Эдгар По - Ворон(переводы)

• Название: Ворон(переводы)
• Автор: Эдгар По
• Жанр: Поэзия

Попытка собрать все переводы на русский язык стихотворения "Ворон" Эдгара Аллана По. Если вам исвестен перевод которого здесь нет, пожалуйста, пришлите или оставте ссылку где его можно найти.

---

Статный, древний Ворон, шумом крыльев славя торжество.

Поклониться не хотел он; не колеблясь, полетел он,

Словно лорд иль лэди, сел он, сел у входа моего,

Там, на белый бюст Паллады, сел у входа моего,

Сел, – и больше ничего.

Я с улыбкой мог дивиться, как эбеновая птица,

В строгой важности – сурова и горда была тогда.

"Ты, – сказал я, – лыс и черен, но не робок и упорен,

Древний, мрачный Ворон, странник с берегов, где ночь всегда!

Как же царственно ты прозван у Плутона?" Он тогда

Каркнул: "Больше никогда!"

Птица ясно прокричала, изумив меня сначала.

Было в крике смысла мало, и слова не шли сюда.

Но не всем благословенье было – ведать посещенье

Птицы, что над входом сядет, величава и горда,

Что на белом бюсте сядет, чернокрыла и горда,

С кличкой "Больше никогда!"

Одинокий, Ворон черный, сев на бюст, бросал, упорный,

Лишь два слова, словно душу вылил в них он навсегда.

Их твердя, он словно стынул, ни одним пером не двинул,

Наконец, я птице кинул: "Раньше скрылись без следа

Все друзья; ты завтра сгинешь безнадежно!…" Он тогда

Каркнул: "Больше никогда!"

Вздрогнул я, в волненьи мрачном, при ответе столь удачном.

"Это-все, – сказал я, – видно, что он знает, жив года

С бедняком, кого терзали беспощадные печали,

Гнали в даль и дальше гнали неудачи и нужда.

К песням скорби о надеждах лишь один припев нужда

Знала: больше никогда!"

Я с улыбкой мог дивиться, как глядит мне в душу птица.

Быстро кресло подкатил я, против птицы, сел туда:

Прижимаясь к мягкой ткани, развивал я цепь мечтаний,

Сны за снами, как в тумане, думал я: "Он жил года,

Что ж пророчит, вещий, тощий, живший в старые года,

Криком: больше никогда?"

Это думал я с тревогой, но не смел шепнуть ни слога

Птице, чьи глаза палили сердце мне огнем тогда.

Это думал и иное, прислонясь челом в покое

К бархату; мы, прежде, двое так сидели иногда…

Ах! при лампе, не склоняться ей на бархат иногда

Больше, больше никогда!

И, казалось, клубы дыма льет курильница незримо,

Шаг чуть слышен серафима, с ней вошедшего сюда.

"Бедный!- я вскричал, – то богом послан отдых всем тревогам,

Отдых, мир! чтоб хоть немного ты вкусил забвенье, – да?

Пей! о, пей тот сладкий отдых! позабудь Линор, – о, да?

Ворон: "Больше никогда!"

"Вещий, -я вскричал, -зачем он прибыл, птица или демон?

Искусителем ли послан, бурей пригнан ли сюда?

Я не пал, хоть полн уныний! В этой заклятой пустыне,

Здесь, где правит ужас ныне, отвечай, молю, когда

В Галааде мир найду я? обрету бальзам когда?"

Ворон: "Больше никогда!"

"Вещий, – я вскричал, – зачем он прибыл, птица или демон?

Ради неба, что над нами, часа страшного суда,

Отвечай душе печальной: я в раю, в отчизне дальней,

Встречу ль образ идеальный, что меж ангелов всегда?

Ту мою Линор, чье имя шепчут ангелы всегда?"

Ворон: "Больше никогда!"

"Это слово – знак разлуки! – крикнул я, ломая руки.

Возвратись в края, где мрачно плещет Стиксова вода!

Не оставь здесь перьев черных, как следов от слов позорных!

Не хочу друзей тлетворных! С бюста – прочь, и навсегда!

Прочь – из сердца клюв, и с двери – прочь виденье навсегда!"

Ворон: "Больше никогда!"

И, как будто с бюстом слит он, все сидит он, все сидит он,

Там, над входом. Ворон черный, с белым бюстом слит всегда!

Светом лампы озаренный, смотрит, словно демон сонный.

Тень ложится удлиненно, на полу лежит года, -

И душе не встать из тени, пусть идут, идут года, -

Знаю, -больше никогда!

Перевод В. Брюсова, 1905 – 1924

В. Жаботинский 1931

ВОРОН

Перевод В. Жаботинского

Как-то в полночь, утомлённый, развернул я, полусонный,

Книгу странного ученья (мир забыл уже его) -

И взяла меня дремота; вдруг я вздрогнул отчего-то,

Словно стукнул тихо кто-то у порога моего.

"То стучится, – прошептал я, – гость у входа моего -

Путник, больше ничего".

Ясно помню всё, как было: осень плакала уныло,

И в камине пламя стыло, под золой почти мертво…

Не светало… Что за муки! Не принёс дурман науки

Мне забвенья о разлуке с девой сердца моего -

О Леноре: в Божьем хоре дева сердца моего -

Здесь, со мною – никого…

Шелест шёлка, шум и шорох в мягких пурпуровых шторах

Жуткой, чуткой странной дрожью проникал меня всего;

И, борясь с тревогой смутной, заглушая страх минутный,

Повторил я: "Бесприютный там у входа моего -

Поздний странник постучался у порога моего -

Гость, и больше ничего".

Стихло сердце понемногу. Я направился к порогу,

Восклицая: "Вы простите – я промедлил оттого,

Что дремал в унылой скуке и проснулся лишь при стуке -

При неясном, лёгком звуке у порога моего".

И широко распахнул я дверь жилища моего:

Мрак, и больше ничего.

Мрак бездонный озирая, там стоял я, замирая,

Полный дум, быть может, смертным незнакомых до того;

Но царила тьма сурово средь безмолвия ночного,

И единственное слово чуть прорезало его -

Зов: "Ленора…" – Только эхо повторило мне его -

Эхо, больше ничего…

И, встревожен непонятно, я лишь шаг ступил обратно -

Снова стук, уже слышнее, чем звучал он до того.

Я промолвил: "Это ставнем на шарнире стародавнем

Хлопнул ветер; вся беда в нём, весь секрет и колдовство.

Отпереть – и снова просто разрешится колдовство:

Ветер, больше ничего".

Распахнул я створ оконный – и, как царь в палате тронной,

Старый, статный чёрный Ворон важно выплыл из него,

Без поклона, плавно, гордо, он вступил легко и твёрдо, -

Воспарил, с осанкой лорда, к верху входа моего -

И вверху на бюст Паллады у порога моего

Сел – и больше ничего.

Чёрный гость на белом бюсте – я, глядя сквозь дымку грусти,

Усмехнулся – так он строго на меня глядел в упор.

"Вихрь измял тебя, но, право, ты взираешь величаво,

Словно князь ты, чья держава – ночь Плутоновых озёр.

Как зовут тебя, владыка чёрных адовых озёр?"

Он прокаркал: "Nevermore".

Изумился я немало: слово ясно прозвучало -

"Никогда"… Но что за имя?! И бывало ль до сих пор,

Чтобы в доме средь пустыни сел на бледный бюст богини

Странный призрак чёрно-синий и вперил недвижный взор, -

Странный, хмурый, чёрный ворон, мрачный, вещий, тяжкий взор,

И названье: "Nevermore"?

Но, прокаркав это слово, вновь молчал уж он сурово,

Словно всю в нём вылил душу – и замкнул её затвор.

Он сидел легко и статно, и шепнул я еле внятно:

"Завтра утром невозвратно улетит он на простор -

Как друзья – как все надежды – улетит он на простор…"

Каркнул Ворон: "Nevermore".

Содрогнулся я при этом, поражен таким ответом,

И сказал ему: "Наверно, господин твой с давних пор

Беспощадно и жестоко был постигнут гневом Рока,

И, изверившись глубоко, Небесам послал укор