Скотт Вестерфельд - Инферно. Последние дни

• Название: Инферно. Последние дни
• Автор: Скотт Вестерфельд
• Издательство: Издательства: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: ISBN 978-5-699-37149-5

Армия ночи, наполняющая подземные тайники и жаждущая завоевать мир, готовит новые удары против людей. Единственные, кто может спасти планету, это вампиры, так люди называют инфернов — часть человечества, инфицированную особым вирусом. Но сами люди в большинстве своем не знают о том, кто способен защитить их от гибели, — инферны им представляются таким же злом, как и обитатели подземного мира…

---

Ни работы, ни денег. Везет же собакам.

— Сколько ты получаешь за это, Захлер?

— Недостаточно, — все еще задыхаясь, ответил он. — Едва не погиб на пути сюда!

— Ну да, конечно. — Один малыш попытался куснуть меня, я опустился на колени и погладил его. — Этот парень выглядит смертельно опасным.

— Дело не в том, Мос. Там был проулок… и в нем кот.

— Уличный кот? А с тобой всего семь псов.

Один из которых был настоящий гигант, вроде коня с длинными гладкими волосами. Я погладил и его, рассмеявшись Захлеру в лицо.

По-прежнему задыхаясь, он свободной рукой указал на одного мелкого пса.

— Это он виноват… со своим писаньем.

— Чего-чего?

— Это было просто… не важно. — Он нахмурился. — Слышишь барабаны? Это она. Пошли.

Я взял у Захлера поводок его монстра, потом еще двоих и потянул всю троицу от тележки с кренделями, испускающими пахнущие солью и свежим хлебом волны жара.

— Думаешь, Перл одобрит эту барабанщицу?

— Уверен. Перл разбирается в талантах, а эта девушка фотличная.

— Но она ведь играет на улице, Захлер? Может, бездомная или что-то в этом роде.

Он фыркнул.

— По сравнению с Перл мы с тобой практически сами бездомные. Ты видел ее жилище?

— Да, я видел ее жилище.

И до сих пор ощущал исходящий из каждого угла запах денег.

— А ведь там еще была и лестница. Значит, есть и другие этажи.

— Конечно, Перл безумно богата. И предполагается, это должно убедить меня, что она согласится иметь дело с бездомной барабанщицей?

— Нам неизвестно, бездомная эта девушка или нет, Мос. Короче, вот что я хочу сказать: раз Перл может иметь дело с тобой и мной, значит, она не сноб.

Я пожал плечами: мне не нравится слово «сноб».

— Тебя все еще задевает то, что она сделала с риффом? — спросил Захлер.

— Нет. Я покончил с этим, как только освоился с идеей, что все шесть лет репетиций спущены в туалет.

— Чувак! Ты все еще переживаешь.

— Нет, говорю же тебе.

— Послушай, я понимаю, это больно, Мос. Но благодаря ей мы станем чем-то гораздо большим!

— Я въехал, Захлер.

Я вздохнул, уводя своих псов от тележки с хот-догами. Конечно, вчерашняя репетиция причинила мне боль — но то же самое испытываешь, если делаешь татуировку, или глядишь на великолепный закат, или играешь, пока пальцы не начнут кровоточить. Иногда просто нужно оставаться на месте и терпеть боль.

Перл задела меня за больное место, но она умеет слушать и смогла услышать сердце большого риффа. И она не делала ничего такого, что не сделал бы я, если бы слушал. Мне понадобилось шесть лет, чтобы вычислить то, на что у нее ушло шесть минут. Эта мысль заставляла меня съеживаться. Это и впечатление, которое она произвела на Захлера. Он только и говорит о том, какая она необыкновенная, как она сделает нас чем-то гораздо большим, как распрекрасно все пойдет дальше. Как будто все эти годы, пока мы играли вдвоем, были потрачены зря.

Захлер втюрился в Перл, это очевидно. Но если бы я высказал эту мысль вслух, он просто испепелил бы меня взглядом. И кстати, о потраченном зря времени: девушки вроде Перл с такой же степенью вероятности могут заинтересоваться парнями вроде нас, с какой собаки Захлера способны утянуть его на Луну.

— Ладно, мне казалось, ты говорил, что она барабанщица.

— Что? — Захлер попытался перекричать грохот. — По-твоему, она не барабанит?

— Ну, у нее есть барабанные палочки. Но я думал, что у барабанщиков должны быть барабаны.

Я покачал головой, стараясь удержать трех своих любопытных собак от того, чтобы юркнуть в толпу восхищенных туристов, завсегдатаев Таймс-сквер, и праздношатающихся копов, окружавших женщину.

— Да, только представь себе, что бы она делала, если бы у нее были барабаны. Вслушайся, какие звуки она извлекает из этих банок из-под краски.

— На самом деле это ведра для краски, Захлер.

— Какая разница?

Я вздохнул. Рисование было одной из моих краткосрочных работ, продлившейся недолго, потому что вам просто указывают, какие цвета использовать, а не предоставляют решать самим.

— Банки из-под краски — это металлические контейнеры, в которых краска продается. Ведра для краски — это пластиковые емкости, в которых краску размешивают. Ни те, ни другие не являются барабанами.

— Ты только вслушайся, Мос! Звук у нее потрясающий.

Мой мозг уже вслушивался, в то время как рот по привычке и от общего раздражения продолжал говорить Захлеру неприятные вещи… и женщина действительно выдавала потрясающий звук. Вокруг нее стояли ведра для краски всех размеров, какие только можно купить, некоторые друг на друге, некоторые дном вверх, некоторые на боку; получилось что-то вроде огромного пластикового ксилофона.

Мне понадобилась минута, чтобы понять, как ведра для краски могут обладать такой мощью. Она расположилась прямо на решетке подземки и, таким образом, имела в своем распоряжении огромное, создающее эхо пространство. Ее темп точно соответствовал по времени накатывающему снизу эху — как будто призрачный барабанщик повторял каждый удар, который она делала. Наклонив голову, я услышал и других призраков: более быстрое эхо от стен вокруг нас и от бетонного навеса над головой.

Это было похоже на невидимый барабанный хор, безо всяких усилий направляемый из единого центра. Ее палочки грациозно колотили по битому белому пластику, бесчисленные длинные черные косички взлетали, глаза были крепко закрыты.

— Она по-настоящему глупая, Захлер, — вынужден был признать я.

— Правда?

— Да. В особенности если бы мы смогли перестроить под этот уголок Таймс-сквер каждое место, где будем играть.

Он испустил рассерженный вздох.

— Что, все эти эхо? Ты никогда не слышал о цифровых устройствах задержки?

Я пожал плечами.

— Это не одно и то же. Так сильно не получится.

— А нам и не требуется так сильно, Мос. Она нам нужна не в качестве солиста-барабанщика; она нам нужна в качестве небольшого, но хорошо вписывающегося в группу элемента. Ты что, ничего вчера не понял?

Я сердито уставился на него. Гнев, который, как казалось, я сумел загнать вглубь, снова вспыхнул во мне.

— Да понял: что ты липнешь к любой цыпочке, которая умеет обращаться с инструментом. Даже если это всего лишь ведра для краски!

Челюсть у него отвисла.

— Чувак! Это совсем не глупо! Ты сам только что сказал, что она потрясающая. И понимаешь, что Перл тоже фотличная. А теперь получается, это я к ним липну?

Я отвернулся. Мысли эхом рикошетили в мозгу, словно череп внезапно опустел и тоже выложен изнутри бетоном. «Стратокастер», который не мой… другие гитары, которые я не могу себе позволить… то, как Перл разрушила большой рифф… и теперь эти ведра для краски… слишком многое навалилось за последние сорок восемь часов, чтобы вот так запросто перестроиться.

Я почти хотел, чтобы мы снова просто остались вдвоем с Захлером. Мы были похожи на команду, отстающую от остальных на сто очков, безо всякой надежды завоевать что-либо, — и потому могли просто играть в свое удовольствие. Однако Перл изменила ситуацию. Все висело в воздухе, а теперь вдруг рухнуло, и сейчас имело значение только то, как это произошло.

Какой-то частью души я ненавидел Перл за это, а Захлера за то, с какой легкостью он подстроился к ней.

— Ладно, — сказал я, в конце концов. — Давай поговорим с ней. Что мы теряем?

Мы дождались, пока она прекратила работу и сложила все ведра в одну большую башню. Мышцы у нее лоснились от пота, и осколки сломанной палочки перекатывались под ветром, дующим снизу, из подземки.

Она посмотрела на нас и наших собак.

— Ты очень хороша, — сказал я.

Она выставила подбородок в сторону ведра, стоящего дном вниз и наполовину заполненного мелкими деньгами, и продолжала укладываться.

— Вообще-то мы интересуемся, не хочешь ли ты поиграть с нами.

Она покачала головой, быстро мигнув несколько раз.

— Этот угол мой. На год.

— Эй, мы не собираемся его у тебя отнимать, — сказал Захлер, размахивая свободной рукой. — Мы говорим о том, чтобы ты играла в нашей группе. Репетиции, запись и все такое. Станешь знаменитой.

Меня аж перекосило. «Станешь знаменитой» — самый неубедительный аргумент в пользу чего угодно.

Она пожала плечами, легким таким движением.

— Сколько?

— Сколько… чего? — переспросил Захлер. Однако я уже понял: речь шла о том, что давило на меня весь день.

— Денег, — ответил я. — Она хочет, чтобы ей платили за игру с нами.

Он вытаращил глаза.

— Ты хочешь денег?

Она сделала шаг вперед, вытащила из кармана удостоверение личности и помахала им перед лицом Захлера.

— Видишь это? Тут сказано, что я зарегистрирована и могу на законном основании играть в подземке. Пришлось попотеть перед комиссией, чтобы получить это. — Она убрала карточку и еле заметно вздрогнула. — Вот только я не спускаюсь туда больше.