Джеймс Ганн - Мир-крепость

• Название: Мир-крепость
• Автор: Джеймс Ганн
• Жанр: Научная Фантастика

---

По другую сторону стены послышалось шарканье башмаков, удар, царапанье башмаком о стену и тихий вздох. На фоне сероватой черноты неба появилась черная голова. Я смотрел, как он наклоняется и морщится, пытаясь пронзить взглядом ночь.

Правой рукой я схватил его за горло, чтобы он не мог предупредить остальных. Мужчина висел над стеной, извиваясь в моей хватке, и я чувствовал его нерешительность. Отпустив стену, он всем весом повис бы на руке, сжимающей его горло.

Инстинкт все-таки победил. Когда я сжал руку, он отпустил стену, потянувшись к моей ладони, но удушье успело его ослабить, а отчаяние отшибло навыки. Мужчина дергал мою руку, и, чтобы удержать тяжесть, я левой рукой схватил его за запястье. Он извивался, жилы на его шее вздулись. Я видел, как глаза его вылезают из орбит, а лицо наливается дурной кровью. Рука его дернулась в последний раз, а я откинулся назад и потянул на себя. Он перестал бороться, и мягкое тело упало к моим ногам.

Присев рядом, я коснулся его сердца - бьется. Я облегченно вздохнул - хватит уже убийств. Сняв с него куртку и тонкую шелковую рубашку, я без труда разорвал ее, а затем сделал из одного рукава кляп. Вторым я связал ему руки, я, широким куском - ноги.

Нельзя было терять ни минуты. Забравшись на стену, я бесшумно спустился в аллею и вышел из нее тихо и осторожно. Ближе к улице было чуть светлее, и я стоял в тени, оглядываясь, но так, чтобы оставаться невидимым самому. Улица выглядела пустой. Я заколебался на секунду, потом пожал плечами время было важнее, чем осторожность.

Ничьи крики не приветствовали меня, когда я вышел из аллеи. Выстрелов тоже не было. Я шел под стенами домов, тяжело дыша и вдыхая не обычный воздух, а нектар безопасности. Я шел в сторону света, который уже не означал гибели. Там были люди, которые меня не знали, свет, смех, жизнь. Я уже устал прятаться во тьме, ненависть и игра в прятки надоели мне. Но больше всего мне надоела смерть.

За несколько минут я добрался до границы света. Позади все было тихо. Убогие дома постепенно сменялись большими, роскошными и современными. Потом появились небольшие магазины. Свет шел от крупных зданий, расположенных, еще дальше. Они сверкали неоном и разноцветными чарующими рекламами. Из открытых дверей на улицу вырывались полосы света.

Я не ошибся - именно отсюда доносился громкий смех, беззаботный и неудержимый, звон бокалов и шум голосов. Я остановился и осмотрелся. Прохожих на улице было немного, некоторые выходили из одной двери и входили в другую, другие торопились куда-то по своим делам.

Наемник в расстегнутом мундире пурпурно-золотистых тонов, впечатляющем, несмотря на беспорядок, вышел на порог и окинул меня взглядом. Заметив мою черную форму, он повернулся и удалился. Какой-то корабль, мерцая в темноте, медленно опускался на землю.

Я смотрел, и все казалось мне странным, волшебным и чудесным. Только я был здесь чужим и незваным.

Медленно направился я к небольшому бару. Он был не так заполнен, как остальные, а музыка в нем звучала спокойнее. Остановившись на пороге, я сощурился от яркого света. Внутри все было здорово накурено. Я слышал бренчание какого-то струнного инструмента и сладкий голос:

Мой звездный дом

так далеко отсюда

затерян в черноте ночной...

Голос умолк, разговоры стихли. Когда мой взгляд привык к свету, я заметил, что люди, сидевшие поблизости, повернулись в мою сторону и смотрели без малейшего дружелюбия. Я посмотрел на девушку, сидевшую в глубине бара на столе. В руках у нее был деревянный инструмент с широким резонатором и длинным грифом, на нем было шесть струн. Когда наши глаза встретились, она провела пальцами по струнам, пробудив тихий бренчащий звук. Глаза у нее были глубокие, голубые.

Я двинулся к ней. На мгновение мне показалось, что... Однако у девушки, которую Силлер назвал Фридой, были светлые волосы. Эта была поменьше и не так красива... но разве я искал красоту? Она выглядела весьма привлекательно с каскадом темно-каштановых волос, падающих на плечи, и дугами черных бровей - чуточку приподнятыми и словно нахмуренными - над удивительно голубыми глазами, прямым маленьким носиком, полными красными губами, гладкими щеками и шеей, переходящей в точеные белые плечи, выступающие из светло-желтой туники...

Нет, это была не Фрида, не было даже тени сходства, если не считать того, что она не подходила к этому бару так же, как Фрида не подходила к Собору. Тогда я сразу понял, что Фрида принадлежит к аристократии, сейчас же не был в этом уверен. Но в этой девушке было что-то необычайно живое, что-то в ее позе, в маленькой, белой ладони, легонько касающейся струн, в лице и глазах. Она жила! И это чувствовалось, как тепло огня. Она лучилась жизнью, и, может, потому ее окружали мужчины, сидящие на стульях и на полу.

Девушка внимательно следила за мной, сосредоточенно щурясь. Потом широко раскрыла глаза, оглядела зал, тронула струны и улыбнулась, когда прозвучал глубокий, чистый звук.

Звезды, звезды, тысячи звезд,

Мошек алмазных рой.

Миры, миры, миллионы миров

Вернись, господин мой.

Вернись, вернись, господин мой,

К порогу вернись своему.

Я белые руки к тебе протяну

И снова тебя обниму.

Она протянула руки ко мне, и весь зал содрогнулся от смеха.

8

Я почувствовал, что краснею. Шутка. Я ее не понял, но другие поняли и смеялись надо мной. Интересно, почему она захотела, чтобы надо мной смеялись?

Я все-таки понял, хотя и не сразу. Только я один был одет здесь в черное, и они думали, что я Агент. Напряжение - я подсознательно чувствовал его - росло, натягивало нервы, а смех разрядил его.

Там были пилоты в черно-серебристых одеждах, наемники в разноцветных ярких мундирах, хотя преобладали королевские голубой и оранжевый, - было несколько женщин в светлых облегающих форменках и коротких юбках, ло ни одного угольно-черного Агента.

Девушка вдруг опустила руки. В ее широко открытых глазах читалась немая просьба. Она хотела, чтобы я ушел, и была права, но я не мог двинуться с места. Позади была ночь, и я не мог в нее вернуться. Печально глядя ей в глаза, я едва заметно покачал головой.

Девушка пожала плечами и повернулась к одному из мужчин, сидевших на полу. Они заговорили о чем-то, забыв обо мне.

Сзади нашелся свободный столик, и я подошел к нему, войдя в круг громких и тихих голосов, звона стаканов и музыки. Я сел, а зал уплывал все дальше, и скоро мне стало казаться, что она очень-далеко, и я задумался, смогу ли снова встать.

Прислужник неохотно принес мне стакан светлого вина. Я склонился над ним, а мир вращался вокруг меня. Громкие, грубые голоса окружили меня.

- Молодой? Черт возьми, верно! Чем моложе, тем лучше, поверь мне.

- ...на службе. Фу! Несколько стаканов раз в месяц и сломанный...

- ...но ее старик начал ругаться, понял? Тогда я ему говорю: "Слушай, старик, ты проиграл. Ты ноль, понял? Я могу тебя пришить, понял?" Дал я ему пару раз, и он больше ничего не говорил...

- ...и уехал оттуда с тысячей хроноров, полусотней колец, несколькими часами и тремя бриллиантами, причем самый маленький был с мой ноготь...

- ...это был порядочный человек...

- ...подписать у такого, который много ездит - чтобы не имел ничего, кроме блеска в глазах, - и вот тебе шанс на повышение, деньги, может, даже титул...

- ...жаль, что ты не был в Джорнейс-Энд. Боже, что за город! Почему...

- ...жалел ли я, что уезжаю с Аркадии! И жалела ли об этом она...

- ...мы как раз были внутри, а Капитан...

- ...класс это класс, я всегда это говорил...

- ...и говорю ей: "Детка, за пять хроноров..."

- ...три года, не заходя в порт. Никогда больше...

Скрип отодвигаемых стульев. Женщина вскочила с колен серебристо-черного, стоит тяжело дыша и щурясь возле красно-золотого. Серебристо-черный встает, покачиваясь и грозно размахивая руками, а красно-золотой идет на него, стиснув кулаки. Чьи-то руки хватают их за плечи и усаживают на места. Другая женщина садится на колени серебристо-черного, и он разговаривает с красно-золотым весело, дружелюбно.

Мир вокруг закружился в такт мелодии, чистому девичьему голосу и переливу струн - не сильного голоса, даже не очень хорошего голоса, но, что гораздо важнее - приятного и искреннего. Голос подходил к этим песенкам, и люди слушали его, он заставлял их смеяться и плакать, заставлял чувствовать. Время от времени он отчетливо доходил до меня, несмотря на шум и мои притупившиеся чувства...

В Аркадии я знала одного

И троих в Бранкузи.

До чего ж они похожи,

Хоть и... не снаружи...

- ...вот Капитан и говорит навигатору, вредному такому типу: "Хорошо, но где мы, по-твоему..."

- ...ради денег, понял? Тогда я говорю: "Крошка..."

- ...а навигатор ему: "Пусть меня повесят, если я знаю, где мы". А Капитан говорит...

Звезды всегда свободны,

А люди вечно в неволе.

В тюрьму меня посадите...

Звезды всегда свободны.

Невольник глаза поднимет,