Исса Плиев - Через Гоби и Хинган

• Название: Через Гоби и Хинган
• Автор: Исса Плиев
• Жанр: Детская фантастика

Аннотация издательства: Во время боевых действий, развернувшихся в Маньчжурии в конце лета 1945 года, генерал-полковник И. А. Плиев командовал Конно-механизированной группой советско-монгольских войск. Руководимые им войска не только разгромили неприятеля. Попав в неимоверно трудные природные условия, они победили и «противника номер два» – пустыню Гоби, горы Большого Хингана, ливневые дожди, в период которых становятся совершенно неприступными горные тропы.

---

А самолет между тем пронесся чуть правее, качнул крыльями, что означало «вижу», и, сделав еще круг, удачно приземлился недалеко от нас. Мы подъехали. Летчик доложил:

– Со стороны Бандидагэгэн-Сумэ на рысях движется конница противника.

Предположительно, это могли быть передовые части 1-й кавдивизии князя Дэвана.

Я не был склонен недооценивать противника и его стремление к активным действиям. Но, право, двигаться наперерез Конно-механизированной группе без танкового, артиллерийского и воздушного прикрытия чересчур опрометчиво.

– Где наш боковой отряд? – спросил я у летчика.

– У монастыря Хамбаламын-Сумэ. [65]

– Очень хорошо.

Не вызывало сомнения, что боковой отряд, состоявший из кавалерийского дивизиона, усиленного танковыми и артиллерийскими подразделениями, один разобьет дэвановские части. Но отряд нужно предупредить. Взглянув на карту, я убедился, что встреча отряда с княжеской конницей возможна не раньше чем через два-три часа. Так что времени оставалось более чем достаточно.

Вызвал офицера связи:

– Передайте офицеру Корзуну, что впереди слева появился передовой отряд маньчжурской конницы. Его отряду продолжать движение в готовности к встречному бою.

***

Обстановка прояснилась.

Было понятно, что японское командование решило вывести главные силы дэвановских войск из-под удара и двинуть к Большому Хингану. Там они вместе с суйюаньской и юго-западной группировками Северного фронта в Китае должны встретить наши войска на выгодной для обороны горной местности.

Отсюда вытекала задача – упредить противника, раньше его захватить важнейшие пункты Большого Хингана на направлении нашего наступления. Многое теперь зависело от передовой мехгруппы.

С утра 12 августа мы устремились догонять ее, не останавливаясь на промежуточном рубеже.

Солнце, светившее ярко, вдруг начало тускнеть. Подул резкий, раскаленный ветер.

– Песчаная буря! – крикнул кто-то.

Действительно, по лицу и рукам начали хлестать острые горячие песчинки. Еще миг – и все кругом заволокло вздыбленной песчаной завесой. Ни вздохнуть полной грудью, ни глотнуть воды.

Песчаная буря – тяжелое бедствие пустыни. Пережив ее, мы еще раз ощутили на себе дикую силу первозданной природы.

Шофер натянул на капот машины чехол, мы все укрылись под плащ-накидками. В ушах гудело, на тело давила упругая тяжесть ветра и песка. [66]

Буря, продолжавшаяся несколько часов, стихла столь же неожиданно, как началась. И снова – ни дуновения, ни звука, только гнетущая неподвижность раскаленного воздуха.

Все тропы, колонные пути через трудные участки, колодцы, которые мы начали рыть, – все оказалось засыпано песком. Но войска возобновили наступление и с еще большим упорством пробивались вперед.

А каково сейчас положение бокового отряда Корзуна? Своевременно ли он оправился от песчаной бури?

Связываюсь по радио с командиром истребительного авиаполка Островским. Приказываю ему:

– Немедленно поднимайте в воздух две эскадрильи. Атакуйте кавалерийские части противника, двигающиеся от Бандидагэгэн-Сумэ. Свяжитесь с нашим боковым отрядом. Установите взаимодействие с ним.

Прошло немногим более тридцати минут, и появились самолеты. Они приветливо покачали крыльями и, развернувшись, вскоре растаяли в знойной дымке.

Как мне потом рассказывал К. Д. Корзун, в его отряде своевременно обнаружили приближение песчаной бури и успели укрыть не только людей, но и технику. Сразу же после бури подразделения изготовились к бою.

С сопки, за которой развернулся отряд, был виден широкий «шлейф» пыли и колыхавшиеся под ним плотные ряды всадников.

Корзун внимательно наблюдал за приближающейся конницей. Он получил приказ атаковать противника и успел продумать план боя. Начнет артиллерия, она произведет огневой налет на середину колонны. Тем временем танки с конницей, совершив обход, атакуют врага с фланга и тыла. Твердо уверенный в победе, командир отряда представлял себе, как «тридцатьчетверки» ворвутся во вражеские колонны и начнут в упор расстреливать и давить гусеницами растерявшегося противника, а кавалерия будет добивать тех, кто не сдастся в плен.

Но вот над противником появились наши истребители. Они внезапно и яростно обрушились на части 1-й кавалерийской дивизии князя Дэвана. Рев моторов навел ужас на людей и лошадей. Масса конников задвигалась из стороны в сторону, еще больше уплотняя строй. Обезумевшие животные, шарахаясь друг на друга, сбрасывали седоков и табуном мчались по степи, унося на себе [67] чудом удержавшихся в седле всадников. После этой безумной скачки поле покрылось трупами.

Самолеты разметали основную массу дэвановцев. Правда, небольшая часть конницы смогла отделиться и попыталась спастись бегством. Но Корзун приказал батареям произвести по беглецам артналет и расстроить боевые порядки. Одновременно с этим наперерез им устремились наши танки и артиллерия…

Так бесславно погибло большинство частей одной из дивизий князя Дэвана, попытавшегося атаковать нас во фланг.

Продолжая изучать обстановку на местности, мы неожиданно встретили мехбригаду полковника Попова. Почему она оказалась здесь, в десяти километрах от озера? Я считал, что передовая группа далеко впереди. Доклад полковника рассеял мое недоумение. Выяснилось, что дороги, обозначенной на карте, не существует.

– Перед нами сплошные непроходимые пески, – угрюмо закончил он.

– А где танковая бригада?

– Впереди. Пытается пробиться…

Вот и первые серьезные трудности. После столь успешного стодвадцатикилометрового броска к озеру Арчаган-Нур мы вновь оказались в плену у непроходимых песков. Подтверждалась оценка театра военных действий, данная в военно-географическом описании Ставки.

Я приказал вытягивать подвижную группу из песков, поворачивать строго на восток и следовать по дороге к озеру Далай-Нур, одновременно ведя разведку песков самолетами У-2.

Конечно, у меня не было уверенности, что высланные вперед разведгруппы и передовые части обязательно найдут в этом направлении тропы к Долоннору. Но что делать? Приходилось рисковать. Тем более что при благоприятном развертывании событий наша группа вышла бы в этом случае к городу Цзинпэну и заняла его, что само по себе было бы полезным оперативным маневром. Ведь тогда попадала под угрозу группировка противника, действовавшая против 17-й армии, правая колонна которой как раз и наступала на Цзинпэн.

Главные силы армии, судя по информации ее штаба, только начали преодолевать пустынно-степное Чахарское плато. До предгорий Большого Хингана, где на стыке [68] двух дорог расположился Цзинпэн; оставалось около ста километров. Мы полагали, что генерал-лейтенант А. И. Данилов будет доволен, если Конно-механизированная группа и его 17-я армия в тесном взаимодействии разгромят противника в районе города. Кроме того, повернув от Цзинпэна резко на юг, можно было по плато Вэйчан выйти к Долоннору. И наконец, маневр На восток давал возможность перерезать дорогу Долоннор – Линьси, одну из магистралей, по которой противник мог бросить свои войска для удара по главным силам. Во всяком случае, действия Группы в восточном направлении продолжали бы оказывать полезное влияние на ход фронтовой операции, а это для нас было главным. Отдавая приказ о действиях главных сил в общем направлении на город Цзинпэн, я и руководствовался такими соображениями.

К счастью, совершать этот маневр не потребовалось. Недалеко от маленького селения Кымунчол мы увидели приближающийся «виллис».

– Это майор Васильев, – раньше всех сориентировался Семенидо.

И как всегда, оказался прав. Офицер связи Д. В. Васильев действительно возвращался из танкового соединения, куда его посылали с заданием.

– Что хорошего привез? – спросил я майора.

Непроизвольным движением Дмитрий Васильевич поправил свои закрученные усы. Глаза его устало смотрели из-под кустистых, насупленных бровей.

– Ничего хорошего, товарищ командующий. Южнее озера Далай-Нур местность непроходима. Сплошь, куда ни глянь, крупные сыпучие барханы. – Васильев развернул планшет с картой. – Есть, правда, глухая караванная тропа, идущая на юг. Я проехал по ней до монастыря Монгур-Сумэ. Но пастухи предупредили: «Солнце трижды пройдет свой путь, прежде чем русские достигнут долины Луаньхэ».

Мы сосредоточенно разглядывали карту.

Река Луаньхэ берет свое начало вблизи города Долоннор и несет мутные воды в Ляодунский залив. Летчики видели там небольшой населенный пункт, но дороги к нему не обнаружили. Зато от предгорий, на подходе к Долоннору, есть улучшенная дорога.

– Маньчжурские пастухи плохо знают русских, – [69] сказал я Васильеву. – Передовой подвижный отряд пойдет этим путем и достигнет Луаньхэ за одни сутки.

Я тут же передал по радио командирам частей мехгруппы: в целях выигрыша времени и пространства наступление развивать вдоль тропы на Далай-Нур до рубежа регулирования в Тас-Обо. Быть готовым к решительным ночным действиям на Долоннор.