Сборник - Фантастика, 1991 год

• Название: Фантастика, 1991 год
• Автор: Сборник
• Жанр: Научная Фантастика

В сборник вошли новые научно-фантастические повести, рассказы и очерки, в которых в увлекательной форме ставятся сложнейшие проблемы жизни. Что такое колдовство? Можно ли воссоздать характер личности? Какой национальности был Иисус Христос? Как создать общество без преступников? В книге имеется раздел: “Неведомое: борьба и поиск”.

---

Экран погас. Дадышо не сразу перешел “в другой план бытия”. Перед его глазами все еще стоял образ Дворжецкого-Хлудова. И этот образ был настолько слит с воспоминаниями о Покровском, что Дадышо вдруг так захотелось очутиться где-нибудь с художником вдвоем и поделиться впечатлением о фильме. Может ли знать Покровский о своем поразительном сходстве с этим артистом? Может быть, Покровский так и не узнает этого. Жаль…

Анна каждый день приходила взглянуть на Владислава. Он лежал в стерильно чистой палате с подключенной к нему аппаратурой. Жизнь дремала в нем, дыхание было едва уловимо. С закрытыми глазами он походил на больного ребенка: губы расслаблены, глазницы, непомерно большие, западали под крутой лоб, словно темные провалы, неестественно белые руки лежали неподвижно вдоль туловища, их бескровная белизна вызывала у Анны желание припасть к ним, оживить своим дыханием.

Но не разрешали даже прикоснуться к нему. Врачи и сестры казались Анне слишком суровыми. И Мария Яновна приходила словно гостья и сидела поодаль, не сводя глаз с сына, и во взгляде ее был страх.

ЧЛЕН БРАТСТВА КОЗИМО

На севере Италии, во дворце спорта, стоящем на берегу моря, братство праздновало свой юбилей. Но, конечно, это не рекламировалось и проводилось строго конспиративно.

В укромной комнате дворца леди Галь встретилась с человеком из числа “двенадцати”. Леди пылко уверяла собеседника в том, что до их полной победы над миром остались считанные месяцы. Разумеется, что приближается день, когда придется поделить между “Двенадцатью” всю площадь планеты, включая океан и воздушное пространство. Тогда для их союза наступит поистине “Золотой век”. Ведь народ будет находиться под действием принадлежащей им “тонкой” энергии. Управлять массами не составит большого труда. Люди будут жить по заданной программе.

Говорили они и о разделe мира. Пожалуй, собеседника леди это интересовало более всего. Они беседовали до тех пор, пока не услышали сигнал к сбору.

Предстояла церемония принятия нового “брата”.

Перед этим днем леди Маргарет выпало немало хлопот. Вступая в братство, Морис лишался кудрей. Он был согласен и на это, так как в “миру” мог преспокойно носить искусно сделанный из его же волос парик. Но леди это не нравилось. Как? Лишить ее мальчика лучшего украшения? Ни за что! Но традиции братства были прочны. Леди пришлось прибегнуть к угрозам - урезать финансирование братству. В конце концов стороны договорились внести поправку к уставу: разрешить так называемым “посланцам” - братьям, разъезжающим по странам с “поручениями”, оставлять волосы. Леди Маргарет это стоило немалых денег, но она гордилась победой и уж, конечно, не могла не сказать об этом Морису.

– О, Морис, очень скоро вы станете моим братом, и мы отпразднуем такое событие. Тогда вы больше времени будете находиться при мне - ваше биополе особенно благотворно действует на меня, я каждый раз это чувствую. Вы будете моим помощником.

– Благодарю. Я безмерно счастлив…

Церемония приема нового брата была обставлена торжественно. Козимо участвовал в этой процессии. Глаза его остро поблескивали, улавливая все происходящее вокруг.

Мориса вывели на возвышение. Старшины читали длинные наставления заунывными голосами. В них многократно призывалось отдать знания, ум, силу, деньги, а при надобности и жизнь ради служения идеалам “братства”. Все присутствующие на церемонии были в черных плащах с капюшонами, скрывающими фигуры и лица. Среди них была Маргарет.

После “чтения” с Мориса сняли плащ, и под пение гимна “и ты предстанешь перед нами открытым, как перед Тосподом”, Морис на несколько мгновений остался обнаженным, лишь легкая набедренная повязка прикрывала часть тела.

Нежин, глядя на него, пробормотал “черт возьми”… Но тотчас же Мориса накрыли белым плащом, и перед ним “ведущие” скрестили мечи, светильник вспыхнул жарким огнем. Из большой чаши дали выпить новоиспеченному “брату” вина.

Козимо и Адам завершили деловую поездку по Италии. Им, как особо доверенным членам “братства”, поручалось проверить деятельность их филиалов в крупных городах страны. В последний день во Флоренции, закончив к полудню дела, они зашли в маленькую таверну неподалеку от улицы Старых Кандалов. После яркого дневного света полумрак был таким приятным. Заказав обед, “братья” молча разглядывали керамические панно с жанровыми сценками. Им приходилось вести себя особенно осторожно.

Козимо и Адам были приглашены в Италию как ученые-психологи.

Они прочитали несколько лекций в учебных заведениях и научных центрах.

Козимо, почти постоянно находясь с Адамом, присматривался к нему: он интересовал его как ученый, обладавший широкой эрудицией.

Причем его познания в некоторых сложных вопросах науки заставляли Козимо задуматься - он не встречал их в публикациях, и неизвестно, откуда их “черпал” Адам.

– Ну вот, завтра мы будем дома. Турне можно считать удачным.Козимо подвинул блюдо с макаронами, полив их острой приправой.

Адам не спешил отозваться.

– Эта поездка - сущие пустяки. Бывают задания куда сложнее.

– Да. Наверное, тебе, как и мне, временами было нелегко.

Козимо заметил, что за время их поездки произошло сближение: Адам явно проникся к Нему доверием.

– Это так. Нам хорошо платят. Жаловаться не приходится.

– Конечно. Ведь все наши из числа избранных…

Адам потягивал холодное вино. По привычке огляделся.

– Что касается меня, то я на особом положении. Если дело не по душе, могу отказаться.

– Вот как? Разве это допустимо?

– Для всех нет. Но за ту услугу, что я оказал однажды нашим и особенно доктору, мне многое разрешается… Впрочем, я первому тебе говорю, и, разумеется, это между нами… Если тебе понадобится помощь, я кое-что могу…

– Спасибо, Адам, за доверие. А какому доктору?

– Этого я не могу сказать.

– Хорошо, Адам, я верю тебе во всем.

ВЕЧНО ЖИВИ, ЦАРИЦА!

Владельца “Лавки древностей”, приютившееся в центре Парижа,Трачитто, знали чуть ли не все жители города. Он являлся своего рода достопримечательностью, и большинство приезжих в город стремились непременно побывать у Трачитто.

Сегодня в лавке праздник, и среди гостей немало важных персон.

Всех желающих приобщиться к празднованию лавка, конечно, вместить не могла, и они выплеснулись на прилегающую к ней площадь.

Но вот в дверях лавки появился Трачитто. Похоже, он чего-то выжидал, а точнее, кого-то ждал. Толпа расступилась, пропуская тройку вороных коней, впряженных в старинную карету. Дверца кареты распахнулась, и из нее, опираясь на руку слуги, не спеша вышла молодая, стройная женщина в костюме горожанки времен Диккенса. Выпущенные из-под шляпки темные локоны рассыпаны по плечам. На вид леди не больше двадцати пяти - расцвет красоты и молодости.

Восхищенная толпа рукоплескала. Леди кланялась, даря улыбки, и под/руку с подоспевшим к ней Трачитто скрылась в лавке, Но вот покупки сделаны, обмен приветствиями тоже, все ждали, что же дальше. В лавке, как обычно, стояли столики, разносился запах кофе и пирожков.

Раздалась негромкая торжественная мелодия - бой невидимых часов, и тотчас же стена лавки двинулась, и перед гостями открылось просторное помещение, изображавшее старинную таверну. Сквозь цветные витражи окон лился свет, дробясь на кусочки,-образуя на полу пестрый ковер и раскрашивая лица гостей причудливыми бликами.

Гости хлынули туда, спешили занять места, шумели, хохотали. Пили пиво, приготовленное по старинным рецептам, обменивались репликами и остротами.

Вдруг отодвинулась следующая стена, и изумленная публика увидела большое, От потолка до пола, изображение Клеопатры и Антония. Оно в точности повторяло рисунок геммы, подаренной Трачитто леди Маргарет.

При виде этого зрелища леди Маргарет оборвала разговор на полуслове.

На сцене появился Морис. Зрители разразились аплодисментами. Он низко поклонился. Широкий алый плащ, накинутый на плечи, спускался до пола. Понятно - он будет петь под аккомпанемент старинной гитары - ведь она при нем. Морис дал возможность еще некоторое время полюбоваться собой, а затем, подняв руку, объявил, что расскажет историю геммы, изображение которой находится перед публикой.

Голос Мориса был так хорош, он пел с таким вдохновением, что совершенная тишина в зале позволяла голосу снижаться до едва слышных звуков.

В очень давние времена, когда Египтом правила царица Клеопатра, в ее страну отправился молодой грек по имени Амертис, сын Лагорина.

Был он так хорош собой, что прозван был на родине богоравным. Несмотря на молодость, он слыл прославленным, бесстрашным и могучим воином. А дед и отец его были почитаемы царями и народом как великие художники. Умели они высекать из камня богов и смертных людей, и щла молва, что помогают им боги, а особенно Гефест. Но самыми чудесными их изделиями были вырезанные на драгоценных камнях изображения царей, сцены битв и лики богов. Владел этим ремеслом и Амертис.