Сборник - Фантастика, 1966 год. Выпуск 1

• Название: Фантастика, 1966 год. Выпуск 1
• Автор: Сборник
• Жанр: Научная Фантастика

---

– Ну, это уж слишком, Сергей Сергеич, - сказал Новиков.

– Пожалуй, - согласился Резницкий. - Я сознательно преувеличиваю, чтобы вы поняли, к чему можно прийти, если не спохватиться вовремя.

Он потянулся к панели над столом, ткнул пальцем в одну кнопку, в другую - засветился экран, на нем возник безрадостный лунный ландшафт. Потом на экране поплыли коридоры и отсеки лунного городка - мастерские, обсерватория, пустой салон, по которому слонялся робот-пылесос, затем возник склад, забитый ящиками, и тут Резницкий остановил изображение.

Новиков невольно усмехнулся, глядя, как он манипулирует рукоятками и разглядывает ящики со всех сторон.

– Куда они задевали девятый? - бормотал Резницкий.Тысячу раз им говорил… Ах, вот он!

– Сергей Сергеич, - сказал Новиков,- когда биофизик выключил экран. - Ну хорошо, человечество что-то там потеряло по дороге. Скажем, умение находить след по запаху. Но зато оно приобрело кучу новых инстинктов.

Теперь палец Резницкого устремился на Новикова.

– Правильно! Управление механизмами стало почти инстинктивным. Мы, не задумываясь, оперируем кнопками и педалями, которые стали продолжением наших рук и ног. Отлично! Но мы расплачиваемся за это потерей полезных природных инстинктов. Вот вы упомянули запах. Мы с вами различаем только самые резкие, сильные запахи. А для собаки окружающий мир - это прежде всего запахи. Приходилось вам видеть, как заболевшая собака плетется в поле и безошибочно выбирает нужную лекарственную траву? Снабдите таким обонянием химика - как упростит это его работу, сколько приборов он вышвырнет на свалку за ненадобностью! Мы забыли про свои природные анализаторы, разучились ими пользоваться. Включать их и выключать по своему…

Резницкий внезапно оборвал тираду и посмотрел на Володю.

Володя сидел в странной позе - он сильно нагнулся, упер локти в колени и обхватил ладонями голову.

Резницкий взял его за руку, тихонько отвел ее от головы, нащупал пульс. Володя выпрямился, глубоко вздохнул.

Увидев перед собой взволнованные лица, он слабо улыбнулся.

– Что с тобой? - сказал Новиков. - Переутомился, что ли?

– Не знаю… Да, наверно… - Володя покрутил головой и решительно встал. - Да ничего, все в порядке, - сказал он.

– Переволновался, - авторитетно заключил Алексей. - Ну, пошли спать.

– Надо еще место найти, - сказал Володя. - Сегодня все каюты забиты. Кончится когда-нибудь жилищный кризис на Луне?

– Вы, я слышал, летите с Шевелевым к Юпитеру? - спросил Резницкий.

– Да, танкерный рейсик, - небрежно ответил Новиков. - Зачетный. Сергей Сергеич, а что за ящики у вас?

– Для экспедиции Чернышева. Аппаратура для исследования биосферы населенных планет. Если таковые окажутся.

– Первая Звездная, - со вздохом сказал Володя. - Завидую вам, Сергей Сергеич.

– Можете не завидовать, я не лечу, - сухо сказал Резницкий. - Земные дела как гири на ногах.

– Чернышеву завидую, - медленно сказал Новиков.

– Земные дела… - повторил Резницкий. - Кстати, он только недавно женился, Федя Чернышев.

– Знаю, - сказал Новиков. - Пошли, Володя. Покойной ночи, Сергей Сергеич.

Они молча шли по коридору, думая каждый о своем. Тут по всему городку разлился пронзительный звон. Щелкнуло в динамиках общего оповещения. Раскатистый голос возвестил:

– Внимание! Выход на поверхность запр-рещен! Всем р-работающим на поверхности - ср-рочно в помещения! Солнечная хромосферная вспышка, восемь минут, готовность ноль! Повторяю, всем р-работающим на поверхности…

Динамики грохотали, многократно отражаясь от коридорных стен. Зашипели двери шлюзовых камер. Гул голосов, быстрый топот ног…

Володя остановился, схватил Новикова за локоть.

– Ну что? - спросил тот. - Долго будешь стоять?

Володя молча двинулся дальше, но теперь Новиков остановил его:

– Ты какой-то растерянный. Что с тобой происходит?

– Не знаю, - сказал Володя. - Да нет, ничего.

На этот раз условное лунное утро совпало с земным. Успокоившееся Солнце желтым диском стояло в черном небе.

Спокойно горели крупные звезды. Белый вымпел на мачте противометеорцтной службы обещал на ближайшие двоо “суток” полную безопасность.

Радий Петрович Шевелев вышел из главного шлюза со своим экипажем - Новиковым и Заостровцевым. Решили пешком пройтись “по хорошей погоде” до космодрома, чтобы там начать подготовку танкера к рейсу.

Новиков скорее плыл, чем шел: отталкивался от ноздреватой лунной почвы, плавно перелетал через какой-нибудь камень, мягко опускался, снова отталкивался.

Володя передвигался мелкими скачками. Мысли его были невеселыми. То, что случилось с ним по дороге в космопорт, и вчерашнее происшествие пугали его. Странно: сидел у Резницкого, нормально разговаривал - и вдруг накатилось чтото, сдавило горло. Какое-то нервное расстройство, а теперь еще и страх… Страх перед непонятным в самом себе… К врачу - нельзя. Сразу отставят от полетов. Рассказать Алеше?

Но тут и слов не найдешь, чтобы объяснить…

А вокруг шла будничная жизнь. Из шлюза хозяйственного отсека повар выволок огромный бак, поднял его без особых усилий и поставил под прозрачный антирадиационный навес.

Это придумал кто-то из селенитов, как называли себя жители городка: варить компот в вакууме на раскаленной лунной почве. Вакуумный компот был на редкость вкусен, и, пока шел двухнедельный лунный день, его варили неукоснительно.

Вдоль склона кратера Эратосфена полз тяжелый вездеход с буровой вышкой: где-то собирались бурить на воду.

Вздымая пыльные вихри, прошла колонна оранжевых трейлеров международной стройки. Они везли оборудование на строительство экваториальных шахт. Полторы сотни наклонных колодцев должны были в не очень отдаленном будущем принять термоядерные заряды. Тогда люди на время покинут Луну. Беззвучно грохнет залп из полутораста шахтных стволов, разгоняя вращение Луны, чтобы уравнять земные и лунные сутки и уменьшить резкие перепады температуры поверхности, доходящие до трехсот градусов. Лунный климат станет мягче…

Пешеходов обогнала машина с белой полосой на борту.

Иа люка высунулся человек, присмотрелся к опознавательному номеру на скафандре Шевелева и крикнул так, что в шлемофонах задребезжало:

– Доброе утро, учитель! Что - молодых выводите?

Это был Федор Чернышев, командир Первой Звездной.

Он остановил вездеход. За щитком гермошлема его широкое, бровастое лицо расплылось в улыбке. Улыбка была пе простая, многослойная: было в ней и почтение к учителю, и невольный оттенок торжества (“обогнал я вас, Радий Петрович”), и нечто покровительственно-дружелюбное, адресованное молодым.

– Залезайте, места хватит, - сказал командир Первой Звездной.

Молодые протиснулись на задние сиденья, а Радий Петрович уселся рядом с Чернышевым.

– Ну-ну, - усмехнулся Шевелев, - посмотрим, как ты баранку крутишь.

– Баранку? - удивился Чернышев, трогая вездеход с места.

– Был когда-то такой прибор управления… Взял бы ты меня, Федя, с собой. Ну хоть этим… от тамошнего населения имущество сторожить.

Чернышев улыбнулся смущенно.

– Что поделаешь, Радий Петрович. Клянусь кольцами Сатурна, не хотел я лезть в пекло поперед батьки, да так уж Совет решил.

– При прочих равных, - тягучим голосом сказал Шевелев, явно подражая кому-то, - Совет отдает предпочтение младшему. Ладно, лети, - оборвал он самого себя. - Я, по правде, в СВП не очень-то. Мудреная система, не для меня.

– Ох, скажу я вам, Радий Петрович, СВП - это… слов не нахожу. Сказка!

– Синхронизатор Времени - Пространства, - задумчиво произнес Радий Петрович. - Для женатых, конечно, хорошо: быстро обернешься туда-обратно.

Возле космотанкера Чернышев высадил пассажиров, помахал рукой и повел вездеход дальше - туда, где на недалеком лунном горизонте высился гигантский конус СВП.

Радий Петрович обвел взглядом свой экипаж.

– Так вот, - сказал он другим, служебным голосом. - Перед вами космотанкер “Апшерон” системы Т-2, четвертой серии. Специфика: наличие наружных контейнерных поясов, предназначенных…

– Мы проходили Т-2, - сказал Новиков, глядя на далекий корабль Чернышева.

– Иначе бы вы не находились здесь, - отрезал Шевелев. - Прошу не перебивать. Назначение контейнерных поясов…

5

Радий Петрович шевельнулся в кресле и, еще окончательно не очнувшись от забытья, понял, что перегрузка кончилась и автомат включил искусственную тяжесть. И еще каким-то особым командирским чутьем он догадался, что все на корабле в порядке.

Приборы работали.

Рядом с красной программной кривой на мнемосхеме появилась золотистая фактическая. Они шли рядом, переплетаясь.

Да не приснилось ли ему то, что было? Нет, не приснилось: кривая истинного курса шла не от старта. Она появилась недавно. Возмущение Ю-поля “отпустило” приборы, и теперь корабль ориентировался в Пространстве. Все в порядке.