Райдо Витич - Обитель Варн

• Название: Обитель Варн
• Автор: Райдо Витич
• Жанр: Фэнтези

Незыблемые понятия чести, добра справедливости — кому они более понятны и

присущи? Человеку или вампиру? Где больше светлых идеалов: в царстве

технического прогресса и разума или в обществе, живущем по законам природы? В

стае вампиров или в цивилизованном обществе? Любовь вампира — счастье или

проклятье? А если любовь взаимна — морок это или порыв души? А человек способный

понять исчадие ада — чистая душа, наивный ягненок, глупое или черное сердце? И

кто действительно способен по достоинству оценить чувства, и саму человеческую

жизнь — твой собрат — человек или тот, кто не имеет понятия о смерти и любви?

---

— Там ты и познакомилась с Лабьер.

— Ты все знаешь. Наверняка уже в курсе, зачем я пожаловала в клан.

— Лабьер очаровал тебя, и ты готова поменять место жительства.

— Сердишься? — заглянула ему в глаза.

— Нет. Он добрый Варн и смелый воин. Сам не обидит тебя и другим в обиду не

даст… Скажи, ты счастлива?

— Я не чувствую себя одинокой. Мне тепло с ним, Бэф, и покойно. С ним я

чувствую себя живой, живущей. Да, я счастлива, почти так же счастлива, как в ту

ночь, когда ты сделал меня своей сестрой. Не хмурь брови. Сколько бы лет ни

прошло, сколько бы веков, я буду благодарна тебе за ту ночь, за тот год, в

котором ты оберегал меня, грел и учил свободе. Мне трудно давалась эта наука.

Намучился ты со мной, — улыбнулась Нэш. Легла ему на грудь, заглядывая в глаза.

— Ты и Лабьер — мое пристанище, моя семья. Но оставим меня — все ясно, все

устроено. Расскажи, что произошло с тобой, с братьями? Я слышала, у вас вышла

размолвка с Юзифасом.

— Очередная распря. На этот раз он нарушил границы дозволенного, чем возмутил

старшин. Мы потеряли семерых, из них троих детенышей. Горькая потеря,

неоправданная. Хоф только проснулся после ранений. Вот и все.

— Нет.

— Что же еще, милая? — прищурился вожак.

— Лесс.

— А! — Бэф отвернулся, нахмурившись.

— Она странная.

Бэфросиаст молча рассматривал каминную полку. Лицо стало замкнутым, отрешенным.

— Впрочем, ты знаешь, что она странная, знаешь, в чем и почему… — поняла Нэш.

— А другие?

— Знают, — отрезал Варн. Нэш улыбнулась, нежно развернув голову мужчины лицом

к себе, заставляя взглянуть на нее. Был бы на ее месте кто другой, его сдуло б

вместе с камином и стеной, и летел бы нахал до провинции Гон-джу, забыв дорогу

обратно. Никто не смел так вольно вести себя с вожаком. Но Нэш можно. А еще —

Лесс.

— Расскажи о ней…

— Оставь, милая.

— Наоборот. Я вижу, что ты готов только о ней и говорить. Мысли твои полны Лесс.

А еще, у тебя бьется сердце, когда ты думаешь о ней, видишь. Твои зрачки

становятся теплыми, жаркими, лицо мягким, взгляд ласковым.

— Ты фантазерка.

— Нет, Бэф. Я знаю тебя лучше других, хоть мы вместе всего семь лет. Ни разу я

не видела тебя таким…

— Если вычесть периоды разлуки, втрое меньше, — улыбнулся он. А взгляд говорил

— оставь — больно.

— Нет, Бэф, не оставлю, как ты не оставил меня тогда. Что печалит тебя? Лесс

явно привязана к тебе. Влюблена.

— Все меняется…

— Она не Ойко, ей не свойственна ветреность.

— Ты не знаешь ее…

— Мне было достаточно посмотреть в ее глаза, чтоб понять то, что скрыто в душе

твоей избранницы. Мне показалось, я действительно встретила сестру.

— Возможно. Меж вами есть общее.

— Что? — насторожилась Нэш.

— Он.

Варн резко села, непроизвольно зашипев. Одно воспоминание о том человечке, что

превратил ее в морального уродца, вил из нее веревки на протяжении восьми лет,

будило дикое желание найти его сейчас же, вгрызться в сонную артерию и напиться

его крови в прямом смысле. И пусть противно, но зато показательно. О, да! И

правильно.

— Не стоит, — качнул головой Бэф.

— Твое великодушие порой шокирует, — синие глаза сузились.

— Нет, Нэш, — качнул головой Варн. — Это брезгливость и естественное

стремление оградить тебя от неприятных впечатлений. Наверняка его кровь так же

безобразно противна, как он сам. Даже в отместку не стоит портить себе аппетит.

Оставь его, он прошлое, живущее в другой плоскости. Мир людей не мешает нам, мы

не мешаем им. Все гармонично и размеренно. Зачем уподобляться глупцам, нарушая

равновесие, установленное природой?

— Тем не менее, мир людей волнует тебя. Отчего?… Она?… О, я поняла, ты

думаешь, что Лесс, осознав свою свободу, вернется в мир людей, забудет тебя? Что

за пессимизм?

— Перестань лезть в мои мысли! — разозлился Бэф и предпринял попытку стряхнуть

Варн с колен. Но та крепко обвила его шею руками и зарылась пальцами в волосах:

— Тише, тише. Все это не правда, Бэф. Не держи ее, позволь вспомнить все,

отпусти и ты убедишься, что ваша любовь существует вне времени и пространства,

вне любого общества! О, как ты не видишь этого, как не понимаешь?! Я видела ее

всего пару минут, и то поняла! О, Бэф, ты влюблен, твое сердце растаяло и

тревожит тебя!

— Ты ничего не знаешь, — глухо прошептал вожак.

— Я смотрела в твои зрачки, как и в ее. Я видела, как вы встретились, знаю, как

ты превратил ее в Варн. Но неординарность ее посвящения ничего не изменила,

поверь! Даже если она вернется в людское сообщество. Любовь Бэф не знает границ,

тлена, ей неведомы условности. А это любовь. Я сама — люблю, и поэтому знаю, что

говорю. Оставь сомнения.

— Оставил. Еще вчера. Она свободна. А насколько ты права, покажет время, —

сказал вожак. Он хотел верить, но понимал, что не стоит. Человек переменчив, как

юная Варн. Надежду же потерять так же легко, как и обрести. Но терять — больно,

а боли Бэф никому не желал. Разве что физической, людям, вернее одному — Ему. И

не за Нэш…

Лесс появилась в зале перед рассветом. Смеясь, влетела за Урва, столкнулась с

Таузином и упала на пол, не переставая смеяться. Тот хмуро уставился на `деточку',

покосился на ее учителя, что сровнялся под этим взглядом с тенью от канделябра,

и вновь воззрился на хохотушку:

— Я так смешон?! — рыкнул, оскорбившись.

— Оставь ее, — не поворачиваясь к собратьям, приказал Бэф. Голос был тих, но

морозил. Таузин недовольно скривился, при этом его лицо напомнило Лесс

сморщенное печеное яблоко и вызвало новый приступ смеха. Она пыталась его

сдержать, боясь недовольства вожака, но не могла: вода в ручье на дне ущелья,

куда Урва, играя, окунул ее, возвращаясь из города, опьянила.

Бэф смотрел сквозь хрустальные грани фужера на гобелен над камином и невольно

улыбался, слушая смех Лесс.

— Эй, — позвала ее Тесс. — Я тоже хочу повеселиться.

— Не получится. Ха! Для этого нужно лететь обратно в город.

— Вы что, напали на магазин элитных вин? — спросил Соувист у Урва, не скрывая

укора. — Меня взять не могли?

— Мы играли в приведений! — возвестила Лесс. Таузин разочарованно посмотрел на

хитреца:

— Опять ты за свое, — махнул рукой и, выплывая из залы, заметил. — Отдежуришь.

У того вытянулось лицо.

— Всем спать, — приказал Бэфросиаст, вставая, чем пресек дебаты.

Варны молча начали расходиться. Лесс закусила губу, чтоб сдержать смех и не

нарушить повисшую в зале тишину. Но Мааон смешно растопырил руки, нависнув над

ней с мордочкой голодного варана, и Варн вновь засмеялась. Гаргу с завистью

покосился на них и удостоился той же пантомимы от Май, только в более изощренном

варианте: она взмыла вверх и, засучив ногами, принялась клацать челюстями, сведя

глаза на переносице. Гаргу остолбенел: такой красоты женщин ему еще видеть не

доводилось. Коуст, наткнувшись на брата, проследил за его взглядом и выдал Май

ответный пируэт, засучив уже ручками. Пудовый кулак невзначай попал в глаз Гаргу,

и тот, взвыв, от души пихнул родственника. Коуст отлетел, снося своим телом Ойко,

Майгра. Началась бы веселая потасовка не возмутись последний игнорированию

приказа вожака и не рыкнув во всю мощь оскорбленной души:

— Спать!!

Варн сдуло всех разом. Крышки саркофагов издали синхронный звук, захлопнувшись.

Майгр облегчено вздохнул и посмотрел на единственно оставшуюся Лесс со

вздыбленными волосами, размазанную по каменной кладке стены, как клубничный джем

по тосту. Она стекла на пол, мило улыбаясь помощнику вожака, икнула и, сообразив

по не ласковому взгляду брата, что тот сейчас что-нибудь гаркнет опять,

выставила ладонь, упреждая:

— Сама.

И вывалилась в арку выхода.

Она только перестала стучать зубами от холода и начала засыпать, как

почувствовала чье-то приближение, и встрепенулась. На нее смотрели изумительные