Рут Лэнган - Заложники страсти

• Название: Заложники страсти
• Автор: Рут Лэнган
• Издательство: Радуга
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-05-004475-8

Сюжет этого увлекательного романа времен английского средневековья и судьбы его главных героев – знатной англичанки леди Леоноры и гордого шотландца Диллона Кэмпбелла – подтверждают известное изречение «От любви до ненависти один шаг, а от ненависти до любви – полшага».

---

Усевшись в кресло, он лениво взял в руки вышивание, которое Леонора оставила здесь… Как давно все это случилось? Неужели действительно прошло более двух недель? Он со своими людьми а несколько дней остался в южной, менее гористой части Шотландии, помогая Броди из Морейшира заново отстроить свой дом. Каждый день Алтея, потрясенная отвагой благородной леди, рассказывала ему о мужестве англичанки перед лицом смертельной опасности. Она называла Леонору самой замечательной женщиной из всех, с кем ей доводилось встречаться.

Замечательная… Да, так оно и есть. Стоило ему подумать о ней, как боль с новой силой впилась в его сердце.

Диллон принялся рассматривать затейливую вышивку, выполненную в ярких алых и золотистых тонах. Стежки были ровными и аккуратными, а фигуры, изображавшие мужчину и женщину верхом на лошади, казалось, оживали, когда он смотрел на них. Женщина одета в роскошное платье цвета темного аметиста, над ее головой вышит герб Англии. На мужчине – грубый горский наряд, на боку его – украшенный драгоценными камнями меч. Диллон взглянул на свой меч, который снова занял прежнее место над камином. Леоноре удалось передать мельчайшие детали бесценной отделки.

Вышивка повествовала о ее похищении из замка отца и путешествии в крепость, расположенную в сердце Нагорья. Он увидел и шайку английских солдат в лесу, и хижину арендатора на границе с Англией. Имея в своем распоряжении только иголку с ниткой, Леонора сумела изобразить и Флэйм, скакавшую через луг бешеным галопом, и Руперта с его голубями, и миловидную Гвиннит, и толстушку мистрис Маккэллум, окруженную толпой слуг. Все мельчайшие детали были точно подмечены и переданы с удивительной живостью.

Диллон прикрыл глаза и представил себе, как она сидела тут, отчаянно борясь с одиночеством. Хотя в то время на ней было лишь простое крестьянское платье из небеленой шерсти, а волосы ровной волной спадали ниже талии, все равно ее красота казалась воистину царственной и величественной.

Если бы только его сестра приохотилась к занятиям столь же мирным. Девочка беспокоит его… Она так упряма. Так своевольна. Так решительно настроена подражать своим братьям. Награди ее Господь старшей сестрой, подобной Леоноре, возможно, от нее девочка могла бы перенять хитроумное искусство быть настоящей женщиной.

Со дня возвращения своих братьев Флэйм, похоже, пребывала в таком же мрачном настроении, как и он сам. Раны ее зажили, но все равно она выглядела хмурой и недовольной, все время проводя в бешеной скачке по окрестным холмам и возвращаясь поздно вечером, а то и к рассвету. Подумав о своей сестре, Диллон неожиданно вспомнил, что не видел ее за столом. Он покачал головой. Разве может он винить ее за то, что она не приходит к общей трапезе, когда сам он поступает точно так же?

Он положил вышивку на стол и подошел к камину. Подбросив в огонь еще одно полено, он постоял, облокотившись на каминную полку и наблюдая, как языки пламени лижут темную древесину.

Как вынести ему долгие дни и ночи, бесконечно долгие годы без горячо любимой Леоноры? Сможет ли он забыть о боли, терзающей его сердце и душу, и найти в себе силы жить?

Темные, мрачные мысли одолевали его, а потому и не обратил внимания на громкий стук в дверь.

– Нет, мистрис Маккэллум. Мне по-прежнему нe хочется есть. Оставьте меня.

Стук раздался во второй раз, собаки вскочили принялись скулить и повизгивать. Сквозь закрытую дверь послышался приглушенный голос Флэйм:

– Я долго ехала верхом и устала, Диллон, так что открывай скорее.

– Уйди, Флэйм. У меня сейчас нет настроения спорить.

– У меня тоже. Отпирай. – И она застучала с новой силой.

Диллон быстро пересек комнату и распахнул дверь.

– Неужели ты ничуть не уважаешь мое желание побыть одному?

– Ни капельки.

Улыбка, игравшая на ее губах, казалась такой дерзкой, что он почувствовал отвращение к чужой радости и резко отвернулся со словами:

– Ты просто бессердечная плутовка.

– Да, а ты – глупец, Диллон Кэмпбелл, – ответила она ему в спину. – Но надо же кому-то окупить твою вину.

Он тупо уставился в огонь.

– Что за ерунду ты городишь?

– Увидишь… – вполголоса произнесла Флэйм и выскользнула из комнаты.

Он обернулся, намереваясь запереть дверь и предотвратить новое вторжение.

И застыл, заметив представшее на пороге комнаты видение. Девушка откинула капюшон подбитого мехом горностая плаща, и по плечам рассыпались густые черные волосы. На щеках ее играл румянец, напоминавший цветом спелые яблоки. Казалось, она только что сошла с коня.

– Леонора. – Высокий и прямой, он стоял, опасаясь пошевелиться, боясь, что прелестное видение исчезнет. – Ты действительно здесь?

– Да. – Она шагнула к нему, и широкая юбка алого атласа мягко колыхнулась вокруг ее стройных ног.

– И ты не приснилась, не пригрезилась мне?

– Нет, Диллон. Я не видение. – Она приблизилась еще на шаг и дотронулась до него рукой. – Я самая настоящая.

– Но тогда как же… – Он запнулся и начал снова: – Как же ты оказалась здесь?

– Меня привезла Флэйм. Она сказала, что боится за тебя, Диллон. Боится, что твое бедное сердце навсегда разбито.

– Она сказала тебе правду, ибо и сам я боялся того же. С того дня, как я вернулся, воспоминания о твоем пребывании в Кинлох-хаусе преследуют меня. Везде, куда бы я ни глянул, мне видишься ты. Даже во сне мне некуда бежать и негде укрыться от этой боли. Я чувствую себя потерянным, все опостылело мне, даже жизнь.

– Да, – прошептала она. – Со мной было то же самое. О, любовь моя, что же нам делать?

– Что нам делать? – Он крепко прижал руки к бокам, опасаясь прикоснуться к ней. Ибо, если он посмеет это сделать, назад дороги не будет. – Если ты откажешься от своей страны и будешь жить здесь, со мной, сердце твоего отца навсегда будет разбито.

– Но, если я этого не сделаю, Диллон, разобьется мое сердце.

Ее слова, которые она произнесла так просто, оглушили его.

– И ты готова оставить ради меня дом своего отца? Дом, где ты родилась?

– Разве не так поступают все женщины с незапамятных времен, любимый мой? Ведь это же так естественно – принять все, что тебе дорого, и полюбить это.

Он прикоснулся ладонью к ее щеке, но в ту же секунду отдернул руку.

– Я не в силах ждать одобрения твоего короля или же благословения твоего отца, Леонора. Я не могу думать о том, что мне придется вновь отдать тебя назад, в Англию, пока не будут сделаны все надлежащие приготовления. Я требую, чтобы мы немедленно обвенчались.

Диллон произнес это столь суровым тоном, что она постаралась не рассмеяться.

– Именно этого я и добиваюсь, милорд.

– Ты действительно все тщательно обдумала?

– Очень тщательно.

Он глубоко вздохнул, чувствуя, как нарастает в нем волнение страсти, грозя немедленно поглотить его.

– Ах, моя возлюбленная Леонора! А я уже решил, что моим мечтам никогда не суждено сбыться. А теперь… – Он взял в ладони ее прекрасное лицо, запечатлев поцелуй на ее устах.

И тотчас же волна жара взметнулась между ними, и он обнял ее так крепко, словно боялся, что она снова исчезнет.

Он целовал ее все неистовее, и Леонора прошептала:

– Нам надо уведомить отца Ансельма о том, что мы просим его немедленно обвенчать нас.

– Нет. – Леонора отпрянула в сторону, но он снова привлек ее к себе, осыпая ее лицо поцелуями. – Завтра у нас будет достаточно времени отправиться на поиски святого отца. – Он опустился на колени, и она легко опустилась рядом с ним. – А на этот вечер, любовь моя, у меня совсем другие планы.

Блаженно вздохнув, она отдалась наслаждениям любви. Любовь… Она переполняла ее сердце, ее душу. И не надо было задаваться вопросом о том, как или когда это произошло. Она знает лишь, что будет любить этого неотесанного дикаря всю свою жизнь. И за порогом жизни – тоже…

Эпилог

– Только что прибыл всадник с посланием от твоего отца.

Диллон поспешил в свои комнаты и остановился на пороге, наслаждаясь картиной: его жена, сидевшая в кресле у камина, подносила к груди новорожденного младенца.

Диллон пересек комнату, встал на колени рядом с ними, почти благоговейно поднял руку и погладил крохотную круглую головку, покрытую густыми темно-рыжими волосиками.

Леонора улыбнулась, и Диллон внезапно вспомнил изображение Мадонны с младенцем в часовне отца Ансельма.

– Прочитать послание?

– Да.

Он развернул свиток пергамента и рассмеялся.

– Здесь говорится, что твой любящий отец прибудет к нам в ближайшие две недели, дабы приветствовать Модрика Алека Уолтема Кэмпбелла, своего новорожденного внука. Он посылает нам приветы и пишет, что привезет множество даров от благодарного короля. Твой отец говорит, что с нетерпением ожидает приезда к нам и надеется пробыть у нас довольно долго.

– Я рада, что на просторы нашего Нагорья пришло, наконец, лето, – сказала Леонора. – Мне бы хотелось, чтобы мой отец увидел этот край во всей красе и полюбил его, как люблю эту землю я.