Ефим Дикий - Комерс: Тем, кто не дожил

• Название: Комерс: Тем, кто не дожил
• Автор: Ефим Дикий
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-060344-2, 978-5-403-02621-5

Ефим Дикий (Сергей Ильин) представляет роман «Комерс» – книгу о 90-х годах – одном из самых интересных периодов новейшей российской истории.

---

– Даже не знаю, что вам предложить, – гостеприимно рассуждал я (выпитый коньяк наконец-то дал по шарам). И, подумав, флегматично добавил: – Может, группнячок устроим от безысходности?..

Саша, кажется, контакт с реальностью утратил полностью. Динару же мое предложение… нет, не то чтобы удивило, но и не сказать, чтоб безумно обрадовало. По-моему, ей просто было пофигу.

– Ладно. В общем, я – в койку, желающие подтягиваются. Вернее, так: ты, Дина, иди сюда – а остальные могут подтягиваться. Колхоз – дело добровольное! – Такое вот получилось нетривиальное резюме.

До какого-то момента ничего интересного в сексуальном плане не происходило. Гостья из консерватории меланхолически ерзала в позе наездницы, не удосужившись даже толком раздеться. Я лениво пытался подмахивать и прикидывал, не пора ли вообще прикрывать лавочку: сочетание общей вялости ситуации с пьяным сухостоем отсутствие эякуляции гарантировало почти стопроцентно. Закрыл глаза и постанывал, потихоньку впадая в полудрему.

Дрема прекратилась от ощущений вроде бы и приятных, но явно неуместных. Я открыл глаза – и очумел.

Дина продолжала механически скакать все в той же позе, лицом к партнеру. Позвольте, а кто же, в таком случае, лижет мне яйца?!

– Что, бля, происходит? – изумленно поинтересовался я, не прекращая фрикций.

– Наверное, Саша проснулся, – вяло предположила девушка. – Что-то за спиной шебуршит.

Хмель из головы вылетел мгновенно. Это что еще за пидарастия?!

Видимо, я все-таки гомофоб, причем не только и не столько по убеждениям, сколько по общему менталитету, на уровне подсознания. Ощущение жуткой брезгливости, чудовищного, просто до тошноты, отвращения еще только подступало к горлу, а правая нога уже сгибалась в колене…

…а потом – разгибалась. Бил я, естественно, не глядя (поле брани заслоняла массивная фигура партнерши) – но попал куда надо.

И как надо. Александр был явно крупнее меня (это несложно), но тут он совершил эффектный пируэт через полкомнаты и приземлился у дальнего кресла. Где и уснул.

Ну, или сделал вид, что уснул. Для меня особой разницы уже не было. Как подобает мачо и джентльмену, завершил прерванный столь необычным способом процесс (и даже вроде бы ухитрился кончить), добил остатки коньяку и заснул в крайне сложных чувствах.

Утро сложилось сравнительно удачно – насколько это возможно после такой экстравагантной ночки. Когда я проснулся, гости были одеты и собирались уходить. Накинув халат, проводил их до дверей, чмокнул Дину…

…И тут Александр начал, хихикая, намекать, что неплохо было бы похмелиться – и вообще жалко покидать такую хорошую компанию.

Утром я вял, особенно с похмелья. Молча вытолкал грудью за порог свежепобитого пидараса, громко хлопнул дверью.

Вернулся в комнату. Открыл новую бутылку. Выпил подряд три полтинника.

И дал себе страшную клятву с блядями в «Белом» больше не связываться.

Папик

«Не рано ли вы начали расслабляться, господин президент?» – все чаще спрашивал меня Иванов. И еще раз признаю: он был прав. При том, что делами заниматься приходилось достаточно плотно: в конце концов, именно на мне висела большая часть переговоров. Хотя бы потому, что больше, собственно, и некому. У Евгения разговоры с контрагентами о конкретике вызывали аллергию, да и в командировках ему этого добра хватало с головой. Бубел же за полгода зашивки стал настолько раздражительным, что его было конкретно страшно к людям подпускать – тем более малознакомым.

К тому же, чтобы хоть как-то расслабляться в отсутствие алкоголя, он пристрастился к траве, причем по-серьезному. Даже его «сокурники» жаловались.

– Ну это ж надо так курить! – удивлялся Рома. – Сели спокойно, забили косячок, раскумарились – Вова тут же орет: «Давай еще по одной!» Ладно, забили еще, покурили, все хорошо, а он опять следующую требует!

Знакомая ситуация. Как и с бухлом, Граф стремился к достижению максимального эффекта.

– Вова, ну что ж ты продукт-то переводишь? – стыдил я его. – Что водка, что пулемет – лишь бы с ног валило? Я ж тебя знаю: не получается напиться до невменяемости – так шмалью убиться норовишь?

– Имею право! – отбрехивался Бублик.

– Слушай, но получается один убыток, да еще и здоровью вред. Ты лучше, как расслабиться захочешь, с разбегу дай головой об стенку! Эффект тот же, затраты нулевые, и себе меньше навредишь. Сотрясения всяко не будет, мозгов-то не осталось. Опять-таки срубит сразу, накосорезить не успеешь.

Конечно, это всего лишь милые шутки, популярные при общении с деловым партнером. Но отношения Володи с кайфами напрягали, и чувствовалось, что добром это не кончится. Так оно в конце концов и получилось.

Женя, наблюдая все это, зверел еще больше. Тем более, повторюсь, я действительно расслабился. А в таком состоянии недолго и проглядеть, как подступает большая беда.

Но беда еще только подступала, а общее ощущение было до неприличия комфортным – вот прямо как перед крахом имени «МММ». Денег полно, дела идут по накатанной, а в Иваново можно и Евгения сгонять: после переезда семьи его любовь к командировкам не сильно уменьшилась. Тем более что и ездить приходилось меньше: худо-бедно взаимозачетные цепочки мы выстроили, и значительная часть работы переместилась в Москву. Один из клиентов тверских швейников держал в столице большой склад, и весь товар мы сразу скидывали туда; это сильно упрощало процедуру.

Проблема в том, что расслабление происходит не в жизни, а в голове – прямо как булгаковская разруха. Опять возникло подленькое ощущение крутизны: все достигнуто, и дальше жировать будем. Всего-то за неполных полтора года дураки не учатся даже на своих ошибках. Одна из которых – непонимание правила «главное – не заработать капитал, а удержать его», о чем нам с Доктором когда еще Давик говорил. Вот и получается, что, когда цель достигнута (причем и цель-то не особо большая: так себе капиталец), развитие выключается. А с ним – и самосохранение. Сколько ж раз на одни и те же грабли…

Так или иначе, опять пошло наслаждение крутизной. Небольшой штрих: опять возобновился роман с Настей, на сей раз – по телефону. Моя вечная проблема все же уехала к мужу в Штаты, но жили они плохо, все шло к разводу (этим вскоре и закончилось). Настя жаловалась на мужа, плакала – и все это со Флориды и, само собой, за мой счет. В «лучшие месяцы» я наговаривал баксов по пятьсот – шестьсот.

Но не телефонной романтикой единой. Дошло до того (этого раньше вообще никогда не наблюдалось), что я решил приколоться от роли «папика». Довольно мелкого, прямо скажем, но и тем не менее. Нашел в коктебельской тусовке девку со смешной фамилией Парийская – и давай удовлетворять ее прихоти.

Нет, не похоти, а именно прихоти. Которые сводились по большей части к пожеланиям модно клубиться. Три-четыре довольно пафосных клуба за ночь, коктейли, пляски… А к шести утра надо барышню домой отвезти.

Тем более что в шесть утра ничего особо уже и не хочется. Благо, что тщеславие пощекотать уже вполне удалось: Ирка вполне вписывалась в мои стандарты, и даже с запасом. Маленького роста, с роскошной гривой темно-коричневых волос и отменным бюстом – даже, пожалуй, слегка выходящим по размеру за рамки моих предпочтений.

Казалось бы, бери да еби, но моя версия «папиковщины» почему-то предусматривала другие сценарии. Гордыня – опасный грех; как выяснилось, иногда она даже сильнее похоти.

Девушку такой папик тоже вполне устраивал. Ну а чего: неглупый, веселый, к тому же при деньгах, прикинутый и по кабакам модным водит. А для половой жизни был какой-то не то друг, не то сожитель. То есть комплексов особых у девушки не было (если хорошо попросить – не откажет), но и в койку не сказать чтобы очень стремилась. А я, как было указано выше, не просил и не настаивал.

– Ну и сколько вы на эту Парийскую за последний месяц потратили? – ядовито поинтересовался Граф.

– Да я не считал, но примерно в двушку грина наши гулянки обошлись. Ну, как на нее – я ж сам тоже плясал-выпивал. Ну да – где-то двушка.

Вова крякнул, а Иванов сморщился так, что лицо его стало напоминать крепко пожухшую грушу. Проживание за городом с женой и двухлетним ребенком не располагает к особым восторгам насчет клубной жизни компаньонов. Со всеми поправками на маленькие половые радости в командировках.

Первый звонок

В чем-чем, а в фарисействе и ханжестве Бублика обвинить было трудно. Бывший спортсмен-профи, к женскому полу он относился вполне цинично. Правда, и темперамент был изрядно подкошен многолетним пьянством – так что на полноценные блядки вытащить мне его удавалось считанные разы. «Жирная скотина», как Вова уже часто именовал супругу вполне очно, причем в совершенно трезвом виде, отбивала желание ходить не только направо, но и налево. Опять-таки завязка: что за кайф трахаться без бухла?..

С кайфами у Графа вообще была какая-то странная засада. Алкоголь исключен еще на месяц-другой, шмаль курить в компании особо не приглашают, а в одиночку дуть все-таки скучно и обидно.