Константин Волков - Звезда утренняя

• Название: Звезда утренняя
• Автор: Константин Волков
• Издательство: Государственное Издательство Детской Литературы Министерства просвещения РСФСР
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1957

Научно-фантастическая повесть К. Волкова «Звезда утренняя» рассказывает о подготовке и проведении научной экспедиции советских ученых на планету Венеру, о пережитых ими исключительных приключениях, об их мужестве и находчивости, позволивших найти выход из самых безнадежных и трагических обстоятельств.

---

«Новый этап в деле освоения Космоса».

* * *

Наташа Одинцова не слушала «Последних известий», так как концерт в Большом зале Консерватории несколько затянулся. Только наутро, выйдя на улицу, она обратила внимание, что перед газетными витринами собираются и долго не расходятся кучки народа. Потом по отдельным словам и репликам прохожих она догадалась, в чем дело. Возбужденная и радостная, Наташа кинулась к газетному киоску. Строчки прыгали в глазах. Но сомнений быть не могло — ее мечта начинает претворяться в жизнь!

День выдался совсем весенний и солнечный. Белые мартовские облака висели высоко в небе и постепенно таяли от теплого дыхания южного ветра. С крыш падали веселые капельки, норовя забраться за воротник, но Наташа их не замечала. Надвигались такие события, что сначала она просто растерялась и не могла собраться с мыслями. Что же делать? Как теперь поступить?

Одно было ясно: жизнь пойдет по-другому. Владимир мог быть доволен. Принятие проекта экспедиции, организованной фактически по предложенному им плану, являлось признанием его правоты и в деле посадки ракеты на Черном море. Рискованная затея выглядела теперь как смелый и вполне оправданный эксперимент. Сердце Наташи наполнялось гордостью за любимого человека, за мужа, за друга, с которым она провела не один вечер, помогая в расчетах и вычислениях. В какой-то степени она могла считать и себя одним из авторов проекта.

Теперь уже не было никакого сомнения, что Владимира пригласят участвовать в полете. А как она? Ей самой безумно хотелось лететь. В этот момент ей казалось, что она просто умрет, если расстанется с Владимиром. Они столько времени мечтали о полете! Нет, она должна добиться, чтобы и ее взяли в экспедицию. Но в газете было напечатано: «и другие известные ученые». Значит, полетят только ученые. А какой же она ученый? Владимир — другое дело. Без него не обойтись. А кому нужна молодая женщина, которая даже не успела получить диплом? Правда, до окончания института остается всего один год, и она будет иметь законченное образование. До отправления экспедиции пройдет не меньше трех лет. Но подбирать состав участников будут уже теперь. Как же быть? Нет, конечно, все это только детские мечты. Кому нужна такая девчонка!.. Неужели она останется совсем одна? Одна! Было обидно до слез.

Наташе хотелось как можно скорее, сейчас же, немедленно бежать к Владимиру. Разделить его радость, поведать свою тревогу и поплакать у него на груди. Но это было неосуществимо. Лишенный права водить космические корабли, он действительно стал «ракетным извозчиком», как называли такую службу молодые астропилоты. В настоящее время он был далеко, где-нибудь за океаном. Волей-неволей приходилось запастись терпением.

Озабоченная внезапно нахлынувшими мыслями, Наташа медленно пошла по бульвару, никого и ничего не видя вокруг себя. Станция метро была недалеко. Привычным, почти бессознательным движением Наташа вырвала билет из книжечки и ступила на эскалатор. На конечной остановке она вышла из вагона, поднялась наверх и оказалась у здания университета.

Совсем недалеко, по краю обрыва над Москвой-рекой, тянулась любимая Наташина аллея. Отсюда, с высоты, было так хорошо смотреть на столицу. Чудесный город раскинулся вдали, залитый лучами яркого весеннего солнца.

Высокие дома на противоположном берегу были отделаны разноцветной керамикой и сейчас горели яркими красками. Левее виднелась серая громада стадиона и его золотистая крыша над трибунами. Голубая дымка закрывала отдаленные кварталы города. Над пеленой тумана кое-где поднимались к небу розоватые башни высотных зданий, озаренных солнцем. Золотые шпили поднимались к облакам и сияли, как огненные стрелы.

Наташа долго сидела на скамье и любовалась панорамой, а потом поднялась и быстро пошла назад к метро, как человек, принявший какое-то решение и твердо знающий, что ему надо делать.

* * *

Большая пассажирская ракета летела высоко за пределами тропосферы. Далеко внизу виднелась Земля. Отсюда она казалась огромной, сильно вогнутой внутрь чашей, края которой терялись за лиловой завесой тумана. Никаких ориентиров на поверхности планеты различить было невозможно. Густые облака раскинулись над всей территорией Сибири. Сверху они напоминали бесконечную снежную равнину, но не белую, а голубую или, скорее, сиреневую. Кое-где были темные пятна разрывов. Там простиралась тайга. Над головой висело небо. В зените оно имело густой фиолетовый оттенок, поэтому и снежное поле отсвечивало лиловым. В вышине горело несколько ярких звезд, хотя уже наступило утро.

Владимир Одинцов сидел в кабине и внимательно следил за стрелками сложных приборов. Он вел ракету к портам Америки и отвечал за жизнь сотни пассажиров. Утомленные дорогой и однообразием окружающей обстановки, они мирно дремали в удобных креслах. Стратосферный корабль уже давно летел по инерции, с выключенными двигателями, беззвучно, почти не испытывая сопротивления воздуха.

В этот час над Москвой стояла ночь, и золотая стрелка часов на Спасской башне приближалась к половине двенадцатого, а там, где пролетала ракета, уже наступило утро, хотя солнце еще не показалось из-за горизонта.

Взглянув на циферблат, Владимир включил репродуктор. В этот час Москва передавала «Последние известия». Там еще кончалось «вчера», а здесь уже наступало «завтра». И вдруг приглушенный голос диктора (пилот не хотел беспокоить дремавших пассажиров) начал передавать сообщение о предстоящей экспедиции на Венеру.

Владимир был в курсе дела, но невольно вздрогнул и крепко ухватился за колесо штурвала. Не спуская глаз с приборов управления, он весь подался вперед, стараясь не пропустить ни одного слова.

Слух его не обманывал. Речь шла именно о той экспедиции, которая давно стала воплощением дерзких помыслов и доказательством его правоты. Да, теперь тяжкий служебный проступок получал иное освещение.

От волнения молодой человек почувствовал легкое стеснение в груди и что-то вроде головокружения. Стремительный поток мыслей подхватил его и понес… Потребовалось огромное усилие воли, чтобы заставить себя не думать ни о чем, кроме настоящего, и сосредоточиться на управлении стратосферным кораблем.

Бессознательным движением Владимир смахнул капельки пота, вдруг проступившие на лбу, энергично тряхнул головой и стал всматриваться в даль. Репродуктор передавал о другом: об очередном Всемирном съезде молодежи в Калькутте, о постройке стадиона в Тамбове, о новом средстве против рака…

Небо окрасилось розовым сиянием. Впереди и внизу разгоралась заря, а выше стояла густая синева, на темном фоне которой сверкала одинокая звезда. То была Венера! Царица утренней и вечерней зари, она сияла и манила. Как зачарованный, молодой пилот смотрел на далекое светило.

«Неужели, — думал Владимир, — пройдет еще несколько лет и тайна загадочной планеты будет раскрыта человеческим гением?» Мечта претворялась в действительность.

Алые краски зари поднимались все выше и выше и захватили уже половину небосклона. Далеко впереди вдруг вспыхнул ослепительный свет. Это всходило солнце.

Настала пора снижаться. Но прежде чем идти на посадку, Одинцов вызвал радиста и продиктовал ему короткий текст радиограммы:

— «Москва, Большая Калужская, 95, квартира 612, академику Яхонтову. Принял сообщение организации полета Венеру под вашим руководством. Поздравляю. Настаиваю праве пилотировать корабль.

Владимир Одинцов». * * *

Когда передавали «Последние известия», Михаил Андреевич Шаповалов готовился отойти ко сну. Он находился в ванной комнате, сверкавшей белизной кафелей, и собирался чистить зубы. Ежедневно и аккуратно он делал гимнастику, соблюдал все правила гигиены, всячески ухаживал за собой. Зубная щетка застыла неподвижно в его руке, едва из спальни донеслись приглушенные звуки радио. Он так и прослушал сообщение об экспедиции на Венеру, не донеся щетку до зубов.

Оказывается, сумасбродные проекты академика Яхонтова рассматривались правительством как важное и своевременное мероприятие и получили признание. Этого Михаил Андреевич никак не ожидал.

У профессора на минуту создалось впечатление, будто он отстает от жизни, плетется позади, в то время как другие, более смелые и решительные, стремятся вперед, достигают почета, славы, всеобщего признания.

Экспедиция на Венеру! Профессор понимал, что это значит. Участие в таком предприятии становилось весьма почетным. Если правительство решило, значит, вся страна, весь народ окружат экспедицию величайшим вниманием. Люди, которые побывают на Венере, будут считаться героями. Но он, профессор Московского института геофизики и доктор физико-математических наук, известный астроном, еще имеет возможность войти в состав участников экспедиции. Яхонтов продолжает оставаться с ним в прекрасных отношениях. Предложение, хотя и неожиданное, было сделано… Правда, он ответил на него уклончиво, почти отказом, но ведь «почти» не означает «совсем». Еще есть время прийти и сказать: «Виктор Петрович, я просил дать несколько дней на размышление. Я все обдумал, и теперь я с вами!» Разумеется, академик будет рад. Такие астрономы, как Шаповалов, на улице не валяются. Вообще, в космический полет нужно отправляться людям, которые еще прежде были связаны чем-то большим, нежели обычные служебные отношения. Но, с другой стороны, риск был огромный. Брр!.. Покинуть Москву, привычную обстановку, спокойную работу, великолепную обсерваторию, письменный стол, семью, кафельную ванну и лететь сломя голову куда-то на Венеру, сквозь пустоту и холод мирового пространства. Ему вспомнился горбуновский анекдот: «От хорошей жизни не полетишь». Вот именно. Зачем ему лететь в неведомую даль! Может быть, еще и погибнуть ужасной смертью на далекой планете!