Джон Карр - А потом – убийство!

• Название: А потом – убийство!
• Автор: Джон Карр
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-3169-0, 5-9524-1962-3

Молодая писательница Моника Стэнтон, автор нашумевшего бестселлера, приезжает на киностудию «Пайнем», чтобы написать сценарий к будущему фильму. Однако ей предстоит не только освоить азы сценарного искусства, но и поучаствовать в развитии цепочки странных событий на киностудии, последним звеном которой, похоже, должно стать убийство. К счастью, замешанной в эту историю оказывается контрразведка Британской короны и, следовательно, сэр Генри Мерривейл. Немного усилий Г. М. и зло будет наказано!

---

– Верно, сынок.

– Так почему же вы ни словом мне не намекнули?

Г.М. сокрушенно развел руками:

– Дело в том, сынок, что мы занимались очень важными вещами. Я ничего не мог сказать. Мне надо было убедиться, что Джо не участвует ни в каком шпионском заговоре. Нет, я не считал, будто он работает на немецкую разведку. Что касается шпионажа, я уверял Кена Блейка, что Джо совершенно чист. Но в отношении другого… лопни мои глаза! Вина Джо чувствовалась издалека. Пришлось кинуть ему веревку и посмотреть, какую игру он ведет.

Джо думал, что ему без труда удастся обвести старика вокруг пальца. Сравните даты. Середина августа: на студии решили выписать Тилли Парсонс из Америки. Середина августа: Джо Гагерн предлагает свои услуги мне на случай войны. Причина? Хо-хо! Сами догадайтесь. Скоро (очень скоро) жена, от которой он сбежал, заявится в «Пайнем». Он намерен помешать ей раскрыть свое истинное лицо. И ему хватило наглости – а наглец он первостатейный – предположить: если его уличат, он сможет обратиться за помощью ко мне! Ко мне! Тогда я объявлю, что он – мой агент, и прикрою его. Он…

Г.М. замолчал и посмотрел на Тилли:

– Кстати, как его звали, когда он на вас женился? Мне назвали его фамилию, когда я в среду общался по телефону с полицией Лос-Анджелеса, но я что-то позабыл.

Неожиданно для нее самой Тилли вдруг разразилась слезами.

– Фриц фон Эльбе, – выпалила она, шумно сморкаясь в платок. – Он не был бароном. Он сказал, что в Первую мировую служил уланским майором. Ну, знаете… уланы… они носят такие смешные шляпы.

– И что?

– А то, – проворчала Тилли. – Он подделал мою подпись на чеке на пятнадцать тысяч долларов и дал тягу. Вот как ему удалось… впрочем, не важно. – Она убрала платок. – Однажды я говорила Биллу Картрайту, как я ненавижу врунов и обманщиков. А уж он был всем врунам врун!

Г.М. кивнул.

– Также очень странно и очень примечательно, – продолжал он, – что за два дня до прибытия Тилли Парсонс (настоящей Тилли Парсонс) Гагерн свалился в озеро и слег с гриппом. Он сам, видите ли, откровенно признавался мне, что никогда не встречался с вами лицом к лицу. Но я опять забегаю вперед. Когда он вылил кислоту в трубу…

– А как же его алиби? – возмутился Билл.

– То есть, – подобное выражение лица у любого, кроме Г.М., можно было бы назвать злодейским, – что он делал в то время, когда считалось, будто он разговаривал со мной по телефону?

– Да…

– Его алиби, – заявил Г.М., – было сплошным обманом. Он надутый, самовлюбленный болван. Он действительно позвонил мне и пытался уверить меня, что сейчас-де десять минут шестого. Боже правый! Что за нахал! Пытается обвести вокруг пальца человека, в чьем кабинете четко слышится бой Биг-Бена! Любой, кто проделывает столь жалкий трюк, напрашивается на такие неприятности, что я даже не представляю.

На самом деле он позвонил мне, когда еще не было пяти. Но я подумал, что будет полезно и целительно для души, – Г.М. откинулся на спинку кресла, – поддержать его игру и посмотреть, что будет дальше.

Тогда он решил, что все готово. Он написал на доске: «Передайте даме, которая пришла с мистером Картрайтом…»

– Моим почерком! – пробормотала Тилли.

– Вашим почерком. Правильно! Джо Коллинз-Гагерн решил, что придумал великолепный ход. Он собирался выжечь вам глаза кислотой, а записка на доске должна была быть написана именно вашим почерком!

А что же потом? Что он увидел с далекого расстояния, в полумраке? Он видит (как ему кажется), как две его жены сидят на раскладных стульях и мирно болтают, словно две подружки!

– То есть, – встрепенулась Моника, – он увидел меня и мисс Флер?

– Он видел вас со спины, только и всего. Кажется, я точно воспроизвожу ваши слова: вы утверждали, будто Фрэнсис Флер «обернулась через плечо», вдруг неожиданно вскочила с места и, извинившись, ушла.

Билл Картрайт не вскочил с места и не извинился. Он взвился со стула и исполнил воинственный танец ненависти.

– Тысяча чертей! – ревел Билл. – Аваддон, владыка бездонного ада! Так, значит, я и здесь оказался прав? Он поманил Ф.Ф., отправил ее подальше с каким-то пустяковым поручением, чтобы его «другая жена» осталась одна?

– Пусть она сама скажет, сынок, – ответил Г.М.

Казалось, на мисс Флер рассказ не произвел такого же ошеломляющего впечатления, как на Тилли. Но в ее прекрасных глазах время от времени мелькал страх.

– Мужчины… такие странные, – жалобно проговорила она.

– О боже мой! – воскликнула Тилли.

– Они и правда странные. Таким был мой первый муж. Бедный Ронни, – продолжала мисс Флер. – Корчил рожи горничным и все такое. По-моему, ничего страшного, если это не выходит за порог дома. Но когда он начинает корчить рожи чужим слугам в окно… нет, в самом деле.

Тилли слушала ее с благоговейным ужасом.

– Дорогуша, – заявила она, – на одно ты пожаловаться не можешь. Твою семейную жизнь скучной не назовешь. Если в третий раз попадется пироман или душитель, будет полный комплект. И потом…

– Правильно, – задумчиво проговорила мисс Флер. – Ведь на самом деле я не замужем, верно?

– Верно, – кивнула Тилли не без презрения. – Тебя обманули, ты падшая женщина, вот ты кто. Ты жила в грехе. Фу!

Мисс Флер обдумала ее слова.

– Я – нет, – возразила она, – а вот бедный Курт – да. – Она помолчала. – Знаете, я еще тогда подумала, что тут что-то не так, когда он отозвал меня от Моники и велел изучить курительный салон «Брунгильды», иначе я, мол, неправильно сыграю. Я отвернулась на минутку, а потом увидела, как он сунул за дверь домика в декорации тысяча восемьсот восемьдесят два пивную бутылку. Когда он отошел, я взяла бутылку, и она зашипела. Я не знала, что в ней – я до сих пор не знаю, – но решила, что все в порядке, потому что так сказал Курт. Поэтому я успела поставить бутылку на место, и он не застал меня на месте преступления.

Она снова помолчала, словно в нерешительности.

– В конце концов, не надо быть к нему жестокой. Он ужасно меня обманул, но он, наверное, меня очень любил, раз пошел на такое, ведь правда?

– Можешь считать и так, – ответил ей Говард Фиск. – Наверное, любил. Возможно, у парня раз в жизни проснулось настоящее чувство. Но при всем уважении к твоему… м-м-м… разбитому сердцу, Фрэнсис, дай сэру Генри досказать. Гагерн предпринял первое покушение. Попытка оказалась неудачной. Но он понял…

– Он вдруг ясно, отчетливо понял, – подхватил Г.М., – что решение ему принесли на блюдечке… Теперь все обитатели «Пайнема» как один твердо верили в то, что кто-то пытается убить Монику Стэнтон. Восхитительно! Пусть думают и дальше. Джо Гагерн посмотрелся в зеркало, и у него закружилась голова. Он понял, как много значат для него новая жизнь, новая жена и новое положение в обществе. Понимаете, он не мог, просто не мог допустить, чтобы Тилли Парсонс вмешалась и все испортила. Так он и катился по наклонной плоскости. Сначала была подделка подписи на чеке, потом серная кислота…

– А потом – убийство, – сказал Билл.

– Да, а потом – убийство. Но ему представился удобный случай. Если он просто вломится к Тилли в комнату и убьет ее, все будет выглядеть топорно. Очень топорно. Если начнут докапываться до мотивов преступления, скелет может вывалиться из шкафа и выдать его. Но… допустим, Тилли Парсонс умирает, а все подумают, что удар был направлен на Монику Стэнтон?

Тогда он в безопасности.

Все скажут, что произошла досадная ошибка, и начнут доискиваться до причин, почему кто-то пытался убить девицу Стэнтон. И он окажется ни при чем. И вот он усилил угрозы в адрес Моники Стэнтон. Чтоб мне лопнуть, ловко он все проделал! Орал под окнами, стараясь подражать голосу Тилли, и выстрелил в окно. Тогда Билл Картрайт едва не схватил его. Конечно, он вовсе не собирался причинять вам вред. – Г.М. посмотрел на Монику. – Он специально промазал. Наоборот, если бы у него дрогнула рука и он случайно убил вас, весь его план полетел бы к чертям. И он действительно едва не попал, потому что Картрайт, оттащив от окна, толкнул вас прямо навстречу пуле.

– Значит, я снова оказался самым главным негодяем? – не без горечи осведомился Билл.

– В глазах Гагерна – да, – угрюмо кивнул Г.М. – Целых три недели ему покоя не было. Три недели вы не давали ему ничего предпринять. С вами надо было что-то решать.

Тогда Гагерн, готовый к настоящему делу, вытащил из рукава козырного туза… Он думал, что убедит меня – меня! – вызвать вас к себе и чтобы я со слезами на глазах умолил вас оставить его в покое. Хо-хо! Неужели вы думаете, что я бы раскрыл кому бы то ни было своего агента? – Г.М. презрительно затряс головой. – Даже и не надейтесь! Если мои агенты не способны решить свои проблемы без моей рекомендации, они не подходят ни мне, ни кому-либо еще!

И вот он сидел у меня в кабинете и кормил нас всякими байками. Все его выдумки отдавали дешевкой, если вы заметили. Он, пожалуй, слишком зазнался. Перестарался, переиграл.