Рут Харрис - Мужья и любовники

• Название: Мужья и любовники
• Автор: Рут Харрис
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87322-039-5

Любовь, страсть, поиск гармонии в отношениях с любимым человеком – вот основная сюжетная линия в романе Рут Харрис «Мужья и любовники».

Интересно прослежено развитие женского характера, самоутверждение женщины не только как личности, но и как профессионала, дошедшего до высших ступеней управленческой лестницы.

---

Конечно, предложения были, хорошие предложения, – ну и что с того? Юдит не разрешала принимать их – была там какая-то закорючка в контракте с «Суперрайтом», которая на пять лет привязывала Кирка к компании. А Юдит не хотела рисковать.

– Их надо прижать к стене, Кирк, – твердо заявила она, когда Кирку был предложен пост президента «Террел индастриз», фирмы по производству клавиатуры для машинок, процессоров и компьютеров. – Вы должны отказаться.

Безделье буквально сводило Кирка с ума, и все же, хоть он и грозился принять предложение «Террел» и послать крючкотворов ко всем чертям, Кэрлис уговорила его послушаться Юдит.

Потом Кирка позвали на работу в Бостон, в фирму по производству дискет для компьютеров. Но Юдит по-прежнему была непреклонна:

– Надо отказаться, Кирк. Хауард что-то зашевелился в последнее время. Лучше не раскачивать лодку.

Кирк по-прежнему целые дни проводил дома, сидя в пижаме и не отрываясь от бутылки. В голову попеременно приходили мысли об убийстве и самоубийстве, неотвязно преследовали мысли об отце, который умер в сорок восемь лет, когда ему было всего на три года больше, чем Кирку сейчас.

А хуже всего было то, что в то время, как Кирк опускался на дно, Кэрлис поднималась к новым высотам. За годы, прошедшие после замужества, Кэрлис отточила и довела до совершенства навыки, которые приобрела, работая с Лэнсингом, Серджио, Хауардом Мэндисом, Дэвидом Дэем и Адой Хатчисон. В эпоху, помешанную на знаменитостях, способности Кэрлис были бесценны, она делала из бизнесменов звезд.

Она велела, чтобы Дэвида Дэя сфотографировали в полной спортивной амуниции на беговой дорожке, и придумала шапку для рекламного объявления: «XX век – длинная дистанция». Рекламу заметили, оценил ее и Дэвид, и у Кэрлис прибавилось работы: она организовала его интервью с ведущим обозревателем «Нью-Йорк таймс», написала за Дэвида статью в «Форбс», организовала, наконец, его выступление в телепрограмме «Неделя на Уолл-стрите». Опыт и репутация Дэвида Дэя довершили дело. Теперь говорили так: если хочешь сделать деньги, слушай, что говорит Дэвид Дэй, и вкладывай доллары в «XX век».

Со стороны Дэвид казался звездой, но сведущие люди знали: настоящей звездой была Кэрлис.

Или взять Аду Хатчисон. В свои шестьдесят четыре года она не превратилась в степенную вдову. Ада стала одной из первых женщин в Америке, получивших права на пилотирование самолета. Она познакомилась со своим будущим мужем в сороковые, когда он был актером бродячей труппы. «Янки Эйр» они создавали вместе. Это была высокая женщина, ростом почти шесть футов, с плоским, обветренным лицом; речь свою она пересыпала солеными словечками, но при этом рассуждала вполне здраво. Ее документы – как и документы «Янки Эйр» – были в полном порядке, и она всегда заботилась о том, чтобы ни у кого и грана сомнений не было в надежности компании. Ада казалась Кэрлис абсолютным воплощением грубого пионерского духа. В этом были свои плюсы и минусы.

Плюс заключался в том, что такой женщине, как Ада, можно было доверить дело; минус – в том, что ее жесткая манера обращения отталкивала денежных людей, которые могли бы вкладывать капитал в дело, оставшееся ей в наследство от мужа. Стратегия Кэрлис заключалась в том, чтобы подчеркнуть достоинства Ады и скрыть ее недостатки. Она держала ее подальше от банкиров, брокеров и аналитиков рынка. Вместо этого Ада, следуя рекомендациям Кэрлис, разъезжала по стране, встречаясь с владельцами других местных авиакомпаний, с людьми, у которых были проблемы те же, что и у нее, и которые в свое время тоже были, так сказать, актерами из бродячих трупп.

– Я говорю с этими ребятами на одном языке, – говорила она Кэрлис, и это была в ее устах величайшая степень признания.

В конце концов, Ада Хатчисон стала известна за пределами Новой Англии, и кое-кто стал подумывать о слиянии компаний. Под руководством своих финансистов и адвокатов Ада объединила свою компанию, которой не хватало наличных, но чьи самолеты летали на дальние расстояния, с соседями, державшими штаб-квартиру в Салеме. У тех, напротив, хватало денег, но они ограничивались только местными маршрутами. Кэрлис пришло в голову сфотографировать Аду в парашютном снаряжении – это был удачный рекламный ход. В конце концов, Ада приобрела такую известность, что некоторые даже утверждали, будто она стала прототипом комиксов.

И вновь со стороны все замечали Аду, а посвященные знали, кто дергает за ниточки.

Подобно тому, как хозяйка любого салона мечтает заполучить чету Киссинджеров, любой клиент (или клиентка) искали сотрудничества с Кэрлис. Ее вклад в процветание «Янки Эйр» не остался незамеченным в коммерческой авиации, и когда компании «Мид-Атлантик Эйр» понадобилась помощь по части связи с общественностью, ее президент Ирв Уэстон отправился к «Бэррону и Хайнзу». Когда Джорджия Беттс, у которой была процветающая, но местного значения фирма по производству косметики в Техасе, решила выйти на общенациональный рынок, она тоже обратилась к «Бэррону и Хайнзу». И Ирв, и Джорджия условием своего сотрудничества поставили участие Кэрлис. Джошуа не надо было объяснять дважды: дальнейший успех зависел от Кэрлис.

– Это две самые крупные наши сделки за последнее время, – сказал ей Джошуа Хайнз в декабре 1981 года. – У нас никогда не было вице-президента-женщины, но пора, наверное, ломать традицию.

Вице-президент! Кэрлис вновь и вновь повторяла эти магические слова. Вице-президент! Вице-президент! Она вспоминала тоскливую рутину в телефонной компании, всю ту чушь, что нес Том, она вспоминала грязную работу, за которую не брался никто, кроме нее. Наконец все это окупилось! Она буквально ног под собой не чуяла от радости и готова была выпалить новость первому встречному.

Беда только в том, что Кирку не скажешь. Ведь он все еще безработный, и это она кормит семью – весьма щекотливое положение, о котором лучше не говорить, – ссоры не избежишь. Кэрлис была поражена, обнаружив через несколько месяцев после увольнения Кирка, что он совершенно не откладывал денег. Она-то всегда была убеждена, что тут проблем нет. Недаром же у них квартира в кооперативном доме, мясо они покупали у Лобела, рыбу – у Роуздейла, овощи – у Роу. Как и сотни других преуспевающих жителей Нью-Йорка, по субботам они делали закупки на Мэдисон-авеню и в Сохо, заходили в отдел деликатесов «Блумингтона», как будто это кондитерская за углом, и жонглировали всеми мыслимыми на свете кредитными карточками. Кэрлис шила платья на заказ, у нее было норковое манто, а за гараж, где стоял их бутылочного цвета «ягуар», они платили больше, чем Кэрлис когда-то выкладывала за свою квартиру в Йорквилле.

Кэрлис всегда считала, что Кирк распоряжается своими личными доходами так же умело, как и финансовыми делами «Суперрайта». Каково же было ее изумление, когда выяснилось, что все, что у них есть, – это пять тысяч долларов в банке (в основном ее сбережения) и акции на шестьдесят тысяч, которые отец купил на ее деньги. У Кирка, этого отличного бизнесмена, не было ни акций, ни ценных бумаг, даже страховки – и той не было. После развода у него, привыкшего жить на широкую ногу, не было даже своей подушки, чтобы приклонить голову. С тех самых пор, как Кирка уволили, они жили на ее деньги, и для Кирка это было невыносимо.

– Старый мешок с дерьмом, – это он говорил о себе всякий раз, когда они расплачивались кредитной карточкой Кэрлис, опустошая те запасы, которые она начала делать еще с тех пор, когда была одинокой и жила на маленькую зарплату.

Кэрлис никогда не нравилась манера Кирка швыряться деньгами, но она молчала – в конце концов, это его деньги. А теперь они то и дело воевали из-за денег. Хоть Кирк и перестал зарабатывать и его глубоко задевало, что за все платит Кэрлис, отказываться от своих привычек он не хотел. Как и прежде, они каждый вечер ужинали в ресторане; как и прежде, костюмы и туфли шились на заказ.

– Кирк, надо немного попридержать себя, – сказала Кэрлис, просматривая очередной счет – на сей раз от «Дэнхилла» за блейзер с золотыми пуговицами. – Нам такая жизнь не по карману.

– Мне все по карману, – заявил он. – Чего ты, собственно, хочешь? Чтобы я жил, как нищий?

– Нет, конечно же, нет, – сказала она примирительно. Лишь бы снова не разгорелся скандал. – Просто я думаю, что надо немного сократиться.

– Сократиться? – переспросил он саркастически, наливая очередную порцию виски. – Все деньги да деньги, Кэрлис. Больше ты ни о чем не способна думать. Деньги да деньги.

И Кэрлис снова отступила. Что толку ссориться из-за них – делу так все равно не поможешь. Хорошо, что ее повысили, – это значит, что и зарплата прибавится. Горделивую радость свою Кэрлис всячески приглушала. Как она может радоваться, когда ему плохо? Добравшись до дому, она уже выглядела строго и деловито.

Только бы Кирк не разозлился, заклинала она, вставляя ключ в дверь.