Тим Доннел - Подземелья Редборна

• Название: Подземелья Редборна
• Автор: Тим Доннел
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1998
• ISBN: 5-7906-0066-2

Конан приезжает на турнир на севере Немедии и ввязывается в местные колдовские разборки.

---

Гордион был такой же неотъемлемой частью Большого Турнира, как сам великий герцог и даже как Верховный Жрец. Этот тощий человек, с круглыми навыкате глазами, отличался способностью перекричать гомон возбужденной толпы и рев труб. И сейчас народ, притихнув, ждал любимого развлечения: Гордион достал из чаши свиток с правилами Митры. По этим правилам из года в год, из поколения в поколение проводились турниры на Священном Ристалище.

Рыцари, стоя напротив, замерли, изредка, краем глаза, посматривая на возможных противников. Зрители, перешептываясь, разглядывали грозную шеренгу. Самое большое внимание приковывали к себе два бойца, стоящие по краям: Ферндин в роскошных, вызывающе раззолоченных доспехах на горячем молодом жеребце редкой для этих мест серой масти и могучий воин на тяжелом вороном коне, в черненых доспехах — его впервые увидели на Ристалище этим утром. Никто не знал, кто он и откуда прибыл, но для многих рыцарей появление незнакомца ознаменовало крушение всех надежд на победу.

Солнце достигло зенита, многоголосый звон гонгов проплыл над широкой поляной, Верховный Жрец поднял и опустил жезл с золотым диском, а Гордион, важно выступив вперед, провозгласил:

— Пресветлый Митра. Изобильный Бог, Податель и Хранитель Жизни, повелевает начать угодное ему состязание достойных мужей, чтобы один из них, храбрейший и искуснейший в бою, избранный самим Богом, получил свою награду!

— Муж сей, одержавший победу, получает титул и становится знатным рыцарем, если в бой он вступил простолюдином.

— Благородный же рыцарь получает награду, умножающую его богатства, и жалуется титулом, добавляющим славы к его собственному.

— Победитель верно служит герцогу славного Бергхейма, ибо такова воля Митры, даровавшего ему победу.

— Рыцари, пожелавшие принять участие в Турнире, объявляют народу свое имя и звание и получают золотой медальон с изображением Знака Митры.

— Такие же медальоны кладутся в серебряную чашу для жеребьевки.

— Рыцари по жребию Митры делятся на пары и бьются до полной победы.

— Победившие вновь делятся на пары и сражаются между собой до победы.

— Рыцари сражаются боевым оружием: мечами, булавами, кинжалами, и никто не вправе прервать поединок.

— Победитель, если его соперник не может более сопротивляться, вправе сохранить ему жизнь.

— Рыцарь может признать себя побежденным, тогда поединок прекращается.

— Двое рыцарей, победившие всех остальных, сходятся на решающий бой завтра в полдень.

— Всякий, добивающийся победы бесчестным путем, несет на себе проклятие Митры.

— Никто не скажет, что не слышал правил Турнира!

— Да будет с нами благословение Светлого Бога! — И с этими словами Гордион, отдав свиток одному из жрецов, отступил в сторону.

Стоя со своей чашей позади Верховного Жреца, он хорошо видел всех бойцов, но глаза его настороженно оглядывали толпу, в безуспешной попытке разыскать кого-то. Наконец бегающие глазки глашатая натолкнулись на маленького, вертлявого старикашку, и Гордион облегченно вздохнул. А старик-нищий, то и дело мелькал за спинами воинов, что-то бормоча и размахивая руками. Никто не пытался прогнать его от палаток, а торговцы наперебой предлагали полоумному еду. В Мэноре, как, собственно, и во всей Немедии, к сумасшедшим относились с особым почтением: считалось, что они стоят к богам ближе, чем простые смертные, и даже могут предсказывать будущее. Сердить убогого было так же опасно, как дразнить демона, — ведь проклятие его могло навлечь беду на любой дом, на всякого, кто пожалеет для старика кусок хлеба.

И вот сейчас юркий нищий, скалясь и гримасничая, вертелся позади могучего рыцаря, стоявшего с правого края шеренги. Гордион перевел взгляд с него на Ферндина, и они обменялись едва заметными кивками.

Жрец постоял несколько мгновений в глубоком раздумье, а потом протянул жезл в сторону незнакомого воина на вороном жеребце, давая знак приблизиться. Почти не прикасаясь к поводьям, воин направил коня к группе жрецов, спешился и склонил голову в приветствии.

— Как тебя зовут и откуда ты родом? — спросил Верховный Жрец.

— Конан из Киммерии, — ответил черноволосый гигант, сверкнув холодными голубыми глазами.

— Поклянись, следуя Правилам Митры, вести честный бой!

— Клянусь! — Северянин, как учил его накануне мастер Кларс, опустился на одно колено, вынул из ножен меч и опустил клинок острием на песок.

Верховный Жрец протянул руку, и служки поднесли ему широкую чашу с водой Источника Митры. Брызги ароматной воды заблестели на лице и волосах киммерийца, окропили меч и доспехи, смочили гриву коня.

Один из служителей, негромко напевая песнопение Митры, подошел к Верховному Жрецу с другим сосудом, отдаленно похожим на узкогорлый кувшин. Опустив туда руку, жрец достал круглую золотую пластинку на витом шелковом шнурке.

— Митра дарует тебе Знак Птицы! Наклони голову, киммериец! — И он надел на шею Конану звякнувший медальон. Тут же другой служитель опустил в сосуд Неподкупного Гордиона такую же золотую пластинку.

— Конан, родом из Киммерии! Знак Птицы! — оглушительно возвестил Гордион, выступив вперед. Конан вскочил на коня и занял свое место в шеренге воинов.

На середину ристалища уже выезжал следующий рыцарь.

ГЛАВА 9

Посмотри, моя прекрасная герцогиня, сколько в этот раз собралось рыцарей! Уже несколько лет, с тех пор как нас посетил король, Турнир не привлекал столько желающих! Поистине этот год во всем изобилен — и в плодах земных, и в храбрости!

— Да, герцог, сейчас все, кто верен тебе и достаточно силен для поединка, стоят на ристалище!

Слова герцогини таили насмешку и намек, но герцог не понял ни того, ни другого.

— Я и сам так думаю, дорогая! Ведь даже Ферндин, весельчак Ферндин захотел принять участие! Ах, Лавиния, до чего он умен! Когда он мне что-то советует, я убеждаюсь, что это — единственно правильный путь для действия. Не то что старина Дисс: тот всегда заставлял меня самого искать решение, а потом не оставлял от него камня на камне! Тоже мне советник! Ну, да мир праху его… Ферндин надеется, что Митра поможет ему одержать победу, и тогда, дорогая, он сможет занять место бедняги Дисса!

— О, Пресветлый Митра! Я так и думала, что он именно этого добивается! — Лицо герцогини от гнева вспыхнуло густым румянцем, глаза потемнели. — Оргельд, неужели ты так слеп и ничего не видишь?! Эти люди собрались на Ристалище, чтобы не допустить к власти недостойного, чтобы спасти Бергхейм и тебя!

Герцог досадливо отмахнулся от нее, как от назойливой мухи:

— Ты умна, Лавиния, очень умна, но все же ум у тебя женский! Ты, как любая женщина, пугаешься теней и видишь призраки несуществующей угрозы! В последний раз тебе говорю — оставь Ферндина в покое, или я рассержусь! Не мешай мне смотреть Турнир, не отвлекай глупыми подозрениями!

Герцогиня невидящим взором смотрела на толпу перед собой и кусала губы, чтобы удержать готовые сорваться гневные слова. Но тут раздался громовой рык Неподкупного Гордиона, от которого молодая женщина невольно вздрогнула. И снова перед ней возникло Ристалище, жрецы в белоснежных одеждах, сверкающий грозной сталью ряд бойцов.

— Конан, родом из Киммерии! Знак Птицы!

Герцогиня рассеянно посмотрела на воина, поднимавшегося с колена, чтобы вскочить на коня, и почувствовала, как теплая рука сжала на мгновение затрепетавшее сердце и тут же отпустила. Конечно, она узнала его! Это был тот самый гигант с сияющими голубыми глазами, который смутил ее вчера на площади восхищенным взглядом. И еще какое-то неясное воспоминание примешивалось к этому. Невольно Лавиния взглянула на ладонь, и из переплетения линий на нее глянуло лицо. Да, это было то же лицо, которое мелькнуло тогда, у колдуньи! И скрещенные мечи! Значит, здесь, на Турнире, решается судьба герцогства! И она, уже не обращая внимания на герцога, продолжавшего что-то говорить, впилась глазами в могучего рыцаря.

Между тем бойцы один за другим выезжали на середину поля и, преклоняя колено перед Верховным Жрецом, приносили клятву Митре. Над Ристалищем то и дело возносился оглушительный рык Гордиона, слышный чуть ли не у городской стены:

— Благородный рыцарь, граф Маргус из Сатона! Знак Дождя!

— Благородный рыцарь, барон Рифсайн из Беркета! Знак Рыбы!

— Благородный рыцарь, граф Брайн из Мердифа! Знак Ветра!

Имя Брайна на какое-то мгновение привлекло внимание герцогини. Она скользнула равнодушным взглядом по ладной фигуре молодого рыцаря, глядевшего не на Верховного Жреца, а на нее, Лавинию, и, слегка ему улыбнулась. И снова взор ее устремился на черноволосого воина, пытаясь поймать ответный взгляд северянина. Конан! Так вот как его зовут! Из холодной варварской Киммерии! Он даже не смотрит в сторону герцогской ложи, видно, для него уже не существует ничего, кроме предстоящей битвы, и никакие мысли о женщинах не тревожат сейчас его душу.