Фредерик Форсайт. - История Биафры

• Название: История Биафры
• Автор: Фредерик Форсайт.
• Издательство: Натали
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1992

В первый том собрания сочинений Фредерика М. Форсайта вошло произведение: «История Биафры» о событиях гражданской войны в Нигерии, основной причиной которой были этнические проблемы, что весьма злободневно для нашей страны сегодня. Книга основана на впечатлениях от работы писателя корреспондентом Би-би-си в Нигерии во время гражданской войны.

---

Тем временем на Востоке все подозрительнее относились к Говону: все выглядело так, как будто он никогда и не намеревался вытащить на свет Божий первопричины майских убийств. Это впечатление усилилось еще и после того, как с его благословения был опубликован документ, в котором заявлялось, что единственной причиной беспорядков послужило обнародование 24 мая Декрета об Унификации страны. На деле же этот документ был единогласно принят Высшим Военным Советом, в составе которого было двое северян: полковник Хассан Кацина и альхаджи Кам Салем.

Гораздо важнее (и это часто выпускают из вида) был крутой поворот в общественном мнении Восточной Области по вопросу о будущем устройстве Нигерии. Раньше они были первейшими защитниками Единой Нигерии, приложили к реализации этой идеи больше усилий, чем любая другая этническая группа и постоянно защищали ее на всех политических уровнях. Но между 29 июля и 16 сентября Восток повернул на 180 градусов. Для них это был тяжелый жизненный опыт, извлеченный из недавних событий. Жалобный отрывок из одной официальной публикации Правительства Восточной Области (осенью того же года) поясняет, к каким выводам им пришлось придти.

«Недавние события показали, даже еще яснее чем прежде, что наша уверенность в том, что только сильная центральная власть может удержать вместе народы этой страны, была слишком самонадеянной. Мы, возможно, сильно упрощали ситуацию. Теперь кажется, что та основа, на которой строилась наша концепция одной нации, одного общего гражданства и одной судьбы, никогда и не существовала».   [7]

Не слишком приятное признание. Чувство разочарования было глубоким, почти болезненным. Даже сегодня оно все еще присутствует в тоне тех в Биафре, кто тогда был в центре всех этих событий.

Тем временем во всех Областях и на всех уровнях шла дискуссия по вопросу о том, какую позицию займет каждая Область на предстоящей Расширенной Специальной Конституционной Конференции, которая должна была пройти в Лагосе, начиная с 12 сентября. На этой Конференции Восток предложил свободное объединение штатов с высокой степенью внутренней автономии, не потому что это была их заветная мечта, но потому, что это была единственная форма организации, в которой, казалось, учитывалась реально сложившаяся ситуация. Тремя месяцами позже полковник Оджукву выразил эту точку зрения в двух фразах: «Будет лучше, если мы немного отодвинемся друг от друга и выживем. И гораздо хуже, если мы придвинемся поближе и погибнем в столкновении».   [8]

Север тоже избрал свободную федерацию, но даже еще более свободную, чем предлагал Восток, настолько свободную, что это уже больше походило на конфедерацию государств, и чтобы уж совсем не оставить никаких сомнений по поводу их желаний, делегация Севера приложила подробный меморандум о Восточноафриканской Организации общего управления, предлагая ее в качестве модели. В своих предложениях делегация Севера сказала о Нигерийском Единстве буквально следующее:

«Недавние события показали, что попытки нигерийских лидеров строить будущее страны на основе жесткой политической идеологии нереалистичны и ведут к катастрофе. Слишком долго мы делали вид, что нет различий между народами этой страны. Мы должны честно признать, как имеющий первостепенную важность в нигерийском эксперименте — особенно на будущее — тот факт, что мы — разные народы, которых свели вместе случайности недавней истории. Было бы безумием делать вид, что все обстоит иначе».   [9]

Сходство выводов в этом отрывке и в ранее цитированной восточной публикации — несомненно. Впервые за все время Восток и Север согласились с очевидностью их собственной несовместимости.

Север даже пошел дальше, требуя, чтобы в любую новую нигерийскую конституцию был внесен пункт о возможности отделения, прибавляя: «Любое государство — член Союза сохраняет за собой право на полный и односторонний выход из Союза и установление условий сотрудничества с другими членами Союза в такой форме, какую они могут совместно или индивидуально счесть необходимой».   [10]

В отличие от позиции Востока, точка зрения Севера полностью соответствовала давней традиции. Именно тогда и произошел еще один крутой поворот. После нескольких дней, проведенных в Лагосе, внутри северной делегации, казалось, назрел кризис. Из Кадуны прибыл полковник Кацина; делегаты поспешно уехали на Север, Конференция была отложена.

Когда после консультаций северяне вернулись, они представили совершенно иной пакет предложений. На этот раз они хотели иметь сильное и эффективное центральное правительство, даже при условии уменьшения автономии областей. Они согласились на создание в Нигерии большего количества Штатов (идея, которая до сего времени была им отвратительна) и согласились убрать любое упоминание об отделении.

Было много попыток объяснить такой невероятный разрыв со всеми традиционными принципами северян. В частности, утверждалось, что люди из Среднего Пояса, чьи пехотинцы составляли основу армии, совершенно ясно дали понять, что не хотят возврата к региональной автономии, поскольку тогда они снова попадут под власть эмиров, которая им изрядно надоела, и что они, чтобы получить то, чего добивались, оказывали давление на Север и на Центральное правительство. Если это правда, то значит в нигерийскую политику вошла новая сила — племенные меньшинства — и совершила то, что Уолтер Шварц называет «третьим переворотом».  

Другое объяснение состоит в том, что эмирам пришло в голову — или им это объяснили — что почти автономный район в основном будет существовать на свои собственные доходы и что Северу тогда придется выплачивать крупные займы, взятые на строительство плотины в Кайнджи и продление железнодорожной ветки в Борну, а Восток завладеет большей частью нефтяных денег.

Третье объяснение в том, что снова заработали британские дипломаты и использовали свое несомненное влияние на Севере, для того, чтобы убедить их, что Уайтхолл никоим образом не желает превращения Нигерии в Конфедерацию государств.

В-четвертых, возможно, что правительство Севера осознало, что вполне может позволить себе роскошь выпустить на политическую сцену Объединенной Нигерии представителей племенных меньшинств и даже разрешить создание новых штатов при том условии, что сами они останутся на заднем плане, — обладателями реальной власти, удостоверившись в том, что сила Центрального правительства будет зависеть от армии, а армия останется орудием Севера. Некоторые подтверждения этой точки зрения появились потом, когда после разделения Севера на 6 Штатов корреспондент Би-Би-Си задал полковнику Кацине вопрос: затронули ли эти изменения, хоть в какой-то мере, традиционные структуры власти на Севере. Кацина ответил: «Ни в малейшей степени».   Когда в самом разгаре нынешней войны вдруг стало похоже, что полковник Говон мог бы предъявить излишние претензии, Кацина перебросил Бригаду Хауса на северные подступы к городу Лагосу и преспокойно назначил сам себя Начальником Штаба армии, став преемником другого северянина — полковника Биссалла.

Какова бы ни была причина перемены, сама перемена была так внезапна и так не в стиле северян, что все это походило на какую-то закулисную сделку, а удовлетворенная реакция Уайтхолла на эти перемены была так очевидна, что весьма трудно поверить в то, что Британский Верховный Комиссариат удовольствовался ролью совершенно праздного наблюдателя.

Как оказалось, Конституционная Конференция кончилась ничем, поскольку была прервана новой волной убийств на Севере. Резня возобновилась с такой силой, что раз и навсегда были уничтожены все иллюзии по поводу того, что ненависть Севера к Востоку можно отбросить, как фактор преходящий в развитии новой нации. Тогда же зародилась уверенность Востока в том, что единственная их надежда на дальнейшее выживание как народа заключается в выходе из Нигерии.

В позднейшей литературе, опубликованной Нигерийским военным правительством (неудивительно, что вся федеральная литература крайне просеверно настроена), были приведены некоторые причины этих убийств, а их размеры и характер сильно преуменьшены. Рассмотрение этих оправданий показывает, что все они были выдуманы или добавлены уже после самих событий, а сопоставление относящихся к делу данных и показаний очевидцев-европейцев доказывает их фальшивость. Основное оправдание заключалось в том, что на Востоке было убито некоторое количество северян, и это послужило толчком к резне на Севере. На самом же деле, хотя и были какие-то проявления насилия по отношению к северянам, живущим на Востоке, но случилось это через 7 дней после начала бойни на Севере.

Как и в мае, резня была запланирована и организована главным образом теми же самыми силами, которые были замешаны в январских событиях: политиками, чиновниками, местными государственными деятелями, партийными головорезами. И снова люди видели, как их возили в автобусах от города к городу, и они побуждали чернь к насилию и руководили их налетами на Сабон Гари, где жили выходцы с Востока. Было только одно существенное различие: в конце лета полиция и армия не только присоединились, но зачастую и активно возглавляли эти банды убийц, будучи в первых рядах тех, кто грабил имущество жертв, насиловал их женщин.