Николай Киселев-Громов - С.Л.О.Н. Соловецкий лес особого назначения

• Название: С.Л.О.Н. Соловецкий лес особого назначения
• Автор: Николай Киселев-Громов
• Издательство: Книгоиздательство Н. П. Малиновского
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 1936

Эта книга - свидетельство человека, видевшее воочию повседневную жизнь Соловецких лагерей особого назначения. Воспоминания написаны не бывшим лагерником, а лагерщиком, наблюдавшим жизнь со смотровой вышки. Николай Киселёв был один из беглецов, сумевших вырваться за границу и опубликовать свою рукопись. Книга посвящена памяти людей, навсегда оставшихся в болотах Соловецких островов.

---

Возвратимся к заключенным. Выходя от врача, они опять строятся в четверки и, с руками по швам, ожидают, пока освидетельствуют последнего. Когда он вышел и стал в строй снова раздаются команды по построению, поверке и «освидетельствованных» ведут обратно в барак.

  

Обыск. Пока заключенные пулей влетают на нары и под нары, начальник внутренней охраны позвонил командиру учебного взвода: «прибывшая партия готова». В учебном взводе отработавшиеся в ОГПУ (т. е. уже негодные для работы) и поступившие в Военизированную Охрану СЛОНа чекисты-надзиратели проходят «специальную подготовку». Старые чекисты, они свое дело знают хорошо, но «работа» в СЛОНе — «специфическая работа», — говорит СЛОНовское начальство, а потому их проводят через переподготовку в учебном взводе. Там чекисты - надзиратели учатся организовывать и ставить на должную высоту внутреннюю и внешнюю охрану заключенных, принимать вновь прибывающие партии заключенных, их конвоировать, производить обыски... Последнему искусству надзиратели учатся над прибывающими в СЛОН заключенными. Обыск — самое любимое занятие чекиста.

Попадающий в лапы ОГПУ советский «гражданин» обыскивается десятки раз прежде, чем попадает в СЛОН: когда его арестовали дома — произвели обыск; привели к коменданту—обыскали; перед посадкой в камеру опять обыскали, он ждет от Коллегии ОГПУ своей порции срока чекисты, все время тренируясь, несколько раз делают летучие обыски; перевели его для отправки в СЛОН, в тюрьму — там тоже обыскали перед отправкой в СЛОН — опять; в пересыльных тюрьмах его тоже обыскивают; на Поповом острове над ним учатся делу обыска чекисты — надзиратели из учебного взвода; когда он, наконец, прибудет на командировку, его там прежде всего опять обыщут.

Надо самому быть на Поповом острове чтобы иметь представление об обыске, производимом чекистами - надзирателями из учебного взвода. Часа три-четыре обыскиваются заключенные, а каждый в отдельности минут 30-40, Чекисты рассматривают каждую тряпку, каждую бумажку. «Сними штаны», «сними сапоги» «открой рот», «подними руки», «покажи уши», то и дело слышится команда чекистов-надзирателей. Приходилось наблюдать: выдерет чекист у заключенного откуда-нибудь клочек исписанной бумажки и «читает», — а сам ни аза, ни буки не знает и часто бумажонку держит низом вверх.

— Ты что это? контрреволюцию разводишь в своих писаниях? — шипит он на владельца бумажонки.

— Это, гражданин начальник, я писал во ВЦИК прошение о пересмотре моего дела. Мне, гражданин начальник, ни за что дали 10 лет. У нас в деревне был колхоз, а потом он чего то загорелся?...

— Не разговаривать! Забыл, где находишься? Не знаешь — никаких бумаг держать нельзя?...

Никаких справок — даже о болезни; никаких прошений, ни ВЦИКу, ни ОГПУ заключенный СЛОНа при себе держать не имеет права. Все это обыскивающими чекистами—надзирателями отбирается и передается в ИСО, которое никогда и ничего заключенным назад не возвращает.

  

Первая работа. Из вагонов заключенных высадили, когда уже совсем стемнело (это на Поповом острове всегда так делается); до Кемьперпункта они шли не менее получаса; во дворе их муштровали не менее одного часа; в бараке третьей карантинной роты — не менее двух часов; на освидетельствовании они были тоже не менее 2-х часов; обыск длился 3 — 4 часа. Когда обыск окончился время подходит к утру.

— Вылетай пулей, за получением хлеба! — раздается зычная команда. Заключенные изголодавшиеся во время следования по этапу, радостно «вылетают» за получением 400 грамм черного и сырого хлеба... Через несколько минут раздается новая радостная команда — за получением кипятка! Заключенные бегом становятся в длинную очередь. Те, кто не захватил с собой из дому кружку, не могут, однако, выпить СЛОНовского «чая», т. е., принесенного в грязных деревянных ушатах голого кипятка: никогда и ни один заключенный, сколько существует СЛОН не получал в нем ни кружки, ни ложки, ни чашки. Сколько раз приходилось видеть: заключенные получали «обед» (сваренную на воде, без масла пшенную кашу) в подол грязного пиджака или шапку; кипяток набирали в поднятые где-нибудь около уборной ржавые консервные банки; не имея ложек, они прямо руками запихивали себе в рот СЛОНовское пшено или чечевицу... Они мало тогда походили на людей — грязные, вшивые, худые, в рваной и грязной одежде, в изорванных лаптишках, голодные, всего боятся... Чекисты-надзиратели прозвали их поэтому «шакалами».

Не успеют заключенные съесть свой хлеб и выпить кипяток, как их уши режет новая команда — «вылетай пулей на работу»! Дальше опять построение, опять «справа по порядку номеров расчитайсь»! Опять муштровка, опять поверка. Когда они заканчиваются, комвзводы передают заключенных нарядчикам работ. Нарядчики — это бывшие мелкие советские служащие, попавшие в СЛОН за должностные преступления. До заключения все они сотрудничали с ОГПУ, теперь сотрудничают с его отпрыском в СЛОНе - с ИСО. Если, сотрудничая с ОГПУ, они часто не были ревностными, то в СЛОНе они работают для ИСО «на большой палец», как говорят чекисты: они ежедневно пишут в ИСО доносы о «преступлениях» заключенных. На одного они пишут, что он «симулирует»; на другого, что он оказывает «блат» (т. е. послабление); на третьего, что он здоровый, а имеет вторую категорию трудоспособности; на четвертого, что он при выгрузки картофеля, «украл целый килограмм» и «в тихую» сварил и сожрал его... В результате ИСО отправляет десятки и сотни заключенных на штрафные командировки... Нарядчики и еще СЛОНовские десятники являются двигательными нервами СЛОНа. С нарядчиками, десятниками и чекистами-надзирателями заключенные идут на работы: кто на разгрузку прибывших для «Северолеского» лесопильного завода «баланов» (бревен); кто на самый завод, от которого, СЛОН за их работу получает деньги; кто на погрузку идущего на о. Соловки парохода «Глеб Бокий» (назван по имени начальника Спецотдела). Целый день слышны их однообразные громкие крики — Раз, два, взяли!.. Раз, два, ВЗЯЛИ!.. Друуужней, ВЗЯЛИ!..»

— Ты, что же это, шакал, только руками приложился к балану, а не поднимаешь?—то и дело кричат на работающих заключенных надзиратели. — Смотри, шакал, дрын тебе в глотку, чтобы голова не качалась... я тебя научу работать!..

— А... шакал!.. К «приложившему к балану пальцы» подскакивает десятник и бьет его «в морду». Он хочет показать этим «соответствие» своему десятническому назначению, чтобы самому не стать снова рядовым заключенным.

Проработав часов 16-18, без нормы, без урока, а сколько захотелось «социалистически соревнующимся» чекистам-надзирателям, заключенные строятся, проверяются и возвращаются обратно в Кемьперпункт. Они едва-едва тащат ноги. Некоторые из них на работе лишились и без того давно уже износившихся лаптишек и теперь идут в одних мокрых онучах, а то и вовсе босиком.

Вот партия у красных ворот Кемьперпункта. Тут опять начинается: «Первая четверка, три шага вперед, шагом МАРРРШ! Вторая! Третья! Четвертая! Пятая!..

А если случится так, что поверенная у ворот партия, войдя в пункт, встретит начальника пункта, то выслуживающийся перед начальством старший по конвоированию партии скомандует:

— Партия стой! — и опять начнет: «Первая четверка, три шага вперед, МАРРРШ! Вторая! Третья! Четвертая!..

На другой день такой, умеющий по всем правилам конвоировать, чекист-надзиратель получает в приказе по 1 отделению СЛОНа благодарность с занесением в послужной список, а потом о нем, как о хорошо знающем дело «спецподготовки», будут писать и в «,стенгазетах», и во всех отрядных месячных журналах: «Чекист на севере», «Зоркий глаз», «На чеку» и других.

Сплошь и рядом, не успеют заключенные поесть СЛОНовского брандохлыста, — супа сваренного из одного пшена и воды, - как опять летит нарядчик с новым нарядом и все снова идут на работу.

IV. НА КОМАНДИРОВКАХ. Отправка. В дороге. Заготовка леса. Прокладка дорог. Сплав леса. Открытие лесных разработок.

Отправка. Заключенные, уже узнавшие, что на командировках дают не 400, а 1000 грамм хлеба, что там меньше начальства и поверки производятся лишь два раза в день, рвутся на командировки. Долго ожидать им этого не приходится. Пока они работают на Поповом острове и кричат: «Раз, два, ВЗЯЛИ. Ееееще, ВЗЯЛИ!», — административная часть Кемьперпункта составляет списки отправляемых на командировки. Опасных каэров отправляют на остров Соловки, на Мяг-остров и на командировки, далеко лежащие от финляндской границы.

Списки готовы. Из штаба Военнизированной охраны 1 отделения СЛОН звонят по телефону в 1 отряд Военнизированной Охраны: «Вышлите надзирателей для приема и отправки на командировки партий заключенных». 1 отряд наряжает конвой из «лучших» чекистов-надзирателей и они идут принимать партии, предварительно заложив за галстух «рыковки».