Томас Гарди - Тэсс из рода дЭрбервиллей

• Название: Тэсс из рода дЭрбервиллей
• Автор: Томас Гарди
• Издательство: Правда
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1983

В романе Томаса Гарди (1840—1928) рассказывается о печальной судьбе девушки, наделенной красотой и тонко чувствующей душой. Проклятие лежащее на Тэсс, обрекает ее расплачиваться за преступления некогда могущественных предков. Готовая пожертвовать собой ради близких, она протестует против грубого посягательства на человеческое достоинство и вынуждена совершить убийство.

---

— Моя жена… умерла, умерла! — сказал он.

На секунду он остановился, чтобы отдохнуть, и прислонился к перилам. Не думал ли он бросить ее вниз? Инстинкт самосохранения почти угас в ней; зная, что завтра он хотел уехать, быть может, навсегда, она лежала в его объятиях и, несмотря на грозившую ей опасность, испытывала скорее блаженство, чем страх. Если бы они могли вместе упасть и разбиться, как бы это было хорошо, как кстати!

Однако он не уронил ее, а, прислонившись к перилам, запечатлел поцелуй на ее губах — на губах, от которых отворачивался днем. Потом он снова крепко ее обнял и стал спускаться по лестнице. Скрип расшатанной ступеньки не разбудил его, и они благополучно спустились вниз. Освободив на секунду одну руку и поддерживая Тэсс другой рукой, он отодвинул дверной засов и вышел из дому, слегка ударившись ногой, одетой в носок, о дверь. Но, казалось, он этого не заметил и, очутившись на просторе, вскинул Тэсс на плечо, чтобы легче было нести ее; к тому же отсутствие, одежды заметно уменьшало тяжесть его ноши. Он понес ее к реке, находившейся на расстоянии нескольких шагов.

Она еще не знала конечной его цели — если была у него какая-нибудь цель — и строила догадки, словно посторонний наблюдатель. Спокойно она отдалась ему всем своим существом, и теперь ей приятно было сознавать, что он видит в ней свою собственность, которой может располагать по своему желанию. Ощущая ужас завтрашней разлуки, она утешалась тем, что сейчас он признал ее своей женой и не отрекался от нее; и пусть в этом признании зайдет он так далеко, что присвоит себе право подвергать ее жизнь опасности.

Вдруг она догадалась, что пригрезилось ему: он грезил о том воскресном утре, когда переносил ее на руках через лужу, — ее и других работниц, которые любили его почти так же, как она, если это только возможно, — чему Тэсс, впрочем, не верила. Клэр не понес ее к мосту: он прошел несколько шагов вдоль реки по направлению к мельнице, потом остановился у самой воды.

Река, пересекая эти луга, во многих местах разбивалась на множество рукавов, образуя островки, не имевшие названия; а потом ее воды снова сливались в один широкий поток. Клэр остановился как раз там, где река не разделялась на рукава и была многоводной и глубокой. Через нее был переброшен узкий мостик для пешеходов, но осенние ливни смыли перила, и осталась только узкая доска, поднимавшаяся на несколько дюймов над водой; течение здесь было быстрое, и только люди, не подверженные головокружению, могли пройти по этому мостику. Днем Тэсс видела из окна, как молодые парни шли по нему, похваляясь — своим умением сохранять равновесие. Быть может, и ее муж наблюдал эту сцену; как бы то ни было, но сейчас он поднялся на мостик и двинулся вперед, нащупывая дорогу ногой.

Не хочет ли он утопить ее? Возможно. Место было безлюдное, река достаточно глубока и широка, для того чтобы осуществить это намерение. Пусть он утопит ее, если хочет. Это лучше, чем расстаться завтра и жить в разлуке.

Под ними мчался и бурлил быстрый поток, швыряя, искажая и раскалывая отраженный лик луны.

Проплывали клочья пены, а вокруг свай колебались зацепившиеся за них водоросли. Если они оба упадут сейчас в реку — так крепко их объятие, что спастись они не смогут. Почти безболезненно уйдут они из жизни, и она не услышит больше упреков и его не упрекнут за то, что он на ней женился. Последний час его жизни с ней будет часом любви. А если доживут они до его пробуждения, вернется дневное его отвращение к ней и этот час останется в памяти только как сновидение.

Ей захотелось сделать движение, которое увлекло бы их в пучину, но она не посмела исполнить свое желание. Она нисколько не дорожила своей жизнью — это она доказала, — но не вправе была располагать жизнью Клэра. Он благополучно достиг противоположного берега.

Дальше начиналось поле — бывшие монастырские владения. Крепче прижав к себе Тэсс, он направился к разрушенным хорам церкви, находившейся от них в нескольких шагах. У северной стены стояла пустая каменная гробница какого-то аббата, куда для нелепой забавы обычно ложились все туристы. В нее он бережно положил Тэсс. Еще раз поцеловав ее губы, он глубоко вздохнул, словно достиг наконец желанной цели. Потом он улегся на земле подле каменного гроба и от усталости погрузился тотчас же в глубокий, мертвый сон. Он лежал неподвижно. Наступила реакция после душевного напряжения, которое даровало ему силы.

Тэсс села в гробу. Погода для этой поры года стояла сухая и мягкая, но все-таки холод был такой, что Клэру, полуодетому, опасно было оставаться здесь долго. Если предоставить его самому себе, он, вероятно, останется здесь до утра и схватит смертельную простуду. Она слыхала, что такие случаи бывали с лунатиками. Но могла ли она разбудить его и объяснить, что он тут делал? Ведь он бы сгорел от стыда, узнав о безумной своей выходке. Тем не менее Тэсс встала со своего каменного ложа и слегка встряхнула Клэра, но, разумеется, этого было недостаточно, чтобы его разбудить. Следовало немедленно принять какие-то меры, так как у нее уже начался озноб, — простыня плохо защищала от холода; пока она была в его объятиях, волнение согревало ее, но это блаженное состояние миновало.

Внезапно ей пришло в голову прибегнуть к внушению. Со всей твердостью и решимостью, на какую только была способна, она шепнула ему на ухо:

— Пойдем дальше, Дорогой, — и настойчиво потянула его за руку.

К великому ее облегчению, он повиновался беспрекословно: по-видимому, ее слова вплелись в его сновидение, которое вступало в новую фазу, — ему мерещилось, что она воскресла и дух ее увлекает его на небо. Тэсс повела его за руку к каменному мосту перед домом, где они жили, и, миновав мост, остановилась у двери. Ей больно было идти босиком по камням, от холода она окоченела, но Клэр был в шерстяных носках и, казалось, не чувствовал холода.

Далее все шло гладко. Она заставила его лечь на диван и укутала потеплее, потом развела огонь в камине, чтобы он согрелся. Она думала, что шум и шаги разбудят его, и втайне на это надеялась. Но он был так измучен душевно и физически, что не проснулся.

Когда они встретились на следующее утро, Тэсс тотчас же поняла, что Энджел ничего не помнит об ее участии в ночной прогулке, хотя, быть может, и догадывается о том, что ходил во сне. И действительно, очнувшись от глубокого сна, близкого к небытию, он в течение тех первых секунд, когда мозг — подобно потягивающемуся Самсону — пробует свою силу, смутно припомнил необычно проведенную ночь. Но реальность скоро прогнала всякие догадки.

Он додал, чтобы ход его мыслей прояснился; он знал по опыту: если не исчезало при дневном свете — решение, принятое накануне вечером, стало быть, оно, даже если и было порождено эмоцией, основано на доводах, выдвинутых рассудком, и поэтому заслуживает доверия. И вот в бледном утреннем свете он снова решил расстаться с Тэсс — решение это уже не было пылким и негодующим. Лишенный породившей его страсти, это был лишь остов прежнего решения, но тем не менее оно было окончательным. Клэр больше не колебался.

За завтраком и позднее, когда они укладывали оставшиеся вещи, он казался таким усталым после ночной прогулки, что Тэсс готова была рассказать ему все, но передумала: он будет рассержен, огорчен, почувствует себя в смешном положении, если узнает, что бессознательно проявил к ней свою любовь, осужденную здравым смыслом, унизил себя этой любовью, когда рассудок его спал. Рассказать ему о случившемся — значило высмеять протрезвившегося человека за то, что он проделывал в пьяном виде.

Мелькнула у нее и такая мысль: быть может, он сохранил смутное воспоминание о том, как нежен был с ней во сне, и не склонен говорить об этом из опасения, как бы Тэсс не воспользовалась удобным случаем и не обратилась к нему с новой просьбой не уезжать.

Он написал, чтобы из ближайшего города прислали экипаж, который и был подан вскоре после завтрака. В этом увидела она начало конца — быть может, временного; ночное происшествие, выдавшее его нежность, вновь воскресило ее мечты о возможности примирения. Багаж положили на крышу экипажа, и они тронулись в путь. Мельник и старая служанка выразили некоторое удивление по поводу внезапного отъезда, но Клэр объяснил его тем, что мельница работает по старинке, тогда как он хотел изучить новейшие методы. В сущности, такое объяснение не грешило против истины. Отъезд их отнюдь не наводил на мысль о катастрофе и не опровергал предположения, что они едут навестить друзей.

Путь их лежал мимо мызы, откуда они уехали несколько дней назад, находя друг в друге такую светлую радость, а так как Клэр хотел покончить свои дела с мистером Криком, то Тэсс поневоле должна была заглянуть к миссис Крик, — иначе та заподозрила бы, что дело неладно. — Не желая привлекать всеобщее внимание, они оставили экипаж у калитки, выходящей на проезжую дорогу, и пошли бок о бок по тропинке. Одни пеньки остались там, где были ивовые заросли, и они издали могли разглядеть то место, куда последовал за ней Клэр, когда упрашивал ее стать его женой; слева была изгородь, за которой она, зачарованная, слушала его игру на арфе; а дальше, за коровником, виднелся луг, где они впервые поцеловались. Летние золотые тона пейзажа стали теперь серыми, краски потускнели, чернозем превратился в грязь, и холодна была река.