Евгений Анисимов - Елизавета Петровна

• Название: Елизавета Петровна
• Автор: Евгений Анисимов
• Издательство: Издательство АО «Молодая гвардия»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-235-02814-7

Это о ней Алексей Константинович Толстой написал знаменитые строки: Веселая царица Была Елизавет… И действительно, ни в какое другое царствование в России так не любили веселиться: устраивать потехи и маскарады, балы и представления. Но царствование Елизаветы Петровны (1741-1761) - это еще и двадцать лет истории России, вобравшие в себя открытие Московского университета и основание Академии Художеств, победы русского оружия в Семилетней войне и публичные наказания кнутом недавних светских красавиц, блиставших на придворных балах, «дело» Салтычихи и душегубства Ваньки Каина…

Книга, принадлежащая перу известного петербургского историка Евгения Викторовича Анисимова, - по существу, первая в нашей стране биография императрицы Елизаветы Петровны, любимой дочери Петра Великого.

---

Особенно важную роль в этом сближении сыграла мадам Помпадур. Мнение, распространенное в литературе об этой женщине, - результат недоразумений и незнания ее подлинной жизни. Со времен Салтыкова-Щедрина Помпадур превратилась в нарицательный образ явно негативного свойства, символ самодурства. Даже в Большом энциклопедическом словаре 1997 года издания о ней сказано только, что она была фавориткой Людовика XV и что «оказывала влияние на гос. дела». Это выглядит так, как если бы о Григории Потемкине написали лишь: был любовником императрицы Екатерины II, известен «потемкинскими деревнями» и «оказывал влияние на гос. дела», забыв при этом о несомненных заслугах светлейшего в военном деле, строительстве Черноморского флота, многочисленных городов и всей грандиозной деятельности в Новороссии.

Между тем судьба этой худенькой женщины необыкновенна. Скажем для начала о существовании при французском дворе, по сути дела, официального титула «фаворитки короля». Женщина, обладавшая этим титулом, сразу же занимала высокое место при дворе и оказывала влияние на политику Франции по должности, ибо она пользовалась особым доверием короля. При этом она уже могла и не быть его любовницей (хотя с постели все, как правило, и начиналось). В других странах институт фаворитов и фавориток существовал так же, как реальный, но формально не конституированный институт власти. Во Франции же он приобрел черты формального придворного чина. При дворе проводилась даже процедура представления «фаворитки короля», и ее, в присутствии всех придворных, знакомили с королевой и дофином.

Жанна-Антуанетта Пуассон - так звали с детства Помпадур - поднялась к титулу «фаворитки короля» почти с самого низа тогдашнего общества. Ее дед - из крестьян, мать была замужем за человеком, который занимал малопочтенную должность поставщика армии, разумеется, проворовался и бежал от тюрьмы за границу. После этого мадам Пуассон перешла на содержание к более удачливому и богатому коллеге беглого мужа.

С ранних лет девочка попала в хорошие руки учителей и воспитателей. Она получила прекрасное образование, которое позволяло Помпадур не просто сносно вести беседу в салоне, но и блистать там точными знаниями и тонким юмором. Эту «шлифовку» она продолжала всю свою довольно короткую жизнь - Помпадур умерла в 1764 году всего лишь 43 лет от роду. В ее библиотеке было огромное количество книг, она всегда интересовалась книжными новинками и много читала. Заметим, что творцы этих увлекательных новинок, вроде Вольтера, считали для себя за честь предстать перед элегантной и сведущей читательницей. Не будем говорить о корысти этой дружбы, ведь писатели посещали ее салон задолго до того, как эта женщина стала любовницей короля. Когда же Жанна стала фавориткой Людовика XV, в Версале появился удивительный очаг культуры, туда стали приезжать необыкновенные люди - писатели, философы, художники. Благодаря Помпадур труднопереносимый в обществе Вольтер был всегда неплохо устроен на какой-нибудь синекуре и никогда не бедствовал. Помпадур оказалась щедрой меценаткой, ее без ума любили деятели искусства и литературы. И все это было необыкновенно для Версаля. Как известно, Людовик XV был весьма далек от интеллектуальной жизни, презирал философов, хотя не держал в руках ни одной из их книг. Его мир был бесконечно далек от мира Вольтера и энциклопедистов. Как писал один из биографов Людовика, казалось, что «кипение идей в Париже будто происходило на другой планете», а не в стране, которой управлял Людовик (Гун, с.78). Помпадур, к удивлению всех, сумела примирить две эти вселенные.

Кроме образованности, красоты, природной грации и изящества юная девушка еще с детских лет отличалась огромным честолюбием. В семье ее звали «Ренетт» - «Королевна». Можно много смеяться над разными пророчествами, но в девять лет гадалка предрекла девочке, что она будет властвовать. Одни воспринимают подобное пророчество как шутку, другие же видят в этом приоткрытый на долю секунды занавес будущего и смело устремляются претворять предсказание в жизнь. Так и произошло с Жанной Пуассон, вернее мадам д'Этиоль, ибо к этому времени девушка была выдана замуж за Шарля д'Этиоля, дворянина, человека богатого и доброго. Семья, в которой вскоре родилась дочь, летом жила в родовом замке, расположенном возле Версаля и как раз в тех местах, где часто охотился король. Мадам же д'Этиоль больше всего на свете полюбила бывать на природе и прогуливаться в нарядной коляске или пешком. Одним словом, Жанна выследила короля на охоте, и тот ее заметил и запомнил.

Это было сделать нетрудно даже не потому, что король не пропускал ни одной юбки и к концу жизни, боясь сифилиса, перешел на девственниц, а потому, что в начале 1740-х годов мадам д'Этиоль была на редкость привлекательной женщиной. С удивительной гармонией она сочетала телесные прелести и совершенство души и ума. Прекрасные глаза, волнистые волосы, тонкий стан, нежный цвет лица, соблазнительные ямочки на розовых ланитах, живость, огонь, непошлое кокетство, французский шарм, особая дорогая простота и изящество в одежде и нарядах - все это было великолепной внешней оболочкой развитого интеллекта, подлинного изящества ума, доброты и остроумия. Как писал ее современник, «она была высока, в глазах светился огонь, ум и блеск, которого я никогда не видал у других женщин» (Гун, с.152). Кроме того, она оказалась еще прекрасной певицей, обожала театр и на любительской сцене играла вполне профессионально заглавные роли.

Блестящие данные мадам д'Этиоль помогли ей завлечь короля в свои тенета. «Случайные» встречи с королем на дорожках парка, на балах и маскарадах вскоре превратились в неслучайные, а после свиданий влюбленный король, как обыкновенный кавалер, провожал мадам д'Этиоль домой. Потом был «отчаянный» побег Антуанетты от ревнивого «мужа-тирана», слезы, дрожащий голосок, который просил о помощи и… безмерная доброта короля. Будем помнить, что в те времена супружеская верность была явлением уникальным. Любить своего супруга считалось признаком пошлости и мещанства. От женщины, в юности выданной замуж родителями по расчету, требовалось немногое - родить детей, чтобы продолжить род. После этого она получала почти неограниченную свободу, могла заводить любовников, естественно, соблюдая формальные приличия и не позволяя себе глумиться над принципами веры. Как о необыкновенном чуде рассказывали о жене влиятельного герцога Шуазеля, которая так любила мужа, что оказалась чуть ли не единственной женщиной Версаля с незапятнанной репутацией. Впрочем, вряд ли наша героиня смогла бы поселиться в Версале, если бы на ее счастье в это время довольно неожиданно не умерла прежняя фаворитка короля герцогиня Шатору - особа злобная и ревнивая.

Как бы то ни было, после безуспешных попыток вернуть жену муж дал Антуанетте развод, сам отправился на сытную должность в Авиньон, а его бывшая супруга переселилась в Версаль. Ее уже обуяло желание властвовать над королем и королевством. Представление ее как фаворитки короля прошло 15 сентября 1745 года, королева Мария приняла новобранку с непроницаемым лицом. Та вела себя скромно, почтительно заверила королеву в своем глубоком уважении. Фаворитка показалась всем присутствующим особой безобидной, доброй, хорошо воспитанной и деликатной. Королева примирилась с неизбежным и осталась довольной. Впоследствии Помпадур так очаровала королеву Марию, что была включена в 1756 году в число придворных дам королевы - случай редкий.

Сам же король был без ума от своей любовницы и не покидал ее покоев. Чтобы покончить с прошлым Антуанетты, он подарил ей выморочный титул маркизы де Помпадур, с которым она и вошла в мировую историю. Отец же ее получил дворянство, что далось легко - для Помпадур ничего невозможного уже не было.

Довольно скоро она поняла, почему так тяжела жизнь фавориток короля Людовика XV. Этот красавец и добряк был непостоянен, и от фавориток требовались огромные усилия, чтобы удерживать его внимание, непрестанно развлекать его. По своей природе король был слаб, подвержен чужому влиянию, он пустил на самотек все дела, его занимали только удовольствия, и он не терпел неисполнения своего каприза. Борьба за короля изматывала Помпадур. Все ее таланты уходили на то, чтобы казаться королю каждый раз новой, интересной и загадочной. С годами здоровье ее ослабло, ее мучили головные боли, хроническое переутомление, но усилием воли она преодолевала слабость и вновь выходила на версальскую сцену, чтобы нравиться королю. И так продолжалось двадцать лет. Хотя в начале 1750-х годов Помпадур совсем перестала интересовать короля как женщина, власть ее над ним была по-прежнему велика. Она оставалась для короля совершенно незаменимой, и он смотрел на мир глазами Помпадур. Ее влияние на государственные дела было огромно и разнообразно. Дипломатический представитель Федор Бехтеев в депеше из Парижа в 1757 году писал вице-канцлеру Воронцову: «Вся сила состоит в маркизе Помпадур по чрезмерной милости и доверенности к ней королевской. То бесспорно, что она имеет весьма проницательный и прехитрый разум. Она все меры приняла и неусыпно старается о сохранении своего кредита, для того в министерстве посадила таких людей, которые не токмо б ей преданы, но и знанием и умом своим ненравны были… Ее политика в том устремляется, чтоб не было первого министра или такого между статскими секретарями, который бы силу оного имел» (АВ, 3, с.276).