Александр Абрамов - Ной и его сыновья

• Название: Ной и его сыновья
• Автор: Александр Абрамов
• Издательство: АСТ
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-016193-Х

Перед вами роман А. и С. Абрамовых — признанных мастеров отечественной «интеллектуальной фантастики».

История загадочнейшего события человеческой мифологии. Как все-таки возник Ковчег, построенный Ноем и его сыновьями? Быть может, все было и не совсем так, как считают Абрамовы. Но — а если было так?

---

Что он, Смотритель, помимо одного уверенного разреза, может сделать для пациента по имени Время? И может ли?

Может.

Он вдруг ощутил себя исключительно нужным, своевременным и уместным человеком. Буквально: человеком в нужном месте и нужном времени. Уверенно подтянул к себе терминал и вызвал программу для создания нового файла.

Хотите отчет? Будет вам отчет.

***

Через два дня Смотритель, полностью реабилитировавшийся, отдохнувший и даже поправившийся на пару килограммов, сидел в огромном, уничижительно мягком и глубоком, обволакивающе-расслабляющем кресле для посетителей в непристойно огромном кабинете Стивена. Тонкий психологический расчет: всяк здесь сидящий должен был утрачивать какое бы то ни было ощущение уверенности в себе, будучи утопленным в кожаных подушках и одновременно потерявшимся в просторах. Кресло сильнее человека. Сколько раз Смотритель ни присаживался в него, столько же раз сразу же порывался встать. Но других гостевых посадочных мест в кабинете Стивенса не было, посему приходилось вежливо стоять, а это нервировало босса, и он с настойчивостью, достойной лучшего применения, предлагал сесть. И кресло вновь со вздохом сдуваемых подушек принимало утопленника.

Сегодня Смотрителю было наплевать на то, как он выглядит. Он чувствовал себя хозяином ситуации.

А ситуация была интересной…

Стивенс ходил по своему кабинету взад-вперед и шумно дышал. Взгляд сосредоточен, брови нахмурены, на лбу — борозды.

— Так, значит, эти несчастные три страницы отчета суть все, что вы мне можете предоставить по итогам Проекта «Ной»?

— Увы.

Короткие никчемушные слова, оказывается, очень легко произносились из глубины кресла.

— Масштабнейший Проект! Едва ли не самый значимый для Службы за последнее время! А вы мне — три страницы?

— Увы.

Нехорошо, конечно, дразнить директора, никогда не ждущего ответов на свои вопросы, но как же хочется…

— Объяснитесь, Смотритель.

— Там все написано.

— Что написано? Где? — Стивенс метнулся к столу, ткнул пальцем в терминал: — Это? «Считаю нецелесообразным использовать указанную эпоху для разработки по всем направлениям».

— Это.

— И как это вы так «целесообразили», что сочли огромную, богатейшую эпоху непригодной для планомерной разработки?

— Я там был.

— Выводы… Вы пользуетесь тем, что в Службе нет материалов слежения. Приборы уничтожены, спутник передавал скудно. А отчет Смотрителя — на трех страницах. Всего лишь… Чему мне верить?

— Отчету.

— Смотритель, дорогой, — Стивенс приблизился к креслу, — объясните мне толком, с чего вы решили, что нам туда путь заказан? Своими словами объясните.

— Там Время — другое.

— Что за бред? Время непрерывно и едино. Откуда ваше «другое»?

— До Потопа… уж не знаю, в силу каких причин… может быть, из-за иной скорости вращения Земли или еще почему-нибудь… до Потопа само Время было действительно другим.

Вы не правы, оно не едино. Оно текло иначе, структурировано было по-иному… Ладно, это мое убеждение, пока не подкрепленное жесткими доказательствами. Но главное — вот в чем.

Если в близких исторических отрезках мы можем плодить сколь угодно много временных параллелей… для каждого туриста — оригинальный, не тронутый исследовательской рукой сюжет… то до Потопа мы не сможем этого сделать.

— Почему?

— Потому что риск слишком велик. Потоп оставил в живых жалкую горстку людей на планете, и я видел, насколько близок был Ной к тому, чтобы попасть в компанию покойников. Иначе — неспасшихся. А сие — уже трагедия.

— Подробнее.

— Да сколько угодно! Мы не сумеем обезопасить допотопную историю так же тщательно, как отработали и обезопасили наши самые популярные тайм-маршруты. Заметьте; там — все под контролем. А здесь — одно неверное движение, одно не правильное слово, и Ковчег не поплыл. Или не достроился.

Или утонул. Или приплыл не к Арарату… не к тому, что будет названо так, а к другому клочку суши. Или…

— Прекратите ваши фантазии!

— …или высадилось с Ковчега на вершине будущего Арарата не восемь человек, а девять или двадцать пять, закончил предложение Смотритель. — А вам охота жить в мире с абсолютно иным текстом Библии? Или без Библии? Или вообще не жить, потому что утонувший Ной — это не возникший новый мир.

— Почему вы считаете, что разработать это время невозможно?

— Я единственный, кто знает эту эпоху. И неплохо знает.

— Не забывайте, Смотритель, где вы работаете. Что знаете вы, то должны знать и другие.

— Мои знания и убеждения — личная профессиональная заслуга. К тайм-туризму она не имеет никакого отношения.

— Не вам судить, что к чему в Службе имеет отношение, а что нет, — еще сильнее нахмурился Стивенс. — А почему мы не можем разработать параллельные временные линии?

— Стивенс, вам было нужно резюме Смотрителя? Оно у вас на терминале.

— Смотритель, вы слишком много себе позволяете! — загремел Стивенс. — Я ваш босс и имею право знать все!

— Хорошо, — улыбнулся Смотритель, — я скажу. Только проверить мои слова возможности нет и не будет. Я первый и последний, кто побывал во времени Ноя.

Здесь Смотритель сделал паузу, чтобы оценить реакцию Стивенса. Стивенс не отреагировал — не доставил удовольствия собеседнику.

— Для начала, — продолжил Смотритель, — мое резюме в отчете, каким бы коротким он ни был, — официальное. В конце концов, я для того туда и был послан, чтобы сделать некое, максимально точное заключение. А то, что оно идет вразрез с вашими планами на сотрудничество с «Look past», меня не касается. Я выполнил свою работу. Это раз. Два — я профессионал. Я работаю в разных «полях» уже много лет. Я досконально знаю тонкости работы в «поле», знаю ее специфику. Такую, какая не отображена ни в одной официальной инструкции, уважаемый мистер Стивенс, ибо инструкция — какой бы полной она ни была! — не в силах учесть все, что приносит выход в «поле». Особенно — в новое. Не открою для вас секрета: если о чем и думают люди в «поле», то уж не об этой писанине. Мы поступаем так, как считаем нужным поступить, ибо три составляющих наших действий — этичное отношение ко Времени, безопасность прошлого, настоящего и будущего, а также желание сохранить свою шкуру в целости — эти три составляющих порой смешиваются в таких диковинных пропорциях, что ни одна инструкция не выдержит. Так что позвольте мне счесть мой профессионализм истиной в последней инстанции. Все равно ни один, даже самый высоколобый аналитик и ни один, даже самый подробный отчет не дадут вам такой картины, какую видит человек, находящийся в «поле».

Смотритель сделал еще одну рекогносцировочную паузу. Стивенс внимал без эмоций.

— А теперь — о времени до Потопа. Кратко. Давление в два раза выше привычного. Влажность огромная. Людей очень мало, практически все друг с другом знакомы. Не всякий тайм-турист подойдет по антропометрическим данным под стандарт допотопного человека. И все это в конечном итоге упирается в последнюю проблему, именуемую Хранителями Времени.

— Что еще за шаманизм? Я читал о них в вашем отчете, но вы не взяли на себя труд написать про этих людей больше двух строчек самого общего содержания.

— Это не шаманизм, это реальная сила. Еще раз повторяю: допотопные люди радикально отличаются от современных.

Физиологически, морально, психологически… Да как угодно!

Не стану описывать их ментальные способности, не это интересно. Интересно то, что они умеют чувствовать Время.

— С точностью до секунды могут отмерить минуту? Это и я смогу.

— Не стоит иронизировать. Они не знают часов. Их чувство Времени в другом. Долго перечислять, да я и сам не до конца понял возможности шумеров. Но главное в том, что все они… а уж Хранители Времени и подавно!.. с легкостью могут вычислить человека из будущего.

— На своем примере узнали?

— Так точно.

— Значит, вас раскрыли, а вы не написали об этом в отчете? — Стивенс оживился.

— Раскрыли, да не совсем. Скорее приняли за своего. Но своего — особенного даже для шумеров. Я был там Хранителем Времени.

— И в чем же заключались ваши функции?

— Да примерно в том же, что и у меня как Смотрителя: охранять правильный ход Истории.

— Это, конечно, красивая сказка, но давайте — вернемся к реальности. Почему вы… подчеркиваю: вы, вы, именно только вы… и не вешайте мне на уши всякую ерунду про нежное и ранимое Время… почему вы так не хотите, чтобы оно испытывалось? Что вы скрываете? — Стивенс говорил как «добрый следователь» — спокойно, доверительно, мягко, но в голосе его жила угроза.

И Смотритель услышал ее. Но с выбранного пути сворачивать не стал. Не планировал он — сворачивать. А угрозы… Да что угрозы? Ждал он их, зная любимого начальника.