Лариса Шкатула - Маленький дракон с актерского факультета

• Название: Маленький дракон с актерского факультета
• Автор: Лариса Шкатула
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-17-024224-7

"Орден честолюбивых историков".

Тайная мистическая организация, члены которой обладают магическим даром проникать в далекое прошлое. Организация, давно уже расколовшаяся на две школы - "черную" и "белую".

"Черные" и "белые" историки враждуют веками. Но теперь, похоже, они могут объединиться, ведь у Ордена - всего одна Избранная. Единственная, кто в силах спасти из разрушенной монголо-татарами Рязани загадочную древнюю рукопись!..

---

– Купава.

Пора ей привыкать к своему новому имени.

Мирошкой звали того самого юного дружинника, который намеревался проткнуть её копьем.

– Ты не серчай на меня, - попросил он, приноравливаясь к её легкому шагу. - Разве ж я мог знать, что такая птаха к нам в стан залетит!

– И какая же я? - лукаво взглянула на него Катя.

– Красивая! - выдохнул он. - Смотреть - глазам больно... А князя Ярослава сторожись. Немало девок от него плачет.

– А что ж ты в гости не просишься, коли глянулась я тебе?

– Куда мне с князем тягаться!

– А ты и не тягайся. Просто приходи и все.

– Ты меня взаправду приглашаешь? - глаза юноши загорелись.

– Взаправду, - улыбнулась Катя и описала, каким снаружи выглядит её дом. Впрочем, вряд ли в лесу поблизости не только сыщется что-нибудь похожее, но вообще другое жилище.

Убегая к лесу, Катя и сама не знала, для чего приглашает Мирошку в гости. Не слишком ли охотно она стала кокетничать с парнями? Но так интересно опробовать на мужчинах свой новый облик. Имидж, как принято говорить в двадцатом веке.

Однако, пора было обустраиваться. И вообще резидентка-Кэт вела себя на редкость легкомысленно. Белые историки взяли на службу девушку, не по годам серьезную, рассудительную, в короткий срок освоившую азы магии, языкознания и воинского искусства.

Она огляделась: где удобнее поставить свой раскладывающийся домик?

Такая поляна нашлась. Недалеко от опушки леса. Катя хотела, кроме всего прочего, видеть, кто к лесу подходит. Каких гостей ей ожидать. Потому что магия магией, а кто предупрежден, тот наполовину вооружен.

Она положила в центр поляны свой деревянный талисман, для постороннего глаза неотличимый от какой-нибудь плоской деревянной бляшки, и произнесла:"Стань невидимое - видимым, малое - большим!" И сама же вздрогнула, когда на глазах перед нею возник знакомый дом. И почувствовала, как по нему соскучилась. Здесь, в чужом месте, в чужом времени, одна... Она быстро взбежала по ступенькам.

Дом внутри они переделывали вместе с Венустой Худионовной так, чтобы он ничем не отличался от подобных домов тринадцатого века. Стены покрывала снаружи обшивка, неотличимая на вид от обычных рубленных бревен. Да и мебель была сработана добротно, но грубо. Как делал бы предполагаемый отец девицы Купавы.

Словом, взору постороннего открылась бы изба, и снаружи и внутри от других изб неотличимая. С выскобленными досками стола. С большой печью посреди горницы.

– Антип, - позвала Катя; она боялась, что домовой плохо перенесет перемещение во времени, и эти увелечения-уменьшения.

За печкой раздался шорох.

– Жив, слава Богу!

Опять зашуршало. Плчему-то Антип не любил разговаривать и появляться днем. А по вечерам показывался только когда свет выключали.

– Мы с тобой начнем готовиться к приему гостей, - сказала ему Катя.

Наверное, наблюдай её сейчас кто-нибудь со стороны, посмеется: крыша едет у человека, сама с собой разговаривает!

Она сотворила из воздуха небольшой огонек. У неё был кремень, и Катя умела с ним обращаться, но не любила, и когда никого не было рядом, старалась им не пользоваться. Фокус по извлечению огня - для человека несведущего - нехитрый и, производя его, девушка получала удовольствие.

Сегодня же, когда вспыхнула береста, приготовленная для растопки, и от неё занялись дрова, будто кто-то высветил темное прежде пятно на её памяти. Она вспомнила! И Полактию Фортунатовну - сложное имя легко вынырнуло из памяти, и Леона, и Эраста... И поняла, что маг не смог или не захотел полностью стереть её память. Только заблокировал, а здесь, за семь веков от великого Леона, все вернулось на круги своя.

Естественно, она и не рассказала белым историкам, что была в гостях у черных. Почему же она все-таки отдала предпочтение белым историкам, хотя собиралась вообще ни с кем из них связываться?

Что-то черные историки недоработали, чего-то не учитывали, пытаясь привлечь к своему делу молодых людей. Изначально предполагалось, что любой из них непременно клюнет: иметь все, что захочешь. Может, уставших от борьбы за существование людей постарше такая перспектива и привлекла бы, но молодым хотелось того же добиться, а не получить готовым... Впрочем, это было лишь Катино субъективное мнение. Возможно, и не все молодые с нею согласились бы...

Самое плохое заключалось в том, что черные историки все о ней знали. И стерегли на выходе из Черной Дыры. Знать-то знали, но, похоже, недооценили. Иначе послали бы её встречать кого-нибудь другого. Поопытнее. Кто не упустил бы ее...

Теперь Кате следовало уйти, затаиться на время, а она расположилась со своим домом на самом видном месте. Не пожелала забираться в чащу.

Связаться со своими учителями? Но что она им скажет? Заберите меня отсюда, я боюсь? Разве наступил тот самый крайний случай, о котором говорила ей Венуста Худионовна? Пока ей никто не угрожает. Удалилась она на много верст от Черной Дыры. Так ли уж легко найти Катю здесь, если она и сама пока не знает, где очутилась?

А для этого ей как раз и понадобится Мирошка. Только вот придет ли? Так ли уж она запала ему в душу?

Она встала перед начищенным до блеска медным тазом. Что поделаешь, для девушки-крестьянки зеркало - роскошь и произнесла, как учил профессор Талахов в своей брошюре "Как стать красивой", наговор:

– Я красива. Я очень красива. Глаза мои блестят. Губы зовут к поцелую. Ни один мужчина не устоит передо мной!..

Бедный Мирошка! Шансов уйти от чар такой девушки у него не было! Он и так влюбился в неё с первого взгляда, а теперь сердце парня рвалось к ненаглядной, не подозревая, что тянется оно к блуждающему огню. Тому, за которым неразумные гонятся, чтобы по неосторожности сгинуть в болотной трясине...

Глава десятая

А все ж, пока не грянет буря,
Они живут, бровей не хмуря...

Роберт Бернс

Видимо, Мирошку Катина девичья краса проняла, если он появился перед её избушкой в тот же день, лишь солнце начало клониться к закату.

Он поднялся по ступенькам крыльца и осторожно постучал. Катя вышла в сени и сняла с двери засов.

– Ехал мимо, да завернул по дыму, - смущаясь, проговорил он. - А ты и взаправду одна живешь?

– Взаправду.

– Не страшно? Одной в лесу, вдали от людей. А ну зверь забредет какой...

– Страшнее человека трудно найти зверя, - пожала плечами Катя.

– Так-то оно так...

Он все ещё мялся у двери.

– Что же ты у двери застрял? - улыбнулась ему Катя. - Проходи. У нас за постой деньги платят, а посиделки даром.

– Как бает мой дядька Ратимир, желанный гость зову не ждет.

Он покашлял.

– Отчего же, зов был, - проговорила Катя, - я сама тебя и пригласила. Вон, к твоему приходу блинов напекла.

– Полно, да меня ли ты ждала? - нахмурился Мирошка.

– Что-то я тебя не пойму, - Катя уперла руки в бока. - Только пришел, а уже поругаться хочешь?

– Не серчай, Купавушка! - при этих словах Катя невольно вздрогнула - к новому имени ещё предстояло привыкать. - Но я как подумаю, что и князь тебя проведать собирался, в груди ровно пожар горит!

– Пожар у него! - возмутилась Катя. - Первый раз девушку увидел, а уже к князю ревнует. Да кто ж тебе такое дозволял?

Она ставила на стол угощения, удивляясь про себя предусмотрительности пославших её историков, - в подполье нашлась даже дубовая кадушка с солеными рыжиками.

– Любовь дозволила! - дерзко выкрикнул Мирошка, намереваясь встать из-за стола, - я как тебя увидел, так сразу и пропал. Ровно душу ты мне занозила...

– Сиди уж! - махнула на него рукой Купава-Екатерина, и парень опять рухнул на лавку, потому что ноги у него странным образом ослабели и отказывались держать своего хозяина.

– Совсем ты меня силы лишила, - растерянно улыбнулся он, уже не пытаясь подняться. - Видать, робяты правы: ты ворожея, потому и живешь одна, никого не боишься.

– Ну, вот, уже и в ведьмы меня зачислил, - нарочно пригорюнилась Катя. - А ещё говорил, любишь...

– Будь ты хоть колдунья, хоть девка беднейшая - мне все одно!

– Что ты гонишь, влюбился.., - начала было Катя и осеклась: так средневековые девушки не говорили! Она совсем забыла про эту дурацкую нить!

Она чуть не расплакалась от огорчения. Не потому, что боялась раскрыться перед Мирошкой, а потому что настоящей игры у неё никак не получилось. Неужели профессия актрисы вовсе не Катино призвание?! Историки тоже, выходит, в ней обманулись.

– Странные речи ты говоришь, - сокрушался тем временем её гость. - Это оттого, что ты вовсе не простая крестьянка, какой хочешь казаться. Наверняка из бояр, а? Небось, батюшка чем удельного князя прогневал? А то и самого царя. Да вам бежать пришлось...

Вот в чем дело, прав Мирошка: Кате недостает именно простоты. Эта горделивость в общении приходит лишь с годами жизни в свободном обществе или знатные люди, повелевать привыкшие, попросту с нею рождаются.