Dok - Ночная смена

• Название: Ночная смена
• Автор: Dok
• Жанр: Ужасы и Мистика

Фанфик к «Эпохе мертвых» А. Круза.

Рассказ о пришествии Полного Песца от имени питерского врача.

---

— Ну, мне кажется, что мы сейчас заберемся в дебри дискуссии о Добре и Зле. Позволю себе сказать пару слов на эту тему — был у нас такой санитар — Евгением звали, так вот он, было дело, высказался так: Добро — все, что позволяет виду выжить. А Зло — то, что ведет вид к гибели. Соответственно этот постулат подходит и для нашего гарнизона. Все — что позволяет выжить гарнизону, включая кошек и собак — Добро.

— Что — то такое было в Третьем рейхе — вмешивается седой сапер: Тоже — «что для Рейха благо — то и Добро». Потом они с этим благом допрыгались до выжигания деревень с унтерменьшами и массовой ликвидации взятых в плен недочеловеков. Потому как для Рейха этот геноцид считался благом.

— Так вот я ж не зря сказал о виде — поведение Третьего Рейха как раз виду — биологическому виду — людям — было вовсе не добром. Для вида — как раз это было угрозой. И отсюда же — такая привлекательность Третьего Рейха. Зло вообще привлекательно и интересно.

— Ну-ка, ну — ка? И с чего же это Зло интереснее?

— Товарищи, вам не кажется, что мы не в лектории и не в дискуссионном клубе?

— Погодите, Петр Петрович, тут вопрос действительно интересный. Действительно ведь — хоть в кино, хоть в романах — положительные — то персонажи скучные и хрен их потом вспомнишь, а отрицательные — запоминаются куда лучше.

— Так это и понятно — Добро — предсказуемо. Требует постоянных усилий, тяжелой работы — и так всю жизнь. И все знают, что положительный герой если взялся ухаживать за девушкой, то все будет по стандартному плану развития событий — цветы — букеты, ухаживания — поцелуйчики, свадьба, дети, потом внуки. Причем в количествах, обеспечивающих положительную демографию. И с ребенками — тоже все ясно — родили, кормили, перепеленывали. В школу водили, домашнее задание проверяли. Сопли утирали… Изо дня в день одно и то же, планомерно и монотонно.

— А отрицательный?

— А вот у отрицательного — море вариантов. Не угадаешь. Он может изнасиловать девушку, бросить ее с ребенком — а то и продать в рабство, или взять себе в гарем, или приковать в подвале или вообще посадить на кол… А из ребенка можно чучело набить, или суп сварить или свиньям скормить…

— Скажете тоже!

Это та — толстушка. Ну, погоди, тетя!

— К моему сожалению, в реальной жизни и не такого насмотрелся — и вариантов у Зла — действительно прорва. Я прекрасно помню офигевших гинекологов — у женщины с опухолью — этой самой опухолью в малом тазу оказалась бутылка из — под водки, маленькая и древняя — когда эти чекушки выпускали без бумажных этикеток, там весь текст был выдавлен стеклом — рельефно. Других вроде тогда и не выпускали.

— Точно так, были такие — там еще олень был и то ли солнце, то ли северное сияние. — у седого сапера на минутку мелькает тень давних воспоминаний — и право слово — приятных воспоминаний.

— Ага, был олень. Тетка потом сконфузясь призналась, что когда была молодая, вела себя весело. Вот видно, когда была сильно датой ей ее дружки бутылку во влагалище и загнали «смеха ради». Бутылка просадила свод влагалища и ушла в малый таз, где и пробыла несколько десятков лет. А алкоголь обеспечил обезболивание и дезинфекцию. Ну а другие приколисты забивают в это место и поболе бутыли, видал случай, когда по приколу еще бутыль и разбили, кокнув по донышку. А была ситуация когда такой ухарь у женщины после насилия вытянул кишечник руками. Она глухонемая была, чем он и воспользовался — потрошил ее всю ночь посреди жилого квартала — и никто ничего не слыхал. Видите, сколько вариантов у Зла — и я далеко не все припомнил.

— Какие вы гадости говорите, как не стыдно!

— Ну, гадости. Так ведь из реальной жизни.

— И все равно — нельзя о таком рассказывать!

— Почему? Все эти уроды — они ж рядом жили. И сейчас у нас вопрос — как избежать активности уродов в нашей среде обитания. Чтоб не ходили тут путем Зла. К слову — если какая цивилизация изобретала для себя весёлое и увлекательное Добро массивные человеческие жертвоприношения, гомосечество как священная обязанность, убивание беззащитных соседей во славу Добрых Богов и тому подобное — такая цивилизация в исторически быстрый срок кончалась. Сама или при помощи тех, для кого служение Добру тяжёлая и трудоемкая обязанность, но они её соблюдают. Вот у нас последний пример — как раз Третий Рейх. Их Добро для нас оказалось куда как Злом.

— Говоря не так учено и высокопарно — полагаю, что на первый раз стоит по-новгородски или по — казацки вынести общее решение по поводу этих трех персональных геморроев — а потом решать выделенным Трибуналом.

— А состав Трибунала?

— Да вот — штаб в полном составе.

— И по каким правилам?

— А это надо подумать. Вот значится присутствующим задание на дом — проект свода правил и свод наказаний. Как в Зоопарке — чтоб ясно и понятно — «Пальцы в клетку не совать! Штраф — один палец». Срок — до собрания завтра. Митинг проводим в 11 часов 00 минут по московскому времени — перед Собором. Начальникам служб — обеспечить явку. С этим вопросом — все. Давайте дальше.

Собрание идет своим ходом. По сообщениям видно, что неразбериха первых дней в основном изжита — руководители таки справляются с задачами. Доклады уже — не рапорты с поля боя, уже спокойнее, рутиннее.

Отмечаю про себя, что в Крепость пошли валом мины — и вокруг Крепости уже сделаны первые минные поля — судя по кислой физиономии седого сапера Алексея Сергеевича — крайне примитивные, рассчитанные только на тупых зомби. Ну, это понятно. Зомби это отпугнет, часовым легче, а если кто живой доберется — увидит и щиты с надписями и лежащие прямо на насте минки.

Правда, тот же морф проскочил, судя по следам, через такое минное поле минимум трижды — то ли так ему повезло, то ли соображал, куда лапы ставить. И ведь в воде не замерз, сволочь, двигался потом хоть и медленнее, но ведь двигался же. Не прыгал, как тут под пулеметом, брел скорее, потом вообще полз. Или полз — как положено ползти под огнем, уменьшая грамотно силуэт мишени? Или перебитая лапа не давала прыгать?

Наконец, собрание закончилось. Иду с твердым намерением поговорить, как следует с Надеждой Николаевной.

Идущий рядом маленький омоновец вполголоса спрашивает:

— Про глухонемую — случаем не рядом с Фрунзенским универмагом это произошло?

— Случаем — там.

— Откуда узнали?

— Наш город — большая деревня. Так вышло, что один мой хороший знакомый проходил мимо этой парочки в подворотне — еще в самом начале, пока до дела не дошло — потом свидетелем был. А другой хороший знакомый дежурил в приемном отделении своей клиники когда женщину привезли. Собственно он ее и вытягивал, чтоб могла на вопросы ответить. Менты тогда подсуетились — оперативно работали — и сурдопереводчика мигом нашли и вообще.

— Ясно.

Добраться сразу до Надежды и выяснить ситуацию не получается. В салоне идет оживленная беседа, центром которой оказывается вчерашний дед-пасечник. Вид у него счастливый.

Не сразу понимаю из его бурной восторженной речи — что собственно его так обрадовало. Задирает на себе одежду. Вместо вчерашней воспаленной жути с пузырями — вполне здоровая кожа, то, что у него вчера был цветущий и здоровенный опоясывающий герпес подтверждает только несколько кровяных корочек и шелушащиеся участки на месте пузырьков. Не, этого не бывает!

Сам дедок полагает, что это я — великий шаман и кудесник дал ему чудодейственные таблетки. Об этом с моей колокольни и речи быть не может. Таблетки, несомненно, лучше работают, чем мазь зовиракс, но не настолько же. Случай и впрямь уникальный, хоть публикуй. Впрочем — вот Валентине о нем сообщить стоит.

Обращаю внимание на то, что деда наши подначивают тем, что он просто скинхед какой-то. Не понимаю, в чем тут соль — дед не похож на скинхеда ничем. Спрашиваю его напрямую.

— Ваши люди развеселились, когда я рассказал о том, для чего приехал сюда. После войны у вас тут на Северо-Западе пчеловодство было практически разгромлено — как и все остальное. Своих пчел — не осталось. Порода северо — западная только у нас в Башкортостане осталась — климат оказался подходящий, у нас они давно уже работали. А к вам сюда кавказскую породу и некоторые другие завезли. Кавказская — больше меда дает, зимует недолго, свой улей защищает от других пчел, а к пчеловоду не агрессивна. Воровата правда, из соседних ульев мед любит таскать в свой, делает умело, а от других пчел улей обороняет хорошо. Все хорошо, но оказалось, что на зимовье на кавказских больше питания уходит, а мед они в ваших условиях дают меньше, из-за короткого зимовья погибают часто. А северо-западные как раз к пчеловоду относятся жестко, а вот воровства у себя не пресекают и у других пчел не воруют. Зимуют ровно столько, сколько тут по погоде получается и мед дают хоть и меньше, чем кавказские, но на них трат по зиме меньше. Проще говоря — они сюда лучше подходят.