Вольфганг Волкер - Проект НЛП: исходный код

• Название: Проект НЛП: исходный код
• Автор: Вольфганг Волкер
• Издательство: Маркетинг
• Жанр: Психология
• Год: 2002
• ISBN: 5-7856-0260-1

 Книга Вольфганга Волкера дает основу для практической оценки возникновения НЛП. Автор с большим увлечением проработал богатый материал первоисточников, чтобы представить фон, условия и модели Нейро-Лингвистического Программирования. Главная задача исследователя - рассмотреть основные ценности и цели тех терапевтов, на которых в особенности указывают Бэндлер и Гриндер: Вирджинии Сатир, Фрица Перлза и Милтона Эриксона, а также отца-теоретика и пионера системной перспективы в терапии - Грегори Бейтсона. Автору удалось отлично проработать множество первоисточников, применяя их так удачно, что возникла хорошо продуманная логическая, в смысле подбора аргументов, и интересная картина, где появляется (ненавязчиво) также личная позиция автора. Позитивное отношение к НЛП не помешало автору сохранить критический взгляд.

---

Теперь функции управления MRI перешли к Вацлавику. В институте уже работали другие исследователи[149]. Именно они вместе с Дженет X. Бивин и Доном Д. Джексоном опубликовали основополагающую работу теории коммуникации Pragmatics of Human Communications. A Study of Interactional Patterns, Pathologies and Paradoxes (Прагматика человеческой коммуникации. Изучение паттернов интеракции, патологии и парадоксов)[150]. Вскоре после выхода этой книги, Джексон покончил жизнь самоубийством. Книга пробудила интерес многих терапевтов, практикующих психотерапию на системно-теоретической основе. Впервые взгляды группы Пало Аль-то были систематизированы и было изложено их значение для теории и практики психотерапии. Большинство из них публиковалось до этого в форме лекций или статей в журналах. Теперь новые концепции предстали перед широкой публикой.

Еще в том же самом году, возник Brief Therapy Center (Центр Краткосрочной Терапии). Вначале это должна была быть психотерапевтическая клиника. В действительности, центр служил научным полигоном MRI. Здесь изучали, прагматически ориентированные стратегии изменений[151]. Вацлавик, Уикленд и Фи, так описали свою теорию:

"С самого начала, условием нашей работы была необходимость применения одного языка. Будучи членами MRI, мы уже несколько лет изучали человеческую коммуникацию, в особенности в терапии супружеских пар и семей, так же, как мы проводили исследования в рамках, так называемой, группы Пало Альто под управлением Грегори Бейтсона и Дона Д. Джексона. Это означает, что уже с самого начала, мы склонны были больше внимания уделять процессам и структуре поведения, нежели их содержанию. Наибольшее значение мы придавали событиям "здесь и сейчас", нежели прошлому. Не менее важным для нашей работы было то, что все мы обладали практическим опытом и образованием в области гипнотерапии. Это означало, что с одной стороны, благодаря этому мы проводили верные непосредственные интервенции, что некоторыми было признано манипулированием, а с другой стороны дало нам возможность познакомиться с гениальными и необыкновенными методами Милтона Эриксона, влиянию которого мы многим обязаны"[152].

Результаты исследовательских работ были опубликованы в 1974 году Вацлавиком, Уиклендом и Фишем, под титулом Change. Principles of Problem Formation and Problem Resolution (Изменение. Принципы формирования и разрешения проблем)[153].

Формальное описание интеракций, имеющих место во время терапевтического процесса между терапевтом и клиентом, не было однако в то время предметом исследований. Этот, в принципе совершенно логичный шаг, сделали лишь в середине семидесятых годов Ричард Бэндлер и Джон Гриндер, тем самым дополняя открытую гипотезу, которую Бейтсон уже в 1960 году сделал предметом дискуссии. В реферате о групповой динамике шизофрении Бейтсон сказал:

"Любая коммуникация [...] может быть магическим образом модифицирована с помощью соответствующей ей коммуникации. Во время этого семинара мы обсуждали различные черты интеракции с пациентом, описывая, что мы делаем и как оцениваем свою стратегию. Труднее было бы дискутировать о наших начинаниях, с точки зрения пациентов. Как квалифицировать нашу коммуникацию с ним, чтобы этот опыт стал терапевтическим? [...] Во всех этих описаниях забывают о сложном характере коммуникационных модуляций. Эти модуляции создают музыку"[154].

Часть 2. Коммуникация на практике.

Введение

В начале семидесятых годов Бэндлер и Гриндер вернулись к проекту, который инициировали в 1951 Бейтсон и Руеш. Они заново задали вопрос, как именно возникает коммуникация, вызывающая изменения. Как мы уже упоминали, их исследования терапевтической коммуникации привели к точной формулировке моделей, представляющих существенные структурные элементы терапевтической работы Перлза, Сатир и Эриксона.

Также группа, сконцентрировавшаяся вокруг Бейтсона, пыталась ранее создать основы для понимания терапевтических отношений. Их подход опирался однако, главным образом, на абстрактных теоретических гипотезах. Бейтсон с перспективы лет так описал намерения и способ работы своей исследовательской группы:

"Задачу можно было легко определить: создать соответствующие основы для описания человеческих интеракций. Трудность состояла в уточнении слова "соответствующие" и факте того, что то что должно было быть описано, содержало описания не только последствий успешной коммуникации но также паттерны непонимания и патологические паттерны. Учение о межчеловеческих отношениях, и в особенности психиатрия, всегда избегали этой теории. [...] Психологи принимали все возможные внутренние объясняющие факторы (эго, страх, агрессию, инстинкт, конфликт и т.п.), способом напоминающим начинания средневековых психотеологов.

Психиатры обработали их так, что вначале слушали рассказы о детстве, чтобы объяснить сегодняшнее поведение, то есть создавали новые данные на основе того, что было известно. Пытались отрывочно проводить статистику заболеваемости. Терялись во внутренних и мифических экзистенциях, понятиях типа ид или архетип. Для придания своим теориям научного характера, прежде всего заимствовались концепции физики и механики (энергия, напряжение и т.п.) А ведь в точных науках существовало несколько основ от каких можно было исходить, например логические типы Расселла и Уайтхеда, теория игры фон Нойманна, понятие сравнительной формы (названной биологами гомологией), концепции плоскостей из лингвистики, анализ шизофренических силлогизмов фон Домаруса, понятие дисконтинуации из генетики, а также родственные понятия бинарной информации. Достойны интереса были также определения образцов и рефундации. Прежде всего, однако, в кибернетике функционировало понятие гомеостаза и саморегуляции. Из этих разбросанных терминов возникла иерархическая классификация типов информации и впоследствии типов обучения. Появились зачатки теории шизофрении и вместе с ними ранняя попытка квалификации способов, какими люди и животные кодируют свою информацию (цифровым, аналоговым, иконографическим, кинематическим, вербальным и т.п.)"[155].

Работа группы Пало Альто под управлением Бейтсона происходила, как мы уже говорили, в Mental Research Institute. Их достижения были систематизированы с учетом психотерапевтических контекстов. Теперь можно было выработать точные принципы и терапевтические стратегии, которые впоследствии стали основой для многих системно-теоретически ориентированных школ семейной терапии[156].

Для реализации своего намерения, Бэндлер и Гриндер выбрали совершенно иной путь. Вместо того чтобы выводить успешные терапевтические стратегии долгой обходной дорогой из теоретических принципов, они решились на непосредственный и более понятный способ. Они проанализировали работы трех терапевтов, известных своими успехами: Фрица Перлза, Вирджинии Сатир и Милтона Эриксона. Если бы удалось формализовать, согласно их ожиданиям, терапевтическую коммуникацию этих мастеров, то были бы созданы условия для разработки терапевтических стратегий, которые уже достаточно доказали свою успешность. Бэндлер и Гриндер описали начало своих проектов так:

"В современной психиатрии появилось несколько харизматических мегазвезд. Эти люди выполняли задания клинической психологии с удивительной легкостью, с помощью магических терапевтических стратегий. Они отправлялись вглубь страдания, боли и смерти, обращая безнадежность в радость жизни, давая новую надежду. Несмотря на то, что теории, на которые они опирались выполняя эти задания, казались такими разнородными и различными как день и ночь, все таки их что-то объединяло, нечто общее в своем роде, великолепное и мощное. [...]

Отрицать эти способности или назвать их просто талантом, интуицией или гениальностью, означает ограничить собственный потенциал личности, помогающей людям. Таким образом, мы теряем возможность научиться передавать каждому человеку, ищущему у нас помощи и опыт, с помощью которого мы можем изменить его жизнь, так чтобы он радовался ее полноте. Нашим намерением не является (...) подвергать сомнению магию наших переживаний, вызванных этими терапевтами, мастерами - магами, но скорее продемонстрировать, что магия, которой они пользуются, [...] имеет структуру и поэтому существует возможность ей обучиться"[157].

В своих исследованиях Бэндлер и Гриндер сконцентрировались, главным образом, на процессе терапевтических интеракций. Им удалось отразить в моделях существенные черты технических навыков Перлза, Сатир и Эриксона.

Как они объясняли, эти модели опирались на анализ непосредственной коммуникации (лицом к лицу) между терапевтом и клиентом. Основной единицей анализа была кибернетическая петля обратной связи. Свое поведение они проиллюстрировали так: