Гита Премборн - Письма из-за моря

• Название: Письма из-за моря
• Автор: Гита Премборн
• Жанр: Фэнтези

Вот и все. Закончилась Война Кольца, закончилась эпоха, подходит конец и истории четверых невысокликов и Братства. Фродо Бэггинс, не находя облегчения в родном Шире, принимает предложенное место на корабле в Блаженный Край. Из-за Западного Моря не возвращаются. Но кто сказал, что настоящая дружба, тоска и привязанность сотрутся, разделенные – пусть даже непреодолимым – морем Разлук? Автор – профессиональный психолог, занималась психологической реабилитацией солдат, вернувшихся из Вьетнама и других горячих точек – заметила, насколько происходящее с Фродо Бэггинсом в последних главах "Властелина колец", похоже на переживания ветеранов других войн. Книга о переписке Фродо и Сэма – ещё двух ветеранов миновавшей войны, обнаруживших, что жить по-прежнему просто невозможно.

---

Так или иначе, я должен был принять закон из-за этого проклятого Пескунса и его упившихся пивом приятелей. Они оспаривали мое право на владение Бэг-Эндом, и прочая, и прочая, так что, когда на моем свидетельстве о назначении мэром еще чернила не высохли (а оно выглядит очень красиво, да-да!), я должен был издать закон, говорящий, что любой ушедший за море в присутствии надежных свидетелей и с твердым намерением не возвращаться будет считаться утратившим любые звания и любое имущество, ранее принадлежавшие ему в Шире, и все законы о наследовании будут считаться вступившими в силу с момента отплытия данного лица.

Мне очень неприятно делать это, правда, но я не вижу иного выхода, иначе Пескунс без конца бы цеплялся к этому делу. А объяснять ему бесполезно. Но знайте, вы не мертвы для меня, хотя мне пришлось что-то в этом роде сказать в этом законе, ведь закон-то только для того, чтобы поставить Пескунса и ему подобных на место. И конечно, вам всегда будут рады в Бэг-Энде, если только вы сможете вернуться из-за Разлучающих Морей. А что, я мог бы, в конце концов, и плавать научиться! То-то вы удивились бы!

Ну вот, мне кажется, что я заставил вас сейчас улыбнуться – не так ли?

Я знаю, что пытаюсь казаться веселым, но, правду говоря, я тоскую по вам, Фродо. И я с трудом это скрываю. Я не знаю, почему нам позволили переписываться; может, было бы лучше, если бы мы были каждый сам по себе и постарались бы все позабыть. Но что я говорю? Ни мне, ни вам ничего забыть невозможно.

Интересно, что вы упоминаете тринадцатое марта. В этот последний раз я много думал о вас и желал, чтоб я мог обнять вас и быть с вами, пока бы это не кончилось. Наверное там за Морем вы и так получаете весь покой и поддержку, каие только возможны, но все-равно я закрывал глаза и представлял, что я просто держу вас, так же, как маленькую Эланор или Фро после ночных кошмаров, пока тьма не пройдет. Я надеюсь, что в какой-то мере может помочь вам. Если это поможет, я буду так же думать о вас шестого октября. Может быть, вы хотя бы сможете почувствовать сквозь тьму, что вы не один, и что я хотя бы в своих мыслях вместе с вами.

С любовью,

Ваш Сэм.

10

Мэру Сэмиусу из Бэг-Энда: поздравления и пожелания удачи.

Сэм! Ты и вправду бы это сделал? Но я не хочу заманивать тебя сюда раньше времени – ты разве вправду хочешь покинуть Рози и детей? Но, впрочем, о чем я? Это все равно невозможно – хотя если бы волей единой можно было бы найти дорогу, ты бы это сделал.

И Сэм, ты сказал, что я "прыгнул на корабль"? И я действительно был так плох на пути в Мордор? Я все это помню местами очень смутно, а местами так, как будто все это было с кем-то другим, а не со мной. В этом, похоже, есть свое милосердие.

Хорошо, я не буду говорить, что ты не мог бы это вынести, милый Сэм; вместо этого скажу, что я, как мне кажется, имел в виду в последнем письме (я не сохраняю копий) – ты не должен был переносить это. И не смотря на то, что я по тебе тоскую не меньше, чем ты обо мне, я не решаюсь обременить тебя той печальной неразберихой, в которую превратилась моя жизнь. Ты понимаешь меня, милый Сэм?

Да, твоя новость действительно приятна – и я нуждаюсь в этом, потому что (и не смей себя в этом упрекать!) от твоих писем у меня сжимается сердце. Но ты скорей всего прав насчет бесплатного пива.

Я не знаю, почему я был уверен, что ты будешь мэром, милый Сэм. Как ты знаешь, иногда я видел сны о вещах, которые позже происходили, но в этот раз было не так.

Но этот свет! – И Гэндальф даже здесь слишком занят и озабочен, чтобы задавать ему вопросы. Кроме того, Бильбо слабеет и Гэндальф, знающий его с детства, очень беспокоится за него. Тем не менее, Бильбо кажется вполне счастливым – только сонным.

Но я хочу, чтобы я мог увидеть этот свет, Сэм, если только ради тебя.

Эланор будет восемь? А маленькому Фро шесть? Как летит время!

Я рад слышать, что свадьба Пиппина прошла хорошо. И не так рад, что были вещи, которые Мерри (и Пиппин) держали при себе, и что воспоминания тревожат их. О мои бедные родичи. О мой бедный Сэм! Через что я заставил вас пройти! Поэтому я сначала хотел идти один, если ты помнишь; чтобы этого не случилось, и ваши несчастья не были на моей совести. Но, как я много раз говорил, я бы без вас никуда не дошел. Я надеюсь, что если они говорят о Фродо Девятипалом, рядом с ним упоминают верного Сэма.

Говоря о девяти пальцах – это очень странно, но этот палец – отсутствующий, я имею в виду – кажется, вырастает! Еще не весь, но уже до последнего сустава. Так что если мой почерк кажется странным – это из-за того, что я привык пользоваться только девятью пальцами, я сейчас я должен привыкать снова к десяти. На пальце следы зубов, там, где он был откушен – если бы поблизости был Горлум, можно было бы сравнить. Да, как раз это я хорошо помню – я помню, что когда он отобрал Его, я хотел снова встать и попытаться Его отнять, и в то же время я чувствовал, словно что-то мягко, но непреклонно удерживает меня. Я, казалось, слышал голос в моем сознании, говорящий мне: Жди.

Так что если это излечивается, Сэм, возможно, что исцеляется и что-то еще, просто это пока незаметно. Признаться, я был разочарован тем, что прошлый приступ был таким же тяжелым, как обычно – а до этого они слабели – но, может, это боль, которую я должен перетерпеть вначале, чтобы она уменьшилась. Мы можем только надеяться.

Но не беспокойся о Бэг-Энде, Сэм. В конце концов, это в соответствии с моими объявленными пожеланиями. И имеются свидетели, только все они на моей стороне Разлучающих Морей. Гм. Интересно, а Гэндальф мог бы подписать заявление по этому вопросу?

(Позже:) Я спросил Гэндальфа об этом деле, когда он пришел поговорить о Бильбо. Он только бросил на меня один из своих странных взглядов и сказал: "Мой дорогой хоббит, разве ты не понял, что этот дар преподнесен только тебе?" Я спросил его насчет света, и он только вздохнул, покачал головой и взглянул на меня так, словно я сделал или сказал глупость.

Так что он скрытный как всегда.

Относительно наследования: я понимаю, Сэм, так что не упрекай себя. В конце концов, Бильбо поступил со мной также, и никто, кроме Саквилль-Бэггинсов, не оспаривал это. Но если бы он вернулся, я встретил бы его также радостно, как ты, я знаю, встретил бы меня, если бы был мост через Разлучающие Моря.

Да, я улыбнулся, когда ты упомянул уроки плавания. Это также было удивительно; я решил, если я когда-нибудь увижу тебя снова, давать тебе уроки плавания лично. Я тебе когда-нибудь говорил, что я плавал в детстве? Я снова принялся за это, хотя между здешним морским берегом и Брендидуином большая разница! Поначалу я только плескался на отмели, но позже я стал заплывать дальше и качаться на волнах так долго, как только могу. И если эльфы думали, что я был странным раньше, они точно думают, что я странный теперь. Что ж, я надеюсь, что теперь на твоем лице появилась улыбка.

О Сэм. Но ты прав, ничто невозможно забыть – никому из нас. Уход из Средиземья не вырвал тебя из моего сердца – фактически, привязал еще сильнее. И я не желаю иного.

Да, мне бы тоже хотелось, чтоб ты был со мной, пока тьма не пройдет – но еще больше я хотел бы быть рядом с тобой, чтобы облегчить те беды, которые принес тебе. Но во время последней болезни я чувствовал твои руки и успокаивающее присутствие. Я думал, это были просто праздные мысли…

Но если кто-то и может пересечь Разлучающие моря одной лишь волей, это ты.

Со всей моей любовью,

Твой Фродо.

11

Фродо, Фродо, мой милый Фродо,

Это не на вашей совести. Вы правильно сказали, что не прошли бы через это без нас – не только без меня, но и без всех нас. Ноша не была только вашей, милый Фродо; каждый из нас нес ее часть, и я удивляюсь, что господин Гэндальф до сих пор ничего об этом вам не сказал.

Нет, даже не то, что произошло у Роковой Расселины. Я всегда считал, что вы слишком строги к себе – вы думали, я не догадываюсь? Ладно, в то время нет, но с тех дней у меня было время подумать, вы знаете. Но вы были таким измученным, а Кольцо таким сильным – удивительно то, что вы сделали так много. Я бы сказал, что не столько вы завладели Кольцом, как Кольцо завладело вами. А может, понемногу и того, и другого. Но часть вас сопротивлялась до конца, иначе, я полагаю, вы сошли бы с ума, и не было бы вам покоя. Но покой был – вы помните это, Фродо? Помните тот покой, даже когда мы сидели в пепле и огне? А вы помните нашу надежду и радость в Итилиене? Вы не можете смотреть только на тьму, милый мой.

Очень странно, это дело с вашим пальцем. Я никогда не слышал, чтобы палец вырастал заново. И надо думать, что даже в таком случае были бы шрамы. Но это хорошо, думать, что все-таки какле-то исцеление вам дается. После вашего последнего письма я боялся, что все осталось таким же черным, как обычно. Но видите – все потихоньку двигается.

Я не могу удержаться от улыбки, когда вы спрашиваете о свидетелях. Чтобы найти наших свидетелей, нет необходимости пересекать море. Или вы забыли обо мне и Мерри с Пиппином? На четыре меньше, чем обычно требуется, и вы можете быть уверенным, что Песошкинс никому не позволит забыть об этом. Впрочем, большинство относятся к Тэду Песошкинсу как к фонарному столбу, от которого он отличается отсутствием света.