Андрей Коробейщиков - ИТУ-ТАЙ

• Название: ИТУ-ТАЙ
• Автор: Андрей Коробейщиков
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2006

Включенные в данное произведение мистические и обрядовые практики основаны на личном опыте автора, известного исследователя шаманской культуры Сибири и Горного Алтая. При этом книга остается художественным произведением с необыкновенно захватывающим детективным сюжетом и увлекательными историческими поворотами, представляющими другой взгляд на развитие мировой цивилизации. «Иту-Тай» - могущественная сила шаманов и кому-то книга поможет открыть скрытые внутренние возможности.

---

– А-а-а… Иди! Давай, иди сюда, тварь!

-Иду-уу-у…

По лестнице действительно кто-то спускался вниз, неразличимый во мраке. Максим встал в стойку, но человек во тьме лишь рассмеялся, словно увидев это отчаянное движение в непроницаемой темноте:

– Хочешь сразиться со мной? Хорошо… хорошо… Аксаман тумангол…

Ковров почувствовал, что теряет сознание, и, сделав над собой уси-лие, из последних сил бросился в непроглядный мрак, прочь от нового преследователя, выставив перед собой руки с напряженными пальца-ми. Никого не встретив, он миновал злополучный зал с шаманскими принадлежностями и оказался у выхода. За столиком дежурного вах-тера сидела перепуганная женщина, напряженно разглядывая вскло-коченного посетителя.

– Ты что орешь, парень? Ты откуда взялся вообще? Музей уже закрыт. Ты пьяный, что ли?

Максим подошел к ней и произнес срывающимся голосом абсо-лютно нелепую фразу:

– А что это вы тут… без света сидите? – Он хотел сказать нечто со-всем иное, что он не пьяный, что они обесточивают помещения, даже не убедившись в отсутствии посетителей, хотел узнать, есть ли тут у них этакий благообразный директор с повадками сумасшедшего… Но все эти фразы застряли за нервным спазмом, сковавшим горло.

– Пошли вы все… Сволочи! – пробормотал Ковров и вышел из му-зея на улицу.

От свежего воздуха вдруг сильно закружилась голова, а из носа побежали двумя стремительными струйками капельки крови, падая на рубашку и брюки, расплываясь тут же алыми бесформенны ми пятнами. Чертыхнувшись, Максим запрокинул голову, уставившись бессмысленным взглядом в темно-синее небо, на котором уже высыпали мерцающие искорки далеких звезд. Кровь остановилась, но на смену ей где-то внутри родилось неприятное томительное чувство, быстро распространяющееся по желудку.

"Этого еще только не хватало", – подумал Максим и сделал не-сколько глотательных движений, сдерживая рвоту и сплевывая горь-кую слюну.

Серый асфальт, на котором он стоял, вдруг вздыбился, поднялся и, сделав акробатический кульбит, со всей силы ударил ему в лицо. Глубокий обморок растворил в себе все переживания и впечатления этого злополучного дня.

* * *
"Самое страшное из того, что я пережил в те дни, было именно ощущение безысходности, чувство того, что жизнь подходит к кон-цу, еще, фактически, не успев начаться. А все окружающие меня люди упорно не хотели замечать происходящего со мной. И не было никого, кто бы мог выслушать меня без ироничной улыбки. Я чувствовал, что финал где-то уже совсем близко, я напряженно всматривался в лица прохожих, постоянно ожидая нападения, я молился перед сном, умоляя Бога избавить меня от Наваждении, я перестал выходить из дома. Все вокруг обернулось" против меня, и я чувствовал, что если не погибну в ближайшее время, то непременно превращусь в злобного загнанного зверя, готового растерзать все и вся. Злоба на равнодушие людей переполняла меня до отказа. Иногда я ловил себя на мысли что это не мои ощущения. Что кто-то чужой, ловко маскирующийся под мои размышления, заставлял меня бояться и ненавидеть. Но я ничего не мог поделать, ни с этими ощущениями, ни с тем, что происходило вокруг меня. Я ждал… Ждал непонятно чего, но грядущего неизбежно. Я тренировался на износ. На тренировке в зале, дома, по шесть-во-семь часов в день, истязая себя с яростью обреченного, хотя прекрасно понимал, что ни джиу-джитсу, ни карате не смогут мне помочь в моем столкновении с Неизвестностью. Зубодробительные навыки, действенные в этом мире, теряли свою значимость в иллюзорном про-странстве, сотканном из грез. Сны угрожали поглотить мою душу, но самое ужасное было в том, что Наваждения вырвались за границы снов, проникая в этот мир, в котором я, хотя бы в дневные часы, чувствовал себя в относительной безопасности. Теперь я уже не мог расслабиться ни на секунду, я на самом деле был обречен".

Максим лежал на диване и, слушая умиротворяющий шелест ли-ствы, проникающий сквозь открытую балконную дверь, размышлял.
"Сны. Сны. Сны. Причиной моего последнего обморока были не сны, а вполне реальный сумасшедший придурок в дорогущем цивильном костюме. И к тому же их было несколько, как минимум двое. Этот голос из темноты… Он напугал его даже больше, чем безумный псевдодиректор. Откуда они взялись? "Злобный"… Что это, случай-ное стечение обстоятельств? Маловероятно. И дернуло же его су-нуться в этот треклятый музей. Что-то там определенно нечисто, в этом музее. Вообще, странно все…".
Максим уже второй день пытался вспомнить все обстоятельства той жуткой встречи с незнакомцем, но не мог! Все воспоминания ускользали, словно был нарушен фокус, делающий их четкими и последовательными.
"А может, это все было очередным Наваждением, сном, иллюзи-ей? Вполне возможно, что я скоро действительно начну путать, где сон, а где явь. Да нет! Какой там сон, на "скорой" меня увезли в больницу именно от музея. Нет, нет. Все было на самом деле. Нужно только собраться, сосредоточиться и понять…".
Тягучую нереальность происходящего, вот что ощущал он тогда. Это ощущение и делало происшествие очень похожим на Наважде-ние. Но в чем тогда причина этой "нереальности", что послужило отправной точкой, включающей это странное состояние? Вот! Если установить момент вхождения в "Наваждение наяву", тогда можно будет установить и причину, повлекшую это безумие. Так, что мо-жет выступить в роли подобного катализатора? Страх? Шок от кон-трастных действий этого типа – псевдодиректора: солидный костюм и аномалии поведения, тишина музея и истошные крики, наличие в здании персонала и манипуляции со светом – все это в совокупнос-ти, вероятно, и породило двойственность восприятия, характерную для людей, принявших наркотик. Иллюзорный мир накладывается на опостылевшую действительность и получается завораживающий симбиоз впечатлений, который получает только человек, которому безраздельно и принадлежит этот двойственный мир, пока в крови циркулирует наркотик. Время для него останавливается и… Стоп! Стоп, стоп, стоп. Время останавливается. Мир вокруг становится другим, более медленным. Вот оно! Максим почувствовал ирреаль-ность восприятия, когда обратил внимание на часы. Значит, это слу-чилось несколько раньше, чем встреча с алтайцем. Но что могло вве-сти его в это одуряющее состояние?
"…пока наркотик циркулирует в крови". Этот вариант объяснял все: и нереальность происходящего, и обостренное восприятие, и этот полный "отруб" в довершении ко всему. И этот вопрос был задан вахтершей не случайно: "Парень, ты что орешь? Ты пьяный, что ли?".
"Пьяный"! Его "штормило" из стороны в сторону, как он думал, от нервного перевозбуждения. А невнятная речь, а сухость во рту, а спазм в горле, кровотечение, потеря сознания…
Вся эта кутерьма со временем началась, когда он закончил изу-чать "Товары из Монголии", значит…
ЗАПАХ!!! Терпкий аромат, принятый Ковровым за духи призрач-ной посетительницы, силуэт которой мелькнул в отражении стелла-жа. Он больше напоминал какой-то газ или что-то в этом роде, точ-но! Это действительно все объясняло. Кому только понадобилось это, вот в чем вопрос? Кому нужно было травить его газом, а затем пугать до обморока? Кто они, эти люди, и что им нужно от него? И самое главное: связан ли этот инцидент с нападением "злобного" и с ночными "выворотами" или это просто совпадение? Статистичес-кая флуктуация?
От возбуждения Максим встал с дивана и. пройдясь по комнате, вышел на балкон. Ответы на эти вопросы необходимо было найти в самое ближайшее время, иначе…
Максим выгнулся, испытывая мучительно болезненный спазм, скрутивший все тело острой болью, и вместе с одеялом рухнул с кро-вати на пол, забившись в судорогах. На этот раз он все-гаки закри-чал, не в силах терпеть эту адскую пытку. И тут же услышал сквозь ватную пелену, заложившую уши, тревожный голос бабушки из со-седней комнаты:

– Максим, что с тобой?

Превозмогая невыносимую боль в ногах, и пытаясь более-менее связно мыслить, он приподнялся на руках и пробормотал сквозь сжатые зубы:

– Ничего. Все нормально. Ногу свело.

А мышцы словно кто-то натягивал, подобно струнам на гитаре, добиваясь того, чтобы каждый нерв звучал болезненным аккордом. Откинувшись на кровати и закусив зубами край одеяла, чтобы по-давить новый крик, Максим принялся медленно и осторожно масси-ровать икры и ступни.

– Бабушка, правда, все нормально, спи…

Через несколько минут, когда боль немного отступила, он встал на дрожащие ноги, держась рукой за стену. Вот так, нужно идти. Попробовать добраться до ванной. Жжение, возникшее в животе, вполне могло спровоцировать рвоту. Так было уже не раз. А сегодня вообще был особенный случай – Йорм и Зеркальщик накинулись на него, жаля электричеством и ослепляя болезненными вспышками. Мак-сима передернуло, когда он вспомнил эти ощущения. Шепот и сия-ние. Ветер и смет. Боль и ярость. Так что все симптомы, сопровожда-ющие "выворот", могут сегодня многократно усилиться, учитывая интенсивность Наваждения и его невероятный динамизм. Опира-ясь о стену и шатаясь как пьяный, Максим медленно миновал тем-ный коридор, где, как всегда, лежал у двери неразличимый во тьме, Арчи. Собака встала и тоже медленно пошла рядом, словно поддер-живая изнеможенного хозяина.