Торн Стюарт - Влюблённые из Хоарезма

• Название: Влюблённые из Хоарезма
• Автор: Торн Стюарт
• Издательство: Северо-запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-87365-031-4

...и снова Конан-Варвар отправляется в странствия, снова он принимает бой и снова выходит победителем.

Санкт-Петербург, «Северо-Запад», 1996, том 21 «Конан и Сердце Аримана»

Торн Сейшел Стюарт. Влюблённые из Хоарезма (роман), стр. 221-376

---

— Как он смеет…— прошипел Юлдуз, бледный от злости.— Как он только смеет так унижать ее! Она же все слышит!

— Он для того и вопит, чтобы бедная девочка все слышала,— пожал плечами Харра.— Вздорный старик. И Амаль этот мне тоже не нравится. Карый день полощет с утра свои ногти в розовой воде. Я как-то видел его прихорашивающимся в саду. Он разве что брови не сурьмил! А уж расчесывался так, что смотреть было противно. Если он — мужчина, то мы с тобой — женщины. Тьфу, мерзость!

Юлдуз проводил взглядом ушедших в дом астрологов и недоуменно спросил:

— И что же, Бахрам готов выдать за него Фейру?

— Этот разряженный шут увивается за ней с самого первого дня, — ответил Харра. — Просто проходу не дает. Вот старик и хлопочет. Пойдем отсюда.

И он почти силой поволок друга к казарме, где уже тянуло от печи запахом мяса и лука. После трапезы и полуденного отдыха к Конану подошел Юлдуз.

— Если позволит мой ун-баши, я хотел бы до вечера уйти в город.

Конан испытующе глянул на новобранца. Минувшей ночью, после того, как выгнанный из Двора Гаданий Юлдуз послушно отправился в казарму, ун-баши проверил ларец. Хранилище свитка было в совершенной целости и запертая в нем накануне бабочка обрадовано выпорхнула в ночь. Но это могло говорить и о том, что подосланный вор не успел добраться до свитка.

— Зачем тебе в город? Ты же сказал, что у тебя там ничего не осталось?

Юлдуз улыбнулся.

— Ну, мне бы не хотелось огорчать добрую хозяйку «Трех Негодяев». Лошадь она дала мне взаймы, и будет нехорошо, если я обману ее веру в честность солдат туранской армии.

— А!— Конан вздохнул с облегчением. — Тогда возьми с собой свободных ребят. Харра занят нынче, а ты ведь наверняка знаешь город не хуже, чем он.

— Будет так, как ты скажешь, мой ун-баши,— ответил Юлдуз с поклоном, и Конан снова нахмурился.

Откуда у сына простого ткача речь и повадки царедворца? Или это передается с кхитайской кровью? Рассказывая о Кхитае, Магриб упомянул, что почтение к старшим — по возрасту ли, по званию, все едино — наивысшая добродетель, не следовать которой означает гневить и богов, и демонов. Интересно было бы посмотреть, как поведет себя парень в городе, подумал Конан и сказал, глядя в спину уходящему Юлдузу:

— Пожалуй, и я с вами прогуляюсь.

Новобранец не вздрогнул, не застыл, а только обернулся с той же улыбкой:

— Я думаю, Рута умрет от восторга. Джамла и Сагирей вчера наговорили столько, что она взяла с них слово привести тебя хотя бы раз. Они весь вечер измышляли, как бы уговорить тебя съездить сегодня к «Трем Негодяям».

«Вот и пытайся тебя подловить, с неудовольствием подумал Конан. Если бы Юлдуз начал изворачиваться, сразу стало бы ясно, что он наемный шпион. А так Нергал его разберет, что он такое».

Ехать с Юлдузом и Конаном навестить Руту вызвались и близнецы с Фархудом. Остальные, сетуя на жару и лень, остались в усадьбе. День и в самом деле выдался не по-весеннему жаркий и солнечный, столбы густого марева дрожали над разогретой дорогой. Всадники подгоняли лошадей, пока не въехали в прохладу теней узких улиц Хоарезма. Здесь усталым и разморенным скакунам было позволено идти шагом. Конан, бывший в Хоарезме впервые, с любопытством разглядывал дома серого и желтоватого камня. В Аграпуре строили большей частью тоже из камня, но поверх клали штукатурку и белили, здесь же, в силу близости горных каменоломен, первые этажи домов и высокие стены, окружавшие дворы, пестрели живым, неполированным камнем.

В предпраздничные дни в город съехалось множество людей, а потому улицы и площади города были переполнены, и из каждого трактира слышались веселые выкрики. На ступенях храмов толпились паломники и богомольцы, особенно большая толпа собралась у знаменитого хоарезмского Храма Огня, где жрецы-провидцы предсказывали судьбу всем желающим — правда, соглашались ответить только на один вопрос и за большие деньги. Длинный тощий служка, стоя на верхней ступени храма, составлял список желающих, его осаждали толстяки в парчовых халатах, сквозь толпу пробивался шелковый паланкин с какой-то знатной женщиной. Ниже стоял люд победнее. Каждому из них пришлось бы копить не один десяток лет, чтобы собрать плату за Откровение Эрлика, и они довольствовались тем хотя бы, что глазели на богатых счастливцев, которые могли себе это позволить.

Проезжая мимо этого шевелящегося муравейника, Конан не удержался:

— Вы только посмотрите, как эти глупцы спешат расстаться со своими кошельками! А ведь укради у любого из них те же деньги какой-нибудь оборванец, они не успокоились бы, пока не посадили его на кол!

— Здесь ты не прав в одном, мой ун-баши: вор украдет у них деньги и ничего не даст взамен, — отозвался Юлдуз. — А жрецы Священного Огненного Круга дадут ответ на вопрос, который, быть может, мучил этого человека всю жизнь.

— Ты что же, веришь в эту чушь?— удивился Конан.

— Это не чушь, а пророчество. Я видел, как это делается: жрецы входят в транс, и тогда один человек зачитывает вопросы один за другим, и на них даются ответы, которые пишет на отдельных листах другой человек. Доказательством же тому, что ответы эти истинны, служит забавное обстоятельство: как правило, задавший вопрос не доволен полученным ответом.

— Как это может быть? — вмешался Фархуд.— Ответ – он и есть ответ. Если только это не нечто туманное и двусмысленное.

— Нет, ответы всегда четки. Просто не всегда правильны вопросы, — пояснил Юлдуз. — Это трудно — составить правильный вопрос. Ну, скажи, что бы ты хотел спросить?

— Хотя бы — ну, положим, когда я умру?

— Ты будешь доволен, если тебе ответят: Когда будет выиграна великая битва? И ведь это, быть может, будет правдой, но ты со дня полученного ответа не найдешь себе покоя нигде, ибо во всех странах ведутся битвы, и любая может оказаться смертельной для тебя.

— Тогда зачем задавать вопросы?— пожал плечами Фархуд.— Уж лучше никакого ответа, чем такой!

— Любопытство человеческое неистребимо,— улыбаясь, ответил Юлдуз.— Сам я никогда не пытался получить предсказание в Храме Огня. Они свернули к базарной площади. У «Трех Негодяев» их уже поджидала Рута. — Я словно чувствовала, что вы приедете!— закричала она с порога.— Господин мой Юлдуз, ты возвращаешь мне лошадь! Понравилась тебе моя Снежна?

— Прекрасная кобыла, хозяюшка, — ответил Юлдуз, спешиваясь.— Выносливая и незлая. В тот раз мы мчались до дому галопом, она почти не вспотела.

— Ну, так бери ее себе. Не спорь, я подсчитала, сколько ты мне тогда оставил, так там хватит еще на три таких кобылы! Ничего не желаю слушать! Она твоя.

— Благодарю тебя, моя госпожа,— поклонился ей Юлдуз, и Рута, к собственному удивлению, залилась краской.

— Пустое,— пробормотала она.

Взглянув, наконец, на остальных приехавших, Рута тотчас опознала среди них Конана.

— Ты, несомненно, и есть прославленный Конан-киммериец! — Черные волосы, синие глаза! Мы ведь почти земляки, знаешь ты об этом? Как же ты попал в Туран?

— Если у тебя найдется свободная комната наверху, я расскажу тебе все, что ты захочешь знать, моя красотка,— усмехнулся Конан, привязывая своего могучего жеребца.

— Ну, так иди за мной,— сказала Рута, и, не оборачиваясь, прошествовала в таверну. — А вы располагайтесь, где хотите, все к вашим услугам!— услышали остальные ее крик уже с лестницы, ведущей наверх.

Конан подмигнул им и направился вслед за хозяйкой.

— Славные мои девочки!— позвал Фархуд.— Ваша хозяйка и наш ун-баши удалились выяснять, как близко были их родные деревни! Не мешало бы нам этим воспользоваться!

В ответ на его зов сбежалось пять девушек, с хохотом и щебетом они живо собрали угощение и заперли таверну на большой железный засов.

Весь дом остался в полном распоряжении пятерых мужчин и дюжины женщин. Впрочем, мужчин было только четверо: Юлдуз отказался принимать участие в веселье, сказав, что у него есть невеста. Оставив Фархуда и братьев в общей зале, где они растащили вдоль стен столы и стулья, очистив пространство посередине, Юлдуз вышел к бассейну у помоста и остался там, с кувшином золотого вина и мечтами о возлюбленной.

Когда Рута и Конан, наконец, спустились вниз, в общей зале царила умиротворенная тишина. То есть это была тишина по сравнению с тем, что творилось в ней за каких-то два или три часа до того. Сдвинув несколько столов в один, солдаты и девушки мирно беседовали о самых разных пустяках. Когда пиршество плоти превратилось в пиршество желудков, к компании присоединился и Юлдуз.

— Пить хочу!— громогласно возвестил с верхней ступеньки Конан. На плече у него восседала разомлевшая Рута.— И есть!

Их появление было встречено воплями восторга. Из погреба извлекли новые кувшины и холодную баранину, Рута принялась хлопотать у очага, и веселье застолья вспыхнуло с новой силой.