Майра - Как пал Дийнавир

• Название: Как пал Дийнавир
• Автор: Майра
• Жанр: Фэнтези

---

– Где Маргоник? – спросил Владен у начальника караула и с острой тоской подумал, что предпочел бы лучше говорить с Барухой.

– Я посылал за ним… Вот он, господин!

Высокий черноволосый Маргоник уже поднимался к ним. За ним спешили еще трое – видимо, тоже сотники. Владену оставалось только с горечью покачать головой: он не знал почти никого из отцовских подручных и мог лишь гадать, на кого будет лучше положиться в эту минуту. Он оглядел пришедших – внешним и внутренним зрением – и решил, что первоначальный выбор был верен.

– Маргоник, наш господин Треллен болен и не может сейчас руководить защитой Дийнавира. Я – его наследник, но я не знаком с военной наукой. Будь с нами мой брат Гиннеан… – волшебник замолчал и не сразу сумел продолжить. – Я знаю, Треллен считает тебя своей правой рукой. Будет справедливо, если я поручу тебе распоряжаться всем, что касается войны, пока он не встанет с постели. Советуйся с другими сотниками и сообщай мне о том, что происходит и что ты собираешься предпринять. Все, кто сейчас здесь, пусть будут свидетелями, что я сам поставил тебя главой над гарнизоном Дийнавира.

Он говорил, ясно чувствуя сомнение присутствующих. События вчерашнего дня и нынешней ночи внушили им суеверный страх перед ним. Он не удивился бы, узнав, что его винят в болезни Треллена и приписывают ему жажду власти над Дийнавиром, которой у него никогда не было, или даже подозревают его в тайном сговоре с Ааром. Сейчас люди Треллена были озадачены его поведением – ведь он на их глазах устранился от верховодства, – и мысленно гадали, не продиктован ли этот поступок каким-нибудь присущим магам коварством, которого простым смертным сразу не распознать.

– Я повинуюсь, мой господин Владен.

Маргоник склонился к руке волшебника и почтительно коснулся губами перстня с гербом Дийнастинов. Это был перстень Гиннеана, погибшего наследника Дома на Перевале, теперь доставшийся Владену. Молодой маг постарался не выдать, какое облегчение он испытал от этой клятвы верности – не ему лично, а дому его предков.

Мужчины наблюдали со стены за густым и, на неопытный взгляд, беспорядочным копошением вражеского лагеря. Маргоник на ходу отдавал приказы, и Владен мысленно признавал их разумность. Он отстал от военных и устремил взгляд на северо-восток – туда, откуда должно было прийти подкрепление из крепости Маархут. Его человеческие глаза не могли видеть, что происходило за десятки эле отсюда, но тайное зрение, которым снабдили его боги и которое он развил благодаря урокам Куллинена, позволяло временами проникать и дальше. Сейчас он был истощен бессонной ночью, усилием, которого потребовало от него исцеление Треллена, и непрерывным внутренним бдением, которое одно могло охранить его от неожиданных искушений магии крови. Он прикрыл глаза и, призвав на помощь свое искусство, стал напряженно вглядываться в подвижную молочную пелену.

Она не была плотной, а скорее напоминала клубящийся туман, но по ней пробегало множество теней и образов, так что требовалось хорошо сосредоточиться, чтобы в конце концов проявилось именно то, что интересовало волшебника. Он увидел Маархут – крепость в излучине Андага, на обрывистом скалистом берегу. Гарнизон крепости показался ему вооруженным до зубов, но не похоже было, чтобы кто-то готовился выступать. От Маархут уходила широкая, наезженная дорога к переправе… Но самой переправы не было. Желтые, вздувшиеся волны Андага неслись сейчас там, где еще десять дней назад – Владен это точно помнил – были плавучий мост, а рядом – паром. Ближний к Дийнавиру, более низкий берег был где совсем затоплен, где сильно заболочен, и лишь у подножия гор местность, начиная резко повышаться, снова делалась проходимой. Такого разлива реки в этих краях не бывало никогда, да и сейчас не должно было быть. Если бы все объяснялось естественными причинами.

Владен посмотрел вслед Маргонику и тем, кто его сопровождал. Ему не хотелось говорить при всех о том, что помощи Гарселина Дийнавиру ждать не приходится. Нужно было сперва посоветоваться с одним Маргоником, а лучше бы – с одним Трелленом… Возможно, глава Дийнавира пришел в себя. Волшебник не был уверен, что старший Дийнастин уже способен на какие-то действия и рассуждения, но, в любом случае, пора было узнать, как у него дела. Оставив военных разбираться с намерениями противника, Владен спустился во двор и направился к усадьбе.

У входа в покои Треллена полудремали двое слуг. Видимо, Анека велел им постоянно находиться здесь на случай, если что-нибудь понадобится. При звуке шагов оба молодца встрепенулись, протерли глаза и, разглядев, кто идет, замерли в смятении. Прочитав по их лицам, что и дворня, и гарнизон вовсю строят предположения, почему молодой наследник накануне вышел из господской спальни окровавленный, Владен ощутил непривычно сильное раздражение. В нем говорила усталость и… кое-что еще, смутное, опасное, что ему приходилось с трудом обуздывать. Он без стука толкнул тяжелую дверь и вошел.

В комнате пахло душистым травяным отваром. Анека грозно привстал навстречу, но узнал волшебника и успокоился. Тело Барухи уже унесли, кровавые пятна затерли, простыни на постели сменили. Треллен спал, и в свете масляных ламп лицо его было осунувшимся, но уже не выглядело лицом умирающего. Владен привычно провел ладонями над неподвижным телом. Токи оказались теплыми и ровными, хотя и слабыми.

– Как он спит? Спокойно, без кошмаров?

– Да, господин. Только один раз застонал.

– Что ты сказал людям про Баруху?

Анека пожал плечами. Он был неглупым человеком, но не умел лгать.

– Что он был одержим темнотой, бросился с мечом на вас и господина Треллена, вот мне и пришлось его убить. Боюсь только, не все мне поверили.

Владен посмотрел в лицо лекаря и встретил мрачный взгляд его темных глаз.

– Так я и думал, что эту смерть истолкуют иначе, – сказал он, с трудом подавляя вздох. – Что говорят?

– Люди Барухи ропщут. Он был хорошим сотником, его многие любили. Его молодая жена на сносях, вот-вот родит… Словом, некоторые думают, что вы… виноваты в его гибели, а я стараюсь вас выгородить.

Волшебник смотрел на него, ожидая продолжения. Лекарь перевел дыхание.

– Что его кровь понадобилась вам, чтобы вылечить старого господина. Что вы… умывались ею и пили ее, чтобы колдовство действовало вернее.

Анека говорил все медленнее, видно было, что слова даются ему тяжело.

– С кровью всегда связана какая-нибудь ложь, – задумчиво ответил Владен. – Но наш господин Треллен жив, это сейчас главное. Можешь ты помочь мне еще кое в чем?

И он рассказал про "халлинобу". Глаза лекаря расширились.

– Мне нужны несколько человек, которые бы согласились обойти со мной весь дом. Добровольно, без принуждения. Можешь найти кого-нибудь?

Анека подумал с минуту.

– Побудьте здесь, господин. Я поговорю с людьми. Вас многие побаиваются, но никто не сомневается в вашем могуществе – после случая с воротами и после сегодняшней ночи. Я постараюсь объяснить им, зачем вы их зовете. Кто-нибудь да согласится.

– И пришли ко мне Маргоника. Мне нужно переговорить с ним наедине.

– Хорошо, господин Владен.

Маргоник принял весть о разливе Андага так, словно давно ждал чего-то подобного.

– Это не обычная война, – сказал он, и было видно, что у него тяжесть на душе. – В ней слишком много такого, против чего трудно сражаться обычным оружием…

Владен горько усмехнулся про себя. Маргоник, как и Треллен, даже не подумал прибегнуть к помощи мага, хотя прекрасно сознавал, что против Дийнавира воюет ночное колдовство.

Желающих помочь магу избавить дом от "халлинобы" в конце концов нашлось четырнадцать, поначалу они держались угрюмо и настороженно, но постепенно воодушевились. Завершив необходимые приготовления, Владен вызвал их во двор и обвел взглядом знакомые с детства строения Дийнавира. Над перевалом в этот час стояла зыбкая, неестественная для военной поры тишина. Высоко в небе застыло облако, похожее на одинокого всадника, нетвердо держащегося в седле, как будто раненого. В крепости и вокруг нее было относительно спокойно: воины Аарета не торопились идти на приступ. Видно, слуга Ночи ждал более подходящего часа.

– Ради очищения этих стен и кровли, – начал волшебник и зажег факел. Сладкий, насыщенный аромат трав, подмешанных в горючее масло, мгновенно окутал маленький отряд смельчаков.

– Ради очищения, – нестройно подхватили другие участники обряда.

И весь остаток этого пасмурного дня они ходили из зала в зал, из комнаты в комнату живой цепью, каждый – держась за плечо впереди идущего, спускались в подвалы и поднимались на верхушки башен, заглядывали в конюшни и амбары, призывая на помощь богов и солнечный свет, изгоняя тьму.

***

Вечером Владен приказал перенести свои вещи из башни в одну из комнат усадьбы. Он хотел находиться ближе к Треллену, опасаясь новых подвохов со стороны Ночи. Подозревая, что враг не станет повторяться, нанося удар в ту же цель, волшебник пытался просчитать, как будет дальше разворачиваться их магическое противоборство. Владыка Аара оценил знания и способности соперника и теперь делал все возможное, чтобы подорвать его силы. Вряд ли им руководила забота о собственном войске, которое могло серьезно пострадать от столкновения с сумеречным магом. Скорее, это был извечный соблазн одержать победу, подавить сопротивление, доказать свое превосходство. Аарет ясно показал, что не собирается ограничивать себя понятиями чести или колебаться в выборе средств. В своем абсолютном цинизме он видел всемогущество и был не так уж безоснователен, потому что, насколько знал Владен, все прежние его противники ломались именно тогда, когда понимали, что имеют дело с врагом, для которого нет никаких законов.