Дин Кунц - Ангелы-хранители

• Название: Ангелы-хранители
• Автор: Дин Кунц
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-10892-0

Из секретного исследовательского центра, занимающегося запрещенными генетическими экспериментами, убегают наделенные человеческим интеллектом собака и злобный монстр-убийца. В сплошной кошмар превращается в одночасье жизнь Тревиса Корнелла и Норы Девон, приютивших несчастного пса и пытающихся спасти его от преследования.

---

— Идите сюда, — позвал Уолт, шагнув в соседнюю комнату.

Собственно, даже не в комнату, а большую кухню с ручным насосом для воды и старинной дровяной печкой.

Кроме головы, там не было других следов убийства. Но и этого было более чем достаточно. Она помещалась в центре стола. На блюде.

— Господи Иисусе, — прошептал Клифф.

Когда они вошли на кухню, полицейский фотограф как раз делал снимки головы, фотографируя ее с разных сторон. Он еще не закончил, но отошел в сторону, чтобы им было лучше видно.

Глаза убитого отсутствовали. Их вырвали. Пустые глазницы чернели, как колодцы.

Клифф так побледнел, что веснушки загорелись на его белой коже, как искры.

Лема затошнило, не только из-за увиденного, но и от понимания, что этим убийством дело не кончится. Он гордился своими способностями руководителя и следователя, сознавал: никто не сможет вести дело лучше его. В то же время Лем не мог позволить себе недооценить противника или вообразить, что скоро положит конец этому кошмару. Для того чтобы выследить убийцу, ему понадобится много времени, терпения и везения. А за этот период появятся еще трупы.

Голова Далберга не была отрезана или отрублена. Ее или оторвали когтями, или отгрызли с помощью зубов.

У Лема внезапно вспотели ладони.

Странно… он не мог оторвать взгляда от пустых глазниц, как будто на него оттуда смотрели широко открытые неподвижные глаза.

По спине у Лема скатилась холодная капелька пота. Он испытывал страх, которого раньше не знал, — но не хотел, чтобы по какой-либо причине его отстранили от расследования. Для безопасности государства и общественности чрезвычайно важно, чтобы оно велось как надо, а Лем Джонсон знал: никто лучше его с этим не справится. И дело тут не в самомнении. Его безоговорочно признавали самым толковым работником, и он знал, что это так. Лем гордился этим по праву, и здесь не было места ложной скромности. Это было его расследование, и он должен был довести его до конца.

Родители воспитывали в Леме чувство долга и ответственности. «Чернокожему, — говорил отец, — необходимо выполнять свою работу в два раза лучше, чем белому, чтобы заслужить какое-либо доверие. И тут ничего такого нет. Ничего тут не возразишь. Это просто факт жизни. Можно с таким же успехом возражать зимой против холодной погоды. Вместо этого нужно просто посмотреть правде в глаза, работать с удвоенной энергией — и ты добьешься поставленной цели. А ты должен достичь успеха, потому что являешь собой пример для своих братьев».

Следуя наставлениям отца, Лем без остатка отдавал все свои силы любимому занятию. Он очень боялся неудач, и они редко посещали его. Однако когда какое-нибудь дело не «вырисовывалось» неделями, Лем впадал в глубокую хандру.

— Выйдем поговорим? — предложил ему Уолт, шагнув к открытой задней двери хижины.

Лем кивнул. Клиффу он сказал:

— Побудь здесь. Проследи, чтобы никто: ни патологи, ни фотограф, ни полицейские — ни один человек не уехал отсюда, не переговорив со мной.

— Слушаю, сэр, — ответил Клифф.

Он быстро вышел из хижины, чтобы выполнить поручение Лема и наконец избавиться от зрелища мертвой головы.

Лем последовал за Уолтом Гейнсом на поляну позади хижины. Заметив валявшийся там металлический лоток и разбросанные поленья, он остановился, чтобы рассмотреть их.

— Мы думаем, что все началось здесь, — сказал ему Уолт. — Предположительно, Далберг ходил за дровами в сарай, а что-то выскочило на него из-за деревьев, поэтому он бросил лоток и побежал в дом.

Он стояли у края поляны в оранжево-кровавом свете заходящего солнца, вглядываясь в пурпурные тени и зеленые глубины леса, окружавшего их со всех сторон.

Лем нервничал. Он думал о том, что беглец из лаборатории Вэтерби, возможно, притаился поблизости и наблюдает за ними.

— Ну, давай выкладывай, — сказал Уолт.

— Не имею права.

— Национальная безопасность?

— Так точно.

Ели, сосны и сикоморы зашелестели на ветру, и Лему почудилось какое-то движение в кустарнике. Игра воображения. Тем не менее Лем был рад, что у него, как и у Уолта, в кобуре под мышкой находился пистолет.

Уолт сказал:

— Можешь, конечно, держать рот на замке, но ты ведь не думаешь, что я полный дурак? Кое-что я соображаю.

— Никогда не считал тебя дураком.

— Во вторник утром все полицейские участки в Ориндже и Сан-Бернардино получают срочное предписание из твоего управления быть готовыми для оказания помощи в поисковой операции. Мы все встаем на уши. Мы же знаем, за что вы там отвечаете: за охрану оборонных исследований, за то, чтобы не дать этим писающим водкой русским похитить наши секреты. А поскольку в Южной Калифорнии находится половина всех оборонных подрядчиков, здесь есть на что позариться.

Устремив взгляд на лесную чащу, Лем хранил молчание.

— Поэтому, — продолжал Уолт, — мы приходим к выводу: идет поиск русского агента, который что-то там такое у вас умыкнул, и радуемся возможности сделать что-то приятное для дяди Сэма. К полудню, однако, вместо того чтобы получить оперативку, мы получаем отбой. Никакой операции не будет. Ваша контора заявляет нам, что все уже под контролем. А тревога была ложной.

— Правильно, — сказал Лем. — Ложная тревога. В управлении поняли: местную полицию невозможно будет плотно контролировать, и поэтому нельзя брать ее в помощники. Это задание можно было поручить только военным.

— Ну да, конечно. Во второй половине дня мы узнаем, что вертолеты морской пехоты из Эль-Торо летают в предгорьях Санта-Аны. А в среду утром сто морских пехотинцев, оснащенных по последнему слову техники, переброшены из Кемп-Пендлтона для ведения наземных поисков.

— Я слышал об этом, — сказал Лем, — но это делалось не по линии управления.

Уолт упорно не смотрел в глаза Лему, а отвел взгляд в сторону леса. Конечно, он знал: Лем лжет ему; он знал также, что Лем вынужден лгать, и не хотел поставить его в неудобное положение, встретившись с ним глазами. Несмотря на кажущуюся внешнюю грубость и плохие манеры, Уолт Гейнс был необычайно тактичным человеком и обладал редким талантом в дружбе.

Но, кроме всего прочего, он был еще и шерифом округа и считал своим долгом вести расследование даже вопреки упорному молчанию Лема. Уолт произнес:

— Военные заявили, что у них там учения.

— Мне тоже так сказали.

— Вообще-то об учениях нам сообщают за десять дней.

Лем не ответил. Ему показалось, что в глубине леса он заметил небольшое движение, какая-то темная масса шевельнулась в сосновом мраке.

— Морские пехотинцы провели всю среду и половину четверга, рыская по горам. Когда об этих «учениях» узнали репортеры и прибыли на место вынюхивать, в чем дело, начальство дало отбой. Складывалось впечатление, будто они ищут что-то настолько неприятное и настолько секретное, что для них лучше вообще ничего не найти, чем найти на глазах у прессы.

Скосив глаза, Лем вглядывался в сгущающуюся лесную тьму, стараясь уловить движение, которое, как ему показалось, он увидел там секунду назад.

Уолт продолжал:

— Вчера вечером УНБ просит предоставлять им отчеты о любых «необычных происшествиях, нападениях или убийствах, совершенных с особой жестокостью». Мы требуем разъяснений, но не получаем их.

Вон там. Что-то шевельнулось в сумраке вечнозеленых ветвей. Футах в восьмидесяти от края леса. Что-то там движется, крадучись, стараясь не выходить из темноты. Лем просунул руку за отворот пиджака и нащупал рукоять пистолета в кобуре под мышкой.

— Через день, — говорил Уолт, — мы находим этого бедного сукина сына Далберга, растерзанного на куски — происшествие необычное, и уж, конечно, «особая жестокость» налицо. И вот прибываете на вертолете вы, мистер Лемюэль Аса Джонсон, начальник южнокалифорнийского отдела УНБ, и мне становится ясно: вы прилетели сюда совсем не для того, чтобы узнать, какую закуску я предпочитаю за завтрашним вечерним бриджем.

Подозрительное движение в зарослях было гораздо ближе, чем в восьмидесяти футах. Лема сбила с толку игра света и тени между деревьями. Существо находилось футах в сорока от того места, где они стояли, когда внезапно оно бросилось прямо на них, ломая кустарник. Лем вскрикнул, выхватил пистолет и, спотыкаясь, сделал несколько невольных шагов назад, прежде чем занял огневую позицию, широко расставив ноги и держа пистолет двумя руками.

— Да это олень! — сказал Уолт Гейнс.

И в самом деле, из зарослей выбежал олень, остановился в нескольких футах от них и с любопытством взглянул на людей своими большими коричневыми глазами. Голову он держал высоко, а уши у него стояли торчком.

— Они так привыкли к людям в здешних местах, что стали почти ручными, — заметил Уолт.