Райдо Витич - Синдром синей бороды

• Название: Синдром синей бороды
• Автор: Райдо Витич
• Жанр: Детектив

О добре не просят, оно не подаяние

---

— Жалко?… Ей мою мать жалко не было, и отцу родных детей, жену!… Да, ладно, дело прошлое. Он мужчина, с него что возьмешь? Она во всем виновата.

— Ты до сих пор считаешь, что твой отец и Лика любовники?

Маша долго молчала, в раздумьях разглядывая свои ногти, и качнула головой, поджав губы:

— У отца шикарная отговорка: `если она моя любовница, то, как бы я мог привести ее в свой дом. Представить жене и детям? За кого вы меня принимаете'? Одно время я даже верила, что ошибалась, а потом пару раз видела, как отец Лику целует. Правда только в лоб, и словно прячась. Есть что-то меж ними, или было — точно. Он себя при всех с ней ровно держит. И ведет индифферентно, но только заикнись вон как сегодня — `выгнать ее надо', тут же скандал, бравирование, ультиматумы. Он постоянно ее защищает. Не явно, конечно, все больше вяло как-то, но видно что большего не может просто, чтоб мы не заподозрили его в продолжении любовной эпопеи. Я, конечно, делаю вид что верю, что Лика ему любовницей не доводилась… сейчас-то ясно — она никто. Кому дебилка нужна? Но у отца чувство долга порой зашкаливает, любые доводы рассудка затмевая. Сентиментален стал. А мама умно поступила. Решила, что раздувать скандал не стоит, потому как бывшая Лика любовница или настоящая уже не суть, главное, что она на виду, а значит, ситуация под контролем. На счет милиции утряслось — кто ж подумает, что я замешана, если Лика работает у нас? Мы получается благотворительностью занимаемся. Отец, опять же, успокоился, дома постоянно, а чуть что, можно его и припугнуть Ликой.

Вадим кивнул: ничего иного услышать он не ожидал. Маша действительно умеет произвести приятное впечатление. И если не копать в глубь ее личности, то поддаться очарованию легко. Примерно, как рыбаку на зов русалки. Умная девушка… вся в мать. А уж как Егору `повезло'? Вопрос только с кем больше — с женой или дочерью?

`Да, брат, стоит ли тебе яму копать? Ты уже в ней. Сам ее выкопал. Сам в нее залез'.

— Спокойной ночи, — бросил, вставая. И вышел из комнаты.

Егор перебрался в спальню под пристальным, осуждающим взглядом жены. Остановился у зеркала, уставился в него, покачиваясь, и опять встретился с блеклыми глазами жены, стоящей как караульный за его спиной.

— Порой ты похожа на камбалу. Такая же плоская, дохлая и пустая, — сказал раздраженно.

— Ложись спать. Ты пьян, — бросила Вера.

— Я не пьян. Я устал… От вас!

Женщина отвернулась: спорить, парировать — смысла нет. У Егора сейчас один благодарный слушатель — он сам.

Вера молча сложила покрывало, начала готовится ко сну.

Егор прислонился плечом к зеркалу, исподлобья поглядывая на жену, как бык на тореро:

— Почему ты не ушла в монастырь вместо своей матери? Тебе бы там самое место было. Ночная рубашка вон, как ряса… Ага, эта, эта — от ушей и до пола. Думаешь, я на тебя покусюсь… покушусь? Ты не женщина — гранитная статуя. Призрак Комондора в женском обличии. Сколько мы с тобой бракованы? Двадцать два года? Кошмар! — мужчину качнуло. Он потер глаза, желая, удостоверится, что эта чужая ему женщина — мираж, и на месте сейчас появится Оля — жизнерадостная, улыбчивая… любимая.

Нет, перед ним Вера.

— Древесина бесчувственная… Ты вообще когда-нибудь меня хотела? Хоть раз что-нибудь чувствовала?… Допустим, я не так хорош для тебя, королевны. А другие? Ты мне изменяла? Хоть раз тебе был интересен мужчина, человек? Ну, хоть кто-нибудь?.. Сердце вообще у тебя бьется? Душа что-нибудь хочет из запретного? Я не знаю: трахнуться там, с каким-нибудь артистом, или укатить к какому-нибудь шаху в гарем? А-а-а, ну да, да — я веду себя, как быдло. Угу. Ты, королева, живешь с каким-то быдло. Вот она — трагедия всей жизни!…

— Ложись спать, — не сдержавшись, процедила Вера.

— С кем? С тобой? — мужчина, зябко передернув плечами, прошел к постели, тяжело опустился на одеяло. — Ты ж фрион… Снежная королева.

— Разденься.

Егор со вздохом кивнул, и чуть не плача с досады на паршивую свою жизнь, принялся стаскивать носки, расстегивать рубашку:

— Почему так, а Вер?

Женщина стиснула зубы и полезла в тумбочку за снотворным.

Мужчина с пониманием кивнул:

— Конечно, какая тебе разница, что у меня на душе? О чем я думаю, мечтаю? Что хочу, ради чего живу, терплю… тебя! — плюхнулся головой на подушку. — А скажи… ответь на один единственный вопрос: почему твои папенька с маменькой благословили именно меня с тобой, а не Ирку с Вадимом?

Спросил, и захрапел.

Вера хмуро покосилась на него. Выпила снотворное, и, брякнув стакан о тумбочку, уставилась перед собой: Почему?

— Потому что она была бесплодной, идиот!

Глава 10

Лика обняв колени сидела в ванне и смотрела на воду не чувствуя ее прикосновений к своему телу. Она спасалась, но не видела спасения. Внутри нее жила тревога и будоражила душу, отнимая аппетит, забирая сон. Девушка думала, что примет душ и все пройдет, но не тут-то было: словно наваждение, словно мания, сумасшествие, её одолевало волнение, и виделись твердые губы Вадима, его глаза с прохладой живительной для Лики, мертвой для других. В них был его мир, огромный как вселенная, прекрасный, как распускающиеся бутоны цветов, и он манил её, звал и… прятался, испуганный стремлением девушки, ее готовностью войти в него и остаться навсегда.

А она б осталась. И вымела паутину прошлых ошибок, пыль утрат и разочарований. Отполировала бы мечту и веру, вернув им былой блеск. Она бы спасла его, отдала свою душу по клетке, по атому, заменив омертвевшие от грубости мира ткани его души.

Вадим… — прошептали губы, смакуя имя, делая его привычным, домашним — своим. И как же иначе? Ведь она — это он. И пусть он — это она, всего на миг, короткий как вспышка в ночи, но Лике хватит ее света, чтоб дойти до следующей встречи, пусть через год, пусть через век или целую эпоху, длинную, как и час без него. Вадим…

Вадим встал очень рано не понимая, спал ли вообще. Прошел на кухню, где Вероника кормила завтраком детей и молча плюхнулся на табурет. Ярослав буркнул слова приветствия с набитым ртом и получил осуждающий взгляд матери. Вылез из-за стола, на ходу глотая чай, и вышел с кухни. Маша, решив, что Вадим встал так рано из-за нее, сидела, млея от радости, и не спуская восторженного взгляда с мужчины, жевала тост с сыром. Вера, хмуро наблюдая за дочерью, поставила турку на плиту и покосилась на Грекова:

— Что так рано поднялся?

— Не спалось, — буркнул он, и с трудом заставил себя посмотреть на Машу, копируя ее взгляд. Но удалось лишь на пару секунд — лицо искривилось от кислой гримасы, смазывая эффект. Машу перекосило в ответ, в попытке понять причину столь странной мимики.

— Голова болит? — осенило.

— Угу.

В кухню заглянул Егор, деловито объявив:

— Так, дочь, бегом, я опаздываю, — и увидел Вадима. Прошел в помещение, протянул ладонь для приветствия. — Ты что так рано? Восьми нет.

— Выспался.

— Родители, я смылся! — донеслось из коридора, следом хлопнула дверь: Ярослав отбыл в школу.

— Вадим, раз ты рано встал, может, тогда дождешься Лику, передашь ей список дел? Я бы хотела раньше уйти, чтоб пораньше вернуться, — попросила Вера, разливая кофе в три чашки: себе, гостю, мужу. — Или у тебя дела?

— Да, Вадим, ты куда-нибудь собрался? — подхватил Егор, располагаясь за столом и забыв, что спешил.

Мужчина отрицательно покачал головой.

— Хорошо. А то с ключами накладка получается. Я сегодня закажу на тебя комплект. Но этот день нужно будет как-то пережить. Чтоб не получилось, что ты на лестничной клетке лифт будешь сторожить.

— У Лики ключи есть?

Егор кивнул

— Тогда проблем нет, я ее дождусь, — бросил угрюмо, и принялся поглощать печенье.

— Что такой хмурый сегодня. Не выспался? — озадачился брат.

— Осенняя меланхолия, — процедил, глядя в чашку.

Маша вздохнула, подумав, что мужчина, наверное, расстроен, что она уходит в институт и полдня для них будут потеряны:

— У меня сегодня занятия до четырех…

Вадим кивнул, не глядя на нее. Принялся пить кофе.

Грековы отбыли всем составом, оставив гостя в пустой квартире наедине с собой. Улыбка, выдавленная им в пылу прощанья в прихожей, поблекла, слетела с лица, как только закрылась дверь за хозяевами.

Вадим сунул руки в карманы брюк, постоял, бодая хмурым взглядом поверхность входной двери и развернувшись побрел по квартире. Чем заняться до прихода Лики? Почитать?

Взгляд прошел по корешкам книг на полке.

А почему нет? Провел пальцем по ряду томов, вчитываясь в название и имена авторов на форзаце. К чему душа лежит? Суворов, Моруа, Кант… а может Дюма? Или русские народные сказки? Нет, — вздохнул: Настроение слишком отвратительное, не развеять его никакими сказками.

Направился в комнату Ярослава. Включил его чудо-музцентр, сделав звук на минимум, и сел в кресло. Прикрыл глаза ладонью, чтоб не видеть, развешенных по стенам как картины в выставочном зале, репродукций бригантин, сцен морских баталий. Он решил подремать. Но мысли, словно обрывки кинолент, монтировались в голове, образуя сумбурный коллаж, и гнали сон…