Райдо Витич - Банальная история

• Название: Банальная история
• Автор: Райдо Витич
• Жанр: Современные любовные романы

---

Как понять поведение Олега? Как расценить его поступки? В пику кому, себе или мне он все это творил?

Из-за мести?

Любви?

Ревности?

Скверности характера?

В надежде на сохранение тайны о двойной игре или, наоборот, в надежде на ее раскрытие? А может, действительно, таким образом, он решил встряхнуть наши отношения, поменять их? Но что именно он хотел добиться? Вызвать шок? Ненависть? Желание вернуть его, приняв обиду за любовь, чувство собственничества за привязанность, и биться за призрачное счастье, устроив турнир с соперницей, на котором он станет призом для победительницы?

Где логика его поступка? Что управляло им в момент принятия решения? Что толкало в объятья Гули и вон из стабильной размеренной жизни?

"Ох, не быть вам вместе, помяни мое слово — разведетесь", — сказала мне мама в день свадьбы.

Помянула. Сбылось ее пророчество….

Свадьба была пышной. Братья не поскупились на столь знаменательное в моей жизни событие: откупили очень дорогой ресторан, заказали семь машин. Алеша разменял родительскую квартиру на две двух комнатные. В одну переехал сам, ключи от другой вручил нам с Олегом. А Сергей и Андрей подарили машину. Как позже оказалось — лично мне.

Я была вне себя от радости, оттого, что, наконец, добилась своего, пройдя через все препоны братьев, выдержала, настояла, победила. И кружила, порхала в восторге и упоении от торжества события, то и дело смотрела на супруга, искренне веря, что люблю его сильней Джульетты и буду ему самой лучшей женой, как и он станет идеальным мужем мне. Наша с Олегом жизнь представлялась мне вечным праздником длиной, минимум в столетие, наполненное самыми лучшими, радужными моментами, что даны человеку на счастье.

Моя беспечность смущала маму. Она то и дело бросала на меня укоризненные, подозрительные взгляды, вздыхала и вымучивала радушные улыбки для гостей.

Поняла я причину ее странного отношения много позже, когда в разгар веселья, направилась в дамскую комнату, чтобы подправить прическу, наложить помаду на изрядно уставшие от поцелуев губы. Мама пошла следом. Постояла, глядя, как я накладываю помаду, и заметила осуждающе:

— Ты жила с ним? До свадьбы?

Моя рука дрогнула от неожиданности, и малиновая полоска зашла за линию губ. Пришлось поправлять и узнать — на чем основан сей удивительный вывод?

— У тебя подол платья запачкан.

Было бы странно, если б он остался чистым после двух часовой экскурсии по местам городской славы, после того, как подмел пыль асфальтовых дорожек, пола машин, дорожки Дворца бракосочетаний, и паркета ресторанного зала. Впрочем, к чему спорить? Я пожала плечами и ответила, улыбаясь своему отражению, умиляясь его удивительной красоте, нарисованной лучшими мастерами по данной части:

— В наше просвещенное время этот факт уже не шокирует и не вызывает любопытства.

— Развращенное, а не просвещенное! — поправила мама категоричным тоном и поджала губы, выказывая высшую степень порицания и недовольства. — Отвратительно, жила с ним и не отрицаешь, не проявляешь и капли стыда! Нет, я решительно не понимаю ваше поколение: черствые, наглые, эгоистичные и бессовестные. Ни малейшего понятия о порядочности, порядке. Свадьба это таинство, а не шоу! Интимные отношения на то и интимные, чтобы их не выставляли на всеобщее обозрение.

— Мам, чем я их выставила? Тем, что запачкала подол? Так он белый и длинный, а асфальт и пол далеко не стерильны.

— Могла немного укоротить подол…Нет, ничего у вас хорошего не будет, с самого начала все не так сделали: из гостей молодежь в основном, пьют без меры, хамят, а танцы? Ужас. А вы, молодожены? Нет, ты посмотри, и рукав запачкала, — мама ткнула пальцем в рюши у запястья. Я попыталась найти пятнышко и увидела, что потеряла обручальное кольцо. Кажется, я позеленела, потому что мама поспешила ко мне, подхватила под локоть и, придирчиво оглядев руку, обнаружила то же, что и я — отсутствие знака супружества.

— Вот, — вздохнула она, искренне сочувствуя. — И все потому, что старших не слушаете. Потеряла колечко-то? Значит, мужа потеряешь. Примета такая есть. Не быть вам вместе, разведетесь.

— Я не верю в приметы, — глухо заметила я, расстроенно оглядывая половой кафель в надежде обнаружить кольцо.

— Веришь ты в них или нет, им все равно, — тихо заметила мама, и вместе со мной, принялась активно исследовать кафель под ногами.

Кольцо мы так и не нашли. На следующий день Сергей подарил мне другое, вложил тонкий позолоченный ободок в ладонь и ушел.

То кольцо пришлось мне впору…

Из омута воспоминаний и горьких раздумий меня вырвал дикий визг Ольги. Она кричала мне в ухо и пыталась отобрать руль. В какую-то долю секунды я заметила, что мы прямым курсом идем на огромный сугроб. И тут же повернула руль влево до отказа. Машина пошла юзом и впечаталась в снег правой стороной. Он рухнул на крышу, основательно припорошив «Volvo».

Пару минут стояла тишина. Я все еще давила на тормоз и сжимала руль, тупо глядя в лобовое стекло, засыпанное снегом. Ольга, сжавшись в кресле в ожидании столкновения, прикрывала руками голову и крепко жмурилась.

— Приехали, — прошептала я еле слышно, то ли себе, то ли подруге.

Ольга приоткрыла один глаз и, убедившись в правоте моих слов, открыла второй и запричитала с ноткой истерического недовольства:

— Ну, Шабурина, ну гонщица, век тебя не забуду! У меня волосы, наверное, поседели. Нет, я понимаю, состояние аффекта и полной психической расхлябанности только вот к такому привести и может. Ты ослепла, что ли?! Нет, спасибо тебе, конечно, за то, что не впечатала мое бренное тело во встречное средство передвижения, а лишь вогнала в ступор, как машину в сугроб! Но, Боже мой, стара я для таких встрясок, и экзотика ДТП мне без надобности! Мама дорогая, как я выжила? У меня сердце уже в город убежало, самостоятельно! — Ольга, по-моему, слабо понимала, о чем говорит. Она пыталась открыть дверцу и злилась, что она не открывается и не желает выпускать ее наружу. И не понимала, что та зажата снегом.

Я открыла свою и вышла, давая возможность выйти подруге. Прошла пару шагов и села прямо в снег — ноги не сдержали.

Ольга с ворчанием принялась вытаскивать свое тело из машины:

— Нет, чтобы я еще раз приняла участие в авантюре? Да не в жизнь! Мой организм и так изрядно подточен капризной фортуной, чтобы еще и добавлять ему подобных впечатлений! Мы теперь до весны здесь загорать будем? Соорудим вигвам прямо в чистом поле и поселимся! — шумела Ольга, приближаясь ко мне. Я с удивлением косилась на нее, не понимая, что ж ее так разозлило? ДТП по сравнению с подлостью Олега — незначительное недоразумение. Тем боле не повод ворчать и нервничать.

— Нет, ты что молчишь? Чуть к праотцам меня не отправила и хоть бы «извини» мяукнула! — плюхнулась подруга рядом. Я промолчала, она больше и слова не сказала. Так и сидели в тишине, прямо в сугробе, рассматривая стандартный зимний пейзаж средней полосы России, словно видели его в первый и последний раз. Пятна леса, поле, прикрытое снегом, и низкое свинцовое небо. Все это было до нас и останется после. Мы уйдем, а жизнь продолжится и даже не заметит нашего исчезновения.

Эта мысль меня окончательно раздавила.

Я вдруг четко осознала себя за гранью этого мира, за гранью самой жизни. Ведь что бы я ни делала, к чему бы ни стремилась, о чем бы ни говорила, чтобы ни чувствовала — ничего не менялось, не меняется и не измениться. Я заведомо была вне системы. А теперь и мой ребенок.

Где-то в глуши унылых мыслей мелькнуло предположение, в который раз поразив меня своей нелепостью: а если это ребенок Сергея?

Что за вздор посещает мою голову? Нет, этого не может быть. Сергей все продумал, предугадал…

Да разве мы вообще о чем-то думали в тот момент?

Нет, все равно — нет. Это ребенок Олега. Он хотел его и получил. И никогда не узнает о существовании. Я воспитаю малыша сама. Никогда ни чем не напомню о себе. Олег отказался от нас, и мы будем уважать его решение, потому что уважаем себя. И проживем без него…

Если я выживу.

Господи, о чем я думала? О чем думал Олег? А может, он действительно ненормален и специально толкал меня на беременность, чтобы убрать с дороги, ведущей к Гульчате?

Тогда до какой же степени он должен меня ненавидеть? А что я сделала, чтобы возбудить подобные чувства?

Нет, скорей всего это я ненормальная, раз предполагаю подобное, раз решилась завести ребенка, прекрасно осознавая, чем мне это грозит. Зачем я поддалась уговорам Олега? Почему не объявила ему о своем положении раньше? Зачем поехала в деревню? Зачем мне возвращать такого мужа и отца? И почему так гадко на душе?!

Сплошное «зачем» и «почему», целый лес вопросов, и ни единого просвета меж ними, и ни одного ответа.

— Ты объяснишь, что за вирус бешенства тебя подкосил? А если б мы не в сугроб, а в КАМАЗ въехали? — вновь заворчала Оля. — Нет, тащимся на конец света, чтобы постоять у ворот и навеки остаться в заснеженных степях! Ты почему Олега не позвала? А эта черноглазая доярка, кто? Ты ее знаешь? Ломилась ты от нее, как незадачливый грибник от медведя. Нет, девица далеко не красавица, но и не так страшна, чтоб бежать от нее на всех четырех колесах, не разбирая дороги. А что взгляд не ласков, так ты б в мои глазки глянула, тебя б не меньше подкосило! И вообще, можно понять сельчанку — стучит какая-то ненормальная, грозя обвалить и так покосившиеся от старости ворота, потом смотрит, словно тетушку Горгону увидела, и молча уходит. Что это было, озадачило не только меня.