Сергей Балмасов - Иностранный легион

• Название: Иностранный легион
• Автор: Сергей Балмасов
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-06982-8

Хотите узнать о жизни настоящих джентльменов удачи, о реальных судьбах людей, не побоявшихся и сегодня поставить на карту свою жизнь против денег? Лучшее подразделение мира — Иностранный легион. А знаете ли вы, что самые известные и отважные герои Легиона были нашими соотечественниками? Вы откроете для себя неизвестные страницы кровавой истории Легиона, узнаете о судьбах многих русских, вынужденных воевать за чужое государство. Вместе с легионерами вы пройдете по пыльным дорогам Алжира и вьетнамским болотам.

А если в вас еще жив дух авантюризма, вы можете испытать свою удачу, записавшись в Иностранный легион. Возьмете себе другое имя, выберете судьбу наемника и своими глазами увидите, каковы рассветы в Африке.

Книга даст вам несколько важных практических советов, как стать легионером.

---

— Ловко, очень ловко. Продолжайте, сержант.

— Мы выпили вина и сразу вышли. Он хотел от меня улизнуть. Я пошел за ним и велел первым двум встречным полицейским арестовать его.

— Хорошо. Подождите. Карл Хейле, потому что сейчас вы — Карл Хейле, признаете ли вы изложенное сержантом правильным? Поистине, это какая-то загадка. Я никогда не встречал этого господина. Вы никогда его не встречали, и вы угощаете его стаканом вина. Как случайного соседа в кафе. А ваше восклицание: «А! Валларино?» О, этого я не мог сказать, раз я не знал этого господина.

Но выражение «обрезать веревку»? Вы, однако же, только что подтвердили, что знаете это выражение? Я подтвердил, что знаю это выражение; но я не подтверждал, что будто бы отвечал на якобы заданный мне этим господином вопрос. Очень ловко! Очень ловко. Сразу видно, что вы — доктор философии. Вас арестовывают и приводят на Баб-Эль-Уэдский пост. Там вы заявляете: «Я Карл Хейле». Вас там держат полтора суток. Тем временем оттуда звонят в 1-й Иностранный полк в Сиди-Бель-Аббес. Из 1-го Иностранного отвечают, что Карл Хейле в списках не значится. Тогда вас отпускают. Так?

— Так.

— И, разыгрывая партию до конца, потому что вы — человек мужественный, капитан Хейле, вы не стараетесь скрыться, вы хладнокровно возвращаетесь на ваше бухгалтерское место. «Дважды арестован и дважды освобожден», — думаете вы, испытание произведено, мой след потерян». Но я следил за вами давно, Карл Хейле. Послушайте, что сейчас важно. Находится ли передо мной бывший легионер Леон Шарль?

— Да нет же, господин майор!

— Сегодня утром вы подверглись осмотру. На теле у вас были обнаружены 4 шрама. У вас протокол, унтер-офицер?

— Вот.

— Шрам на правом предплечье, начинающийся в 4 с половиной сантиметрах от сгиба руки, шрам в начале плеча; шрам в 3 сантиметрах под левой грудью, шрам на мизинце правой руки. Вот что доктор обнаружил у вас на теле. Это правильно? Хорошо!

— Но при чем здесь мои шрамы?

— Я как раз собирался об этом сказать. Майор извлекает из дела бумагу.

— Знаете, что здесь написано? Здесь значится, что у легионера Леона Шарля, 1-го Иностранного полка, имелись точно такие же 4 шрама, как у вас, Карл Хейле. Если искать шрамы, которые нужно, то их всегда можно найти. Я не позволяю вам заподазривать мою добросовестность.

— Прошу извинения, я хотел сказать, что при бесчисленном количестве людей 2 тела вполне могут обладать теми же особенностями, даже если это случайные особенности.

— Вот уж действительно язык скромного служащего колониальной торговли! Понемногу проступала личность арестованного. Под французским экс-легионером просвечивал германский экс-капитан, герой 32 воздушных побед. Его ум не только не спасал его, он, напротив, его изобличал. Я посмотрел на руку, которая убивала. Эта рука была изящной. Подобно тому, как, собрав жатву, человек без имени бежал из 1-го Иностранного полка Легиона, так и в ту, другую ночь, он, чего бы то ни стоило, должен был уйти из дисциплинарного лагеря. Он был в Алжире для того, «чтобы служить». Это был действительно Леон Шарль, это был действительно Карл Хейле, а между тем это был и не Леон Шарль и не Карл Хейле. У людей его тяжелого ремесла нет имени. Подобно таким же людям его Родины, он был всего только «буквой» и номером У-33, и-18, там, в секретном отделении военного министерства в Берлине… Но что вы делали с 1919 по 1921 год, Карл Хейле? Я был журналистом, господин майор. Может быть, в Индии? Нет, не в Индии, а в «Фолькиш Цайтунг». И что вы делали в газете? Я был помощником дипломатического редактора. Человек обернулся в мою сторону. Я записывал несколько слов. Этого для него было достаточно.

— Я понимаю, — обратился он ко мне, — вы, вероятно, журналист. Могу я вас просить, как собрата, в том случае, если вам станет известно имя той дамы, о которой здесь шла речь, не печатать этого имени? Здесь у нас дело мужское.

— Вы женаты? — спросил майор. Хейле ответил «нет», но с горькой улыбкой, которая говорила: «Разве в моей профессии женятся?» Так, значит, в 1919 г. вы работали в «Фолькиш Цайтунг» и не были в Индии? Нет… Вы не были в Индии с вашим отцом, которого расстреляли англичане? Я… я, очевидно, жертва сходства! Дети тюремных сторожей играли в мяч на дворе, и их свежий смех ворвался в комнату. Дети!.. — промолвил Карл Хейле. Я вас арестую, — сказал майор. Однако… Мне очень жаль, но всякий служит своей Родине, не правда ли?»

Как вербовали во Французский иностранный легион во время Алжирской войны и подробности об участии в ней легионеров

Статья «Легион смерти» немецкого журналиста Клауса Вайзе, непосредственно общавшегося с вербовщиками из Французского иностранного легиона, посвящена «немцам». Поскольку «немцами» записывались в легионеры десятки и сотни русских, описание легионной жизни будет очень полезно в данной книге, тем более что легионные порядки, описанные К. Вайзе, были одинаковы как для немцев, так и для выходцев из СССР, в ту пору имевших значительный процент среди легионеров. «Хорошенькая продавщица на Курт-Шумахер-плац, что в Западном Берлине, улыбаясь, протягивает мне сосиски. Я быстро уничтожаю их, во рту остается острый горчичный привкус. «Может быть, у вас найдется что-нибудь выпить?» — спрашиваю я. «Загляните в соседнюю пивную», — советует девушка. В сколоченной из досок пивной, на фасаде которой красуются огромные буквы «Вейн-Шульце», меня встретили дикие вопли, несущиеся из музыкального ящика. Беспрерывно хлопает дверь, «Вейн-Шульце» популярна у солдат французских оккупационных войск. Я заказываю кружку пива. Некий господин, лет 30, подходит к моему столику:

— Свободно? Я киваю головой. Господин удобно устраивается на стуле, многозначительно подмигивает: — Сюда надо приходить вдвоем… Мужчина с залихватской щеточкой усов на верхней губе обращается со мной, как со своим старым знакомым:

— Давайте еще по одной! Или, может быть, у вас нет денег? Минуточку, я сейчас закажу… Он очень разговорчив, мой случайный знакомый:

— Дальше берлинских колоколен вам, наверное, не приходилось заглядывать? Я бы смог подыскать вам одну приличную работенку за границей. Наконец он раскрывает карты:

— Не приходила ли вам в голову идея отправиться на прогулку в Северную Африку? Приятнейшая жизнь. Каждый день каких-то пара часов службы. Масса денег. Легкая одежда. Ну, так как же? Нам позарез нужны молодые немцы! Кому это «нам»? Тогда за столом солидный господин с залихватскими усиками предпочел промолчать. Но лучше не встречаться с ними! Они — вербовщики, охотники за живым товаром для Французского иностранного легиона. Сколько юных немцев завербовали они в армию наемников, откуда единственный путь — в смерть!.. Вербовщики Иностранного легиона беспрепятственно действуют в Западном Берлине и в Западной Германии. Западноберлинский сенат смотрит на все это сквозь пальцы и даже больше! Сенат поощряет вербовщиков в Иностранный легион. Совершившие побег легионеры, такие, как К. Мартин Дучке, Гейнц Мюллер, Фридрих Слейц, Ганс Гастрейтер, Герхард Вольтер, Зигфрид Рихтер, были арестованы западноберлинской полицией и выданы французским оккупационным властям в Западном Берлине. Но вернемся к закусочной «Вейн-Шульце». Помните, что говорил мой собеседник о жизни в Иностранном легионе? «Всего пара часов службы… много денег… будете прилично жить…» Как же это все выглядит в действительности? Вот некоторые факты из западногерманских газет и сообщений легионеров. «Воротами в ад» называют легионеры вход в учебную базу в Сиди-Бель-Аббесе. И это совсем не случайно. К только что прибывшим новобранцам обращаются со следующей приветственной речью: «Вы собаки, оборванцы, сволочи! Вы перестали быть людьми, отныне вы — легионеры! Приказ начальника выполнять беспрекословно. Вам нечего думать, вам следует повиноваться, думать за вас будем мы…» А того, кто не повинуется, ждет жестокая кара. Два молодых немца — Вольфганг Хелмбауэр и несовершеннолетний Арнольд Квикс, пытавшиеся бежать из Алжира, были замучены палачами Легиона. Западногерманская профсоюзная газета «Металл» сообщает, что «после нечеловеческих допросов Квикс скончался. О Хелмбауэре известно лишь то, что его привязали к грузовику и волокли по земле». «За малейшие дисциплинарные проступки, за то, что человек ослабел физически, легионера на 24 часа закапывали в песок пустыни», — писал 20-летний берлинец Хорст-Карл Миллер. Сотни кровавых преступлений на счету Иностранного легиона. Об одном из них рассказывает дезертировавший легионер: «Однажды ночью нас обстреляла небольшая группа бойцов алжирской армии. Нам не удалось найти их. Но мы отомстили алжирцам. При обыске в одной из деревень мы нашли взрывчатку. Тогда мы привели в дом, где нашли эту взрывчатку, 50-летнюю жертву, мать шестерых детей. Ее заперли в комнате, положили взрывчатку и туда же вылили 20 литров бензина. Солдаты притащили также к дому детей. При взрыве было убито 12 человек. Среди них — четверо детей в возрасте до 10 лет, пять женщин и трое мужчин. Мы оставили позади себя печаль, руины и слезы…» По данным самих французов, в таких случаях «в Тунисе и в Сетифе прежде говорили, что это сделал Легион[671]… Тогда еще прибегали к этой оговорке, но теперь она не имеет никакого смысла. Пострадавший во время этой войны старик с седой бородой не сказал мне: «Это сделала армия», а сказал: «Это сделала с нами Франция»[672]… И в этих словах действительно правда: чего уж самим французам «вешать всех собак» здесь на Легион, если они сами его специально натравливали на арабов и берберов, да и регулярные французские подразделения мало чем отличались по жесткости от легионеров! По данным Фронта Национального Освобождения Алжира, в Иностранном легионе 80 % составляют немцы, самому молодому из них — 15 лет, и бывшие военнослужащие гитлеровской армии… Они — современные эсэсовцы, 600 тысяч алжирцев было убито ими к августу 1959 г., по признанию самих легионеров, с конца лета 1955 г. Каждый день исчезают десятки парней. Их завербовывают в Иностранный легион. Западногерманская и западноберлинская полиция великолепно все это видят, но бездействуют. Видимо, им это выгодно», — подводит итог Клаус Вайзе.