», где шеф-повар Петроний готовит «сатириконы», Поджо Браччолини выпекает «фацеции», а поваренок Иржи Грошек лепит «чешско-моравские фрикадельки». Словом – приятного аппетита!

Ограничение: не рекомендуется людям без чувства юмора.

---

[ ]да[ ]

Утраченные фрагменты могли бы составить отдельный роман, а по нынешним меркам – собрание сочинений. «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, и Гарри Поттер! – подумал я. – Ограбили нашего брата Петрония!»

Дошедший до наших дней текст «Сатирикона» я разделил на двенадцать частей и озаглавил следующим образом:

I. Оборотень и ведьмы

II. Приключения в лупанарии

III. Краденый плащ

IV. Пир Трималхиона

V. Закуски и разговоры

Вставка – «Анекдот об искусном стекольщике и Цезаре»

VI. Игра в похороны

Вставка – «Новелла об уступчивом мальчике»

Вставка – «Поэма о гибели Трои»

VII. Приключение в бане

VIII. Неудачная хитрость

Вставка – «Новелла о матроне Эфесской»

IX. Труп Трималхиона

X. Богатый старик

Вставка – «Поэма о гражданской войне»

XI. Хитрый план

XII. Разбогатевшие жулики

Конечно, мое оглавление несколько отличалось от канонического, но мне так больше понравилось. Исследуя «Сатирикон» далее, я осмелел и пришел к выводу, что в мировой литературе ничего бесследно не пропадает и не появляется. И если фрагменты отсутствуют у Петрония, значит, надо искать их в другом месте. Например, у Джованни Боккаччо в «Декамероне». Или у Поджо Браччолини в «Фацециях». Во времена Кватроченто писатели постоянно брали взаймы у античности и всегда отдавали с процентами. А теперь зачастую гоняют однородную массу из романа в роман, пренебрегая санитарно-гигиеническими соображениями.

«Самокритично!» – сказал бы Петроний. Но вряд ли он мог подумать, что я приду к более парадоксальным выводам. Ему и не снились такие фантазии! Поскольку автор «Сатирикона» оперировал текстами, а я – пробелами, что весьма стимулирует воображение и развивает ассоциативное мышление. Но меня осенило при виде очередной лакуны.

[ ]да[ ]

Я догадался, что стало с Густавом Шкретой, а заодно – с Йиржи Геллером.

– Гиссарлык! – радостно воскликнул я, как будто раскопал Трою.

– Немедленно сдайте книгу в отдел хранения! – отозвалась библиотекарша.

Она захлопнула «Толковый словарь психиатрических терминов» и указала мне на дверь. Скорее всего тоже пришла к определенным выводам. Поэтому я решил здесь больше не задерживаться, сдал «Сатирикон» и отправился на местность, чтобы подкрепить свои догадки артефактами.

Не обращая внимания на питейные заведения, я устремился на Спальну улицу, к дому четырнадцать, куда мы свезли поддельного Йиржи Геллера по настоянию Вендулки. Туда же Янка с Анитой доставили тело Густава Шкреты в женском берете. И все недостающие фрагменты теперь надлежало искать по этому адресу.

Лакуна

– Друзья, – сказал Трималхион, ковыряя в зубах серебряной зубочисткой, – не было моего желания выходить в триклиний, однако, чтобы не задерживать вас дольше, я пренебрег всеми удовольствиями. Но позвольте мне окончить игру…

Петроний Арбитр. Сатирикон

[ ]

В одном купе ехало три пассажира и три пассажирки: Янка в ажурных чулках, Анита в брючном костюме, Вендулка с иллюстрированным журналом, Питер Устинов подле окна, Густав Шкрета, якобы сводный брат Йиржи Геллера из Тюрингии, а также странный господин, что согласился стать Йиржи Геллером…

– Итак, – подытожил я. – Что от меня требуется для поддержания образа Йиржи Геллера в хорошей физической форме?

– Пить, курить и любить не меньше пяти литров, – прописал Густав Шкрета.

– Вы что же, меня запугиваете?! – возмутился я. – В таких объемах никто не любит!

– Я понимаю, – усмехнулся Густав Шкрета, – что поначалу вам будет трудно, но со временем втянетесь.

– А нельзя этот образ поделить на составляющие? – намекнул я. – Ну например, пить станет писатель, курить – Вендулка, а я возьму на себя все остальное. В разумных пределах, разумеется.

– Нельзя! – сообщил Густав Шкрета. – Образ цельнотянутый и расчленению не подлежит! Вдобавок Питер Устинов и так надирается как сивая кобыла, а в образе Йиржи Геллера можно его потерять.

– Я здесь, возле окна, – откликнулся Питер Устинов. – Вы сами кобыла!

И покуда они рассуждали о коневодстве, я быстренько подсчитал – сколько денег уйдет на таблетки для поддержания образа в течение тридцати календарных дней. А дальше – не стоило и загадывать.

– Однако! – заметил я. – У вас, должно быть, не много претендентов.

– Да, – заявил Густав Шкрета. – Йиржи Геллер – это литературный феномен! Но давайте вернемся к его отношениям с женщинами… Вы помните, чтó мы рассказывали?

– Всякие гадости, – подтвердил я. – Что он обрюхатил одну ясновидящую, отчего она стала плохослышащей.

– Немного неточно, – сказал Густав Шкрета, – но тоже сгодится. Тут главное – войти в образ, а кого обрюхатить – дело второстепенное.

– Ну, не скажите! – возмутилась Анита. – Я, например, в брючном костюме, и со мной этот номер легко не пройдет!

– Я выражался фигурально, – сказал Густав Шкрета. – А вы, мадам, как вижу – намылились целенаправленно.

– Мадемуазель, – внесла поправку Анита и пояснила: – Последние полгода. Но сейчас не об этом речь. А по легенде, я первая, третья и пятая жена Йиржи Геллера. Отсюда вопрос – наш кандидат на образ еще в потенции?

– Что вы все на меня уставились?! – снова возмутился я. – Откуда я знаю, пока не попробую?!

Потому что надо трезво оценивать свои силы. Иногда потратишь потенцию на дам, и Литература уже не возбуждает, разве что какая-нибудь – бразильская. А так сидишь и пялишься на подстрочник, безо всякой интересной половозрелой мысли.

– Я готова выйти замуж за Йиржи Геллера! – влезла в разговор Янка. – Хоть прямо сейчас, – добавила она и деловито поправила чулки.

– Во что играем? – осведомилась Анита. – На скачках или в лотерею?

– В Йиржи Геллера! – пояснила Янка.

А если женщина поправляет чулки в вашем присутствии – жди от нее неприятностей. Потому что может легко проделать это где-нибудь в дамской комнате. И если ей кажется, что чулки не на месте, то вскоре вы подвергнетесь сексуальной агрессии.

– Погодите! – воскликнула Вендулка.

– Хорошо, – согласилась Янка, – но не более трех минут. Не люблю прерываться на долгое время.

– Никто не любит, – поддержала ее Вендулка. – Но кем вы будете мне приходиться, если выйдете замуж за образ Йиржи Геллера?

– В Прибалтике есть обычай, – сообщил Густав Шкрета. – Когда девушка по фамилии Рамбутеня выходит замуж, она становится Рамбутятей. А вам, Вендулка, надо взять имя Ведьмулка, чтобы летать себе с Янкой на одном помеле по-родственному, по-семейному!

– Странно, что никто не спрашивает моего согласия, – заметил я и попытался перевести разговор на другую тему: – А где обещанная квартира?

– Какой же вы меркантильный, – возмутилась Вендулка. – Мы еще не приехали в Прагу! Но, как вы слышали, у вас три минуты, чтобы выбрать себе жену. После чего надо подумать о завещании.

«Ну, это несложно», – подумал я.

Потому что имел кое-какой опыт. А после пяти с половиной браков можно ложиться в гроб с чистой совестью и без опасения, что медный грошик случайно закатится за подкладку. У любящей женщины глаза получше металлоискателя.

– Покуда мне завещать нечего, – признался я. – Однако надеюсь в скором времени что-нибудь заработать.

– Тогда, как мне кажется, с законным браком можно тоже повременить, – сказала Янка. – Если никто не претендует…

– Да разве мы мародерки? – усмехнулась Анита. – Или браконьерки? Конечно повременим, до следующего охотничьего сезона!

Но я решил, что возьму себе псевдоним и укроюсь в каком-нибудь заповеднике для непуганых идиотов. Нагуляю вес.

– А чем вы думаете зарабатывать? – осторожно спросила Вендулка.

– Ну, как же?! – удивился я. – Образом Йиржи Геллера.

– Тогда мы точно не выйдем замуж в ближайшие тридцать лет! – огорчилась Анита. – А ничего более содержательного вам не приходит в голову?

Приходило от случая к случаю. Но каждый раз я приезжал в депо или на станцию «Сортировочная». Ведь если мне предначертано следовать в указанном направлении – лучше не пересаживаться. Я видел неоднократно, как люди с дорожными чемоданами мечутся по перронам в полной растерянности и кричат: «Проводник! Проводник! Это какой вагон?!» Заблудшие души! Когда в билете все пропечатано – и время отправления, и станция назначения. Конечно, можно проявить волю и от души покочевряжиться, мол, странная вы кассирша и дерьмовый у вас билет. Какой из меня Йиржи Геллер? И не хочу я в Прагу! Дайте тридцать шестое место в другом экспрессе! Но кассирша обязательно хмыкнет и скажет, что все забронировано! А поезд от станции Брно подан на четвертый перрон… Вот какие субретки эти кассирши, и ничего тут не поделаешь!

– Давайте-ка лучше перейдем к делу! – насупился я. – Вы что-то вякали про приличный оклад, который положен всякому Йиржи Геллеру.