Антон Таммсааре - Новый Нечистый из Самого Пекла

• Название: Новый Нечистый из Самого Пекла
• Автор: Антон Таммсааре
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1956

Апостол Петр поставил Нечистому условия: если тот проживет на земле человеком и обретет блаженство, тогда у него будет право получать души навсегда. Но если как человек он после смерти попадет в ад, тогда конец этому праву. Господь стал сомневаться в людях, и Нечистый должен подтвердить, что не Господа постигла неудача в его творении, а люди сами заблуждаются в своей жизни.

В форме такого иронического повествования, автор задается вопросом, может ли человек прожить всю жизнь праведно, счастливо и достичь блаженства.

---

– Потому! Один глупец может нас просить столько, что девять мудрецов не ответят.

Мальчик постарше, услышав этот разговор, отвел девочку в сторону и сказал ей:

– Не глупи, не спрашивай у матери о таких вещах.

– Почему же?

– Потому что мать боится бога.

– Чего же его бояться? Ведь не бог устроил этот пожар.

– А кто же?

– Юрка! Юрка из Самого Пекла.

– А кто послал Юрку?

– Он сам пришел, ведь он Нечистый.

– И ты веришь, что Нечистый может прийти, если бог его не пускает?

– А разве не может?

– Как же так, ведь огонь не загорится, если бог не позволит.

– Почему же бог позволил?

– Почему… почему он все позволяет.

– Что все?

– Ну, чтобы Юрка пришиб свирепого пса и свалил племенного быка…

– Разве он вправду свалил?

– Здорово саданул! Своими глазами видел. Бык мог бы у Юрки все кишки выпустить, как у пастуха, – а видишь, не выпустил. Юрка свернул ему шею.

Тем самым разрешился вопрос: мог ли господь затушить сегодняшний пожар, или нет. Тут, следуя повестке дня, можно перейти к дальнейшему – посмотреть, как люди тушат то пламя, загасить которое как будто не под силу и господу.

Глава двадцать вторая

Одолев, наконец, огонь, люди нашли мертвого Юрку, лежавшего под обломками бревен и досок, среди разного мусора. Он отнюдь не обуглился, а лишь слегка обгорел, и был таким мокрым, словно умер, захлебнувшись в воде. Так как сам Юрка считал себя Нечистым и это мнение разделялось многими, то возник вопрос: чем вызвана его смерть – огнем, водой или пулями? Меньше всего верили в смерть от огня, – ибо что может сделать огонь Нечистому? Разве в аду не бывает пламени вроде того, что охватило дом столь примерного человека, как Антс? На этот вопрос никто не мог ответить, потому что никому не доводилось еще побывать в преисподней и возвратиться оттуда на землю. По той же самой причине никто не мог сказать, есть ли в аду вода и тонет ли Нечистый в воде.

Чтобы выяснить причину смерти, обгорелое Юркино тело вскрыли. Это вызвало общее разочарование, ибо врач, производивший вскрытие, утверждал, что Юрка погиб не от огня, не от воды и не от пуль, а от удара в голову. В теле нашли несколько пулевых ран, но ни одна из них не была смертельной. Из этого заключили, что поразить Юрку насмерть могла бы лишь серебряная пуля, но таковой ни у кого не нашлось. Удар в голову оказался настолько сильным, что от него Юрка потерял сознание и потому задохнулся в огне и дыму.

Но тут встал вопрос: как именно и кем был нанесен этот тяжкий удар? Не полицейским ли, которого Юрка последним вышвырнул из окна горящего дома? Да и Юрка ли его выбросил? И что могло побудить Нечистого спасать крещеного человека, вдобавок еще полицейского?

Нашлись и такие люди, которые любили говорить о своих согражданах одно лишь хорошее и в каждом представителе власти видели героя. Они пытались истолковать происшедшее как следствие целеустремленной воли живого человека, а не как бессмысленный случай. На вопрос, каким образом Юрку оглушили ударом, по их мнению – был возможен только один ответ, вполне естественный и правдоподобный: его ударил полицейский, находившийся в горящем доме. Очнувшись, полицейский вскочил на ноги, а когда Юрка собрался снова броситься на него, ухватился за висевшуюся под потолком люстру, раскачал ее, задрал ноги, нацелился прямо на Юрку и ткнул того головою обо что-то твердое. Сам полицейский затем откачнулся на люстре обратно, руки его разжались, и он пулей вылетел из окна. Итак, в действительности вылет и спасение полицейского оказались делом его самого, а совсем не Нечистого, как предполагали раньше.

Однако полученный Юркой удар можно было объяснить и по-другому: никто его не ударял, а что-то свалилось ему на голову. Что именно? Ну хотя бы та самая люстра, за которую держался полицейский. Но при таком предположении возникала очень трудная задача: как установить порядок падения люстры и Юрки? Ведь если Юрка упал первым, то падение люстры не могло сбить его с ног. Другое дело, если люстра упала раньше Юрки. Да, в результате этого он мог свалиться и впасть в бессознательное состояние. Отсюда же волей-неволей напрашивался вывод, что огонь охватил Юрку лишь после того, как он потерял сознание, – и это обстоятельство позволяло предполагать, что Юрка все-таки Нечистый.

К той же мысли приводило и состояние здоровья полицейского, тем или иным образом вылетевшего из окна. После оказания ему первой помощи он открыл глаза и дал повод надеяться, что от него услышат истинное объяснение всему случившемуся. Однако оказалось, что полицейский потерял дар речи. Когда ему дали карандаш и бумагу, он смог вывести лишь какие-то неразборчивые каракули. Итак, одно было очевидно: в горящем доме он испытал нечто невиданное и неслыханное, а это могло произойти лишь в связи с Юркой. Ведь у того все было не так, как у людей, словно он и не принадлежал к числу смертных. То же самое подтвердил и вскрывавший Юрку врач, который заявил, что этакое свежует первый раз в жизни. Все намотали себе на ус выражение, употребленное врачом, и без долгих размышлений поняли, что необычайные сии слова должны же что-нибудь означать. Скажи врач: «такое тело», «такого человека» или что-либо подобное, это было бы понятно, но сказать лишь «этакое», да еще добавить «свежует» – тут у людей, умеющих понимать таинственное значение слов, по спине пробежали мурашки. Стало больше чем ясно, что своими словами врач хотел подчеркнуть только одно: у человека такого тела не бывает.

Об исключительности всего происшедшего говорило еще одно обстоятельство. Исследуя рану на Юркиной голове, врач обнаружил в его густых волосах некие бугорки, напоминавшие небольшие рожки. Тут снова всплыла наружу вся история с изучением Юркиного черепа, случившаяся несколько десятков лет тому назад и доказавшая, что в результате травмы на голове у Юрки образовалась костная мозоль. Нынче, однако, никто уж не верил в заключение специалистов, да и не очень им интересовались. Люди были уверены, что Юрка – Нечистый. Этим же объясняли его силу и дородность, ибо испокон веков бог установил размеры для Нечистого, воплощенного на земле в человека: он должен быть не выше стога сена в пять возов и не меньше обыкновенного клопа. Насколько люди смогли припомнить, Юрка в своей земной жизни не нарушал этих условий. Однако никто не хотел верить, что он при жизни был той самой громадиной, какая покоилась сейчас на земле, тронутая огнем. Открытым оставался вопрос, в какой степени Юрка мог уменьшаться, – и тут достоверным было одно: в первую же ночь после Юркиной смерти многие видели какого-то странного крохотного зверька – черного, с длинным хвостом. Никто не сомневался, что зверек этот был вовсе не зверь, а покойный Юрка.

Все вышесказанное подкреплялось также следующим фактом: когда пришло время похоронить Юрку, оказалось, что его даже не во что одеть. Лохмотья, надетые на нем при жизни, погибли в огне. В усадьбе Пекло тоже ничего не было, кроме кучки золы.

– Упаси боже! – воскликнули все в один голос. – Настоящий человек не может быть гол как сокол. Настоящий человек хоть украдет что-нибудь, уж если ему лень заработать.

В конце концов после Юркиной смерти в его хозяйстве отыскались две молодые овечки, подсвинок, две курицы, петух, кошка и ребенок. Чтобы собрать денег на похороны, пришлось продать скотину, кур и петуха. Продали бы и ребенка с кошкой, да никто их не брал, потому что кошка была избалована, а ребенок оказался девочкой, – ну что с ними делать? Даже даром никто не захотел взять их, – так они и остались там, где были, – у соседа Петера и его жены.

Гробом послужил Юрке ящик, сколоченный из нестроганых досок, туда Юрку и положили в чем он был, только жена Петера дала кусок холста на саван. Однако люди сочли, что для Нечистого это слишком хорошее покрывало, и заменили холст лохмотьями. Так, в лохмотьях, и лег Юрка в ящик.

Оставалось разрешить еще два существенных вопроса: где похоронить Юрку и кто предаст его земле? Вначале взяло верх общее мнение, что Юрку ни в коем случае нельзя хоронить в освященной земле, то есть на кладбище, а надо захоронить за оградой. Нашлись даже такие головы, по мнению которых не стоило возить тело на кладбище, а проще и вернее всего выкопать яму здесь же, на Антсовой земле, да и свалить туда Юрку.

Но тут за Юрку вступились женщины. Нет, мол, никаких причин обращаться с ним как со скотиной, да еще потому лишь, что он был сильнее тех, кто его сейчас хоронит. Будь Юрка даже самим Нечистым, он явился на землю не сам по себе, а по божьему велению. Доказательства тому есть: Юрка ходил к причастию и все такое. Жил он, как живут все крещеные люди, а поэтому и хоронить его нужно не за оградой, а на самом кладбище. Если же пастор будет чинить препятствия, то…

Но пастор не стал чинить никаких препятствий, – ведь Юрка был не самоубийца, а лишь жертва пожара.

– Разве господин пастор не помнит, что Юрка не хотел попасть в царство небесное? Как же можно хоронить его в освященной земле? – спросил церковный староста.