Джон Карр - Чаша кавалера

• Название: Чаша кавалера
• Автор: Джон Карр
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9524-3510-0, 5-9524-1962-3

Отдых сэра Генри в своём поместье был бесцеременно прерван инспектором Мастерсом, который решил привлечь великого Старика к делу семейства Брейсов. Драгоценная чаша, хранящаяся в запертом помещении, охраняемая лордом Брейсом, вполне могла быть украдена, потому что вор несомненно присутствовал в комнате. Однако чаша не была украдена. НИЧЕГО не было украдено. Теперь сэру Генри Мерривейлу придётся решить загадку не преступления в запертой комнате, а непонятного отсутствия его там.

---

— Садитесь за клавесин и слушайте! — неумолимо распорядился Г. М., сверля взглядом синьора Равиоли, пока тот не подчинился. — Хотя признаю, — добавил он, — что это мой доктор Ватсон произнес самые правдивые слова, проливающие свет на эту тайну.

— Какие? — допытывался конгрессмен Харви.

Г. М. медленно придвинул высокий стул к узкому столу, на котором лежали авторучка и листы бумаги, с усилием опустил на него свою тушу и постарался устроиться поудобнее. Потом он посмотрел на мистера Харви, стоящего спиной к окну и раздираемого бурей эмоций.

— Видишь ли, сынок, — начал Г. М., — добрый старый Дженнингс заявил — хотя тебя там не было, и ты его не слышал, — что твои дочь и зять не понимают, в чем состоит тайна, что запертая комната и Чаша Кавалера не имеют никакого значения.

Первый ключ к этому делу появился вчера вечером, когда мы сидели у фонтана в саду Крэнли. Наш Джильи сделал весьма глубокое замечание. Он сказал, что британцы и американцы должны прекратить пытаться понять другие народы и постараться понять самих себя.

Как англичанин, сынок, я не претендую на то, что понимаю всех американцев, так как среди них слишком много смешанных типов. Но я хорошо понимаю американцев твоего типа. Их тоже достаточно, и я объясню, что имею в виду.

Чаша Кавалера была фальшивой реликвией. Она не представляла никакой исторической ценности, не была памятной вещью, хотя и стоила колоссальную сумму денег. Поэтому ты, будучи янки, не испытывал к ней никакого интереса. Панель в окне, на которой умирающий кавалер нацарапал свои последние слова, стоила не больше денег, чем любое стекло XVII века. Другое дело — ее историческая ценность.

Для американца англий… шотландско-ирландского происхождения, любящего традиции, историю и дело, за которое сражались роялисты в гражданской войне, ненавидящего круглоголовых и все, что они отстаивали, этот кусок стекла был бы подлинным сокровищем, даже если бы — как это случилось с книгой из Британского музея — тебе пришлось бы хранить его тайно и никому не показывать. Поэтому ты, будучи янки, отдал бы все, чтобы завладеть им.

Конгрессмен Харви выпятил подбородок:

— Минутку, Генри! Ты подвергаешь сомнению мою правдивость, когда я формулирую великие принципы и идеалы, которым посвящена моя жизнь…

Синьор Равиоли прервал его, исполнив аккорд на клавесине:

— Он говорить правда, синьор Харви! Si! Многие американцы совсем как вы, только не признавать это.

— Мистер председатель, я протестую против инсинуаций…

— Помолчи, сынок! — перебил его Г. М. — Не существовало человека, который делал бы себя таким удобным объектом для шантажа, как ты. И мне дадут продолжать или нет? Вчера вечером, когда я впервые услышал романтическую историю о приключениях сэра Бинга Родона и призраке, который входит и выходит из запертой комнаты, я сказал себе: «Это наверняка работа Уильяма Текумсе Харви. Ему нужна оконная панель, а не чаша, но как он это проделал?»

— Придержи коней, приятель!

— Господи, опять!

— Моя дочь даже теперь не знает, что я виновен? — осведомился мистер Харви.

— Нет. Вот почему я клялся ей, что тебе ничего не известно.

— Когда она сегодня рассказала о том, как я украл книгу из Британского музея и должен был хранить ее тайно, Генри, я едва не свалился в обморок! Полагаю, она или Том упомянули об этом тебе вечером?

— Ох, сынок! Рукописный отчет о битве при Марстон-Муре называют «редкой» книгой, но в действительности она уникальна. Когда несколько лет назад ее похитили, руководство музея подозревало тебя и связалось со мной.

— Bay!

— Понимаешь, украсть из Британского музея обычную книгу не так уж трудно. Это осуществимо с помощью процесса подмены и требует в основном крепких нервов. Другое дело — редкие книги и рукописи. Руководство не могло ничего доказать, поэтому замяло дело. — Голос Г. М. стал виноватым. — Я разгадал твой трюк, но он был настолько изобретательным, что мне не хватило духу выдать тебя.

— Несмотря на то что ты знал…

— Моя философия, сынок, состоит в следующем. Если кто-то плутует в бизнесе, это грязное дело и заслуживает нескольких лет в тюрьме. Но украсть книгу, картину или objet d'art[75] из государственного учреждения, когда ставки равны… Это доказывает, что искры индивидуализма все еще горят в безликой серой массе.

Конгрессмен Харви уставился на него.

— Ты просто старый негодяй! — крикнул он. — Я не могу спать — совесть не дает мне покоя! Да, я совершаю эти поступки, но не оправдываю их!

— Вот в чем разница между нами, сынок. Я оправдываю эти поступки, но не совершаю их.

— Вы продолжать! — вмешался синьор Равиоли. — Вы рассказать нам, что думать вчера вечером у фонтан в саду!

— Ладно. Вчера вечером — прежде чем я узнал, что Дженнингс — это Прентис Торн, знаменитый специалист по подлогам, — мне показалось очень странным поведение нового дворецкого в Телфорде, и я подумал, что он как-то в этом замешан. Я посовещался с девочкой, и мне незачем это повторять. Но если У.Т. Харви был злым гением, скрывающимся за этими событиями, то на первый взгляд многое препятствовало этой теории.

Во-первых, если ему нужна оконная панель, почему он втягивает в это Чашу Кавалера? Во-вторых, каким образом он собирается ее украсть? Отбросим временно метод и посмотрим на его действия. Ему нужны удобные возможности, чтобы проделать грязную работу в темноте, и никак не нужны свидетели. Но нет! Он выбирает именно ту ночь, когда Чашу Кавалера неожиданно возвращают из черритонского музея, запирают в сейф, и его зять караулит ее, сидя в Дубовой комнате!

Мало того! Когда Том Брейс начал беспокоиться из-за взломщиков, именно конгрессмен Харви начал распространяться о Раффлзе, Арсене Люпене и Джимми Валлентайне, подтолкнув молодого Брейса к решению охранять чашу всю ночь!

Поэтому на первый взгляд казалось несомненным, что я чокнулся и что виновным может быть только один Дженнингс. Однако, когда я сидел и думал в саду, мне пришло в голову, что эти противоречия вовсе не являются таковыми. Напротив, судя по тому, что сообщила девочка, они предоставляют ключ к разгадке!

Ты, — Г. М. кивнул в сторону мистера Харви, внимательно наблюдавшего за ним, — пробыл в Англии только десять дней и не намеревался задерживаться надолго. Но что произошло в среду — в тот день, когда Чашу Кавалера вернули из черритонского музея? Как рассказала нам твоя дочь, ты получил неожиданную телеграмму, предписывающую тебе срочно возвращаться в Америку из-за какого-то важного юридического дела. Ты был так озабочен, что не давал всем покоя, пока тебе не обеспечили билет на авиарейс «Пан-Америкэн» в четверг. Но что это означало? Что если ты собирался украсть эту стеклянную панель, то должен был сделать это именно в ночь со среды на четверг!

Конечно, это было рискованно. Но другого времени просто не оставалось. Предпринимать попытку днем, когда люди снуют по всему дому, было бы слишком опасно.

Держу пари, сынок, что одной из главных целей твоей поездки в Англию было украсть эту панель. Впрочем, я на этом не настаиваю. Мы оба юристы и должны основываться на доказательствах. Были ли другие доказательства, поддерживающие мою гипотезу? Да, были! Хотя ты предостерегал своего зятя против взломщиков и рассказывал ему страшные истории, твоей целью было отговорить его от помещения Чаши Кавалера в сейф в этой комнате. — Г. М. посмотрел на синьора Равиоли: — Вам это понятно, Босуэлл?[76]

Учитель музыки снова ударил по клавиатуре, подвергая опасности антикварный инструмент:

— Я вспомнить! Сейф — единственное безопасное место в доме. Но молодая леди говорить нам…

— Достаточно! — прервал Г. М., боясь, как бы у него не похитили лавры. — Девочка объяснила, что произошло. Том хотел поместить чашу сюда и сделал это. Но ты, — он снова посмотрел на мистера Харви, — изо всех сил пытался его остановить. «Мой мальчик, — сказал ты, если точно цитировать слова твоей дочери, — почему бы тебе не забрать чашу в вашу спальню на ночь?» Еще бы! Ты не хотел, чтобы кто-то даже приближался к Дубовой комнате, пока ты будешь возиться с окном! Правда, на следующий день пришла еще одна телеграмма, сообщающая, что тебе не нужно возвращаться в Америку. Но тогда ты не мог это предвидеть и считал, что ночь со среды на четверг — твой отчаянный, но единственный шанс.

Поэтому ты спорил с Томом, пока вы оба, снова цитируя девочку, «не начали снова орать друг на друга и стучать по столу». В конце концов ты сам провалил свой хитроумный план. Вместо того чтобы запереть чашу в сейф и, возможно, один-два раза заглянуть сюда, дабы убедиться, что все в порядке, Том решил за обедом просидеть всю ночь в злополучной комнате.

Повторяю: это было за обедом. Но вернемся ко мне, размышляющему в саду. Прекрасная анг… шотландская рука Уильяма Текумсе Харви была видна повсюду. Но если ты сделал это, то каким образом? Том Брейс и твоя дочь обожают это окно. Они помешаны на нем. Малейший фокус-покус, проделанный с ним, они бы заметили сразу.