Виктория Холт - Опрометчивость королевы

• Название: Опрометчивость королевы
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Локид
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87952-042-0

В книгу вошли два исторических романа известных авторов Джейн Плейди «Опрометчивость королевы» и Молли К. Хейкрафт «Львиное Сердце». Оба романа объединены одной темой – несчастная, а порой и трагическая любовь королей. Титул и корона обрекают людей на душевные терзания, несчастья, любовные ухищрения и интриги, супружескую неверность.

---

– Анонимное письмо! Такие письма никогда нельзя принимать всерьез. Его могла написать какая-нибудь модистка, разочарованная тем, что не получила места при дворе Вашего Высочества, или какая-нибудь служанка…

– Вы думаете, подобным людям известны интимные подробности из жизни моего мужа?

– Я нахожу, что вам придется ко многому привыкнуть в английской жизни. Там, в Англии, постоянно сплетничают в кофейнях относительно высокопоставленных особ. Короли – не исключение. Королям перемывают косточки еще ревностнее, чем остальным. Вот почему так важно своими поступками не давать поводов для сплетен. Автор письма, конечно, наслушался сплетен. Она или он проявляют полное незнание истинного положения дела. Письмо необходимо уничтожить и забыть о нем.

– Так вы считаете, что я не должна опасаться леди Джерси?

– Ваше Высочество должны опасаться всех.

– Но особенно леди Джерси, ведь так?

– Особенно тех придворных, с которыми у Вашего Высочества будут близкие отношения.

– Но там написано, что она попытается вовлечь меня в любовные интриги.

– Полная ерунда. Она не сможет этого сделать.

– А почему, осмелюсь вас спросить?

– Потому, Ваше Высочество, что ни один мужчина не осмелится покуситься на принцессу Уэльскую.

Вот тут-то Малмсбери и очутился в весьма щекотливом положении, ибо принцесса откровенно расстроилась.

– Почему же? – с вызовом продолжала настаивать она.

– Потому что, Ваше Высочество, человек, уличенный в любовной связи с вами, будет обвинен в государственной измене, а наказание за подобное преступление, как вы знаете, Ваше Высочество, только одно – смерть.

– Смерть!

– Ну, конечно! Закон везде таков. Сестра короля, королева Дании Каролина Матильда завела любовника. Его казнили. Ее казнили бы тоже, не вмешайся Его Величество король. Ее заточили в замке, где она и умерла, будучи одних с вами лет, Ваше Высочество.

Принцесса побледнела, а Малмсбери решил закрепить успех.

– Итак, вы убедились, что письмо это действительно от человека, незнакомого с жизнью королевского двора. Его следует уничтожить. Я удивлен… – Тут он вовремя остановился. Ибо чуть не проговорился, что удивлен поведением герцогини, показавшей его дочери. Его дружба с Каролиной приводила к тому, что ему стали изменять его дипломатические качества.

– Оно адресовано моей матери, – сказала она. – Я верну его и попрошу ее уничтожить.

– Уничтожьте и забудьте про все, – наставлял ее лорд Малмсбери.

Она ринулась вон из комнаты. «Полное отсутствие грации! – сокрушался лорд, – Что о ней подумает Его Высочество? Боюсь, что не так уж трудна задача для леди Джерси вовлечь будущую королеву в беду, и, конечно, она обратит внимание принца на эти взбалмошные выходки.

Бедная Каролина! Что же мне делать, чтобы спасти ее от несчастья?»

* * *

В покоях герцогини Каролина делилась с матерью: дескать, вот видите, мама, это просто злобное письмо разочарованной служанки. Лорд Малмсбери уверял, что ни один мужчина не осмелится стать ее любовником, ведь иначе его приговорят к смертной казни. Глаза у Каролины блестели. Как восхитительно, из-за любовника ей грозила смерть! Если леди Джерси в самом деле любовница принца, а принцессе тоже захотелось бы завести любовника, она бы не колебалась. Во имя чего? Раз супруг неверен, она тоже может изменить. Из-за дорогого Тебингена ее могли приговорить к смерти. Вдруг найдется кто-нибудь, похожий на него?

Герцогиня размышляла: «Смерть из-за любви к принцессе Уэльской? Разве существует такой закон?»

Ну, к королеве-матери он явно не относился. Она помнила, как вдовствующая принцесса Уэльская была так увлечена лордом Бьютом, что не смогла удержать свою привязанность в секрете. Герцогиня никогда не слышала, чтобы кто-нибудь предлагал приговорить их к смерти, хотя все знали об этой связи. Он открыто посещал королеву, вел себя на правах отца с молодым Георгом, и всем это было удобно и выгодно. Простым людям не нравилось, конечно. Но лишь потому, что лорд Бьют был шотландцем, который хотел править Англией, а не потому, что являлся любовником королевы.

О да, люди осуждали их за любовную связь. Она помнила, как кричали «Джекбут» – «сапог», используя игру слов, благо, имя Бьюта это позволяло, обзывали его «юбочником» на улицах. Всех это забавляло, сочинялись памфлеты, появлялись карикатуры. Никто и не думал о государственной измене.

Она знала, что англичане самые терпимые люди в мире. Они любили, чтобы короли развлекали их, а маленький скандал всегда по душе.

Она легкомысленно хотела высказать это Каролине, но сообразила, какое впечатление эти откровения могли бы произвести на принцессу.

Герцогиня ничего не сказала и поднесла оскорбительное письмо к пламени свечи.

* * *

Ближе к Рождеству начались приготовления к отъезду, суматоха поднялась невероятная.

От принца Уэльского пришло послание, в котором говорилось, что, несмотря на вмешательство герцога, он запрещает мадемуазель Розенцвейг сопровождать принцессу. Каролина пришла в жуткую ярость. «Почему, почему, почему?» – кричала она. Лорду Малмсбери с обычным для него тактом удалось успокоить ее.

Безусловно, какая-то причина была, но он не знал этой причины и не мог сказать принцессе ничего определенного. Он просил ее быть терпеливой. Он же станет ее другом и советником во всем. И будет полезен, как секретарь.

– Ах, моя милая, – восклицала потом Каролина, прощаясь с мадемуазель Розенцвейг. – Я хотела броситься ему на шею, когда он сказал мне это. Его дружба послужит мне утешением теперь, когда я потеряла вас.

Не было времени горевать, вот-вот предстояло отправиться в путешествие, а зимняя пора отнюдь не способствовала этому. Дороги обледенели и были опасны. Каролину же ничто не останавливало. По крайней мере, в пути не будет скучно.

В декабре тысяча семьсот девяносто четвертого года, двадцать девятого числа пополудни они выехали из Брунсвика.

Герцог попрощался с дочерью очень нежно, она всплакнула. «Дорогой папа, – думала она, – он всегда был добр ко мне. После майора Тебингена я люблю его больше всех на свете».

Он часто бывал суров, она побаивалась его, но он всегда заботился о ней, а в последнее время – особенно.

– Прощай, дорогой папочка, – сказала она.

– Каролина, дорогое мое дитя, постарайся быть счастлива.

– Это будет главным в моей жизни, папа.

– И, будь добра, слушай советы старших и мудрых людей.

Она обещала. Каролина села в карету, где ее ждала мать. Герцогиня провожала ее до Ганновера.

Потом герцог попрощался с лордом Малмсбери и просил его быть вторым отцом принцессе, пока тот не вручит ее заботам мужа, Малмсбери сердечно пообещал это, да так пылко, что осушил слезы герцога.

Пушки на дворцовом бастионе дали залп, и кареты тронулись в путь. Когда они проезжали через Брунсвик, люди выходили поглазеть на кортеж и приветствовали дорогую принцессу, которая всегда была так добра к ним и их детям.

– Долгих лет жизни принцессе! – кричали она. Она, принцесса Уэльская, их любимая Каролина, когда-нибудь станет королевой Англии.

* * *

Когда кавалькада достигла Оснабрюка, их догнали печальные вести. Малмсбери полагал ехать через Голландию, но, как сообщалось в письме, враги Англии – французы вошли в Голландию, и страна была в опасности. Нельзя было и думать, чтобы везти принцессу Уэльскую этим путем, поэтому эскадра судов под командованием командора Пейна, снаряженная доставить принцессу в Англию, ввиду создавшейся ситуации вернулась туда ни с чем. Делать было нечего, пришлось остановиться в Оснабрюке и думать, как быть дальше.

Это было утомительно, потому что в отсутствие герцога и мадам де Гертцфельдт отношения матери и дочери испортились. Каролина открыто насмехалась над матерью, герцогиня сплетничала без остановки, а все изменения к лучшему в характере и поведении принцессы, которые лорд Малмсбери заметил в последнее время, казалось, сошли на нет. Каролина стала жестче. Она перестала воспринимать его завуалированные критические замечания, не то что в Брунсвике. Сделалась слишком фамильярна со своей свитой, называла всех дорогими, милыми, любимыми, а когда лорд Малмсбери напомнил ей, что привязанность должна сочетаться с достоинством, высокомерно его пресекла, как бы напоминая, что он всего лишь королевский посол, а она жена принца Уэльского.

«Быть беде», – думал Малмсбери.

Герцогиня, прослышав, что французы недалеко, впала в панику.

Каролина увидела, что та собирается уезжать, и поведала об этом эрлу Малмсбери, он тотчас отправился к герцогине и стал ее укорять.

– Мадам, – сказал он, – вы, конечно, не захотите оставить вашу дочь без присмотра.

– Чепуха! – сказала герцогиня. – Она в окружении дам, в окружении свиты, вы за ней присматриваете. Если французы придут сюда, я не вижу смысла, чтобы оставаться здесь и быть схваченной. Они всегда ненавидели англичан и сразу вспомнят, что я одна из них.