Масси Суджата - Мастер икебаны

• Название: Мастер икебаны
• Автор: Масси Суджата
• Издательство: Амфора
• Жанр: Детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00052-5

Жизнь Рей Симуры проходит очередной виток неудач: друг уехал из Японии и антикварный бизнес хромает на обе ноги. Вдобавок тетя Норие буквально силком заставляет ее записаться в школу икебаны Каяма, одну из лучших в Токио. Составление букетов получается у Рей неважно, ведь она только наполовину японка, но ее талант сыщика приходится очень кстати, когда преподавательницу школы находят мертвой с садовыми ножницами в горле.

---

— Откуда цветочки? — спросила я.

— Из цветочной лавки, что находится на твоей улице. В Янаке есть где купить цветы, поскольку на холме — кладбище, как тебе известно, — ответила Норие. — Они, конечно, не в лучшей кондиции, но мне нужно было организовать что-то по-быстрому.

Ага. Значит, эти вялые хризантемы предназначались для покойников. Меня передернуло. Похоже, тетя это поняла, потому что добавила:

— Мы должны готовиться к экзамену, который будет проходить в следующем месяце. Хризантемы входят в обязательную программу, поэтому сегодня у нас хороший шанс попрактиковаться.

— Что еще за экзамен? Я думала, что студенты автоматически получают сертификат после окончания учебного курса.

В моем пособии для иностранцев черным по белому было написано, что, пройдя двадцать уроков и заплатив десять тысяч иен, я спокойно получу диплом четвертой ступени.

— Это касается только иностранцев. Японцы должны сдать два экзамена, то есть собрать две композиции, — объяснила Норие. — Один экзамен — это работа по заданной теме, второй — произвольная программа. Мастер, обладающий высокой степенью, должен высказать свое мнение и поставить оценку.

— Это как же? Экзаменатор осматривает букеты, а потом вслух обсуждает их достоинства и недостатки? — спросила я, припоминая, каких нервов стоило ожидание окончательных вердиктов Сакуры и Масанобу Каямы.

— Нет. Сначала студенты самостоятельно работают в классе, потом оставляют номер возле своих цветов и выходят из класса. Таким образом, все происходит честно и беспристрастно: оценивают мастерство, а не конкретного человека, — поучительно сказала Норие. — Вообще-то, я надеялась, что и ты, Рей, будешь сдавать экзамен. Не в следующем месяце, конечно, но, может быть, уже в следующем году.

— Почему бы нет? Ваша композиция в универмаге «Мицутан» была восхитительной, — поддержала ее Ёрико.

— Правда? — Норие повернулась к подруге. — И что же говорил иемото?

— Особого восторга я не заметила, — сказала я. — Он вдруг вспомнил, как однажды Такео и Нацуми украсили ирисами бамбуковую изгородь. Думаю, тем самым он хотел сказать, что наша композиция — это детский лепет.

— О! — Лицо Норие вытянулось, и внезапно я поняла, что совершила бестактность, позволив себе подобное замечание в присутствии тетиных студентов. Было видно, что я ее сильно расстроила. Так недолго и лицо потерять, ученицы — народ капризный и требуют от учителя совершенства.

— Я думаю, мастеру понравилась ваша работа, поэтому он и предался ностальгическим воспоминаниям, — сказала Ёрико, пытаясь спасти ситуацию. — Рей просто не поняла всех нюансов его речи.

— Да, у меня проблемы с японским, это все знают. — До меня наконец дошло, что нужно позаботиться о тетиной репутации. — Как бы то ни было экзамены ваших студентов важнее, чем все выставки вместе взятые. А кто будет принимать экзамен?

Норие держала паузу так долго, что одна из ее студенток не выдержала:

— Раньше это была мисс Сакура Сато!

— Она и кто-нибудь еще из старших мастеров школы, — поправила ее Норие.

— А вы когда-нибудь принимали экзамен? — спросила я у тети.

— Нет, потому что мы с твоей тетей еще не обладаем достаточной степенью мастерства, — ответила мне Ёрико. — Думаю, на этот раз экзамен будет принимать госпожа Кода или Нацуми Каяма как представительница семьи.

— Надеюсь, это будет госпожа Кода. У нее такой большой опыт! К тому же она снисходительна и добра. Уверена, что продвинутые иностранные студенты, такие как Лиля Брэйтуэйт, хотели бы сдавать экзамен именно ей, если бы представилась такая возможность, — сказала я.

— Гайдзинам не присваивают настоящую степень, — продолжала наставлять меня Ёрико. — Для них это всего лишь развлечение, просто им нужно чем-то заняться, пока они живут в Японии. Зато этим дамочкам будет что показать своим подружкам в женских цветочных клубах, когда они возвратятся к себе на Запад.

— Вы что же, бывали на Западе в этих самых цветочных клубах? — резко спросила я. Мне совсем не понравилось, в каком тоне она говорит о моих соотечественницах.

— Конечно нет, но я встречалась с подобного рода женщинами. — Ёрико высоко подняла свои подрисованные, похожие на полумесяцы брови.

— Мы не должны забывать, что именно иностранцы спасли школу Каяма. — Тетя удивила меня, заговорив на эту тему. — Сразу после войны у японцев не было денег даже на рис, что уж тут о цветах рассуждать! В то время только американцы посещали занятия по икебане. Сначала студенткой школы стала жена одного адмирала, потом присоединились ее знакомые, а позднее и другие иностранцы. Эти прекрасные женщины делали пожертвования, поддерживая школу до тех пор, пока посещать занятия и покупать цветы стало возможным и для нас, японок.

Сказав это, тетя сочла тему исчерпанной и переключилась на работу одной из студенток, сделав несколько замечаний. Мне понравилось, что студентка не склонила покорно голову, как это делалось в присутствии Сакуры или иемото, а улыбнулась и бережно поправила веточки.

Увидев, что тетя поглощена занятиями, Ёрико прошептала мне:

— Рей-сан, я вовсе не хотела задеть вас своим высказыванием об иностранных студентах. Я считаю вас равноправной ученицей, одной из нас. Извините, что заставила вас почувствовать себя неловко, тем более что вы еще не оправились от болезни.

— Благодаря тетиной и вашей заботе я быстро поправлюсь, — сказала я. Японский этикет требует, чтобы вы демонстрировали здоровье и успех во всех ситуациях, когда к вам обращаются. Вспомнив о том, что Норие говорила о финансовых трудностях в семье Ёрико, я добавила: — Огромное спасибо за изумительные белые розы. Это такая роскошь!

— Сначала я принесла вам розы в больницу, но вы были слишком слабы, чтобы обратить на них внимание. Но взгляните же на эту замечательную комнату! Сколько здесь цветов от ваших благожелателей... И даже от Такео Каямы. — Ёрико одарила меня лукавой улыбкой. Должно быть, тетя рассказала ей о визите Такео.

— Ничего такого нет на самом деле, — нервно сказала я.

— Ну, еще бы. Ваша тетя этого бы не перенесла. — Ёрико смотрела на меня добрым изучающим взглядом. — Если хотите, мы можем поговорить об этом позже. Я понимаю, что с японскими родственниками зачастую бывает очень трудно.

— Со мной все будет хорошо, не беспокойтесь. Право же, не о чем говорить. — Я отклонила ее предложение и опечалилась, сама не знаю почему.

Занятия закончились на час позже. После того как всю мебель расставили по местам, Норие расстелила мой футон, чтобы я наконец смогла улечься. Устроившись в мягких подушках, я проспала весь оставшийся день и проснулась, только когда в комнату начали заползать серые сумерки. Тетя Норие сидела совсем близко к андону[20] чтобы в его слабом, неверном свете продолжать работу над своим шитьем. Она очень старалась меня не беспокоить.

— Вы что там вышиваете? Это что? Сасико[21]? — Я приподнялась на локте, чтобы лучше разглядеть.

— Нет. Я зашиваю твой лифчик. Одна бретелька совсем оторвалась.

Она поднялась, зажгла верхний свет и торжественно продемонстрировала мне результат.

— Вообще-то я намеревалась его выбросить, — сказала я.

— Он был на тебе во время выставки в универмаге «Мицутан». Я его разглядела, когда сестрички в больнице тебя раздевали.

Я хотела уже выразить свое недовольство, но меня прервал телефонный звонок. Норие подняла трубку:

— О, Ричард-сан! Как мило, что вы позвонили.

Она замолчала, выслушивая его ответ. Ричард очень хорошо говорил по-японски. Спустя какое-то время она улыбнулась и сказала:

— Со дес, нэ!

Эти двое о чем-то договорились, не иначе.

— Твоя тетя — просто душка! Не возьму в толк, отчего ты так ее боишься? — спросил Ричард, когда тетя передала трубку мне.

— Никого я не боюсь. Просто иногда я чувствую себя под стеклянным колпаком, — заговорила я по-английски в надежде, что тетя не поймет, о чем идет речь.

— Я сказал ей, что собираюсь пригласить тебя на чашку чая, гомеопатического, разумеется. Тебе известно, что она верит в гомеопатию?

— Мне многое известно, — ответила я загадочно. Я все еще дулась на него за вчерашний отказ.

— Мне осталось записать еще парочку английских предложений для моего студента, и я свободен. К тому времени, когда ты напялишь свои тряпочки, уже буду стоять у твоей двери. — Похоже, Ричард почуял мое сомнение, потому что тут же добавил: — Конечно, если ты все еще хочешь меня видеть.

— Ладно, — сказала я, — мне было бы неплохо немного проветриться.

Я постаралась одеться как можно быстрее, чтобы избежать обсуждений деталей моего гардероба. Выбрав легинсы, которые не слишком раздражали бы мою исколотую задницу, я надела свитер шестого размера (по японским стандартам, шестой женский размер считается большим) с надписью «Сказка станет былью». У дверей я натянула свои любимые кроссовки, с грустью думая о том, сколько миль я пробежала в них в прошлом году. Сейчас я едва была в состоянии дохромать до чайной лавки.